Двигался он легко и свободно для столь крупного человека. Его вид внушал невольное уважение всем, кто встречал его на пути. Служащая конторы по найму машин была исключительно вежлива. Казалось, по его виду она определила, что ему положено обслуживание по высшему разряду. Он протянул ей кредитную карточку. На ней стояло вымышленное имя, но через электронную систему проверки карточка прошла.
Когда служащая протянула ему ключи, он поблагодарил ее.
– Вам нужна карта местности, сэр?
– Нет, благодарю, я знаю, куда ехать.
Вся его одежда умещалась в одной сумке, упакованной экономно и продуманно. Все вещи не давали никакой информации о владельце, от них можно было легко избавиться в случае необходимости. То же самое относилось и к взятому в аренду седану.
Аэропорт находился на полпути от Мидленда к Одессе. Человек направился к самому западному городу страны, следуя на благоразумном расстоянии за автомобилем, везшим Ратледжа.
Ближе подъезжать не стоило. Он был почти уверен в том, что Кэрол Ратледж отметила его в толпе, когда ее муж пожимал руки встречающим. Маловероятно, что она узнала его с такого расстояния, но в его деле ничего нельзя принимать на веру.
28
…Двуспальная кровать.
– Я не завидую техасским женщинам. Как и женщины других штатов, они сталкиваются с серьезными проблемами, которые требуют немедленных решений. Ежедневных решений. Такова проблема ухода за детьми.
Даже выступая на ленче с работающими женщинами, Тейт не мог выкинуть из головы огромную двуспальную кровать в номере отеля «Адольфус».
Едва приземлившись, они помчались в отель – зарегистрироваться и быстро переодеться, чтобы успеть на ленч вовремя. Но даже столь плотное расписание не могло заставить его выбросить из головы одну мысль – сегодня он будет спать с Кэрол в одной кровати.
– Некоторые корпорации, часть из которых, и мне приятно это отметить, расположена здесь, в Далласе, разработали программы, обеспечивающие уход за детьми их служащих. Но эти далеко вперед глядящие компании, к сожалению, все еще в меньшинстве. Я бы хотел что-то предпринять по этому поводу.
За шумом аплодисментов Тейт явственно слышал вопрос коридорного:
«Что-нибудь еще, мистер Ратледж?»
Вот тогда он и должен был сказать:
«Я предпочел бы номер с двумя кроватями».
Аплодисменты стихли. Тейт постарался скрыть затянувшуюся паузу, сделав вид, что пьет воду. Уголком глаза он видел, что Кэрол, сидевшая за главным столом, странно на него смотрит. Она выглядела еще более соблазнительно, чем десерт, от которого он отказался. Он и от нее откажется.
– Равная плата за равный труд, – проговорил он в микрофон, – это давно надоевшая тема. Американская публика устала от этих разговоров. Но я собираюсь поднимать ее до тех пор, пока те, кто выступает противниками этого, не выдохнутся. Канут в небытие. Исчезнут.
Шквал аплодисментов. Тейт обезоруживающе улыбнулся и постарался не смотреть на юбку женщины, сидевшей в первом ряду,
…Когда они в спешке собирались, он случайно заметил жену через неплотно прикрытую дверь ванной.
На ней был бежевый бюстгальтер, бежевые трусики, бежевый пояс. У нее была аппетитная попка. Округлые бедра.
Она наклонилась к зеркалу и пудрила нос. Тейт пришел в возбуждение и находился в этом состоянии на протяжении всего ленча…
Откашлявшись, он продолжал:
– Меня очень заботят преступления против женщин. Каждый год растет количество изнасилований, но число преступников, привлеченных к ответу, по-прежнему невысоко. Насилие в семье существовало испокон веков. Слава Богу, сейчас наше общество наконец обратило на это свое внимание. И это хорошо. Но достаточно ли делается для борьбы с этим? Мистер Деккер считает, что в таких случаях надо обращаться к услугам адвоката. Да, я согласен, это поможет прийти к окончательному решению. Но я считаю, что первым шагом должно быть обращение в полицию. Узаконенный разъезд и гарантированная безопасность жертв, а это чаще всего женщины и дети, должны быть обязательны. И только тогда можно обсуждать проблему и искать возможности примирения.
Когда аплодисменты, стихли, он перешел к заключительной части речи. Сразу после этой встречи он должен был ехать в соседний Арлингтон на завод «Дженерал моторс», чтобы в пересменок выступить перед рабочими.
После чего они собирались вернуться в отель, посмотреть вечерние новости и переодеться к ужину, который давали в его честь в Саутфорке. А поздно вечером они вернутся в отель, к двуспальной кровати.
– Я надеюсь, что в ноябре вы меня поддержите. Большое спасибо.
Его провожали овацией. Он подал знак Кэрол, чтобы она тоже поднялась на помост, и она заняла место рядом с ним. Как положено, он обнял ее за талию, но совсем неожиданной для него была радость, которую он испытал от ее близости. Она была такой хрупкой и нежной. Она запрокинула голову и улыбалась ему с восхищением и любовью.
Она отлично умела притворяться.
Прошло не меньше получаса, прежде чем Эдди смог наконец вызволить их из восторженной толпы, которая не хотела их отпускать. Выйдя из зала, они почувствовали, что такое настоящая сентябрьская жара.
– Нам с Джеком надо еще кое-куда позвонить отсюда, – объяснил Эдди, выводя их на улицу. – Нужно уточнить кое-что относительно сегодняшнего вечера. Ничего серьезного. Мы догоним тебя на заводе. Надо выезжать немедленно, иначе опоздаешь. Найдешь дорогу?
– Свернуть с И-30, так? – Тейт снял пиджак и бросил его на заднее сиденье арендованной машины.
– Да-да. – Эдди дал подробные указания. – Пропустить невозможно. – Он взглянул на Кэрол. – Я вызову такси, оно отвезет тебя в отель.
– Я еду с Тейтом. – Она проскользнула под его рукой и села впереди.
– Мне кажется…
– Все нормально, Эдди, – сказал Тейт. – Она может поехать со мной.
– Она будет совсем не к месту, там не дамский клуб.
– Тейт хочет, чтобы я поехала, и я поеду, – заявила она.
– Ну хорошо, – согласился он, но Тейт понял, что это ему не по душе. – Мы вас скоро догоним. – Он закрыл за Кэрол дверь, и они тронулись.
– Он никогда не упускает возможности дать мне понять, что я здесь лишняя, – сказала она. – Удивительно, как это он дал согласие на наш брак?
– У него не было возможности возразить. Мы не могли его найти, помнишь?
– Конечно, помню, – сердито ответила она. – Я просто хотела сказать… давай оставим это, я не хочу говорить об Эдди.
– Я знаю, ты его недолюбливаешь. Иногда его придирки могут свести с ума. Но интуиция редко его обманывает.
– Я доверяю его интуиции, – сказала она. – Но я не уверена, доверяю ли я ему.
– Чем же он заслужил твое недоверие?
Она отвернулась и выглянула в окно:
– Наверное, ничем. Господи, какая жара!
Она наклонилась, насколько позволил ремень безопасности, и стянула пиджак. Под ним была шелковая блузка в тон. Под ней – палевый кружевной бюстгальтер, который он видел на ней сегодня утром.
– Ты был великолепен, Тейт, – заметила она. – Не снисходительный, не поучающий. Этого они бы не снесли. Они просто в рот тебе глядели. – Она искоса на него посмотрела. – Особенно та, в ярко-голубом платье, в первом ряду. Какого цвета у нее были трусики?
– Она была без трусов.
Его грубый ответ ее обезоружил. Она такого не ожидала. Улыбка сползла с ее лица. Она опять посмотрела вперед.
Он видел, что она обижена. Квиты, так? Боль в чреслах мучила его уже несколько дней. Почему только он должен страдать? Черт сидел и нашептывал ему на ухо, что и она должна помучиться.
– Я не говорил об абортах, заметила?
– Нет.
– Я не знал, что сказать. Возможно, следовало пригласить тебя выступить. Поделилась бы собственным опытом.
Когда она обернулась к нему, в ее глазах стояли слезы.
– Я же сказала тебе, что не делала аборта.
– Но мне никогда не узнать, когда именно ты врала, верно?
– Почему ты так ведешь себя со мной, Тейт?
«Потому что в нашем номере стоит двуспальная кровать, – подумал он. – Прежде чем я разделю с тобой ложе, я должен напомнить себе, за что я тебя презираю».
Разумеется, он этого не сказал.
На развилке он разворачивался на немыслимой скорости. Оказавшись снова на прямой дороге, он еще прибавил газу. Если бы он не сориентировался вовремя, то проскочил бы выезд.
У ворот завода его ждали. Тейт остановил машину в стороне, чтобы дать себе время собраться и выглядеть прилично. Чувствовал он себя отвратительно. Ему не хотелось улыбаться и обещать рабочим, что он разрешит все их проблемы, ведь он не мог разрешить даже проблемы собственного брака. Он не хотел от своей жены ничего, кроме одного-единственного, зато этого он желал каждой клеточкой своего тела.
– Надень пиджак, – приказал он, хотя сам снимал галстук и засучивал рукава.
– Я так и собиралась, – холодно ответила она.
– Отлично. У тебя соски просвечивают сквозь блузку. Или так и было задумано?
– Иди к черту, – сказала она, сладко улыбаясь и выходя из распахнутой им двери.
Он вынужден был отдать ей должное. Она быстро оправилась от его нападок и мило беседовала со встретившими их профсоюзными лидерами. Эдди и Джек подоспели к тому моменту, когда закончилась смена и из ворот стали выходить рабочие. Рабочие следующей смены шли с автостоянки. Тейт пожимал руки всем, до кого мог дотянуться.
Каждый раз, когда он бросал взгляд на Кэрол, он видел, что она трудится не меньше его.
Она внимательно выслушивала всех, кто с ней заговаривал. Как Эдди и говорил, в своем желтом шелковом костюме она выделялась из толпы. Солнце отражалось в ее темных волосах, как в зеркале. Ее безупречное лицо не отпугивало людей, а, наоборот, притягивало – как женщин, так и мужчин.
Тейт искал, к чему бы придраться, но не находил. Она горячо пожимала грязные руки. Улыбка не сходила с ее лица, хотя народу было тьма, и жара стояла невыносимая.