Блистал своим отсутствием еще один тип тем, так сказать, «4‐го рода» — метатекстуальных, точнее метадискурсивных, то есть установок на изображение и проблематизацию целых текстовых стратегий, дискурсов, самопрезентаций, будь то авторских или персонажных. Важнейшим источником тут являются, конечно, идеи Бахтина, долгое время не любимого нами за его — и особенно его адептов — морализаторство. Этот нежелательный эффект хочется и следует устранять как побочный, но он почти неизбежно сопутствует самой сути бахтинизма, поскольку темы 4‐го рода естественно несут в себе тематические элементы все трех предыдущих родов — идейного, стилистического и цитатного.
Метатекстуальность, метадискурсивность — важнейшая литературная универсалия. Лишь очень медленно наша наука соглашается признать, что искусство занято преимущественно самим собой: литература — прежде всего литературой, драматургия — театром, кинематограф — кинематографом. А раз это универсалия, то при анализе каждого текста следует искать ей надлежащее место, предположительно одно из главных, возможно доминирующее. Но при этом, как вообще при опоре на общие категории, следует остерегаться чрезмерной прямолинейности, вчитывания в текст чего-то, для него не релевантного, памятуя, что подлинно художественный текст свои доминанты — любого рода, от 1‐го до 4-го, — умело маскирует, мотивирует, натурализует, подавая их каждый раз под каким-нибудь другим соусом. А тем самым усыпляет нашу исследовательскую бдительность, отбрасывает нас назад, в привычные объятия консерватизма.
Бунин И. А. 1993–2000. Собр. соч.: В 8 т. М.: Моск. рабочий.
Гинзбург К. 1994. Приметы. Уликовая парадигма и ее корни // Новое литературное обозрение. № 8. С. 27–61.
Гинзбург К. 2019. Загадка Пьеро: Пьеро делла Франческа. М.: Новое литературное обозрение.
Жолковский А. К. 1999. Михаил Зощенко: поэтика недоверия М.: Языки русской культуры.
Жолковский А. К. 2005. Анна Ахматова — пятьдесят лет спустя // Он же. Избранные статьи о русской поэзии (2005). С. 139–174 (впервые: Звезда. 1996. № 9. С. 211–227).
Жолковский А. К. 2010. Осторожно, треножник! // Он же. Осторожно, треножник! М.: Время. С. 396–406.
Жолковский А. К. 2011а. «Ахмат» Бунина, или Краткая грамматика желания // Он же. Очные ставки с властителем: Статьи о русской литературе. М.: РГГУ. С. 220–227.
Жолковский А. К. 2011б. Уроки испанского // Он же. Очные ставки с властителем. С. 358–364.
Жолковский А. К. 2014. Победа Лужина, или Аксенов в 1965 году // Он же. Поэтика за чайным столом и другие разборы. М.: Новое литературное обозрение. С. 411–437.
Жолковский А. К. 2016а. Семиотика «Тамани» // Он же. Очные ставки с властителем. С. 139–145.
Жолковский А. К. 2016б. О Якобсоне // Он же. Выбранные места, или Сюжеты разных лет. М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус. С. 309–322.
Жолковский А. К. 2016 в. Доля шутки // Он же. Выбранные места, или Сюжеты разных лет. С. 322–325.
Жолковский А. К. 2016 г. Недостававшее звено // Он же. Выбранные места, или Сюжеты разных лет. С. 392–399 (http://magazines.russ.ru/zvezda/2011/12/zh20.html).
Жолковский А. К. 2016д. «В некотором царстве»: повествовательный тур де форс Бунина // Он же. Блуждающие сны: Статьи разных лет. СПб.: Азбука. С. 81–94.
Жолковский А. К. 2016е. «Легкое дыхание» Бунина — Выготского семьдесят лет спустя // Он же. Блуждающие сны. C. 63–80.
Жолковский А. К. 2016ж. Зеркало и зазеркалье: Лев Толстой и Михаил Зощенко // Он же. Блуждающие сны. С. 121–138.
Жолковский А. К. 2016з. Влюбленно-бледные нарциссы о времени и о себе // Он же. Блуждающие сны. С. 283–304.
Жолковский А. К. 2016и. Пантомимы Фазиля Искандера // Он же. Очные ставки с властителем. С. 321–333.
Жолковский А. К. 2016к. «Летним днем»: эзоповский шедевр Фазиля Искандера // Он же. Блуждающие сны. С. 181–202.
Жолковский А. К. 2016л. Семиотика власти и власть семиотики: «Пиры Валтасара» Фазиля Искандера // Он же. Выбранные места, или сюжеты разных лет. С. 503–536.
Жолковский А. К. 2018а. Место «Визитных карточек» в эротической картотеке Бунина // Новое литературное обозрение. № 2 (150). С. 164–186.
Жолковский А. К. 2018б. Стойкое обаяние «Двух капитанов» // Новый мир. № 3. С. 174–192.
Жолковский А. К. 2019. It’s Not About Sex! О рассказе Зощенко «Личная жизнь» // ЛитературоМАН(Н)ия: К 90-летию Юрия Владимировича Манна: Сб. статей / Сост. Д. Магомедова, В. Зусева-Озкан, О. Федунина. М.: РГГУ. С. 553–572.
Жолковский А. К., Щеглов Ю. К. 2014. К понятиям «тема» и «поэтический мир» // Щеглов Ю. Избр. труды. М.: РГГУ. С. 37–78.
Зощенко М. M. 1935. Голубая книга. Л.: Сов. писатель.
Зощенко М. М. 1987. Собр. соч.: В 3 т. / Сост. Ю. Томашевский. Т. 3. Л.: Худож. лит.
Капинос Е. В. 2014. Поэзия Приморских Альп: Рассказы Бунина 1920‐х годов. М.: Языки славянской культуры.
Маяковский В. В. 1959. Как делать стихи // Он же. Полн. собр. соч.: В 13 т. М.: Худож. лит. Т. 12. С. 81–117.
Панова Л. Г. 2018. Три реинкарнации Клеопатры в прозе Серебряного века: Новые узоры по пушкинской канве // Русская литература. 2018. № 1. С. 137–163.
По Э. 2003. Философия творчества / Пер. В. Рогова; пер. стихов В. Жаботинского // Он же. Стихотворения. Новеллы. Повесть о приключениях Артура Гордона Пима. Эссе. М.: Пушкинская библиотека; ACT.
Щеглов Ю. К. 2012. Структура советского мифа в романах Каверина (о «Двух капитанах» и «Открытой книге») // Он же. Проза. Поэзия. Поэтика: Избр. работы. М.: Новое литературное обозрение. С. 438–470.
Щеглов Ю. К. 2014. Энциклопедия некультурности. Зощенко: рассказы 1920‐х годов и «Голубая книга» // Он же. Избр. труды. М.: РГГУ. С. 575–611.
Эйзенштейн С. М. 1964а. [Ермолова] // Он же. Избр. произведения: В 6 т. М.: Искусство. Т. 2. С. 376–387.
Эйзенштейн С. М. 1964б. О строении вещей // Он же. Избр. произведения: В 6 т. Т. 3. С. 37–71.
Эйхенбаум Б. М. 1987. Теория формального метода (1925) // Он же. О литературе: Работы разных лет. М.: Сов. писатель. С. 375–408.
Эпштейн М. Н. 2004. Знак пробела: О будущем гуманитарных наук. М.: Новое литературное обозрение.
Hanson K. 1989. Kto vinovat? Guilt and Rebellion in Zoscenko’s Accounts of Childhood // Russian Literature and Psychoanalysis / Ed. by D. Rancour-Laferriere. P. 285–302.
Zholkovsky A. 2020. Emigration and experimental writing: the case of Bunin’s Dark Avenues, with special reference to «Visiting Cards» (paper for the Annual AATSEEL Conference, San-Diego, Ca).
Ziolkowski Th. 1983. Figures on Loan: The Boundaries of Literature and Life // Он же. Varieties of Literary Thematics. Princeton NJ: Princeton UP. P. 123–151.
III. О мотивике
13. Текст в тексте[354]. Авторы и читатели среди персонажей
Здесь мы во многом продолжим разговор, начатый в последней статье предыдущего раздела, посвященной метатекстуальному слою литературы[355].
1. Формула «текст в тексте» вызывает в памяти хрестоматийные — наглядные и потому относительно простые — случаи. Таковы:
— вставные новеллы, рассказываемые персонажами, начиная с Шехерезады и кончая героем «Аристократки»:
Григорий Иванович шумно вздохнул, вытер подбородок рукавом и начал рассказывать[356]:
— Я, братцы мои, не люблю баб, которые в шляпках… (Зощенко 1946. С. 19);
— любые вставные документы, вроде писем Татьяны и Онегина, цитат из других литературных произведений и т. п.;
— персонажи-литераторы, например поэты вроде Ленского или Трике, выступающие со своими литературными номерами;
— «театр в театре», вроде гамлетовской «Мышеловки»;
— иронические диалоги автора-прозаика с «проницательным читателем», как в «Что делать?» Чернышевского, и их прототипы — поэтические, вроде пушкинского: Читатель ждет уж рифмы розы; На, вот возьми ее скорей, и драматургические, вроде гоголевской «Развязки „Ревизора“».
В таких случаях вставной текст четко отделяется от авторского повествования, и на персонажа (или цитируемого автора) возлагается полная ответственность за его «вторичное авторство». А если первичный автор-рассказчик или другие персонажи перебивают его, задают вопросы и держат ответные речи, то в тексте появляются и «вторичные читатели» (ненавязчиво представляющие реальных). Ср. в «После бала» Толстого:
— Вот вы говорите, что человек не может сам по себе понять, что хорошо, что дурно <…> А я думаю, что все дело в случае <…>
Так заговорил всеми уважаемый Иван Васильевич<…>
— Да, — сказал он. — Вся жизнь переменилась от одной ночи <…>
— Да что же было? <…>
— [Я] вальсировал <…> и не чувствовал своего тела.
— Ну, как же не чувствовали, я думаю, очень чувствовали, когда обнимали ее за талию, не только свое, но и ее тело, — сказал один из гостей.
Иван Васильевич<…> сердито закричал почти:
— Да, вот это вы, нынешняя молодежь. Вы, кроме тела, ничего не видите <…> Ну, да вы не поймете…
— Не слушайте его. Дальше что? — сказал один из нас… (Толстой 1951–1953. Т. 14. С. 5–8).
Или вспомним читательские реакции Онегина и Татьяны на письма друг друга. Кстати, они оба очень начитанные персонажи, а Татьяна занимается еще и «метачитательством»: пытается «прочесть» (= понять) Онегина, изучая книги в его кабинете с его читательскими пометками на полях.
Но литература изобилует и менее явными, очень искусно замотивированными «авторскими/читательскими номерами» персонажей. Особый подкласс образуют персонажи, метатекстуальная активность которых питается не только и не столько их личной инициативой, сколько их литературной родословной, — фигуры, позаимствованные из уже существующих произведений