И вот, следуя таким путем, отмечая про себя все грубые постановочные швы буфф-переворота, я начинал потихоньку прозревать, что на самом-то деле все эти ребята: и те, которые трясутся от страха в ГКЧП; и те, которые жрут водку с коньяком в удобном бункере Белого Дома; и сам богомерзкий форосский сиделец, умудрившийся за пять лет испоганить жизнь на целой планете, — все эти ребята, на самом деле, заодно. И что в конце концов они между собой полюбовно договорятся. А вот подлинным объектом их путчевых манипуляций, их подлинной несчастной жертвой является не кто иной, как все тот же безмолвный многострадальный народ, ставший «пиплом, который все схавает». Чтобы его облапошить, даже напрягаться особо нет смысла.
Поздним вечером этого дня хлынул дождь, и шел всю ночь. В тоннеле под Новым Арбатом, в давке, в мешанине пытавшейся вырваться прочь бронетехники и разгоряченной спиртным и провокаторами толпы, случайно погибли трое молодых людей. Через несколько дней Примаков придумал дать им Героев Советского Союза, и Горбачев издал соответствующий Указ. Поставил этих несчастных в один ряд с советскими героями-мучениками: Олегом Кошевым (17 лет), Сережей Тюлениным (18), Сашей Матросовым (19).
Более подробно об этом рассказала Тамара Шенина статье «ГКЧП. Как это было», размещенной на сайте zapravdu.ru: «В ночь на 21 августа, после введения комендантского часа, в тоннеле на пересечении ул. Чайковского и Нового Арбата гражданскими лицами были блокированы 8 БМП Таманской дивизии. В результате возникшего столкновения погибли Дмитрий Комарь, Владимир Усов, Илья Кричевский; 12 человек, включая военнослужащих, получили ожоги и телесные повреждения.
О гибели этих «героев» стоит сообщить читателю подробнее из материалов уголовного дела ГКЧП.
«Выставив по ходу движения три поста, командир батальона № 1 Суровикин с 14 БМП подошел к пересечению Садового кольца, где неожиданно обнаружил баррикаду при въезде в тоннель, БМП и военнослужащие собравшимися гражданами были забросаны камнями, палками, бутылками с зажигательной смесью, другими предметами.
За тоннелем военные обнаружили еще одну, более мощную, чем первая, линию заграждений.
Поскольку путь назад был отрезан (по методу чеченских боевиков. — Т.Ш.), перестроиться в тоннеле БМП технической возможности не имели, а связь с командиром полка была прервана, Суровкин принял решение продолжить выполнение стоящей перед ним задачи.
Колонне БМП, двигавшейся по правой стороне Садового кольца, удалось пробить в преграде брешь и пройти через нее.
Из БМП, двигавшейся по левой стороне, не удалось пройти ни одной машине. БМП-601 провалилась в яму, БМП-602 при маневрировании сбросила гусеницу, БМП-535 была зажата между троллейбусами, а другие машины не могли двигаться из-за преграды, созданной ими. Увидев, что БМП, в которой находился командир их роты, прошла преграду, экипаж БМП-536 решил, что они остались одни. Поскольку из-за повреждения антенного провода на БМП оборвалась связь с командиром, экипаж самостоятельно принял решение выполнять приказ и продолжать движение вперед. В то время, когда БМП выходили из тоннеля, находившиеся там граждане бросили в них заготовленные камни, палки, другие предметы, вставляли в траки арматуру. Сотрудник редакции военного журнала «Морской сборник» — Головко М. А., набросив плащ-палатку на смотровую щель двигавшейся БМП, предложил другим следовать его примеру. Люди стали запрыгивать на БМП, расстегивали тенты и закрывали ими обзор экипажу.
Одну из машин накрыли Комарь и Чуркин, но она прошла заграждение. Тогда они накрыли БМП-536, однако закрепить брезент не смогли, т. к. оператор-наводчик Нурбаев, вращая башню, сорвал брезент, но и после этого у механика-водителя видимость не появилась, поскольку были разбиты смотровые приборы (триплекс), а смотровая щель накрыта одеждой; при маневрировании от удара о колонну тоннеля открылся правый люк десанта. Догнавший БМП Комарь, имея в руках ломик, попытался им нанести удар Баймуратову, на предупреждение последнего о возможном применении оружия он не реагировал, и Баймуратов, не имея намерения поразить Комаря, произвел выстрел.
При движении БМП Комарь выпал из машины в открытый люк, ударился головой об асфальтовое покрытие дороги и получил черепно-мозговую травму, повлекшую его смерть.
Опасаясь проникновения в БМП других лиц, Баймуратов сделал через открытый люк несколько предупредительных выстрелов, при этом пуля попала в незафиксированную кормовую дверь и Усов получил смертельное ранение в голову.
Граждане стали наполнять бутылки бензином и бросать их в БМП, которая загорелась. Когда огонь прорвался во внутренние отсеки машины, экипаж по команде сержанта Семенеги предпринял попытку эвакуации. В механика-водителя Булычева, открывшего люк, бросили камень, а затем вылили ведро бензина, и он загорелся, получив ожог рук. Отдельные лица препятствовали выходу экипажа из загоревшейся БМВ.
Во время посадки в БМВ-521 члены экипажа горевшей машины продолжали делать предупредительные выстрелы в воздух. Кричевский бросил в них камень, сделал шаг в сторону БМП, но был неустановленным лицом убит выстрелом в голову.
Бывший командир Таманской дивизии Марченков В. И. показал, что дивизия выполняет особые задачи, и в случае объявления повышенной боевой готовности обязана выходить из места постоянной дислокации с боеприпасами. Ситуация, в которую попали военнослужащие батальона Суровкина, была непредсказуема, условия экстремальные, нужно учитывать и то, что солдаты и офицеры выполняли приказ.
Свидетель Зуев показал, что подойдя ближе, увидел колонну БМП, которая следовала в тоннель по Садовому кольцу. Он обратил внимание на то, что в тоннеле несколько машин-водовозов перегораживали проезжую часть. После того как БМП проехали первую баррикаду, они направились в сторону Смоленской площади. Когда Зуев подошел ближе, то увидел, что БМП уже стояли перед баррикадой, сооруженной из троллейбусов. Ему известно, что на Б. Ордынке находится троллейбусный парк, и все троллейбусы были из него. Было три ряда троллейбусов, которые перегораживали Садовое кольцо.
В БМП стали бросать различные предметы. Это были камни, железки, бревна. В это время он увидел, как подъехала водовозка. Молодые ребята принесли ящик пустых бутылок и стали заполнять их бензином. После их затыкали тряпкой и поджигали» (Материалы следственного дела ГКЧП. Т. 132, лл. д. 20–24).
«Среди присутствующих раздавались крики, призывы отобрать оружие, физически расправиться» (там же, т. 134, лл. д. 187–190,191-196,197–202, 204–206, 209–213).
«При осмотре БМП на них обнаружены многочисленные вмятины, царапины, деформация, частичное или полное разрушение, а также отсутствие отдельных наружных узлов и агрегатов, смотровых приборов, следы возгорания в виде оплавления металла и вспучивание краски» (там же, т. 133, лл д. 106–115,116-120).
Вот так действовали последние по указу предателя Горбачева «герои» Советского Союза. Я специально выписала для читателя, как это было. Хулиганы — герои, а солдаты, выполняющие приказ и пострадавшие, — кто? Это был уже не первый удар по доблестной Советской Армии, теперь ее практически добили.
Но самое интересное — это выводы следствия: «Противодействуя ГКЧП, незаконному (? — Т.Ш.) вводу в город войск и объявлению комендантского часа, люди вышли на защиту конституционного строя, выполняя свой гражданский долг по ликвидации опасности, угрожавшей законно избранным органам власти, и действовали в соответствии с крайней необходимостью» (Материалы следственного дела ГКЧП. Т. 138 лл. д. 226–238).
Вот так стряпалось «нашими прокурорами» Степанковым и Лисовым следствие.
Была бы у нас нормальная Дума и депутаты, то давно бы и Степанков, и Лисов, и Трубин, и кое-кто еще сидели бы в тюрьме. Мы же, оставшиеся еще в живых так называемые гекачеписты и их жены, соберемся с силами и с деньгами, наймем честных адвокатов и выиграем процесс. Пусть они все, начиная с Горбачева, посидят хотя бы тот же срок, что наши мужья, но одно условие — в «Матросской тишине» [конец цитаты].
Спустя годы, из книжки Коржакова я узнал, что в ту жуткую ночь, когда в Москве хлестал дождь, гибли люди, и многие за темными бессонными окнами думали с тревогой о том, что может быть завтра с ними и их семьями, Ельцин крепко спал в бункере Белого дома. В какой-то момент Коржаков хотел вывезти его тело от греха подальше в посольство США, но Ельцин проснулся и велел положить себя на место.
Прочитав этот эпизод, я подивился наивности ельцинского топтуна. Ведь это Ельцин, а не Коржаков, беседовал «с глазу на глаз» с Бушем-старшим. Соответственно, в ту ночь Ельцин — знал! А Коржаков, разумеется, нет! Вот где был источник мужества Беспалого.
Рядом, по свидетельству Коржакова, пил водку с коньяком и блевал по углам московский мэр Гавриил Попов. Тут же отдыхал и вице-мэр Лужков с молодой женой в положении. Как рачительные хозяева, заранее запаслись продуктами, и теперь кушали.
А чего им было опасаться, когда их иностранные друзья уже открыто встали на их сторону? Вот как об этом пишет все тот же Р. Бретвейт:
«Гай Спиндлер и Ричард Асл, два молодых сотрудника посольства, провели ночь в Белом доме… Я испытывал крайнюю досаду оттого, что вынужден торчать у себя в кабинете, когда рядом вершится история. Все остальные были на улицах города. Я уже высказал Стивену Уоллу, личному секретарю Мэйджора, мнение, что мне следует продемонстрировать солидарность, отправившись в Белый дом. Тот пообещал мне позвонить и сообщить, каков будет ответ. Тем временем я уехал из посольства на «Ниве» с Дэвидом Мэннингом и Джеффом Марреллом, начальником посольского отдела по вопросам внутренней политики. Джилл села в другую «Ниву» со Стивеном, нашим поваром, и Энн Браун.
Мы припарковались на набережной напротив Белого дома, нелепого помпезного здания. Новоарбатский (Кутузовский) мост, ведущий к Белому дому, был блокирован танками, на которых развевались русский и украинский флаги…