Наконец, в нашей стране задачу пытались решить при помощи особой разновидности выборочных вопросов, разработанных Эльмо Ропером и Джорджем Гэллапом. Английский социопсихолог Джеффри Джорер основал свое исследование «Английский характер» (Geoffrey Gorer.«Exploring English Character») на анкете, которую он роздал 11 000 соотечественников. Вопросы касались разных сторон английской жизни: обычаев, связанных с ухаживанием, школьной жизни, домашнего уклада. К сожалению, ответы каждого отдельного человека не обязательно имеют отношение к фактам, и вот почему. Иногда человек сознательно искажает ответы, чтобы произвести благоприятное впечатление, а иногда искренне заблуждается в оценке собственного поведения, что можно приписать как плохой памяти, так и той слепоте, с какой люди часто относятся к своим поступкам и мотивам.
Нельзя отметать эти методы и недооценивать их важность в изучении национальных черт. Однако в принципе, если человек хочет узнать, отличается ли поведение представителей одной национальности от другой, будет лишь логично изучить релевантное поведение непосредственно, причем в условиях контролируемых наблюдений, чтобы снизить личное предубеждение и сделать измерения более точными.
Значительный шаг в этом направлении описан в статье об исследовании, предпринятом в 1954 году международной группой психологов, которые объединились в Организацию сравнительных социальных исследований. Эта группа изучала реакцию на угрозы и враждебность у школьников в семи европейских странах на основании гипотез, которые выдвинул Стэнли Шахтер из Колумбийского университета. Исследование было призвано не столько изучить национальный характер, сколько в целом проверить некоторые предположения об угрозах и враждебности на материале, полученном в разных странах. В ходе исследования и в самом деле были выявлены некоторые различия между странами, однако у исследователей возникло подозрение, что результаты не вполне достоверны. Дело было то ли в дефектах самого эксперимента, то ли в погрешностях стоящей за ним теории. Хотя целью эксперимента была проверка теории, это исследование стало вехой в кросс-культурных исследованиях. К сожалению, Организация сравнительных социальных исследований по завершении этого проекта закрыла свою программу.
Мои исследования начались в 1957 году. Целью их было проверить, применимы ли экспериментальные техники к исследованию национальных черт, в частности, посмотреть, можно ли измерить конформность в двух европейских странах – Норвегии и Франции. Я выбрал конформность по нескольким причинам. Во-первых, можно сказать, что национальная культура существует лишь пока люди придерживаются общих стандартов поведения – то есть проявляют конформность к ним. Это психологический механизм, лежащий в основе любого культурного поведения. Во-вторых, конформность стала больным вопросом для многих современных социальных критиков: они утверждают, что люди стали придавать слишком много значения мнению окружающих, и это нездоровая тенденция в современном обществе. Наконец, для измерения конформности разработаны хорошие экспериментальные методы.
Главным инструментом исследований стала модификация эксперимента по изучению давления группы, который ставил и Соломон Э. Аш, и другие социальные психологи. В оригинальном эксперименте Аша группе из шести испытуемых показывали отрезок определенной длины, а затем спрашивали, какой из трех других отрезков ему равен. Все испытуемые, кроме одного, заранее получали секретные указания выбирать либо при каждой попытке, либо в определенной доле попыток «неверный» отрезок. Наивному испытуемому отводили такое место, что он, прежде чем объявить о своем решении, слышал ответы большинства товарищей по группе. Аш обнаружил, что при такой форме социального давления большая доля испытуемых предпочитала идти на поводу у группы, а не соглашаться с тем, что видят собственными глазами.
Наш эксперимент проводился не с отрезками на карточках, а со звуковыми сигналами. Пять испытуемых – сообщники экспериментатора, они вступают в заговор с целью оказать социальное давление на шестого. Испытуемые слушают два гудка, после чего их просят сказать, какой длиннее. Пятеро сообщников отвечают первыми, испытуемый, которому предстоит высказаться последним, слышит их ответы. Сообщникам было дано указание давать неверные ответы в 16 из 13 попыток, составлявших один эксперимент. Мы решили задействовать гудки, а не линии, они лучше подходят к экспериментальному методу с «фиктивными группами». Психологи из Йельского университета Роберт Блейк и Джек У. Брем обнаружили, что эксперименты по изучению влияния группы можно проводить и без личного присутствия сообщников. Достаточно, чтобы испытуемый думал, что они есть, и слышал их голоса в наушниках. Фиктивные группы легко создавать при помощи магнитофонных записей. Бобинам не нужно платить за час работы, и достать их несложно.
Когда испытуемый входил в лабораторию, то видел на вешалках несколько пальто, и у него сразу складывалось впечатление, что он не один. Его провожали в одну из шести закрытых кабинок, где выдавали микрофон и наушники. Пока он слушал в наушниках указания, до него доносились и голоса других «испытуемых», поэтому он предполагал, что все кабинки заняты. Во время самого эксперимента он слышал пять записанных ответов, после чего его просили дать собственный. Испытуемые никогда не догадывались, что их обманывают, если не происходило технических накладок. Большинство испытуемых очень увлекались происходящим, и когда они понимали, что им придется в одиночку выступить против пяти единодушных противников, у них возникало сильное напряжение. Эта ситуация создавала неподдельный, глубокий внутренний конфликт, который необходимо было разрешить, выбрав либо независимость, либо конформность.
Отточив процедуру в Гарвардском университете, мы были готовы проводить эксперимент за рубежом – с норвежскими и французскими испытуемыми. В какой из этих национальных культур люди чаще соглашаются с мнением группы, а в какой проявят больше независимости?
В ходе эксперимента по изучению конформности испытуемый должен был выслушать в наушниках два гудка разной продолжительности, а затем ответить на вопрос, какой гудок был длиннее. Целью эксперимента было измерить, в какой степени испытуемый будет соглашаться с неверными ответами, которые дадут пять других испытуемых, выслушав те же гудки. На самом деле ему так только казалось: других испытуемых в лаборатории не было, а иллюзия присутствия создавалась при помощи магнитофонных записей. Рисунок Бернарды Брайсон (рис. 7) сверху показывает, что видел испытуемый, когда входил в лабораторию. На рисунке в середине показано, как испытуемый, сидящий в дальней левой кабинке, представляет себе ситуацию, пока проходит испытание. На рисунке снизу изображено, как все обстоит на самом деле.
В норвежском исследовании большинство испытуемых были студентами Университета Осло. Поскольку это единственный в Норвегии полноценный университет, удалось получить большое географическое разнообразие. В нашу выборку входили студенты и из-за Полярного круга, и с фьордов на западе Норвегии, и из Тронхейма – древней столицы викингов.
Когда исследование переместилось в Париж, мы отбирали французских студентов так, чтобы они соответствовали норвежским по возрасту, уровню образования, специализации, полу, семейному положению и – по возможности – слою общества. Нам снова удалось добиться географического разнообразия, поскольку в Париж едут учиться студенты со всей Франции. Несколько французских испытуемых были из французских городов в Северной Африке. С культурной точки зрения это были такие же французы, как и жители метрополии, – они были из французских семей и учились во французских lycées.
В Норвегии эксперимент проводил норвежец, и все записи надиктовали актеры-норвежцы. Во Франции эксперимент проводили французы. Мы приложили много усилий, чтобы французская и норвежская группы были одинаковыми и по атмосфере, и по качеству. Было сделано много записей, пока носители соответствующих языков, чувствительные ко всем нюансам, не согласились, что нам удалось добиться эквивалентной атмосферы в группах.
Рис. 7. Эксперимент по изучению конформности
В первой серии экспериментов было задействовано 20 испытуемых-норвежцев и столько же французов. Испытуемые-норвежцы проявляли конформность к группе в 62% информативных попыток (то есть попыток, в которых группа преднамеренно голосовала неверно), а французы – в 50% информативных попыток.
Каждому испытуемому, после того как он принял участие в эксперименте, рассказывали, что происходило в лаборатории на самом деле, а затем просили описать свою реакцию. Почти все участники в обеих странах не заподозрили обмана и признали, что ощущали сильное давление группы. Один норвежский испытуемый с фермы в Норленде за Полярным кругом сказал: «По-моему, это очень изобретательный эксперимент. Я и не подозревал, как все организовано, пока мне не объяснили. Конечно, мне было немного неприятно, что меня поставили в такое положение». Самокритичный студент из Осло заметил: «Это был отличный фокус, а я сглупил и попался на удочку… Весело, наверное, заниматься психологией». Такую же реакцию мы наблюдали и во Франции, где идея психологических экспериментов произвела на студентов сильное впечатление.
Рис. 8. Норвежские испытуемые были из Университета Осло, где учатся студенты со всей страны. Точками на карте отмечены родные города и округи ста студентов-участников.
Рис. 9. Французские испытуемые были студенты из Парижа, которых подбирали так, чтобы они как можно лучше соответствовали норвежским испытуемым. Точками отмечены родные департаменты (или города в Северной Африке) 95 участников.
Рис. 10. Уровень конформности у разных национальностей
(В Норвегии и Франции психологические исследования отнюдь не так распространены и интенсивны, как в США, так что испытуемые относительно мало осведомлены о том, каких уловок требуют психологические эксперименты.)