Рис. 12. Средняя сила удара в экспериментальной и контрольной ситуации при 30 критических пробах
На рис. 12 показана средняя сила удара при каждой критической пробе в экспериментальной и контрольной ситуации. Кроме того, на нем отмечена диагональ, отражающая силу удара, которую предлагают подставные испытуемые при каждой критической пробе. Степень отклонения данных экспериментальной ситуации от данных контрольной ситуации в сторону «подставной диагонали» и отражает влияние группы. Легко видеть, что подставные испытуемые существенно влияли на силу ударов, наносимых Ученику. Разберем результаты подробно.
В экспериментальной ситуации стандартное отклонение силы удара повышалось регулярно с каждой пробой и примерно соответствует повышению средней силы удара. Однако в контрольной ситуации не наблюдается никаких значимых колебаний стандартного отклонения от 1-й до 30-й пробы. В табл. 8 сопоставлены средние уровни удара и стандартные отклонения в обеих ситуациях. Проверка однородности вариаций при помощи критерия Хартли подтвердила, что ситуации существенно различаются. Поэтому перед дисперсионным анализом было применено преобразование обратного корня.
Таблица 8
Сравнение среднего уровня силы удара и стандартных отклонений в экспериментальной и контрольной ситуациях
Таблица 9
Дисперсионный анализ уровня силы удара в экспериментальной и контрольной ситуациях
Как видно из табл. 9, дисперсионный анализ показывает, что в целом средний уровень силы удара в экспериментальной ситуации был значительно выше, чем в контрольной (p < 0,001). Однако самое интересное даже не это, а разница в наклоне двух графиков, которая указывает на влияние группы в экспериментальной ситуации.[47] Анализ критерия вариаций этой тенденции подтвердил, что наклоны графиков контрольной и экспериментальной ситуаций существенно различаются (p < 0,001).
Изучение стандартных отклонений в экспериментальной ситуации выявило значительные индивидуальные различия в реакции на давление группы: одни испытуемые во всем следовали за группой, другим удавалось ей сопротивляться. Испытуемые были распределены на категории в соответствии с общим отклонением от требований подставных испытуемых. На 30-й критической пробе среднее значение уровня удара у четверти испытуемых, проявивших больше всего конформизма, составляло 27,6, а у четверти самых упорных нонконформистов – 4,8. Были учтены и особенности биографии испытуемых: возраст, семейное положение, род занятий, опыт службы в армии, политические предпочтения, религиозная принадлежность, сведения о порядке рождения и образование. Относительно необразованные испытуемые (среднее образование и ниже), как правило, шли на поводу у группы чаще, чем обладатели высшего образования (критерий Пирсона = 2,85, df = 1, p < 0,10). Испытуемые-католики соглашались с группой чаще, чем протестанты (критерий Пирсона = 2,96, df = 1, p < 0,10). Остальные переменные, учтенные в ходе исследования, никак не коррелировали со степенью подчинения группе, однако небольшой объем выборки не позволяет сделать окончательных выводов.
Кроме того, данные о силе удара можно рассмотреть с точки зрения максимального удара, который наносили испытуемые в экспериментальной и контрольной ситуациях, то есть выяснить, какой самый сильный удар наносил тот или иной испытуемый за все 30 критических проб. Эти сведения представлены в табл. 10. В контрольной ситуации лишь двое испытуемых превысили 10-й уровень силы удара (на этом уровне Ученик впервые начинает всерьез протестовать), а в экспериментальной этот рубеж перешли 27 испытуемых. Медианный критерий показал, что максимальный уровень силы удара в экспериментальной ситуации был выше, чем в контрольной (критерий Пирсона = 39,2, df = 1, p < 0,001).
Таблица 10
Максимальный уровень силы удара в экспериментальной и контрольной ситуациях
Таким образом, главный вывод гласит, что давление группы оказывало существенное влияние на поведение испытуемых в экспериментальной ситуации. Если рассмотреть средний уровень силы удара за 30 критических проб в том виде, как он представлен на рис. 12, функция эксперимента напоминает вектор, который делит угол между «подставной диагональю» и графиком поведения в контрольной ситуации приблизительно пополам. Возникает искушение заявить, что действия испытуемого в экспериментальной ситуации вызваны двумя основными факторами: отчасти они определяются уровнем силы удара, который выбрал бы испытуемый в контрольной ситуации, а отчасти – решением подставных испытуемых. Эти факторы влияют на среднее поведение испытуемых в экспериментальной ситуации примерно одинаково. Какой из них возьмет верх, очень сильно зависит от индивидуальных различий.
Дискуссия
Значение нашего исследования заключается в том, чтобы показать, что влияние группы способно формировать поведение в сфере, которую принято считать защищенной от подобных воздействий. Под влиянием группы испытуемые причиняли боль другому человеку в степени, далеко превосходящей уровень, избранный в отсутствие социального давления. Причинить боль человеку – поступок, для большинства людей несущий большую психологическую нагрузку, он тесно связан с вопросами совести и морально-этических суждений. Казалось бы, протесты жертвы и внутренние запреты причинять боль окружающим должны были перевесить у испытуемого стремление подчиниться группе. Но хотя в ходе эксперимента наблюдалось большое разнообразие поведения, существенное число испытуемых были готовы поддаться давлению со стороны подставных испытуемых.
Когда речь заходит о ситуации, которую смоделировал Аш, зачастую возникают вопросы, можно ли делать на основании подчинения у испытуемых какие-то осмысленные выводы, ведь задача сопоставить длину отрезков для многих испытуемых не имела никакого самостоятельного значения.[48] Однако к нашему эксперименту такая критика едва ли применима. Здесь испытуемый не просто изображает согласие с группой при ответе на вопрос о личном восприятии, не имеющий определенного личного значения, и не может отмахнуться от своего поступка, списав его как тривиальный жест, поскольку на кону стоят страдания ближнего. Изучаемое поведение наблюдалось в обстановке лабораторного исследования, которое проводил экспериментатор. В какой-то степени за группой стоит его авторитет и его власть. Когда он давал указания, то ясно и очевидно позволил наносить удары любого уровня, указанного на шкале. Предполагается, что он согласен с выбором испытуемых – ведь он не возражает, когда они наносят жертве удары. То есть хотя влияние группового давления при сопоставлении экспериментальной и контрольной ситуаций очевидно, оно оказывается в контексте санкции со стороны представителя власти. Это очень важно учитывать при любых попытках оценить относительную эффективность конформности и подчинения как средств побуждения к поведению, которое противоречит желаниям и представлениям испытуемого (Milgram, 1963). Если бы экспериментатор не одобрил применения всех уровней силы удара на шкале или вышел из лаборатории в самом начале эксперимента, исключив тем самым любые намеки на одобрение власти в ходе эксперимента, оказала бы группа такое же сильное влияние на наивного испытуемого?
Между исследованием Аша и процедурой настоящего эксперимента налицо много существенных различий, которые здесь можно обрисовать лишь в общих чертах.
1. В исследовании Аша адекватная реакция привязана к внешнему стимульному событию, а в настоящем исследовании мы имеем дело с внутренним стандартом, который ни с чем не связан.
2. Ошибочно высказанное суждение в принципе можно взять назад, но здесь мы имеем дело с поступком, имеющим непосредственные необратимые последствия. Его необратимость объясняется не внешними ограничениями, а сутью самого действия: если Ученику нанесен удар, этого уже не отменишь.
3. В нашем эксперименте, несмотря на несколько мнений, в ходе каждой критической пробы можно нанести только один удар. Так что налицо состязание за результат, чего нет в эксперименте Аша.
4. В эксперименте Аша давление направлено на суждение испытуемого, а неверный общепринятый ответ служит лишь промежуточной стадией влияния, однако в нашем эксперименте давление направлено на действие как таковое. Послушный испытуемый Аша в принципе может тайно остаться при своем мнении, но когда объектом социального давления становится исполнение действия, о подобном двуличии не может быть и речи. Если испытуемый совершил действие, которого требует группа, значит, он безоговорочно подчинился ей.
5. В ситуации Аша подчиняющийся испытуемый вынужден втайне нарушать свои обязательства перед экспериментатором. Он условился сообщать экспериментатору, что он видит, и если идет на поводу у группы, то нарушает это соглашение. Напротив, в нашем исследовании подчиняющийся испытуемый действует в рамках «контракта между испытуемым и экспериментатором». Соглашаясь с двумя подставными испытуемыми, наивный испытуемый нарушает свои внутренние стандарты и права Ученика, однако его отношения с экспериментатором остаются в целости и сохранности – и внешне, и внутренне. Испытуемые в этих экспериментах сталкиваются с разными паттернами социального давления и при подчинении требованиям социума нарушают разные отношения.
Литература
ASCH, S. E. «Effects of group pressure upon the modification and distortion of judgment». В кн.: H. Guetzkow (ed.), Groups, Leadership, and Men. Pittsburgh: Carnegie Press, 1951.
ASCH, S. E. «Studies of independence and conformity: I. A minority of one against a unanimous majority». Psychol. Monogr., 1956, 70 (9, Whole No. 416).
CRUTCHFIELD, R. S. «Conformity and character».Amer. Psychologist, 1955, 10, 191–198.
FRANK, J. D. «Experimental studies of personal pressure and resistance».J. Gen. Psychol., 1944, 30, 23–64.
FRENCH, J. R. P., JR., MORRISON, H. W., & LEVINGER, G. «Coercive power and forces affecting conformity».J. Abnorm. Soc. Psychol., 1960, 61, 93–101.
MILGRAM, S. «Nationality and conformity».Scient.American, 1961, 205, 45–51.
MILGRAM, S., «Behavioral study of obedience».J. Abnorm. Soc. Psychol., 1963, 67, 371–378.
RAVEN, B. H., & FRENCH, J. R. P. «Legitimate power, coercive power, and observability in social influence». Sociometry, 1958, 21, 83–97.
TUDDENHAM, R. D., & MACBRIDE, P., «The yielding experiment from the subject’s point of view». J. Pers., 1959, 27, 259–71.