Я сделал глубокий вдох. То, что я только что сделал, напугало меня, хотя я изо всех сил старался этого не показывать. Я медленно сделал шаг вперёд. Сердце зачастило в груди – словно я подходил ко льву, чтобы проверить, действительно ли он спит и не собирается ли откусить мне голову.
Тонкие чёрные линии, которые недавно витали в воздухе, оплели Эрика. Но они больше не казались иллюзорными. Они выглядели плотными и твёрдыми. Я протянул руку, чтобы коснуться одной из них. У меня дрожали руки, и разум твердил не делать этого, но вот рука всё же протянулась к парню, который хотел меня убить. На ощупь линия была словно из холодного железа, отлитая точно по его телу. Линии прижимали его руки к бокам, а ноги к стулу.
– Даже не думала, что мне придётся запрещать использовать дома магию, – раздался из-за моего плеча слабый голос мамы. – Не принимать конфеты от незнакомцев, не играть со спичками, следовать правилам дорожного движения. Мне и в голову не пришло, что нужно запретить тебе применять магию к людям, которые врываются к нам домой.
– Прости, мам, – сказал я.
– А вы двое… – мама обернулась к Девону и Элизабет, которые стояли вдвоём в углу.
– Я же говорил вам, миз Миллер, – ответил Девон. – Всё покатилось по наклонной.
– Вы двое использовали магию? – мама произнесла слово «магия» так, словно это было слэнговое название чего-то очень плохого.
– Мы с Девоном не смогли, – покачала головой Элизабет. – Телефон включается только у Брайанта.
– И, очевидно, у Эрика, – мама повернулась к нашему незваному гостю. – Надо бы разбудить его и выяснить, кто такой этот Таден, который должен убить нас в ближайший час.
Я опустил взгляд на телефон. Заклинание для пробуждения вряд ли будет в списке «Мгновенных» заклинаний, но где-то оно ведь должно быть.
Хрясь!
Мама отвесила Эрику оплеуху. Тоненько буркнув, он очнулся и начал извиваться, отчаянно пытаясь освободиться от металлических пут.
– Ну или можно его ударить, – пробормотал я, когда мама сделала шаг назад.
– Слушай, ты, – сказала она голосом, напоминающим рычание разгневанной львицы. – Мне безразлично, что ты думаешь, будто мой сын украл твой чёртов телефон. Мне безразлично, кто хочет твоей смерти из-за того, что ты не можешь уследить за идиотской штуковиной, которую мне приходится ежедневно с боем вырывать из рук учеников, как будто у них нет ничего дороже на белом свете. Единственное, что меня волнует – это то, что ты вломился в мой дом. Ты держал меня в плену и угрожал моему сыну. Теперь ты расскажешь ему всё, что он захочет узнать, или я убью тебя и сброшу твой труп в Гудзон.
Мама прошествовала на кухню и вытащила из кухонного шкафчика самый большой нож, который у нас был. Лезвие блеснуло в свете, когда она вернулась назад к Эрику и села на диван, скрестив ноги и наставив кончик ножа прямо ему в лицо.
– Итак, Брайант. Почему бы тебе не начать спрашивать? Я хочу поскорее избавиться от этой дряни у себя дома.
Время от времени я забываю, что мама выросла в Бронксе. Глядя, как спокойно она наставила нож на человека, который пытался нас убить, – и при этом её рука нисколечко не дрожала! – я оценил свое нью-йоркское происхождение. Воистину, мы, нью-йоркцы, отдельный вид людей.
– Ну… – голос мой прозвучал жалко. Мама приподняла бровь, и я начал снова: – Перво-наперво: кто такой Таден?
– Ты знаешь Тадена, – ответил Эрик. – И ты знаешь, что он такое.
– Прости, но это был блеф, – сказал Девон. – Я заглянул в «Консорциум», разведал там обстановку. Там я услышал о Тадене. Мы его никогда не встречали.
– Ты солгал? – лицо Эрика расплылось в облегчении, которое тут же сменилось гневом. – Тогда, может, у нас ещё есть время. С кем ты говорил?
– Вопросы тут задаю я, – отрезал я. – И я хочу знать, почему Тадена настолько волнует потерянный тобой телефон, что он захочет нас убить.
Эрик пристально посмотрел на меня, но я выдержал его взгляд. Я чувствовал, как он оценивает меня, выискивая брешь в моей дрянной броне.
– Потому что это его телефон, – вздохнул он, немного сдувшись. – Таден дал мне его протестировать. Никто не должен был о нём узнать. По крайней мере, пока он не убедится, что всё работает как надо. Слухи уже ходили, но он не хотел, чтобы кто-то знал, что прототип готов. Он доверился мне и только мне. И я его подвёл. – Глаза Эрика расширились от ужаса. – А подвести Тадена можно только один раз.
– Позволь уточнить, – сказал Девон. – Смертельно опасный парень даёт тебе телефон. Ты знаешь, что он убьёт тебя, если ты его потеряешь. А ты берёшь и немедленно его теряешь?
Эрик низко опустил голову.
– Я не хотел, чтобы так получилось. Как будто сама вселенная была против меня. Сначала он выпал у меня из кармана, а потом кто-то вроде тебя… – Эрик впился в меня обжигающим взглядом, – его нашёл.
– Кто-то вроде меня? – сердце у меня забилось так, словно вознамерилось выпрыгнуть из груди. Пальцы закололо.
– Не каждый может включить этот телефон, – сказал Эрик. Взгляд его стал пугающе пристальным. – Не каждый может использовать против меня парапус. Ты не мог не понять, что ты не такой, как твои приятели.
– Ты хочешь сказать, – сказал я, стараясь справиться с внезапно пересохшим языком, который, казалось, увеличился в размерах раза эдак в четыре, – что я ведьма?
Эрик откинул голову назад и расхохотался.
– Меня поймал полный идиот, – сообщил он потолку. – Нет, ты волшебник. Хотя, может, ты хочешь, чтобы в Консорциуме тебя считали женщиной? Впрочем, вряд ли ты проживешь достаточно долго, чтобы стать настоящим колдуном. Я искренне сомневаюсь, что хоть один из нас переживёт эту ночь.
– Извини. Ты говоришь, что Брайант волшебник? – Мама встала передо мной. – Я хорошо знаю свою семью, и я знакома с родителями его отца. Я могу заверить тебя, о мой невежливый маленький паникёр, что мой сын обаятелен, умён и мил. Он не имеет никакого отношения к делам вашего «Консорциума», и, откровенно говоря, если Таден хочет твоей смерти, потому что ты идиот, не способный оградить опасное устройство от группы подростков, то и поделом тебе. Мы оставим тебя связанным рядом с гигантским цветком в Центральном парке, подпишем «для злого убийцы» и покончим с этим! – Она заходилась от ярости. В последний раз она так орала, когда папа прислал мне подарок на день рождения с опозданием в два месяца.
– Вы можете оставить меня в парке, – сказал Эрик, – но это не сохранит жизнь твоему сыну. Таден убьёт любого, кого видели с этим телефоном.
– И как он нас найдёт? – спросил я. – Ты думаешь, мы оставим ему наш адрес?
Как только эти слова сорвались с моих губ, в квартире похолодало. Словно кондиционер включился на полную мощность – только беззвучно. И холод накатил не сразу. Он пополз по моим лодыжкам, заколол икры. Я начал дрожать ещё до того, как понял, что мне страшно.
Глава 16
–Они здесь, – сказал Эрик призрачным и полным ужаса голосом.
– Таден. – Грудь у меня мгновенно заледенела, словно разлитая в воздухе магия наполнила это имя опасностью.
– Леди Консорциума. – Эрик взглянул на Девона. – Ты с ними говорил. Ты сказал им о телефоне.
– Я оторвался от них в метро! – Девон затряс головой и попятился в угол.
– И ты думал, что Леди тебя не унюхают? – прошипел Эрик, а туман у моих ног расползался и густел, принимая форму клубящегося облака.
– Ребята, забирайте маму и Миссис Щётку и бегите! – Я открыл окно, которое вело к древней пожарной лестнице. Меня никогда даже не тянуло играть на этих ржавых ступеньках, но теперь они казались безопаснее тумана, взобравшегося уже к моим коленям.
– Я тебя не брошу, Брайант, – мама взяла меня за плечо.
– Как и мы, – добавила Элизабет.
– Вы ничем не можете помочь, – сказал Эрик. – Лучшее, что вы можете сделать, – это бежать. Может, вы даже переживёте его на несколько часов.
– Нет! – прорычала мама. – Я своего сына не оставлю!
Входная дверь затряслась, петли задребезжали.
– Слишком поздно, – выдохнул Эрик, когда дверь распахнулась. Сверкнула ослепительная голубая вспышка. Я видел, что она летит ко мне, но в следующее мгновение мама повалила меня на пол. Я услышал её стон, а потом она упала на пол.
– Мама! – закричал я. По лестнице поднимались шаги. Медленные, пугающие шаги. – Мама!
– Останови их, Брайант! – скомандовал Эрик, всё ещё прикованный к стулу с облупившейся краской. – Скажи «Абалата»!
– Сам скажи!
– Ты привязал меня к стулу, Брайант. Для Абалаты нужны обе руки, – с напускным спокойствием объяснил Эрик, что выглядело куда страшнее, чем когда он кричал.
Я повернулся к коридору. В тумане виднелись какие-то фигуры. Белые фигуры с руками и лицами.
– Сейчас, Брайант! – проревел Эрик.
– Абалата! – я заорал так громко, что слово резануло мне горло.
Чернота сорвалась с моей ладони и протянулась в туман. Я подумал было, что сейчас она пройдёт насквозь, но она пришла в соприкосновение с чем-то твёрдым, и это твёрдое завопило, отлетая назад.
– Она дышит. – Девон присел на колени около мамы.
– Вы двое, – скомандовал Эрик Девону и Элизабет, – уведите миз Миллер отсюда.
– Но эти… – прекрасное лицо Элизабет было почти таким же белым, как туман.
– Идите тем же путём, что пришли, – сказал я, помогая Девону поднять на руки маму. Он был таким большим, и в его руках она выглядела такой маленькой. – Вылезайте на крышу и спускайтесь на улицу.
– А как же ты? – спросила Элизабет.
– Мы вас найдём. – Я вытолкал их из дверей и убедился, что они ушли на крышу, хотя меня снедало ужасное чувство, что я больше никогда их не увижу.
Пожалуйста, пусть мама будет в порядке. Если мне нужно выбрать что-то одно – пусть она будет в порядке.
– Заблокируй за ними дорогу, чтобы Леди не могли последовать за ними, – сказал Эрик.
– Я не знаю как, – я покачал головой. Туман снова заползал в квартиру, но теперь он бурлил, как штормовое море. Почему-то я знал, что это значит: Леди были разгневаны. Просто знал как научный факт. Леди хотели моей смерти.