– Чарльз, ты пойдёшь с нами? – спросил Эрик.
– Как скажешь, – ответил ему Чарльз.
Я заметил, что Чарльз отдал распоряжения, но слова ускользнули от меня.
Затем Эрик распахнул серую дверь, и я, сжав руку Элизабет, прошёл за ним в дом.
Но впереди не всегда безопаснее, чем позади, даже если позади тоже всё было не сахар.
Глава 26
Я крутанулся назад, когда дверь захлопнулась за мной. Возле двери была тень. Она не выглядела ни пугающей, ни густой. Она выглядела так, будто тот, кто её отбрасывал, просто забыл объявиться. Как будто тени Питера Пэна наконец удалось сбежать на волю.
Я вздохнул и перевёл взгляд туда, где я по-прежнему держал Элизабет за руку. Она больше не напоминала человека, которому на голову вылили чернила. Скорее она сделалась угольным наброском самой себя, выполненным в серых тонах и мягко растушёванным по краям. Оставались только белые белки глаз.
Элизабет вздохнула.
– Что же, выбор был сделан. Не всегда удачно.
Смех застрял у меня в горле.
– Я нахожу, что выбор, при котором мои шансы выжить выше, обычно бывает правильным, – проговорил Эрик с другого конца комнаты.
– А меня не нужно… – мой голос сорвался на этом слове, – укутать, чтобы я уцелел?
– Для твоей задачи в бою это ни к чему, – ответил Эрик, – и я сам не намерен скрывать своё местонахождение. Увы, Элизабет – единственная, кому это необходимо.
Я хотел сказать что-то остроумное и смелое о задачах в бою или подколоть Эрика с его «увы», но в голову ничего не шло, и я стал оглядывать комнату. Хотел бы я сказать, что после склепа теней или логова ясновидящей под эстакадой меня уже ничто не удивляло в этой комнате. Но не знаю, достигну ли я когда-нибудь достаточного уровня хладнокровия, чтобы не быть шокированным, войдя из обиталища темноты в викторианский дом с тюлями и плюшевыми сиденьями из роскошной зелёной ткани в оконных проёмах.
Возле стола стоял диван, возле камина, в котором весело трещало пламя, – козетка (во всяком случае, я решил, что это козетка). Стол посреди комнаты был накрыт нарядной кружевной скатертью. На столе стоял серебряный поднос с пятью фарфоровыми чашками. Словно кто-то ждал нас четверых. И даже поставил чашку для Девона.
Стены были закрыты книжными полками. Старые книги, новые книги, знакомые мне названия и названия на совершенно незнакомых мне языках.
– Знаешь, если Леди вдруг заглянут к тебе на чай, они изгонят тебя из Подвилля за коллекционирование магических знаний из Консорциума, – заметил Чарльз, наливая себе чая в чашку. Тень с чайником в руках смотрелась жутковато. Его руки не выглядели достаточно материальными, чтобы удерживать чашку, не говоря уже о способности его внутренностей переработать чай.
От мыслей о призрачном пищеварении меня отвлёк короткий смешок Эрика.
– И заметь, большую часть запрещённых книг передал мне ты. – Он тоже налил себе чаю и сел. – Кроме того, я обучил дом прятать все недостаточно невинные вещицы – на случай, если ко мне нагрянут гости, которым моя коллекция может не понравиться.
Он не произнёс ни слова, даже пальцем не пошевелил, но полки вдруг задрожали, и нижняя их половина попросту растворилась в воздухе. Теперь от пола и примерно мне до пояса были просто стены с бело-голубыми обоями.
– Ловко. – Чарльз сделал ещё глоток.
– Этот дом давно находится в семейном владении. – Эрик вздохнул. – Не люблю втягивать его в свои драки, но вообще старикан ещё крепкий орешек. Ещё я научил его самостоятельно чиниться, так что его шансы пережить эту ночь, по крайней мере, не меньше наших.
Рука Элизабет в моей ладони мелко задрожала.
– Хочешь чаю? – неуклюже спросил я.
В одной пьесе, которую ставила мама, помнится, был целый длинный диалог о том, как успокаивает людей чаепитие. Девон с тех самых пор превратился в настоящего чаеголика. Я его страсти не разделял, но сейчас, кажется, чай пришёлся кстати.
Элизабет кивнула, от движения её головы в воздухе остались чёрные, медленно тающие росчерки, вскоре рассеявшиеся.
Я налил две чашки, добавил сливок и сахара и осторожно помешал. Престранное ощущение. Пить чай из дорогого позолоченного фарфора в тревожном ожидании, сумел ли Девон подставить нас и привести к нам ураган битвы.
Вооружившись чашками, мы с Элизабет сели на диван. Диван был такой большой, что между нами вполне мог уместиться ещё один человек, но Элизабет села рядом, прижавшись ко мне бедром. У меня внутри всё перевернулось, словно в животе запрыгал гиперактивный пудель.
– Девон скоро должен прийти. – Эрик отодвинул занавеску на дюйм и выглянул наружу.
– И он пригласил их прийти прямо к тебе домой? – сказал Чарльз. – Кажется, я готов накинуть тебе очки за храбрость.
– Запланировать на бой у чужого парадного крыльца было бы чертовски невежливо, – криво усмехнулся Эрик. – Кроме того, при прочих равных, я предпочитаю принимать бой на земле, которая будет сражаться на моей стороне.
– То есть как сражаться на твоей стороне? – удивился я.
– Я же сказал, что мой дом весьма неплохо обучен.
– Но как можно обучить… – задать вопрос мне не удалось, так как Элизабет задала свой, и он был важнее.
– Они точно не смогут меня увидеть? – голос её не дрогнул, но она смотрела на свои ладони, каким-то образом вернувшие себе прежний вид. – Просто я себя вижу.
– Таден сможет, – ответил Чарльз. Дом заскрипел в ответ на его слова. – А Леди нет, но беда в том, что их уловки мы можем не увидеть, пока не станет слишком поздно.
– Таден, – пояснил Эрик, – черпает свои силы из того же источника, что и Чарльз и другие тени. Это как уметь читать на одном языке. Если…
– Когда, – перебил его Чарльз.
– Когда, – согласился Эрик, – Таден приведёт парочку своих сумрачных тварей, Чарльз и его друзья смогут задержать их, пока сам Таден будет занят Леди.
– Но то, что приведут Леди, – очертания Чарльза колыхнулись, как будто он повёл плечами, – мы если и сможем увидеть, то отблеском.
– И если я могу сделать разумное предположение о том, что происходит, она, – сказал Эрик, указывая на Элизабет, – увидит магию Леди без покровов.
– А теперь, когда мы укрыли её, – закончил Чарльз, – она вдобавок сможет видеть то, что делает Таден, оставаясь невидимой.
– То есть вы собираетесь поместить меня где-то наверху, чтобы я с безопасного расстояния смотрела, как мои друзья рискуют жизнью? – глухо проговорила Элизабет.
– Они собираются поместить тебя где-то наверху, где ты постараешься помочь нам выиграть, – сказал я. – Без тебя у нас ничего не получится.
И я сомневаюсь, что у меня что-то получится. Мне хотелось крикнуть Эрику, что с меня хватит. Такое мне не по плечу.
Когда всё это только начиналось, я чувствовал себя пловцом, ныряющим на мелководье. До дна я доставал через раз, зато отлично видел рыбу и кружение песка. Этого было достаточно. Но теперь я заплыл слишком далеко. На этой глубине я видел только чёрную воду.
Но прежде чем я успел выразить всё это чуть менее пафосными словами, в дверь постучали.
У Эрика напряглась шея, но когда я хотел встать, он жестом удержал меня на месте.
– Может, это Девон, – прошептал я. Понятия не имею, почему я перешёл на шёпот, но это показалось мне совершенно естественным.
– Дом сам знает, кого следует впускать, – ответил Эрик.
Дальний скрип открывающейся двери покатился по холлу. Послышались шаги, а затем дверь хлопнула. Я задержал дыхание, ожидая, что Девон нас окликнет, но снова хлопнула дверь. А потом ещё и ещё. Грохот шагов приближался к нам, сопровождаемый негромкими проклятиями.
– Девон! – закричал я, а в следующее мгновение он вбежал в комнату. Рубашка на нём была в клочья, лицо искажено паникой, но это был Девон, очень даже живой. Я наконец-то смог вздохнуть спокойно.
– Это место что, убить меня хочет? – прохрипел он, уставившись на Эрика. – Дом на меня охотился!
– Не стоит считать это охотой. Думай об этом как о бессловесном сопровождении, – сказал Эрик.
Я думал, что Девон взорвётся, но его глаза нашли Элизабет, и он смог только тихонько выдохнуть:
– Что они с тобой сделали?
– Выдали камуфляж и прибор ночного видения, – сказала Элизабет. – Мне сказали, что это временно.
– Ладно, – Девон кивнул и перевёл взгляд на меня. – Брайант?
– Я в полном порядке, – ответил я. – Что с тобой случилось?
– Пф. – Девон пожал плечами. – Всё прошло по плану. Ну, по крайней мере, в жизненно важных моментах. Все в баре знают, что Эрик скрывается в сером каменном доме, и что его разыскивают Леди, и что у него есть что-то, что нужно Тадену.
– А потом они напали на тебя, чтобы ты не смог предупредить нас, что они собираются известить Тадена и Леди? – поинтересовался Эрик, указывая на порванную рубашку Девона. Подтёки крови на коже указывали на места, где его поцарапали.
– Что? – Девон взглянул на свою грудь. – А! Просто несколько плохих парней из тех, что покрепче, хотели набить мне морду за то, что я наговорил гадостей о двух командах плохишей. Но Милдред им не позволила. Она утащила меня в подсобку. Собственно, царапины – её рук дело, она немного перестаралась, защищая меня. Всё в порядке, честно. Я сказал ей, что мне нужно бежать на помощь моим друзьям, и она чуть в обморок не упала.
– Только ты, – Элизабет тряхнула головой, снова оставив чёрные разводы в воздухе (Девон благоразумно сделал вид, что ничего не замечает), – можешь пойти переговорить с компанией, которая хочет тебя убить, и выйти с дамой, готовой упасть из-за тебя в обморок.
– Этим он и полезен, – хмыкнул Эрик. – Как давно эти ребятки побежали к своим хозяевам?
– Я бы сказал, прошло минут сорок – сорок пять с тех пор, как Милдред затащила меня в подсобку. – Девон подошёл к столу, налил себе чашку чая, выдул её в два глотка и налил ещё.
– Значит, они будут здесь с минуты на минуту. – Эрик поднялся на ноги и хлопнул в ладоши. – Девон, ты пойдёшь с Элизабет на смотровую площадку.