— Та а шо, жалко, что ли? Ей, болезной, яно уже ни к чему! — из последних сил защищалась горничная.
— Кому ты его подсунула?
— А табе якое дело? Може сама надела, и шо с того?!
Полох зарычал и швырнул что-то тяжёлое на пол. Старушка охнула и выскочила в коридор, я едва успела юркнуть за занавеску.
— По лбу сябе постучи! — сварливо напутствовала она хозяина, не успев увернуться от следующего снаряда: скомканное и испачканное, в неё полетело платье. То самое, в котором я встречала Зелёную ночь. Рея подхватила его на лету, сунула под мышку и поманила Полоха: — Ну ходи сюды, неслух! Ишь, бабушку обижать вздумал! Ходи, я табе уши-то поднадеру, не посмотрю, шо ты нонче не тот малец, которого я розгами охаживала!
— Рея!
— Шо Рея, шо? Ты бабушку-то не зли! Бабушка стара, но ушатать ыш-шо могёт! Шо ты волосся топорщишь, шо ты? Ну ходи, коли не боишься!
Полох не боялся. Он бросился за Реей, и та, сообразив, что хватила лишку, припустила на кухню, под защиту сковородок и ухватов. Там-то ей никакой разгневанный господин не страшен!
Я перевела дух, не рискуя высовываться из укрытия, пока ругань и топот не стихнут. Выглянув же, обнаружила, что Полох так спешил на перебранку с горничной, что забыл закрыть дверь спальни. Да и чего её закрывать? От кого? Разве что от любопытной невесты, сующий свой нос в чужие дела.
Я и заглядывать-то не собиралась… Так, бросила короткий взгляд внутрь комнаты. И обомлела.
На кровати, небрежно смятая, валялась маска из листьев хмеля.
Рея не обманула, предположив, что Зелёной ночью метка невесты не доставит хлопот. Конечно, она не жгла! И вовсе не потому, что праздник проходил поблизости особняка, а потому, что Ветер тоже был там. Был куда ближе, чем мне бы того хотелось.
— Вот же старая сводня… — почти восхищённо прошептала я.
Ночь не задалась у Роя с самого начала. Вышибала грубо выпнул его из таверны, посоветовав просохнуть.
— А то зачастил к нам в последнее время, — почти сочувственно добавил он, но на предложение принять в уплату долга почти новый кафтан всё равно ответил отказом.
Потом прицепилась какая-то шавка и тащилась за ним следом две улицы, жалобно поскуливая.
— Что ноешь? — Замахнулся на неё Рой. — Без тебя тошно! Пш-ш-шла!
И тогда собака, с виду безобидная, испугавшись, вцепилась ему в ногу, да как раз в ту, на которую парень и так сильно прихрамывал после знакомства с господином Ветром.
Попытавшись забыться сном дома, он нарвался на отца, принявшегося браниться и оттаскавшим его за чуб. Да так хорошо оттаскал, что вырвал клок волос, хотя ростом был разве что по грудь вымахавшему сыну.
— Да что с тобой твориться-то, остолоп?! — бессильно крикнул он, когда Рой, поскрипев зубами, достал из кладовой заначку с брагой к завтрашнему празднику Середины лета и, покачиваясь, вышел во двор.
И правда, что с ним творится? Разве что то, что он, униженный и слабый, сидит в городишке и ежеутренне молится, чтобы монстру с гор не попала под хвост какая шлея и он не завалил камнями всё их селение. А Тисса, пожертвовавшая ради них… ради него, Роя, свободой и честью, ублажает поганого зверя.
Рой приложился к горлышку и сделал большой глоток.
Да, ублажает! Лежит нагая на простынях, кусает губы от отвращения, а над нею, мерзко хохоча, стоит монстр. Вот он хватает её за золотистые, как солнечные лучи, волосы, заставляет покорно встать на колени…
Рой поправил ставшие вдруг узкими штаны и сглотнул слюну.
Он спас бы её! Освободил от насильника, вернулся в Предгорье героем, взял бы женою… Обесчещенную и поруганную? Да, даже такую! А что, разве он не хороший человек? Разве станет осуждать девицу за то, что чудовище над нею надругалось? Нет, он благородно примет и простит её…
Рой нащупал скамью у забора и с кряхтением опустился на неё. Дома продолжал браниться отец, но, наконец, захлопнул ставни с таким грохотом, что соседи выругались, потушил свет и умолк. Рой блаженно вздохнул, наслаждаясь стрёкотом цикад, а потом перевёл взгляд чуть выше и гаркнул:
— Что уставились?!
Но горы, нависающие над крышами, ничего ему не ответили. Они и слушали-то вряд ли: что им бессильный крик какого-то пьнчуги?
Зато ответили соседи:
— Спать иди, ирод!
— Рот закрой!
— Разорался!
— Хочу и смотрю!
Собаки согласно подгавкивали.
Горы в Предгорье было видать отовсюду. Они возвышались над зданиями, бросали тени на площадь, пронзали небо и заслоняли солнце. Чтобы преодолеть гряду, требовалось несколько дней, если не недель, и в каждый из них осерчавший Ветер мог устроить обвал, похоронив неудачливых путников. В Предгорье не было героя, способного освободить их из каменой тюрьмы. Лишь один нашёлся пять лет назад, но и тому не повезло.
Куда бы ни пошёл Рой, где бы не пытался спрятаться, каменные пики напоминали о его позоре. О том, что Тисса где-то там, страдает и мечтает о спасении, а он не смог забрать её. Был рядом, прикасался к ней, но не увёл! Более того, не он её, а она его защищала от монстра! И боги знают, как и чем выпрашивала потом милость!
Рой улёгся на скамью, отвернувшись к забору. Становилось зябко, но вместо того, чтобы вернуться в дом, он поджал ноги и сунул меж них заледеневшие ладони.
— Чудом спасся, — пробормотал он, задрёмывая. — Кабы не был таким проворным… Не утёк бы…
Сверху послышался ядовитый смешок.
— Что, проворный, повезло тебе?
Не сразу сообразив, где сон, а где явь, парень подхватился и навернулся со скамьи. Мужчина в широкополой шляпе, облокотившийся о забор, с интересом наблюдал, как он встаёт, потирает ушибленное место и поднимает бутыль, пока из неё не вылилось всё содержимое.
— Ты тут откуда? — отозвался Рой, сделав вид, что издевательства в голосе знакомца не заметил.
Тот требовательно протянул руку и, получив тару с брагой, брезгливо отпил.
— Дрянь, — прокомментировал он пойло и только после этого уклончиво ответил: — Так, мимо проходил. Смотрю — ты живой. Не ожидал, не ожидал… Что, не заметил тебя Ветер? Или помиловал?
— Или побоялся вызов принять! — фыркнул Рой и попытался схватить приятеля за грудки. — Ты меня подставил! Сказал, по ходу для слуг можно незамеченным пройти! А я чудом спасся!
— Но спасся же, — равнодушно скривил губы собеседник.
— Ты знал, что Ветер меня поймает! Нарочно на смерть отправил! А ещё другом назвался!
Мужчина поправил шляпу, хотел было ещё раз отпить самогона, но передумал и вернул бутыль.
— Я же не говорил, что я твой друг, — заметил он. — Просто враг у нас один, а это почти то же самое. Смотри, — не-друг кивнул на одну из гор, вершина которой едва заметно светилась в темноте. — Как думаешь, что это?
— Зарница, — не задумываясь ответил Рой. — Гроза наверняка.
— Нет, не гроза. Это Зелёная ночь, — со странной тоской произнёс мужчина. — Праздник. Ветер танцует там, поёт песни, пьёт и тискает девок. Наверняка и твою девку тискает тоже. А может дал кому другому позабавиться на время, если настроение хорошее. А ты, — он уничижительно плюнул под ноги, — сидишь здесь в грязных штанах и утираешь сопли.
Рой поднёс к губам горлышко бутылки, но пить не стал. Посмотрел на него, на подсвеченную странным сиянием вершину, на болтливого человека в шляпе… и отбросил подальше.
— А что я могу?! — вскрикнул он отчаянно. — Что?!
— Заткнуться! — порекомендовали с соседнего двора.
— Кто сказал? Иди сюда, ну-ка ходь сюда, повтори! — пригрозил здоровяк, и сосед сразу умолк.
Мужчина в широкополой шляпе задумчиво потеребил мочку уха, точно не знал, что ответить. Но даже простоватый Рой понял: знал, знал с самого начала, что предложить! Просто прикидывает, стоит ли с ним, с Роем, связываться.
— Ты, пожалуй, не можешь сделать ничего, — нехотя признал он, а потом подался вперёд и вкрадчивым шёпотом добавил: — А вот мы вместе можем что-нибудь придумать. Ты ведь знаешь, что Ветер не бессмертен?
Колени сами собой присогнулись. Рою потребовалось усилие, чтобы выпрямить ноги.
— Нет, — растерянно признался он. — Я вообще мало о нём знаю. Никогда прежде не видел… Впервые встретил тогда, в поместье и…
— И что? — подбодрил Шляпа.
— И… Мелковат он, — поразмыслив, выбрал слово Рой. — Помельче меня будет. Я думал он… страшнее.
— Не видел, значит, — ухмыльнулся мужчина и неспешно стащил шляпу.
Он оказался старше, чем представлял Рой. Виски заметно посеребрила седина и от этого казалось, что на черноволосой голове надет боевой шлем. Брови его постоянно находились в движении: скакали вверх-вниз, топорщились, сходились к переносице…
— Да его вообще мало кто видел! — оправдался Рой. — Чего на него смотреть? Да и ему чего показываться?
— И то верно. Чего ему показываться? Он держит вас в страхе и без этого. Вы сами себя пугаете достаточно. Так может… Ветер не так уж и силён, как считается?
Рой помялся с ноги на ногу — вывихнутое колено нехорошо хрустнуло. Нет. Он точно знал, что Ветер силён достаточно! На себе испробовал!
Но змеиный шёпот продолжал соблазнять:
— Ведь может, к примеру, найтись кто-то, способный победить монстра?
— Угу, один уже, помнится, нашёлся… Дочь сейчас расплачивается за него…
— У него не было меня, — обезоруживающе честно улыбнулся соратник. — И не было готовности стать героем. А ты готов, Рой? Спасёшь Предгорье? Освободишь девушку? Ты готов стать героем?
Рой крепко задумался. Он всё ещё помнил, как дрожали плечи Тиссы, заклеймённые меткой чудовища, когда он прикасался к ним. Так же хорошо он помнил, как больно падать на камни, будучи вышвырнутым ураганом из окна.
Но Тиссу он помнил всё-таки лучше.
Глава 9. Выгодная сделка
Сама не зная для чего, сегодня я нарядилось в белое. Да ещё и волосы заколола шпильками, увенчанными зелёными листьями. Однако Полох не соизволил выйти к завтраку, так что вся подготовленная красота отражалась во множестве зеркал столовой, но радости не приносила.