— Если бы я только не был… Ветром… Возможно, я бы составил тебе компанию в путешествии, — мечтательно произнёс он и ехидно добавил: — По крайней мере, до тех пор, пока ты не выведешь меня из себя окончательно.
— Ещё неизвестно, взяла бы я тебя с собой или нет! — обиженно вскинулась я и легонько ударила его по бедру.
Он засмеялся, от чего в уголках глаз пролегли невидимые доселе морщинки, но вдруг резко замолчал.
— Что?
— Тш-ш-ш…
Рядом громыхнул гром, да так сильно, что мы оба подпрыгнули.
Полох отпихнул меня и осторожно выглянул сквозь листья завесы, пытливо вглядываясь в ливень. Рассмотрев что-то, он недовольно вздохнул.
— Надеялся, что мы с ними разминёмся…
— С кем? — шёпотом спросила я.
Молнии ударяли прямо перед входом одна за другой, грозя обрушить свод. И тогда Ветер гордо расправил плечи, вскинул подбородок и вышел в дождь.
Я поспешила за ним, не понимая пока, что происходит, но испуганно отпрянула, как только золотая стрела вонзилась в землю почти у самых ног. От неё осталась почерневшая вмятина и паутинка дыма.
— Что вам угодно, господа? — сдержанно поинтересовался Полох в пустоту.
Из-под струй, как из-за штор, начали появляться фигуры низкорослых коренастых существ. Некоторые из них несли барабаны и, стоило в них ударить, как сверкала и била молния, и только потом раздавался звук.
— Познакомьтесь, возлюбленная невеста, — представил меня Ветер. — Это дети гор.
Если бы не свистящий ветер и покорённая ими молния, они не были бы страшными. Как будто вытесанные неаккуратным мастером из камней, покрытые мхом в тех местах, где человек был бы покрыт волосами. Но широкие рты, из которых криво торчали желтоватые зубы, не внушали доверия и не сулили ничего хорошего.
Вперёд вышел старик, заросший мхом и травой так сильно, что потрескавшаяся каменная кожа едва просматривалась сквозь них.
— Дети гор приветствуют тебя, молодой господин! Ты явился в наши владения, чтобы представиться, не так ли? Дети гор вышли встретить тебя!
— И добровольно-принудительно познакомить с обычаями, — мрачно закончил за старика Полох.
Нехорошо это прозвучало. Невесело. Я подозрительно поинтересовалась:
— С какими обычаями?
— О, сущая безделица! — с готовностью ответил Ветер. — Они попытаются меня убить.
Дети гор загалдели и закивали, подтверждая намерения.
— Дети гор не имели цели напугать прекрасную госпожу! — с трудом перекрыл гомон старик. — Дети гор следуют заведённым правилам! Новый Ветер должен доказать свою власть в бою. Иначе дети гор не смогут доверить ему свои жизни!
— Ну, это мы вполне сможем пережить, — неловко пошутила я. — Доверие вообще штука редкая, не за чем раздавать его всем подряд… — Внутренне содрогаясь, я коснулась обнажённой спины жениха: — Нам, наверное, уже пора бежать.
Он бессильно развёл руками:
— Боюсь, ты запоздала с предложением, любимая. Рано или поздно мне всё равно пришлось бы сделать это. — И иронично добавил: — Правда, я всё же надеялся на поздно.
Дети гор не выглядели злодеями. Некоторые из них сами топтались растерянно, иные привели с собой детей, жмущихся к каменным коленям старших. Но они обступили нас со всех сторон и держали наготове барабаны, способные вызвать молнии, если мы вздумаем улететь.
— Полох?
Я неосознанно прильнула к нему.
— М-м-м?
— Ты что, действительно будешь драться с ними?!
— О нет, любимая, что ты! — успокоил меня жених. — Я не буду драться с ними. Я буду драться с ним.
То, что я приняла за выступающий из скалы валун, шевельнулось и вышло вперёд.
— Честный бой один на один, — нервно хохотнул Ветер.
Каменные зрители расширили круг, огородив арену. Противник Полоха занял её центр. Но, стоило жениху двинуться к нему, как я ухватилась за ремень его штанов и что есть сил потянула назад.
— Ты что делаешь, любимая?
— Тебя спасаю! Он же втрое тебя больше! И каменный!
— В каменной голове мозгов меньше, — возразил Ветер. — Так что у меня есть шансы. К тому же, ты ведь сама хотела меня убить.
— Вот именно! Если кто-то тебя и убьёт, то это буду я! — безапелляционно заявила я и вцепилась ещё сильнее.
— Ну-ну, прибереги признания в любви для более подходящего случая!
— А я и не… — от неожиданности я отпустила жениха, и тот, воспользовавшись ситуацией, вышел на арену.
О-о-ох… Рея убьёт меня, если не верну его домой в целости!
— Только попробуй умереть! — крикнула я, пытаясь заглушить гром. — Я тогда сама тебя убью!
Вместо ответа он послал воздушный поцелуй.
Я привстала на цыпочки, чтобы не пропустить ничего из происходящего на ристалище и понимать, когда голосить от страха.
Каменный старик встал меж бойцами и поднял узловатую палку, служившую ему посохом.
— Дети гор, признаёте ли вы истинную силу?
— Признаём! — гулко ответили ему зрители.
— Дети гор, станете ли вы свидетелями проявления силы?
— Станем!
— Да будет так!
Палка ударила о землю, а старик, придерживая поясницу, заспешил прочь с поля боя, потому что дожидаться, пока он окажется на безопасном расстоянии, враг Полоха не собирался.
Огромный, воистину ребёнок горы, он занёс над Ветром сложенные кулаки и с грохотом опустил их. Гора вздрогнула, к звукам дождя добавился шорох камней, скатывающихся по её склону.
— Ух! — синхронно отпрянули и тут же снова придвинулись к арене наблюдатели.
Но в том месте, куда истукан опустил кулаки, Полоха уже, конечно же, не было. Здоровяк изучил собственные лапищи, но мокрого пятна от противника на них не обнаружил и обиженно надулся.
— Не попал? — сочувственно поинтересовался у него Ветер.
Палкой можно изрубить кусты крапивы, но попасть по перу, зависшему в воздухе, невозможно. А Полох был этим самым пером, успевающим увернуться от удара за мгновение до того, как тот обрушится.
Неповоротливый великан взревел.
— Ну-ну, не расстраивайся так! В следующий раз повезёт, — насмешливо подмигнул Ветер.
Он был так же красив, как мой Хмель. И сражался так же, как танцевал: грациозно, уверенно, гордо. Струи дождя гладили его обнажённый торс, повторяли рисунок вен на руках. Молнии обливали мертвенно-золотым светом, подсвечивая смуглую кожу.
Полох не принимал сражение всерьёз даже тогда, когда пропускал атаки. Ухмылялся и шутил, когда, отброшенный удачно развернувшимся врагом, врезался спиной в каменный склон. Я видела: он сильно содрал кожу, хоть кровь почти сразу смылась ливнем, но лишь доброжелательно отсалютовал здоровяку:
— Это действительно было неплохо, друг мой!
Ветер взлетел, закрутился волчком и стрелой ринулся к противнику. Но когда великан с готовностью подставил каменную грудь для столкновения, вильнул в сторону, ударил каблуком в квадратную челюсть, оттолкнулся от макушки и кувыркнулся в воздухе.
Дитя гор покачнулось, осоловело оглядываясь и не находя вёрткого мерзавца, зацепилось ногой за собственную голень и упало. А на грохот отозвался крик одной из зрительниц и плачь маленького существа с покатым лбом, придерживающего мать за палец.
Полох опустился ниже, благожелательно интересуясь:
— Ты устал, друг мой? Ну полежи, отдохни. Я никуда не спешу…
Поверженный противник резко перевернулся с живота на спину и схватил опустившегося пониже Ветра за ступню. Полох, растеряв всю спесь, заорал, а великан раскрутил его за ногу и с силой опустил на арену, точно выбивал им коврик.
Теперь настала моя очередь кричать, но возглас потонул в торжествующем гвалте.
Разом ударили все барабаны, вспыхнули молнии, столбами ударяя с четырёх сторон.
Полох болезненно застонал, великан поднялся на колени, собираясь придавить его своей неподъёмной тушей, я завизжала, проталкиваясь к жениху…
— Полох!
Он перекатился, согнулся вдвое, хватаясь за рёбра, но всё же взлетел.
Дразнясь, пнул противника в затылок и тут же, перевернувшись вниз головой, ударил в нос.
— Что ж так больно-то?! — взвыл он, потрясая ладонью.
Бух!
Бух!
Бух!
Барабаны стучали, а молнии били без остановки. Лужи взрывались под ногами дерущихся, камни безостановочно сыпались сверху, и я начала опасаться, что уступ отломится и рухнет в никуда вместе со всеми нами.
Полох порхал вокруг великана, как доставучий слепень вокруг быка. Нет-нет, да бык задевал его, заставляя терять направление полёта, а то и падать. Но Ветер вновь и вновь поднимался и жалил толстую шкуру.
Шаловливая молния ударила в бук над пещерой, расщепив его надвое. Тот заскрежетал, пытаясь удержаться на месте, но не сумел: дымящийся кусок дерева рухнул, едва не придавив часть зрителей. Великан неуклюже отпрыгнул от него аж до самого края уступа. Полох же увернулся легко, ещё и изящно пробежался по стволу.
Перепугавшиеся дети гор не сумели удержать кольцо. Живое ограждение пропало, и противники оказались у самого обрыва.
Великан ударил — Полох поднырнул под его локоть.
Один бросился — второй уклонился.
Один скользнул по грязи — второй, доверившись переменчивой буре, закрутился в воздухе, как флюгер.
Неожиданно для обоих они оказались лицом к лицу: каменный великан, балансирующий на краю уступа, и Ветер, зависший над бездной.
Великан осклабился и замахнулся, Полох нырнул вниз и сразу вверх… Но летать мог только один из противников. Осознав, что совершил страшную ошибку, великан нелепо замахал руками, но равновесие уже было потеряно. Он накренился над пропастью, качнулся вперёд…
Где-то в толпе заплакало маленькое существо, держащее мать за палец…
Я закусила ноготь, чтобы не визжать. Сейчас, ещё мгновение — и Полох победит!
Но что-то пошло не так. Вместо того, чтобы дать врагу свалиться, Ветер упёрся в него всем телом, поднатужился и завалил дитя гор на край уступа.
Сам, тяжело дыша, упал рядом. Я ждала, кто вскинется первым, чтобы драка закипела заново, но ни один не шевелился. Оба безучастно глядели в небо.