ы не удивился, если бы выяснилось, что это дело рук Балекина. Из-за воздействия чар людям часто казалось, что прошло всего несколько часов, хотя на самом деле в их мире уже пролетели десятилетия.
Из книги он узнает о привидении, которое часто появляется в оживленных барах и отхлебывает из стаканов посетителей, как только они отвернутся. Кардан подозревает, что речь идет о Ладхаре. Он пропускает несколько историй о призрачных кораблях и русалках, которые заманивают моряков на верную смерть.
Наконец он находит место, где обосновалась Аслог: Лес Уильяма Бакстера. Кардан не знает, как долго она там обитает, но судя по историям о ведьме, живущей в чаще, – как минимум несколько лет. Когда-то через лес проходила дорога, но лесничие перекрыли этот путь после того, как несколько бегунов пропали без вести.
Теперь, когда у него есть настоящая карта с названиями улиц, он без труда находит закрытую дорогу, перепрыгивает через забор и скатывается в овраг.
В лесу даже воздух кажется тихим. Шум автомобилей и непрерывный электрический гул остаются позади. Кардан с удовольствием развеивает свой гламур и жадно вдыхает аромат мха и влажной земли. Лунный свет пробивается сквозь листву деревьев, отражаясь от листьев и камней. Он бесшумно движется в сторону чащи, и вскоре улавливает новый запах: жженые волосы.
Аслог стоит неподалеку, склонившись над двумя камнями. Ее массивные руки крутят импровизированную мельницу, из которой сыплется белый порошок. Рядом с ней Кардан замечает погнутый гриль, который выглядит так, будто троллиха нашла его в мусорной куче. Кроме того, по поляне расставлены ржавые стулья и даже один старый диван, поросший грибами. Тут и там на траве валяется рваная одежда.
– Королевич, – говорит Аслог. – Здесь, в мире смертных.
– Я тоже не ожидал найти тебя здесь, Аслог с Запада. Интересно, из-за чего же королева Глитена объявила на тебя охоту? Дело ведь явно не в твоем скромном хозяйстве, – он машет в сторону ее жуткого жернового приспособления.
– Я добавила в свой хлеб костяную муку, – объясняет она. – Молоть ее не сложнее, чем любое зерно. Моя выпечка прославится еще больше, чем прежде, хоть и по другой причине. И что, если я подала к столу королевы Глитены кости ее собственного мужа? Будет знать. В отличие от нее, я всегда возвращаю долги.
Кардан насмешливо фыркает, и она поднимает на него удивленный взгляд.
– Что ж, – говорит он. – Это просто ужасно, но все же немного забавно. Она съела его с маслом или с вареньем?
– А ты все еще смеешься, когда было бы лучше промолчать, – сердито ворчит Аслог. – Некоторые вещи никогда не меняются.
Кардан не уточняет, что на самом деле он смеется, когда нервничает.
– Я пришел, чтобы сделать тебе предложение, Аслог. Я не такой, как мой отец. Как Верховный Король, я могу заставить королеву Глитену отдать причитающиеся тебе земли, хоть это и не освободит тебя от наказания за совершенные тобой преступления. И все же я могу тебе помочь, если ты мне позволишь.
– Какое тебе дело до парочки смертных? Мне казалось, что люди тебя не заботят, пока ты не взял в жены одну из них. Мне казалось, что тебя вообще ничего не заботит.
– Ты говорила, что истории меняются и юноши меняются вместе с ними. Мы оба уже не те, что были прежде.
– Когда-то я была бы счастлива услышать такое предложение. Но уже слишком поздно. Я слишком сильно изменилась. – Троллиха начинает смеяться. – Что там у тебя за спиной? Уж, конечно, не оружие. Воин из тебя никудышный.
Кардан немного стыдливо отводит взгляд. Аслог права: он не воин.
– Я – Верховный Король Эльфхейма. Я поднял остров со дна моря. Я задушил десяток рыцарей виноградной лозой. Вряд ли мне понадобится оружие, но с ним я выгляжу куда более угрожающе, разве не так?
Он не добавляет, что забрал меч только затем, чтобы замедлить Джуд, если она проснется раньше и неправильно оценит сложившуюся ситуацию.
– Давай лучше присядем, – говорит Аслог, указывая на один из стульев.
Кардан направляется к ней. Три шага – и земля уходит у него из-под ног. У него есть всего пара секунд, чтобы отругать себя за глупость, прежде чем он ударяется о дно ямы. Металлический стул падает ему на голову. Вокруг него рассыпаны блестящие черные кусочки. Он делает вдох и тут же заходится в приступе кашля, чувствуя, как горят его легкие.
Железо.
Отбросив стул, Кардан вскакивает на ноги. Частички металла прилипли к его одежде, и каждое прикосновение к коже ощущается как крошечный ожог.
Он уверен, что Джуд не попалась бы на эту уловку. Она была бы настороже с той самой минуты, как оказалась в лесу.
Нет, не так. Джуд настороже каждую секунду, каждый день ее жизни.
Не говоря уже о том, что ей не страшно железо.
Если он умрет вот так, попавшись в глупую ловушку, – она никогда его не простит.
– Даже Верховный Король боится железа, – говорит Аслог, глядя на него сверху вниз. Над ее головой он видит кроны деревьев и полную луну – сияющую серебряную монету, которая катится по ночному небу. До первых проблесков рассвета еще далеко, да и Кардан вряд ли увидит линию горизонта со дна ямы.
Аслог наклоняется и поднимает с земли длинный шест. Он выглядит так, словно кто-то взял грабли и приделал к палке зазубренное острие. Троллиха опускается на колени и пытается проткнуть Кардана, словно рыбу.
Она промахивается два раза подряд, но третий удар задевает его плечо. Кардан откатывается за пределы ее досягаемости и поднимает металлический стул, используя его вместо щита.
Аслог смеется.
– Даже тебя можно лишить силы, королевич.
Его сердце бьется так сильно, что готово выпрыгнуть из груди. Лежа в пыли железных опилок, он обращается к своей магии. Он чувствует землю, чувствует, что все еще может извлечь из нее немного силы. Но когда он обращает свою волю к деревьям, намереваясь опустить их ветви к краю ямы, его контроль ослабевает. Железная пыль притупляет его способности.
Кардан вновь протягивает наверх щупальца своей магии и видит, как ветви дрожат, медленно пригибаясь к земле. Возможно, если он очень сильно сосредоточится…
Аслог снова тычет в него своим импровизированным копьем. Он прикрывается стулом, и от удара металл звенит как колокол.
– Это глупо, – говорит он, обращаясь к Аслог. – Ты поймала меня в ловушку. Я никуда отсюда не денусь, так почему бы нам не поговорить.
Он ставит ржавый стул на землю и садится, отряхиваясь от железной пыли, которая жжет ему руки. Затем он с демонстративной небрежностью скрещивает ноги.
– Ты хочешь что-то мне сказать, прежде чем я проткну тебя насквозь? – спрашивает она, но не наносит очередного удара. – Ты посмел явиться в мой лес со своим оскорбительным предложением. Неужели ты думаешь, что королева Глитена единственная, кого я хочу наказать? Да, твой отец мертв, но это значит, что кто-то должен унаследовать его должок.
Кардан делает глубокий вдох.
– Позволь, я расскажу тебе историю.
– Ты? – удивляется она. – Историю?
– Давным-давно, – начинает он, подняв голову. Его плечо ноет от боли. Он снова чувствует себя ребенком, который спит в конюшне. – Жил на свете юноша с острым языком.
– О нет! – смеется Аслог. – Это звучит так знакомо.
– Может быть, – Кардан улыбается, надеясь, что улыбка скроет его волнение. Ему на ум приходят воспоминания о том, как Локк рассказывал истории, сочиняя на ходу и направляя сюжет в самое увлекательное русло, чтобы произвести впечатление на слушателя. Он отчаянно надеется повторить этот трюк.
– Юноша жил на острове и вечно раздражал окружающих, находя все новые способы их унизить. Из-за его насмешек жители острова начинали ненавидеть себя, но еще больше они ненавидели самого юношу. Он был ужасно груб к местным девушкам, предпочитая обидные замечания, а не поцелуи. Может, у него были на то причины, а может, он просто родился злым – это не так важно. Но даже эти издевательства не приносили ему удовольствия. Поэтому он пошел в лес, где жила одна троллиха, и попросил ее превратить его сердце в камень.
– Интересная вариация истории, – говорит Аслог. С довольным видом она притаскивает один из ржавых скрипучих стульев и с удобством располагается на краю ямы.
– Он был зол, – эта часть дается Кардану легко. – И глуп. Но с каменным сердцем он больше не мог чувствовать удовольствие и боль, страх и надежду. Поначалу это казалось ему благословением. Ему больше незачем было оставаться в своей деревне, и, собрав немногочисленные пожитки, он отправился в путешествие через море, чтобы найти свою судьбу.
В конце концов юноша сошел на берег в небольшом городе и нашел работу в местной таверне: он таскал в погреб бочонки эля, тележки с луком, головки сыра, репу и бутылки кислого вина, которое хитрый хозяин таверны разбавлял водой. Именно его посылали ломать шеи цыплятам и вышвыривать пьяниц, у которых заканчивались деньги на выпивку. Ему платили совсем мало, но зато разрешали спать на деревянном полу рядом с затухающим камином и давали столько мисок жирного супа, сколько он мог съесть.
Однажды, лежа у камина, он подслушал, как двое мужчин обсуждают необычное состязание. Богатый военачальник искал жениха для своей дочери. Все, что нужно было сделать – это провести с ней три ночи, не выказав страха. Ни один из мужчин не желал испытать удачу, но юноша решил, что со своим каменным сердцем он легко пройдет это испытание.
– Полководец? – скептично переспросила Аслог.
– Именно, – подтвердил Кардан. – Жестокий и кровожадный. Он разжег множество войн, и, может быть, именно поэтому его дочь оказалась проклята.
– Ты знаешь, почему народ рассказывает истории? – спрашивает Аслог, наклонившись вперед так, что с ее стула сыпется ржавчина. – Ведь мы не можем солгать. Как у нас это выходит?
Троллиха говорит так, словно он никогда об этом не задумывался, но она ошибается. Кардан постоянно задается этим вопросом.
Он старается не показывать своего волнения.