Как-то вечером, затащив меня в квартиру после очередного представления, хозяин разразился монологом:
— Ты думаешь, я не хочу туда в гости? Хочу! Но как я к ней пойду, если… Это ты виноват! В прошлый раз я ей нахамил… почти нахамил. Она теперь меня на порог не пустит! И вообще, а вдруг ей на меня плевать?! Ты что, хочешь, чтобы над твоим хозяином посмеялись?!
Я лег на подстилку, положил голову на лапы и изобразил глубочайшую тоску.
Роман сбавил громкость.
— Нет, правда. — сказал он. — Она такая красивая, а я программер.
— Ну и что! — удивился я. — А ты покажи ей, как ты здорово работаешь! Особенно когда на тебя по десятку монстров одновременно наваливается, а ты их в пять секунд укладываешь! Любая на такое купится!
Хозяин присел ко мне и почесал за ухом.
— Бестолковое ты животное. А тут все так сложно.
Я чуть было не возмутился, но вовремя вспомнил, что по роли я должен быть в тоске. Затих и посмотрел на хозяина большими круглыми глазами. Я, когда болел, часто на него так смотрел, и каждый раз он меня жалел и старался как-то приободрить.
— Ну что ты смотришь? — вздохнул он. — Какого черта я туда попрусь?
Он встал и прошелся по комнате.
— В кафе позвать, что ли? Пошлость какая! Кафе… кино… танцы…
Он остановился. По его лицу пробежала тень. Я насторожился. Временами я уже видел такое лицо у хозяина. После этого он обычно бросал работать интересно и начинал работать скучно — писал на экране всякие значки.
— Будем рассуждать логично! — Роман вцепился в волосы обеими руками.
Я напрягся еще больше. После этого жеста хозяин мог сорваться и всю ночь подряд барабанить по клавиатуре, заполняя экран значками. Этого сейчас только не хватало! Я на всякий случай негромко гавкнул.
— Не мешай! Она меня угостила ужином. Это женский прием. Теперь, если я применю мужской прием, это будет банально и плоско. Отсюда вывод?
Он посмотрел на меня, не извлекая пальцев из шевелюры. Я понял, что за компьютер он садиться не собирается, встал и, чтобы его подбодрить, замахал хвостом.
— А вывод, мой лохматый друг, такой! Надо применить ее же прием! Надо ей приготовить ужин! Своими руками!
Он подхватил меня на руки и чмокнул в нос.
Я обалдел. Такого хозяин со мной еще ни разу не проделывал.
Он бережно опустил меня на пол и огляделся. Я тоже повертел головой по сторонам. Все было, как обычно, по-домашнему, но хозяин отчего-то сник.
— Нет, сюда Олю приглашать нельзя. Можно, конечно, убрать…
В слове «конечно» было столько сомнения, что сразу становилось понятно — убирать тут никто не собирается.
— Продолжим рассуждать логично. Тут есть нельзя. Готовить тут, а есть там — нерационально. Следовательно, и готовить, и есть будем там. Ну что, Ромка, сходишь со мной в магазин?
Я был готов сам расцеловать хозяина, не то что в магазин с ним сходить!
Через час мы стояли перед дверью Оли. Ромка вдохнул, выдохнул и нажал на кнопку звонка.
…Пока Роман с Олей возились на кухне, я сделал неприятный для себя вывод. Оказалось, что Оля Кассандру понимает куда лучше, чем Рома — меня. Или Оля такая умная, или Роман такой… не очень умный? Возможно, все дело в том, что Каська с хозяйкой живет уже давно, а мы с хозяином еще не нащупали взаимопонимания.
Впрочем, моя обида быстро растворилась в отменном ужине.
Жаль только, что Кассандра была какая-то скучная. Ела мало, болтала неохотно, а посреди праздника вдруг взяла и уснула в углу. Я понял, что продолжать пиршество в этом случае недостойно высокого звания приличного пса. Я доел мясо, облизнулся и расположился возле Каси. Типа охраняю. Кася тут же уткнулась в мой округлевший бок и сладко засопела.
— Смотри, — шепотом сказала Оля, — какая идиллия.
— Ага, — согласился Роман тоже шепотом, — вот у них все просто.
— А у нас…
Они начали шептаться совсем тихо и убаюкали меня. Я проснулся от тишины и острого и прекрасного запаха. Он был такой тонкий, такой светлый, такой нежный, что я сначала решил, что он мне приснился. Потом проморгался и понял — не-а, все наяву.
Наши хозяева наконец целовались!
Я поспешил разбудить Касю, но, кажется, немного переусердствовал, потому что Оля с Ромой тоже очнулись и смущенно отодвинулись.
Но я не расстроился, хоть Кассандра на меня и ворчала. Я съел еще полмиски еды и уснул уже крепко.
Ведь главная работа всей моей жизни была закончена!
Теперь мы все будем жить долго, счастливо, а главное — вместе!
Часть 3
Роман с Ромео стали часто бывать у нас в гостях. Очень часто. Почти каждый день. Я просто одурела от счастья. Я и мечтать не могла, что Роман на меня внимание обратит. Когда я смотрела на него из окна, он казался недосягаемо прекрасным. Высоким таким, взрослым, уверенным в себе. Сейчас, при более близком знакомстве, он уже не был таким недосягаемым, но прекрасным по-прежнему оставался.
Оказалось, что он умен, у него замечательное чувство юмора, ему нравится его работа, он любит свою собаку и живет один. Оказывается, он уже давно живет один и сам себе зарабатывает. Когда я спросила, кто ж ему помогает готовить и убирать, Роман страшно смутился и сказал, что давно справляется сам. Меня просто распирало любопытство, очень хотелось посмотреть на то как он живет. Посмотреть, что он ест, какие книжки читает, что у него в комнате стоит, какие шторы на окнах висят. Я не напрашивалась. Почти не напрашивалась. Я была страшно счастлива, когда Роман пригласил нас с Касей к себе.
Я аккуратно зашла в квартиру и обомлела. Куча запахов сразу шибанула в нос. Переступая через какие-то тряпки и ботинки, я направилась в комнату. Навстречу выскочил Ромео, облизал и радостно сообщил, что он счастлив меня видеть, а я стояла и не знала, куда ступить. Тут были и комья пыли, и песок, и застывшие пятна какой-то еды. Откуда еда в коридоре? Ромка подталкивал меня в кухню и пыхтел на ухо:
— Пойдем, я тебя угощу.
Что это? Это кухня? А это плита? А почему черная? И что на ней жгли? Я расчихалась от застарелого запаха гари и чуть не врезалась в гору тарелок.
— А почему тарелки на полу? — спросила я.
— Где тарелки? — удивился Ромео. — А… Эти? Не знаю, наверное, в раковину не влезли. Супчика хочешь?
Я посмотрела на этот супчик и поняла, что не хочу. Я тут вообще ничего не хочу, я даже не знала, что такое бывает! А мамуся еще на нас с Олькой ругается, что мы мусорим! Да у нас дома все стерильно!
— Кася, вот ты где! — на кухню влетела Олька. — И когда сбежать успела? Домой пойдем?
Олька остановилась посреди кухни примерно с таким же выражением лица, что и я. Глаза у нее стали круглые-круглые.
— Оляяяя, мяу, пойдем домой, — взмолилась я, — пусть они лучше к нам приходят!
Олька взяла меня на ручки и прижала к себе.
— Сейчас пойдем, Касенька.
— Оль, может чаю? — спросил Рома.
— Мяу-нет! — хором сказали мы с Олей. — Мы спешим.
И ушли.
Все было просто замечательно!
Мы ходили к Ольке каждый день, и не по одному разу.
Один раз Оля с Каськом даже зашли к нам домой, но и тут им что-то не понравилось.
— Ну и запашок, — проворчала Кася в ответ на мои радостные приветствия и облизывания.
Это было придиркой. Что-то, а запах у нас дома — самый лучший в мире! Пахнет едой, теплом и уютом. Что еще надо? У Оли дома, конечно, запахи потоньше и пожиже, но я всегда там себя чувствую не совсем ловко. Словом, у нас дома пахнет домом, а у них — местом для приема гостей.
А в остальном все складывалось очень хорошо!
Даже слишком.
Я стояла на кухне и с отвращением читала кулинарную книгу. А вот нельзя как-нибудь попроще блины приготовить, а? Без вот этого «тщательно перемешайте», белки отдельно от желтков и прочей дребедени?
Я посмотрела на часы, а потом на гору грязной посуды. Эх! Вот придумал же кто-то, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок! И ведь правда это, правда! Отвратительная, чудовищная правда жизни.
Я вздохнула и продолжила взбивать белки.
Да, Роман приходит сюда пожрать! Я это прекрасно понимаю. И если перестану кормить, то он, скорее всего, перестанет приходить. И что мне с этим делать?
Я с ненавистью швырнула венчик в раковину.
— Не буду ничего готовить! — сообщила я Касе и демонстративно отправилась в комнату, демонстративно включила компьютер и полезла в интернет.
Пока компьютер загружался, Кася ходила вокруг меня и жалобно мяукала.
— Не буду я ничего готовить! — сообщила я еще раз.
— Мяу! — сказала Кася.
— У нас тут не столовая и я не кухарка!
— Мяу! — сказала кошка.
— А ты вообще хорошо устроилась, — возмутилась я. — Тебе ничего делать не нужно, а твой любимый Ромео к нам за компанию приходит!
Кася залезла ко мне на колени и начала мурлыкать, и под ее мурчание я постепенно успокоилась. И представила, что Роман сегодня не придет. Вернее придет, а есть нечего. Вот он посидит немного, мы о погоде поговорим, чаю попьем. А потом он встанет и пойдет к себе домой. Варить пельмени. А я останусь. Одна. Мне сразу стало очень грустно и одиноко. Кася сочувственно потерлась об меня головой.
Я встала и отправилась на кухню.
— Ну и пусть он приходит только пожрать, — сообщила я кошке, которая тут же уселась на столе и принялась лапой что-то вылавливать из тарелки с белками, — зато он ко мне привыкнет. И вообще… мне без него плохо. Понятно?
— Мяу.
Я подозрительно посмотрела на Касю. На вид же — кошка и кошка. Но иногда ее сообразительность меня пугает.
Мы с Ромкой гуляли. Он вел себя, как настоящий сторожевой пес: обнюхивал каждый угол, подозрительно косился на всех встречных-поперечных, а на самых подозрительных даже взрыкивал.
— Извините, — каждый раз говорил я встречным и поперечным, — он это так. Он не кусается.