За рубежом тоже нашлись свои гордиевские, но только с противоположными целями. В 1985 году КГБ завербовал в США высокопоставленного сотрудника ЦРУ Олдрича Эймса. (Как и Гордиевский, он получил от родины высшую меру — пожизненное заключение, — но не заочно, а очно, и сейчас сидит). Вот он-то и передал своим кураторам сведения, которые помогли вычислить «крота». Его фамилии Эймс не знал, поэтому кое-какие сомнения оставались, чем и объясняется некоторая нерешительность наших чекистов в отношении изменника.
Дальше действовали по отработанной схеме. Чтобы не спугнуть агента, повысили по службе, назначив на должность резидента, и пригласили в Москву якобы для консультаций. Отвезли в загородный дом КГБ и несколько часов допрашивали с применением психотропных препаратов, которые подавляют волю и развязывают язык. Видно, доза оказалась мала, потому что с волей резидента ей справиться не удалось. Олег всё отрицал, после чего его отправили в ведомственный санаторий и установили негласное наблюдение. Семью из Лондона вывезли, и о возвращении туда речь уже не шла. Зато всё реальнее становился скорый арест.
То, что шпионов рано или поздно ловят, знали не только в Москве, и план нелегального вывоза ценного агента был разработан британской разведкой заранее. В случае опасности оставалось только подать условный сигнал. Для этого надо было стоять в условленное время на тротуаре Кутузовского проспекта и обменяться взглядом с проходившим мимо англичанином. Операция началась.
Если в двух словах, то его маршрут выглядит простым и нетрудным: на поезде до Ленинграда, оттуда до Зеленогорска и ещё автобусом до условленного места. Там его подберёт дипломатическая машина — и прощай, родина. На самом же деле каждый шаг был чреват неожиданностями, и их надо было обязательно иметь в виду. И ничего, что дорога в Англию начиналась с Ленинского проспекта, где жил Гордиевский, пролегала через Ленинград, куда надо было купить билет на Ленинградском вокзале. Сотрудник КГБ мистиком не был, о назойливой связи побега с именем бывшего вождя не думал, а вот тружеников созданного им «карающего меча революции» приходилось опасаться всерьёз. О том, чтобы просто вот так взять и съездить на вокзал, не могло быть и речи. Сначала пришлось сбить со следа топтуна, который не выпускал «объект» из виду, а ведь он тоже был неплохим профессионалом. Но когда билет появился в руках, он тут же стал неопровержимой, смертельной уликой. В ту ночь Олег спал с забаррикадированными дверями, положив рядом на металлический поднос коробку спичек и этот билет. И повторял эту процедуру до самого дня отъезда, до пятницы 19 июля.
В тот день он оделся по-спортивному, будто собрался на обычную пробежку, прихватил с собой полиэтиленовый пакет с какой-то мелочью и направился в соседний лесопарк. Машина наблюдения стояла неподалёку от пешеходной дорожки, но в лесу такая техника не годится. Скрывшись за деревьями, Гордиевский побежал и через несколько минут был с другой стороны парка, где и затерялся у оживлённого торгового центра. То и дело проверяя, нет ли хвоста, отправился на вокзал. Вечером поезд благополучно отошёл.
Не обошлось без опасных приключений. После дневной нервотрёпки хотелось побыстрее заснуть, и беглец выпил двойную дозу успокоительного. Утром обнаружил себя не на верхней полке, а на нижней, в ссадинах и крови. Оказывается, ночью он свалился с полутораметровой высоты. Дело могло кончиться вызовом милиционера, но судьба была всё ещё благосклонна к нему.
Очередная ошибка: вместо того, чтобы доехать до приграничного Выборга, а оттуда двигаться назад, вглубь страны, Олег вышел в Зеленогорске и поехал на автобусе к границе. Мало того, что в таких местах действуют агенты КГБ, которые высматривают возможных беглецов, так ещё словоохотливых попутчиков может потянуть на разговор. Дружелюбный водитель автобуса, которому Олег назвал свою остановку, удивился: «Чего ради вы туда собрались? Там на километры вокруг нет ничего». Дискуссия с местным жителем на тему географии могла плохо кончиться, но пришлось рискнуть. Олег хитро подмигнул: «Да вы просто ничего не знаете! Там в лесу несколько дач, и в одной из них меня ждёт милая женщина». Тот понимающе заулыбался.
У английских дипломатов были свои заботы. От самой Москвы они ехали под неусыпным наблюдением наших агентов. И кого они могут подобрать по дороге?.. Однако неожиданности хороши тем, что могут не только погубить, но и помочь. Например, железнодорожный переезд с длинным товарняком дал пару минут, чтобы ненадолго оторваться от хвоста. Наконец, на всю эту операцию надо было получить личное разрешение премьер-министра Маргарэт Тэтчер. И оно было дано.
И вот на пустынной дороге, после нескольких часов ожидания, показались две машины и остановились в условленном месте. Из них вышли двое мужчин и две женщины. Беглец быстро скрылся в багажнике одной из них и накрылся алюминиевым экран-одеялом, если вдруг кому-то из пограничников придёт в голову направить на машину инфракрасный детектор тепла.
Машины остановились, донеслась русская речь. Таможня. Но рядом послышалось повизгивание и сопение собак. Одна из спутниц кормила их картофельными чипсами, чтобы отвлечь внимание от машины. Олег хорошо представлял, что будет в случает провала: британцы изобразят изумление, как этот незнакомец оказался в багажнике, и объявят это провокацией. У него же не было никаких других планов, кроме полной капитуляции.
Наконец, машина тронулась, и вскоре вместо поп-музыки зазвучал Сибелиус. Это Финляндия. Но путь до Лондона лежал через Швецию и Норвегию. Там было уже проще.
В сентябре 1985 года правительство Великобритании объявило персонами нон грата три с лишним десятка советских шпионов, действовавших под дипломатическим или журналистским прикрытием. Информация о них была получена от Гордиевского. Последовал «зеркальный ответ», и 25 британских дипломатов отправились на родину. А самого предателя вскоре заочно приговорили к расстрелу, отложив процедуру из-за отсутствия осуждённого.
Великобритания совсем иначе оценила труды советского шпиона-перебежчика: его наградили престижным орденом Святого Михаила и Святого Георгия, а «железная леди» написала ему личное письмо, в котором есть и такие слова: «Я очень ценю ваше личное мужество и вашу приверженность свободе и демократии». На Западе считают, что Гордиевский предотвратил обмен ядерными ударами между СССР и НАТО в самый разгар «холодной войны». Известно, что советское руководство сильно опасалось «звёздных войн», а натовские манёвры подлили масло в огонь, поставив мир на опасную грань. Гордиевский сумел убедить в этом западных лидеров, и в учения были внесены коррективы, которые снизили градус напряжённости. Да и вообще его информация помогла лучше понять ход мыслей наших руководителей, не всегда понятный за рубежом. А если речь идёт о вооруженных противниках, то ясно, что кончиться это непонимание может очень плохо.
Сейчас он живёт в одном из живописных городков неподалёку от Лондона, получает пенсию. Вспоминая прошлое, говорит: «Нисколько не жалею о том, что решился работать на англичан против советского коммунизма. Я испытываю разочарование лишь в одном: слишком недолгой была эта работа».
Но ведь известно, что Москва не прощает изменников. Гордиевский — не исключение (расстрельный приговор ему не отменили даже когда СССР не стало). По этому поводу он сказал журналистам:
— Никаких мер безопасности я не принимал, хотя британцы думали, что опасность существует, и поначалу меня маскировали. Никакой охраны у меня не было. Охрана была только, когда я приехал в Америку. На второй день я попросил её убрать.
Он ведёт активную жизнь: часто ездит в США, участвует в семинарах, консультирует, выступал с публичными лекциями, его принимал президент. Написал книгу «Следующая остановка — расстрел», где рассказал о том, что видел и знает. Она издана и у нас. И туда не вошёл эпизод, случившийся уже после её написания, в 2007 году…
В начале ноября он потерял сознание у себя дома. Его отвезли в госпиталь, где около двух суток оставался без чувств. Бывший полковник расценил это как покушение, в котором заподозрил российские спецслужбы. И даже обвинил МИ-6 в попытке препятствовать расследованию. Потом следствие возобновили, но найти информацию о результатах не удалось. Во всяком случае, по телевидению он потом выступал в гриме. И адрес свой не афиширует. Во-первых, чтобы не было ажиотажа в городке. Да и на всякий случай: «Если узнают, где я живу, КГБ пошлёт агентов выяснять мой образ жизни: куда я езжу, куда хожу, как охраняют, не охраняют? Будут это делать, вне всякого сомнения. А вот будет ли само убийство? Может быть, и нет».
Александр Зуев
Этот капитан, 28-летний военный лётчик первого класса, в 1989 году угнал в Турцию истребитель МиГ-29.
У него была репутация квалифицированного пилота. Мечтал учиться в престижной школе летчиков-испытателей и, по мнению сослуживцев, упорный и целеустремлённый офицер имел хорошие шансы. Приезжал в город Жуковский, готовился к поступлению. Не повезло: на следующий, 1988-й, набора не было, надо было ждать ещё год.
Как поётся в старой песне, первым делом самолёты, но находилось время и для других дел. Хорошо пел, играл на гитаре, участвовал в самодеятельности. Нравился женщинам, женился на дочери начальника штаба авиадивизии.
Однако многое из того, что происходило в стране, ему не нравилось. По его словам, последней каплей стал разгон митинга оппозиции в Тбилиси. А до этого, в 1983-м, сбили южнокорейский пассажирский «Боинг», потом была Чернобыльская авария… Это уж не считая того, что и вокруг хватало поводов задуматься о том, что происходит в стране развитого социализма. Капитан собирался уйти из вооружённых сил, даже подавал рапорт об увольнении по состоянию здоровья, однако начальству удалось его переубедить. А тут ещё неудача с поступлением в школу лётчиков… В конце концов офицер решился на отчаянный шаг: на истребителе — в соседнюю Турцию.