Уже после скандала наша пресса на все лады расписывала его неприглядный моральный облик: якобы так переживал неудачу со школой, что крепко запил, разругался с женой, завел любовницу, был временно отстранен от полетов на «из-за низких морально-нравственных качеств» и т. д.
Однако капитану, похоже, удавалось справиться с неприятностями. С женой хоть и развёлся, но вскоре женился на той самой любовнице, которая ради него бросила мужа. А когда супруга уехала рожать к родственникам на Украину, то Зуев решил это использовать.
Досрочно объявил о рождении сына и пригласил сослуживцев отметить это событие (сын действительно родился, но только через несколько дней). Радоваться со спиртным на авиабазе не позволял сухой закон, а вот против хорошего торта собственной выпечки возражений не было. На самом же деле эти торжества были первым шагом к побегу.
«Счастливый отец» купил в аптеке снотворное, начинил им торт и, заступив на вечернее дежурство, угостил всех, кто был в помещении. Вскоре после чая собравшихся потянуло прилечь… А капитан направился к одному из самолетов дежурного звена. Часовой его не пропустил: не положено. Зуев спорить не стал, дождался смены наряда. Сменщик офицера знал и даже подпустил к себе, но дальше пройти не давал. Капитан попытался вырвать у солдата автомат, началась борьба. Терять беглецу было уже нечего, он выхватил пистолет и ранил часового. Тот в ответ выпустил в него весь автоматный рожок, и почти все пули мимо. Если не считать простреленной руки, препятствий у Зуева больше не было. Оставалось убрать колодки, сдёрнуть чехол с фонаря-кабины и запустить двигатели.
Через несколько секунд самолёт был в воздухе. Включил форсаж, снизился до полусотни метров и ушёл в сторону морского побережья.. Он на всякий случай расстрелял бы остальные самолёты звена, чтобы не перехватили, но в спешке забыл снять блокировку с пушки. Опасения были напрасны, потому что когда через десять минут истребители бросились за угонщиком, он был уже на турецкой земле. От Сенаки до Трабзона 250 километров, что для «мига», который может мчаться со скоростью до 2450 километров в час, — сущие пустяки.
К самолёту подбежали турецкие охранники, и Зуев сказал: «Я — американец!» Он хотел, чтобы о нём как можно скорее узнали в посольстве США. В итоге с американцами всё кончилось хорошо, они вскоре предоставили убежище беглецу.
Самолёт турки вернули на следующий же день, а вот пилота судили, обвинив в угоне. Но оправдали, учтя политические мотивы.
Хоть добраться до секретов новейшего истребителя чужаки не смогли, знания лётчика тоже чего-то стоили. Зуев консультировал американских военных перед началом операции «Буря в пустыне», когда многонациональные силы освобождали Кувейт (иракские пилоты летали на советских «мигах»). В 1992 году написал книгу о своём побеге.
Он погиб в авиакатастрофе летом 2001 года, разбившись на учебно-тренировочном самолёте. Через месяц ему исполнилось бы сорок.
Олег Михайлов
Короткой июньской ночью 1991-го из Беловежской пущи взлетел мотодельтаплан и взял курс к границе. Через час, оставив позади 80 километров, он летел уже над Польшей. Был ли это самый последний побег из СССР — сказать трудно, но ясно, что один и последних, потому что ровно месяц назад «железный занавес» рухнул и Верховный Совет принял закон о порядке выезда и въезда в СССР. Только помочь 43-летнему пилоту дельтаплана Олегу Михайлову он не мог, поскольку этого гражданина активно разыскивал КГБ.
Начало его биографии вполне пристойное: окончил среднюю школу, серьёзно занимался спортом. Поступил в институт физкультуры, стал мастером спорта по тяжёлой атлетике. Отслужил в стройбате, потом работал в школе учителем физкультуры. При этом критиковал советский строй, за что был уволен с работы и помещён в психбольницу. Ненадолго выпустили и в 1973-м посадили снова, потому что недавний пациент отказался от советского гражданства и пригрозил сжечь себя на Красной площади.
После лечения Олег твёрдо решил бежать из страны, для чего по его плану предстояло угнать самолёт. Однако такое дело требовало расходов, и энергичный молодой человек занялся фарцовкой, валютными операциями и быстро заработал неплохие по тем меркам деньги. Познакомился с пилотом, и тот за двухлетнюю зарплату советского инженера научил его управлять самолётом.
Угонять лайнер лучше с помощником, и Михайлов пригласил бывшего политзэка принять участие, сочтя его подходящим кандидатом. Но тот принял его за провокатора и подробно изложил ситуацию в КГБ. За измену родине незадачливый угонщик получил 13 лет мордовских лагерей и несколько лет ссылки. Срок ссылки в данном случае значения не имеет, потому что Олег Васильевич из неё бежал. Больше сотни километров проехал в кузове лесовоза на 30-градусном морозе, потом на товарняке доехал до Томска. Оттуда с поддельным паспортом — в столицу, где в марте 1990-го явился в американское посольство (к тому времени граждане могли посещать чужие посольства безнаказанно). Имел беседу с третьим секретарём. Похоже, с такими документами, как у беглеца, речь об эмиграции не заходила, и дело ограничилось тем, что гость передал дипломату длинный текст с советами по развалу советской политической машины.
Мысль о бегстве ещё жила. Теперь мужчина решил сделать это на дельтаплане. Закончил курсы планеристов, в военно-воздушной академии имени Жуковского помогли сделать аппарат. И тут непредвиденная осечка: деньги очень нужны, а при попытке сбыть украденные иконы Михайлов попал в милицейскую облаву. На допросе избили так, что пришлось задержанного отправить в травматологию. Несмотря на травмы, он бежал из больницы, выпрыгнув со второго этажа. Скрывался у приятеля, лечился, а потом уехал в уже фактически независимую Литву.
Первая попытка улететь была неудачной: упал и сломал рёбра. Через месяц снова вышел на старт. Собирался лететь к западным немцам, опасаясь, что поляки его выдадут, да только дельтаплан окончательно развалился над польской территорией, у городка Хайнувка, в полусотне километров от границы. Снова не обошлось без травм, но в общем всё закончилось благополучно: местные поляки нашли ему убежище и помогли добраться до Варшавы. Там представители Хельсинкского комитета по правам человека укрывали беглеца, а «Газета выборча» опубликовала с ним интервью под названием «Икар».
Состоялась и пресс-конференция. Михайлов пояснил польским журналистам ход своих радикальных мыслей: «В этой схватке с дьяволом я побеждаю при любом исходе. Или я удачно перелетаю границу, и я в свободном мире, или я погибаю, но поскольку душа бессмертна, я обретаю свободу в вечности».
Через несколько месяцев Михайлов был уже в Германии, а оттуда выехал в США. Закончил университет, занялся ювелирным бизнесом. И часто летает в Россию. На «Боинге», как и все нормальные люди.
Коротко о том же
Выигрышный ход
Игорь Иванов — советский шахматист. Среди его соперников был и тогдашний чемпион мира Анатолий Карпов, который проиграл ему в 1979 г. на Спартакиаде народов СССР.
Побед, кроме этой, было немало, благодаря чему год спустя спортсмену разрешили принять участие в мемориале Капабланки на Кубе. На обратном пути, когда самолёт сел на дозаправку в канадском аэропорту, Иванов выбежал из самолёта на взлётную полосу, имея при себе только одежду и карманные шахматы, и попросил политическое убежище.
Он поселился в Монреале и четырежды побеждал в чемпионатах страны. В начале 1990-х переехал в США, несколько раз выигрывал Гран-при Шахматной федерации США, и ему было присвоено звание гроссмейстера.
Бег с препятствиями
Фамилия этого простого украинского туриста, поехавшего посмотреть Северную Корею, осталась неизвестной. Но он сумел прославиться во время одной из экскурсий по достопримечательностям этой народно-демократической страны.
Туристов привезли посмотреть на демаркационную линию — границу с капиталистическим Югом: «Там уже наши враги. Реакционная клика. Видите, как они близко?»
Было действительно настолько близко, что украинец бросился к врагам, огибая часовых, со скоростью, на которую только был способен. И всё у него получилось. Зато пограничникам, оказавшимся не готовыми к такой ситуации, пришлось отвечать по всей строгости северокорейских законов.
Сигнал бедствия услышан
Весной 1970-го советское рыболовное судно, проходившее в сотне миль от Нью-Йорка, передало береговой охране сигнал бедствия: на борту умирает молодая официантка, срочно требуется госпитализация. Когда прилетел вертолет, 25-летняя латышка Дайна Палена была без сознания. Как потом выяснилось, девушка приняла сверхдозу лекарств только ради того, чтобы оказаться на американском берегу.
Она провела в больнице десять дней, где её неусыпно опекали сотрудники советской дипмиссии. С помощью латышской диаспоры девушка обратилась к властям: «О серьезности моих намерений говорят те меры, которые я приняла, чтобы попасть на берег и попросить политического убежища», — сказала она.
Разобравшись в обстоятельства дела, американцы вскоре выполнили её просьбу.
Труба зовёт…
В начале семидесятых некий парнишка прополз чуть не километр по дренажной трубе из Карелии в Финляндию. Перед этим проделал серьёзную работу: замерял время прохода пограничного наряда, чтобы определить длину своей трассы. Спилил решётку с советской стороны. Потом разделся, обмазался солидолом для лучшего скольжения — и вперёд, не забыв привязать к ноге мешочек с одеждой и ножовку. Так в ручейке ледяной родниковой воды и перешёл границу. Там была своя решётка, но она уже не могла его остановить.
На вопросы ошарашенных журналистов о причинах побега он потом отвечал, что очень хотелось сходить когда-нибудь на яхте в кругосветку, но в СССР таких шансов не было.
Жаль, что в наши перестроечные времена, когда эта история просочилась в интернет, уже не у кого спросить: и что, финны его не выдали? Ведь в те времена это была нормальная практика.
Проверенным маршрутом
Про этого безымянного ленинградского инженера-электронщика рассказывают такую анекдотическую историю (или легенду?), но похожую на правду. Он взял корзину и направился в приграничный лес за грибами. Кроме сбора грибов, присматривался и к местности, стараясь не выходить на открытые участки. Словом, и выбирал дорогу, и примечал, отчего устал сильнее, чем обыкновенный грибник. А когда оказался уже на финской территории, то расслабился, корзинку выбросил и отправился прямиком в Хельсинки. В советское посольство. Там он рыдал и просился домой: ну заблудился же! И начисто забыл, как шёл, хотя об этом его спрашивали особенно дотошно и в Хельсинки, и на родине. В конце концов, посмеялись и отпустили: ну бывают же и такие чудики… Пограничников, правда, наказали.
Только грибник оказался не таким уж и чудиком: через месяц он ушёл уже проверенным маршрутом, прихватив, что нужно: документы, деньги и, конечно, что-то перекусить в дороге. Говорят, вроде бы всё прошло по плану. По его плану.
Компас указал на запад
Литовец Йонас Плешкис, морской офицер, в ночь на 7 апреля 1961 года шёл на самоходной барже из Клайпеды в Таллин. Но на самом деле он рассчитывал доплыть до Швеции. Для этого переориентировал судовой компас и направил судно к шведскому острову Готланд. Ему повезло дважды: тихоходную посудину проморгали и наши стражи границы, и шведские.
Однако шведы неприятностей не хотели, и дело шло к тому, чтобы отправить баржу под конвоем эсминца на родину. Тогда лейтенант Плешкис попросил политическое убежище. История получилась громкая, и властям пришлось пойти ему навстречу. Правда, команда — десяток матросов — к такому шагу была не готова и предпочла вернуться.
В СССР его заочно приговорили к расстрелу, но офицеру удалось выехать в Гватемалу. Потом переехал в США, работал программистом в Кремниевой долине. А в 90-х годах побывал и на родине, в независимой Литве.