В 1968 году немецко-американский социолог Вернер Канман опубликовал статью под названием The Stigma of Obesity («Клеймо ожирения»). В ней на основании тридцати одного интервью, которые Канман провел в клинике для людей с ожирением в Нью-Йорк Сити, он описал ужасную дискриминацию молодых людей с лишним весом. Пациенты рассказали ему истории отвержения и насмешек, закрытых дверей и упущенных возможностей. Негативное отношение к людям с ожирением «встроено в нашу культуру», писал Канман. В 1938 году молодой еврей Канман попал в концлагерь Дахау. После побега он эмигрировал в США, где стал социологом, изучающим различные формы социальных предрассудков. Для него было ясно, что избыточный вес в Америке считали не просто «вредным для здоровья», а «морально предосудительным»[109].
По мнению Канмана, наихудшие последствия этого стереотипа в том, что он создает внутреннее чувство стыда, из-за которого от ожирения «невозможно освободиться». За пятьдесят лет, прошедших с момента публикации статьи Канмана, провели много других исследований, подтвердивших, что осуждение лишнего веса оказывает разрушительное воздействие на здоровье и благополучие тех, кто является объектом этих стереотипов.
Тем не менее общественное неодобрение людей с избыточным весом бесспорно существует.
Негативное отношение к полноте – норма, а не исключение в нашей культуре и имеет глобальный масштаб.
На протяжении нашей истории существовали многочисленные культуры, где именно нестройные тела считались красивыми, но исследование 2011 года показывает, что феномен осуждения людей с лишним весом теперь распространился на Мексику, Парагвай и Американское Самоа. Между тем психолог А. Джанет Томияма обнаружила, что в западном обществе клеймение полноты «более социально приемлемо и жестоко, а в некоторых случаях более распространено, чем расизм, сексизм и другие общественные предубеждения»[110].
Очевидно, что не все люди, имеющие избыточный вес, одинаково относятся к этим негативным стереотипам. Некоторых совершенно не волнует их индекс массы тела, в то время как другие обращаются за утешением и самоуважением к движению «принятия тела», которое восхищается человеческим телом во всем его разнообразии. Тем не менее миллионы людей во всем мире пострадали (как психологически, так и физически) от клейма позора ожирения.
История помнит множество примеров, когда общество клеймило людей по состоянию их здоровья. И это никогда не заканчивалось хорошо для тех, кто был болен. Холеру, сифилис и туберкулез невозможно было взять под контроль, когда зараженных морально осуждали. В 2017 году в передовой статье британского медицинского журнала The Lancet утверждалось, что система здравоохранения не сможет эффективно предотвращать детское ожирение, пока оно не перестанет рассматриваться как личный моральный недостаток, вызванный отсутствием силы воли. Пока нет общественного признания, что ожирение «не выбор образа жизни», утверждает The Lancet, распространенность этой болезни вряд ли пойдет на спад[111].
В отсутствии коллективных действий основной способ предотвратить ожирение для конкретного человека – следовать индивидуальной программе диеты и физических упражнений. Но, опять же, и здесь осуждение лишнего веса может помешать. Сегодня собраны доказательства, что этот стереотип отрицательно влияет на усилия человека, пытающегося похудеть. Все это не вызывает удивления у любого, кто когда-либо пытался сидеть на диете и при срывах чувствовал унизительное чувство стыда.
Когда я была подростком с избыточным весом, мое пищевое поведение было абсолютно не таким, как сейчас, у женщины среднего возраста «с нормальным весом». Мне повезло, сегодня я живу в атмосфере свободы, а тогда меня окружало порицание. Я прекрасно помню, как мне не разрешали есть большую часть моих любимых продуктов, особенно на людях. Я родилась в 1974 году, в те времена жира боялись больше, чем углеводов. Это привело к годам бессмысленного и безрадостного отказа от масла, потому что вам не разрешалось его есть (и мне казалось, что это правильно!), если вы носите одежду больше 44 размера.
В те времена у меня был не только лишний вес, но и два совершенно разных способа питания: одним я пользовалась в обществе, а другим – когда никто не видит.
На публике я ела то, что считала социально приемлемым.
В годы учебы в университете у моей лучшей подруги была анорексия, и я чувствовала, что будет правильно следовать ее примеру. Я питалась тоскливыми обедами из салата айсберг и сухой куриной грудки без заправки. Я ела крошечные порции тушеного лосося и нежирного сыра, пила литры диетической колы. У всего этого был неприятный привкус долга.
Наедине с собой я ела абсолютно по-другому. Если вы целый день заставляете себя питаться небольшими порциями невкусной и нелюбимой пищи, то невозможно справиться с желанием вдоволь наесться любимыми продуктами. Я поглощала сладкое печенье пачками, бесчисленное количество тостов и пила арахисовое масло прямо из банки. Я ужинала, а потом шла в Макдональдс, потому что еда не удовлетворяла мой аппетит. Я ела как будто в последний раз в жизни. Причина стресса, который я заедала, была в моем лишнем весе.
Но я не одинока в том, что ела, скрываясь от всех, стыдясь своей внешности. Многие исследования показали, что общественное порицание лишнего веса заставляет людей тайно переедать. В одном опросе, в котором участвовали более 2400 полных женщин, почти 80 % из них сообщили, что справлялись с осуждением их веса, потребляя больше еды. Другие исследования подтверждают, что этот стереотип мешает людям с лишним весом участвовать в спортивных мероприятиях. Когда я пыталась заняться бегом в подростковом возрасте, что случалось не так уж и часто, то чувствовала смущение от того, как выгляжу в спортивной форме.
Каждую минуту я подсчитывала свой результат: сколько пробежала, как много калорий отработала.
Напротив, когда я сейчас иду на пробежку, то получаю от этого только удовольствие и поэтому могу бегать дольше, не беспокоясь о том, что кто-то на меня смотрит[112].
То, что осуждение лишнего веса будет мотивировать людей похудеть – распространенное заблуждение. Если мы заставляем людей ненавидеть самих себя, это вряд ли поможет им изменить свой рацион питания.
Напротив, мы знаем, что люди, которые становятся объектом негативного отношения из-за лишнего веса, зачастую не прибегают к помощи медицинских работников, и кто может их за это осудить, учитывая, с каким порицанием многие врачи говорят об ожирении? Существует также физиологическое объяснение причин, почему неодобрение полноты лишь дает еще большую прибавку в весе. Чувство жертвы очень стрессовое и хорошо известно, что кортизол, основной гормон стресса, поощряет переедание. Проведенные на грызунах исследования показали, что кортизол мешает подавать нормальные сигналы голода и сытости. Высокий уровень этого гормона в общей популяции связан с увеличением количества висцерального жира[113].
Еще одна причина, по которой осуждение ожирения приводит к набору веса, – это дискриминация, например, на работе.
Распространен «штраф полных на заработную плату», особенно у женщин. Люди с ожирением говорят, что у них меньше возможностей для продвижения по службе и обучения на работе, чем у их стройных коллег. Все эти формы экономической дискриминации осложняют похудение. Низкий доход приводит к ограниченному выбору продуктов питания, а также необходимости жить в многолюдном районе, где нет доступа к здоровой еде и безопасным местам для прогулок и пробежек[114].
Здесь трудно отделить причину от следствия. Ожирение способствует бедности, а нищета затрудняет избавление от лишнего веса. Мы наблюдаем проявления этого феномена по всему миру: чем ниже социально-экономический статус, тем выше показатели страдающих ожирением. Александра Брюис из Университета штата Аризона определила бедных и тучных в Америке как «прослойку заклейменных»: у них высокий уровень «стресса, страдания, упущенных возможностей, нисходящей мобильности», все эти люди оказались в телах, которые они сами не выбирали[115].
Если, осуждая людей с ожирением, мы хотим превратить их в худых, то это абсолютно непродуктивный подход. Беда в том, что большинство из нас так привыкли осуждать лишний вес, что мы даже не желаем признать это неправильным.
Вспомните любую газетную статью об «эпидемии ожирения». Какая фотография ее сопровождала? Предположу, что на ней изображен человек с ожирением в крайне предвзятом свете. Вероятно, его голова не видна, только выпирающая из узких джинсов нижняя часть тела на слишком маленьком стуле. Он или она, скорее всего, едят что-то вроде огромного гамбургера, с которого капает соус. Страдаете ли вы ожирением или нет, такое фото предназначено для того, чтобы вызвать чувство отвращения к лишнему весу. Анализ Радд-центра в США обнаружил, что 72 % фотографий, сопровождающих новости в интернете об ожирении, были «клеймящими». В Радд-центре создали свою галерею изображений и видеоклипов, показывающих тучных людей «непредвзято» и в разнообразных местах: например, на работе или в овощном магазине[116].
Но более уважительное отношение к людям с ожирением вряд ли станет нормой, пока общество не поймет, насколько большой вред наносит порицание лишнего веса. До сих пор широко распространено заблуждение, что лучший способ противодействия росту заболеваемости ожирением – осуждать полных. Эти убеждения нередки и среди политиков и медицинских работников.