Я регулярно встречался с родителями девушки, когда они помогали ей в наиболее острой стадии кризиса. Дочь во многом походила на них. Они не опускали руки, когда Бриджет снова приходилось ложиться в больницу, и всегда рассматривали грядущий день как шанс все наладить. Когда дела обстояли скверно, родители активно искали новые решения и идеи. «Всегда есть выход», – как магическое заклинание твердила ее мать.
В отличие от многих, с кем я работаю, родители Бриджет не раболепствовали перед моим опытом. Они общались со мной как с равным, считая одни из моих идей хорошими, а другие – ошибочными. Дружелюбные и обходительные, они, однако, не тратили время на то, что не считали эффективным.
Я встретился с ними через три года, и за это время Бриджет удалось существенно наладить жизнь: она вернулась в колледж, ни разу не попадала в больницу и продолжала свои творческие проекты. Я знал, что ее ждет необычное, замечательное, захватывающее будущее. Признаться честно, в душе я немного завидовал девушке: ее страстному увлечению, желанию пробовать новое, столь изобретательному подходу к жизни.
Я попросил Бриджет присутствовать на встрече с родителями. В конце сеанса я спросил: «Что дало вам силы идти вперед? Я поразился вашему позитивному настрою и активности».
«Это все Бриджет, – ответила мать. – Знаю, все родители так говорят, но она и в самом деле потрясающая. Если бы вы знали ее так, как я, вы были бы уверены, что жизнь наладится. Мы никогда, никогда не теряли надежды».
«Она невероятно сильная, – сказал отец. – Я бы скорее ей доверил свою жизнь, чем кому-то другому. Она не пропадет, это очевидно».
Бриджет, смущенная комплиментами, пошутила: «Ерунда! Дело вот в чем: мои родители безоговорочно верят в меня. Я порядочно их напугала своими выходками, но они убеждены, что со мной все будет хорошо. Я бы сказала, что они мне доверяют».
Девушка была права: родители невероятно верили в нее и в ее способность идти вперед, несмотря ни на что. Это позволило им с надеждой смотреть в ее будущее. Другими словами, без веры не было бы и надежды.
Разница между надеждой и верой заключается в двух, казалось бы, незначительных словах: «на» подразумевает направленность действия на что-то, а «в» предполагает наличие ресурса внутри. Когда вы надеетесь, вы уповаете на что-то (как родители Бриджет, желающие ей более устойчивого состояния в жизни). А когда верите, вы убеждены в чем-то, что, как вы думаете, уже происходит и способно привести к тому, на что вы надеетесь (подобно убежденности родителей девушки в ее способностях). Когда мать Бриджет произносила свое магическое «Всегда есть выход», она имела в виду альтернативные пути к желаемой цели, и они вместе к ней двигались. Когда отец говорил, что доверил бы дочери свою жизнь, он констатировал несомненную уверенность в сегодняшней Бриджет.
Когда я думаю об этой семье, я сочувствую Марку. В то время как у Бриджет было все, чтобы не пасть духом и сохранить уверенность в себе, у Марка, как это ни прискорбно, таких ресурсов практически не было. Когда вы, как он, теряете надежду, вы теряете видение будущего, а следовательно, и направление. Когда вы лишаетесь веры, вы перестаете доверять себе, окружающим и существующему порядку. Когда ваша убежденность подорвана, движение вперед в вагоне надежды замедляется или прекращается. Вы не можете идти вперед к счастливому будущему без уверенности, что попадете туда.
Мартин Лютер Кинг[57] стоит вместе с Черчиллем на пьедестале великих ораторов, прославляющих надежду. В своей самой знаменитой речи он замечательно описывает живучесть и стойкость веры.
«Я не забыл, что некоторые из вас пришли сюда, имея за плечами великие испытания и невзгоды, – сказал Кинг в своей знаменитой речи “У меня есть мечта”. – Некоторые из вас пришли прямо из тесных тюремных камер. Некоторые пришли из мест, где стремление к свободе заставило вас страдать от бури преследований и колебаться под ветрами полицейской жестокости. Теперь у вас есть опыт созидательного страдания. Продолжайте работу, веря, что незаслуженное страдание спасительно».
Превратить «незаслуженное страдание» в нечто спасительное – одна из самых непростых задач. Умоляя людей совершить этот поступок, делающий их крайне уязвимыми, Кинг просит сделать гигантский скачок, основываясь лишь на вере, и в то же время выражает собственную убежденность в том, что они могут это сделать.
У слов «вера» и «доверие» один корень. Вера – это доверие, которому не нужны показания под присягой. Когда вы говорите «Я верю в тебя», вы выражаете доверие, основанное на убеждении. То же самое, когда звучит фраза «Вы можете это сделать». Выражаясь языком Снайдера, вы демонстрируете мотивационное мышление, или, в терминах Бандуры, – самоэффективность.
Вы взбираетесь к цели, которую сами установили, и с каждым шагом растет ее важность. Вы надеетесь, что усилия приведут к результату. Но надежда основана на вере, что вы продолжите взбираться, а если упадете, то возьмете себя в руки.
Что же питает эту уверенность? Откуда мы получаем информацию, что игра стоит свеч? Частично ее подтверждают измеримые факты из нашей жизни: вы многого достигли и знаете, на что способны, поняли, что окружающий мир милостив и позволяет получить желаемое. Как выразился Бандура: «Жизнеспособное чувство эффективности порождено опытом преодоления препятствий путем настойчивых усилий. Когда люди убеждены, что обладают всем необходимым для успеха, они стойко сражаются с невзгодами и быстро оправляются от неудач. Переживая тяжелые времена и сталкиваясь с проблемами, человек становится сильнее»[58]. Другими словами, чем больше у вас информации о том, на что вы способны, и доказательств, что вы можете довести задуманное до конца, тем сильнее ощущение эффективности.
Факты, данные – это очень важные факторы, они тренируют вашу способность принимать решения и действовать. Однако этого недостаточно.
На пути к цели вы также полагаетесь на другую, менее объективную и логически подкрепленную информацию. Она основывается на чувствах. Даже если вы учли все факты и склоняетесь к определенному варианту, его выбор и последующие шаги в этом направлении обусловлены сочетанием логики и эмоций.
Подумайте о тех решениях, которые вы принимаете в отношении своего будущего: в какой колледж пойти, на какую работу устроиться, на ком жениться, где купить дом, какую квартиру снять. Вероятно, вы взвесили все за и против, возможно, даже составили список. Но когда наступило время принимать решение, не свелось ли все к чувствам? Разве не сила положительных эмоций (воодушевление, сильное стремление, предвкушение, желание) или, когда вы противились чему-то, отрицательных (страх, тревога, отвращение) вела вас напрямую к окончательному варианту?
Это явление в социальной психологии воплотилось в теорию «эмоции как информация»: мы используем свои чувства как важный источник информации, раздумывая о следующем шаге.
Исследования в этой области подтверждают, что чувства («эмоциональный интеллект») помогают проявить больше гибкости при планировании, сделать его более творческим, выделяя хорошее и плохое[61], выбирая линию поведения и скорость реакции на важное событие. Другими словами, при принятии решения многое в прямом смысле зависит от интуитивной реакции.
Как отмечает в своих исследованиях нейробиолог Антонио Дамасио, делая выбор, мы зависим от «соматических маркеров». Это реакции организма, связанные с эмоциями: увеличение частоты сердцебиения, потные ладони, ощущение тошноты. Изучение соматических маркеров[62] привело к выводам, что люди, которые полагаются на чувства, быстрее принимают решения и эти решения чаще приводят к положительным результатам, по сравнению с теми, у кого эти маркеры не срабатывают (например, люди с повреждениями головного мозга). Действительно, индивидуумы с травмами отделов мозга, отвечающих за эмоции (например, миндалевидного тела), могут без конца приводить причины, почему нужно действовать тем или иным образом, и при этом не могут остановиться на каком-либо варианте.
Что же такого есть в эмоциях, что превращает их в особо важные источники данных в процессе принятия решений в отличие от модели с опорой исключительно на логику? Авторы теории «эмоции как информация» Клор и Колкомб[63] пишут, что «сигналы, поступающие от органов чувств, убедительны, поскольку спонтанно возникают внутри нас», что придает им особый вес, поскольку мы «рассматриваем себя как особенно достоверный источник».
Очень точно подмечено, но это не всегда так.
Сначала мы должны осознать, что заслуживаем доверия, что можем положиться на свои эмоции – другими словами, убедиться, что чувства передают значимую информацию.
Результаты работы Кента Харбера (моего компаньона в исследовании, о котором я скоро расскажу) свидетельствуют как раз об этом. Он обнаружил, что люди с более низкой самооценкой меньше склонны учитывать эмоции при принятии решений, чем те, у кого самооценка высока[64]. Харбер полностью согласен с учеными, которые считают, что, полагаясь на эмоции, индивид выбирает правильный вариант и делает это быстрее. Но сначала он должен научиться доверять источнику этих эмоций (то есть собственному «я») и уважать его. Другими словами, чтобы ввериться своим чувствам, взять их за основу при принятии решений и действовать, в первую очередь нужно поверить в себя[65].