Я высказал свои замечания, и встреча прошла очень хорошо. Преодолев собственное сопротивление и сделав то, что, как я знал, должен был сделать, я чувствовал себя прекрасно.
У вас может промелькнуть скептичная мысль: «Неужели это результат одной поездки в лифте?» Возможно, это был переломный момент, и я получил необходимый толчок к преобразованиям. Вспомните эксперимент Харбера: способность оценить расстояние до тарантула зависит не столько от присущих человеку способностей (как хороший глазомер), сколько от часто меняющейся самооценки, в основе которой лежат воспоминания о прошлом опыте, когда испытуемым оказывали поддержку или отказывали в ней (ответ на волнующий вопрос: «Кто подхватит меня, если я упаду?»). Сознание испытуемых формировали их воспоминания о прошлом – вне зависимости от того, получают ли они поддержку окружающих в текущий момент. Так могущественны наши социальные взаимосвязи. Одно воспоминание – всего лишь воспоминание – может изменить наше отношение к миру. А потому – да, одна поездка в лифте может привести к изменениям.
Осознание, что мы одновременно и одиноки, и находимся в окружении других, преходяще, непрогнозируемо и в то же время очень важно. Мысль, что мы связаны с остальными, подразумевает, что мы живы. Как только вы поймете, что вы звено взаимоотношений с окружающими и вы живы, вы осознаете, что попытки изменить себя как изолированную от мира вещь, скорее всего, не увенчаются успехом и даже могут навредить.
Чтобы глубоко проанализировать ситуацию в своем поле, необходимо оценить свои взаимосвязи. Для этого придется отказаться от крайне соблазнительных экспресс-решений. Как только вы поймете, что преобразования связаны с социальной жизнью, задача запутается еще больше.
Эволюция привела нас к глобальному «и… и»: индивидуальному выбору и необходимости держаться за окружающих. Эти два стремления одновременно и взаимосвязаны, и противоречат друг другу – как партнеры в крепком браке. Самостоятельность – то, что отличает нас от большинства других живых существ. Она лежит в основе инноваций – отличительной деятельности человечества (вороны способны согнуть кусок проволоки в крюк, а обезьяны используют траву в качестве рабочего инструмента, но ни одно животное не научилось внедрять новшество, чтобы создать цивилизацию, подобную человеческой). Способность свободно принимать решения (или делать выбор) и использовать инновации лежит в основе умения меняться, и это свойственно лишь человеку. Другая наша черта – совместный труд – делает нас похожими на многие виды социальных животных, от муравьев до приматов. Как и они, люди выживали благодаря способности работать вместе.
Возьмем эти две особенности, смешаем их и получим сложный по составу коктейль: независимое существо, несущее ответственность за то, чтобы наполнить свою жизнь глубиной и смыслом, по своей природе чувствующее потребность в групповом общении, но выбирающее, к какому коллективу примкнуть. Мы не гуси, мы сами выбираем круг общения (школа, друзья, чат в интернете), принимая определенные решения, а не поддавшись инстинктивному порыву лететь в стае. Это очень сложный процесс, способный внести такой же беспорядок в человеческую жизнь, какой существовал в моем вымышленном неубранном кабинете.
И если бы только этим все ограничивалось. Но ситуация куда хуже.
Та группа, которую вы выбрали, состоит из других независимых индивидов, несущих ответственность за свою судьбу. В результате путаница возрастает до гигантских размеров. Вы одиноки и нуждаетесь в окружающих, чтобы извлечь максимальную выгоду из своего одиночества. Но все, от кого вы зависите, заняты упорядочиванием собственной жизни, а некоторые из них зависят от вас, надеясь, что вы поможете все уладить.
Личностные преобразования – это восхождение на гору, к вершине ваших достижений, прежде чем спуститься в затененную долину по другую ее сторону. На пути встречаются препятствия, поэтому не всегда удается достичь высшей точки в течение жизни. И все же вы способны продвинуться как можно дальше, пока желаете принимать решения по ходу путешествия. С каждым шагом вы ощущаете, как две силы тянут вас в разные стороны: врожденное стремление завершить начатое толкает вас вверх, а страх, что падение с большей высоты опаснее, тянет вас вниз. Тропы нет, почва под ногами неровная и обманчивая, по сторонам чернеют глубокие расселины жестокого разочарования, и не исключена возможность, что вы выбрали неверную дорогу и заблудитесь или столкнетесь с неизвестными и непреодолимыми препятствиями. В такой путь не пускаются в одиночку. И вы идете с отрядом альпинистов, которые страхуют вас на каждом шагу.
Вы связаны одной веревкой, и это дает определенную гарантию: если вы оступитесь, вас подхватят. Однако в отряде нет предводителя, и каждый идет к собственным вершинам. Некоторым альпинистам нужно, чтобы вы их страховали, и они кричат «Держись!», неминуемо срываясь в глубокую расселину или ущелье. Вы постоянно слышите, как кто-нибудь падает – сзади, впереди, сбоку… Падаете и вы. В этом отряде каждый несет ответственность за то, чтобы добраться до своей вершины, и одновременно должен помочь другим достичь их пиков. Самое большее, на что можно рассчитывать, – что-то вроде контролируемого хаоса.
Человеческий мозг устроен так, чтобы работать с проблемами, возникающими в результате этого хаоса («работать» – совсем не обязательно «решить»). Новая кора головного мозга – то, что отличает человека от других живых существ, – с изобретательностью сотрудничая с другими независимыми индивидами, рождает новые решения. Мозг – это импровизатор, действующий по принципу «да… и». Его цель – создать взаимосвязи, обеспечивающие рост и преобразование вас, окружающих и общества. Сотрудничая с другими или получая эмоциональную поддержку во время одиночного путешествия, вы наиболее эффективно продвигаетесь вперед. Верно и обратное.
Как демонстрируют исследования в области ресурсов, когда вы не ощущаете принадлежности[190], не видите цели, чувствуете, что не делаете вклад в развитие человечества, и, следовательно, не уверены, стоите ли чего-то в глазах окружающих[191], ваша часть, отвечающая за социальные связи, отказывает и начинает давать сбой, а вы в итоге теряете мотивацию и силу духа.
Как узнать, в какой момент сознание начинает засыхать от недостатка взаимосвязей? Когда мотивация снижается или исчезает? Как понять, что нужна подзарядка? Когда вы ставите цель и не можете ее достичь, а внутренний голос нашептывает: «Оставь все как есть».
Это двойственная ситуация: вы унаследовали этот проклятый дар принимать решения и стремиться к саморазвитию и одновременно нуждаетесь в окружающих, на которых не можете полностью рассчитывать, ибо они идут собственной дорогой. И чтобы двигаться вперед, несмотря на тревогу, нужно осознать нечто очень важное и сложное для понимания в контексте нашей перфекционистской культуры простых решений: измениться получается не всегда.
Это еще один факт, который отличает мою книгу от восторженной философии вечно оптимистичных авторов, способных преобразовать реальность силой мысли. Я надеюсь, что вы не забудете об этом, закончив читать.
До памятной поездки в лифте я хотел измениться, но у меня не получалось. А после нее я сумел сказать не очень приятные вещи благодаря событиям, которые произошли помимо моей воли. И оба эти факта – реальность. Возможно, я не смог бы измениться, если бы в моем окружении не произошли определенные события и я не получил бы стимула от социальных связей, который меня мотивировал. Без этого стимула мои сдерживающие силы перевешивали движущие.
Так работает этот механизм: иногда, как сильно вы бы ни желали перемен, они невозможны.
Невозможны? Именно так. Знаю, звучит пессимистично. В нашей культуре, которая ревностно диктует «Дерзай!» и где слово «да» будто пропето священным хором ангелов, а «нет» – ругательство и удел неудачников из преисподней, такая мысль практически сродни богохульству. Но иногда переменам не суждено случиться.
Вот еще одна причина, по которой это происходит. На преобразования часто влияют не только такие мелочи, как сложные или отсутствующие повседневные контакты, но и мощные политические силы. Иногда внешний мир не дает нам измениться, когда препятствующие политические или социальные факторы слишком сильны даже для наиболее обнадеженных из нас.
Эта путаница в и без того сложной ситуации вносит еще большую неразбериху в общую картину.
Экстремизм всегда склонен превращаться в жестокость. «Практические руководства» и «позитивное мышление», возведенные в крайность, приводят к бездушным выводам. Точка зрения, что ваша жизнь полностью зависит от ваших талантов, следовательно, способность измениться полностью в ваших руках, выливается в уверенность, что с вами что-то не так, если вы несчастны или неудачливы. Идея, что мозг способен превратить любую ситуацию в благоприятную, особенно жестока по отношению к людям, которым не хватает базовых ресурсов, которые находятся на грани выживания и/или чье положение отягощено политическими факторами. Другими словами, иногда вы не можете измениться, потому что другие жадно высосали все ресурсы из источника и не хотят делиться или, обладая властью, не дают вам доступа к этому источнику.
В подобных случаях мысль, что ситуацию можно изменить с помощью позитивного мышления или воображая светлое будущее, равносильна обвинению: причина неудач – вы и ваше отвратительное негативное отношение. Такой подход не предлагает решений для неудавшейся самореализации. Он усиливает страдания, концентрируя внимание на «личных проблемах» и отвлекая от «общественных дел», как выражается выдающийся социолог Райт Миллс[192].
Не поймите меня превратно: экзистенциальная тревога всегда сопутствует сдерживающим силам вашего индивидуального поля. Ни у кого нет иммунитета против тревожных мыслей, как коротка жизнь и насколько тяжел груз принятия решений. Но это не единственные сдерживающие факторы, а для многих – и вовсе маловажные.