Череп в песках и исчезнувшее бедро, или Сомнительный случай сахелантропа
Иногда поиски истоков человечества заводят в очень отдаленные места. В этом отношении пустыня Джураб на севере Республики Чад является весьма многообещающим регионом. Дело в том, что там у поверхности лежат горные породы с окаменелыми останками той эпохи, в течение которой, по предположениям ученых, произошло разделение линий человека и шимпанзе. По этой причине французский палеонтолог Мишель Брюне на протяжении почти 30 лет исследовал эту область.
Пустыня Джураб находится в Центральной Сахаре, к югу от горной цепи Тибести, и представляет собой чрезвычайно суровый и сухой регион. Температура там нередко может превышать 50 °C, практически непрерывно над местностью, покрытой песком и не имеющей никакой растительности, дует жаркий сухой ветер, который гонит дюны с одного места на другое. Это самый пыльный регион на планете: каждый год отсюда выдувается около 700 миллионов тонн мельчайших частиц породы[88], которая остается в атмосфере и разлетается по всему миру. Количество этой пыли соответствует массе 109 пирамид Хеопса. Одним из лучших знатоков этой далекой и негостеприимной земли является французский геолог Ален Бовилен. С января 1994 года по июль 2002 года он руководил полевыми работами французско-чадской палеонтологической миссии, во главе которой стоял Мишель Брюне.
В июле 2001 года Ален Бовилен вновь отправился в пустыню Джураб вместе с поисковым отрядом из трех чадских ученых. Мишель Брюне в этой рутинной поездке не участвовал. Регион, который они исследовали, называется Торос-Меналла, он знаменит большим количеством окаменелых останков. Охотники за костями побывали там уже не раз, ведь периодическое прочесывание регионов, в которых, по их мнению, могут присутствовать древние горные породы, является их обычной тактикой. Ученые надеялись, что сильный ветер выполнит за них часть утомительной работы, в конце концов, ветер там всегда дует в одну сторону и постоянно преобразовывает лишенный растительности ландшафт. Нередко там случаются сильные штормы с резкими порывами ветра, которые образуют и вновь выдувают песчаные дюны (эрги), простирающиеся на большие расстояния. Во время бурь песчинки полируют любую поверхность, словно пескоструй, и высвобождают то, что в них скрыто. Если в них содержатся более крупные и компактные предметы, например галька или кости, ветер выдувает более мелкие частички. Как в сите, там остаются лежать камни, обломки пород, а также останки вымерших животных. Такие расчищенные ветром места встречаются на многих равнинах между дюнами.
На протяжении многих лет участники различных экспедиций находили там следы некогда богатой экосистемы. На основе многочисленных окаменелых останков исследователи смогли воссоздать похожий на саванну ландшафт, который пересекали галерейные леса, росшие вдоль рек и озер. Останки крупных рыб говорят о том, что в регионе имелись и глубокие водоемы. Где сегодня царит пустыня, раньше в изобилии водились амфибии, крокодилы, черепахи, различные виды грызунов, носороги, доисторические свиньи, жирафы, трехпалые лошади и гиены.
Однако такие ценные находки, как окаменелости предлюдей, которые в действительности и были целью поисков французских и чадских исследователей, там уже давно не встречались. В последний раз удача улыбнулась членам экспедиции в 1995 году, когда они обнаружили нижнюю челюсть представителя одного из видов австралопитека, возраст которой составлял 3,5 миллиона лет[89]. Но с тех пор столь же сенсационных находок не было, что, конечно, заметно подтачивало силы участников экспедиции. Однако утром 19 июля 2001 года периоду тягостного ожидания пришел конец[90].
«Надежда на жизнь»
Из-за надвигавшейся песчаной бури ученые оставили свои внедорожники на самой высокой точке местности – вершине одной из дюн. Благодаря этому они смогли вернуться к ним, даже когда из-за облаков пыли уже ничего не было видно. Они разделились на пары, чтобы исследовать лежавшие у подножия дюны низины на наличие окаменелостей. Спустя некоторое время один из чадских студентов по имени Аунта Джимдумальбей заметил на участке песка размером чуть более одного квадратного метра необычные предметы темного цвета. Один из них особенно привлек его внимание, он был круглой формы и размером напоминал гандбольный мяч. Аунта не потребовалось много времени, чтобы понять, что это череп. Он на удивление хорошо сохранился, отсутствовала только нижняя челюсть. Верхняя часть черепа была покрыта черной коркой. Лицевая часть была искажена, как будто ее раздавили чем-то тяжелым, однако по ее чертам было очевидно, что череп принадлежал обезьяне. Была ли эта та самая, всеми ожидаемая сенсационная находка? Сердце студента забилось чаще. Два года назад, когда он в первый раз в составе экспедиции отправился в пустыню Джураб, Бюне поддразнил его, сказав на французском: «Уверен, если кто здесь и найдет какого-нибудь примата, это будешь ты!» Может, ему, как новичку, все-таки повезло, пусть и с некоторым опозданием? Через какое-то время он уже был не в состоянии сдерживать свои эмоции и прокричал работавшему неподалеку коллеге Фаноне Гонгдибе: «Мы нашли, что искали! Мы сделали это!»[91]
Полные волнения, они знаками стали звать всех остальных участников экспедиции и громко кричали Бовилену, чтобы он быстро принес камеру, потому что они нашли человекообразную обезьяну или даже предчеловека. Руководитель экспедиции сначала принял все это за шутку, но с первого взгляда понял, что находка была действительно значимой. Он заснял ее на фото и видео, установил точные координаты, чтобы потом его можно было безошибочно обнаружить. До обеда исследователи наткнулись еще приблизительно на 100 костей, которые были скрыты в песке. Большинство из них принадлежало различным млекопитающим, и в дальнейшем ученые использовали их для датировки черепа.
Через год новость распространилась по миру, словно пожар. Заручившись согласием властей Чада, Мишель Брюне и его работники привезли череп в Университет Пуатье, где они сначала очистили его от остатков породы и досконально изучили, а затем просветили его [рентгеновскими лучами] в Цюрихском университете при помощи самой современной техники. Научная работа с результатами исследования была опубликована 11 июля 2002 года[92], и ее основная идея заключалась в том, что самый древний из известных предков человека происходит из Северной Африки, что он жил 6–7 миллионов лет назад, то есть «в непосредственной близости от момента отделения линии шимпанзе». Ученые окрестили находку Sahelanthropus tchadensis, что переводится как «человек сахельский из Чада», и дали ей прозвище Тумаи. На местном языке даза это означает «надежда на жизнь».
Найденный в Чаде череп характеризуется маленькими резцами, относительно плоским лицом, массивными, переходящими один в другой наростами над глазницами и слоем эмали на зубах, обладающим средней толщиной. Все эти отличительные особенности позволяют причислить владельца черепа к человекоподобным существам.
Однако критики не заставили себя долго ждать. Всего несколько месяцев после первого описания находки группа ученых из Франции и США под руководством Милфорда Волпоффа направила открытое письмо в редакцию журнала Nature. Это письмо подписали также Бриджит Сену и Мартин Пикфорд, которые обнаружили оррорина тугенского, считавшегося тогда самым древним кандидатом на звание предчеловека. Эти три исследователя ставили под сомнение значимость отличительных особенностей найденного черепа. По их мнению, черты, схожие с человеческими, являются результатом независимого развития и не позволяют сделать вывод об общности происхождения. Маленькие резцы – признак того, что череп принадлежал самке, а кости сахелантропа и в особенности его затылок по своей массивной форме больше напоминают кости гориллы. На основании этого группа ученых пришла к заключению, что Тумаи является самкой доисторической гориллы. Команда Брюне быстро дала свой ответ на эти возражения. Развернувшуюся в журнале полемику можно представить следующим образом[93]. Возражения Волпоффа: сахелантроп обладает примитивными отличительными чертами, поэтому он является человекообразной обезьяной. Ответ Брюне: как раз потому, что Тумаи является самым древним предчеловеком, следовало ожидать, что его характерные особенности будут достаточно примитивными. Одна точка зрения столкнулась с другой.
Три года спустя была представлена модель черепа Тумаи, восстановленная при помощи компьютерной томографии[94]. Несмотря на то что череп сам по себе сохранился необычайно хорошо[95], даже лучшие специалисты лишь с большим трудом могли его исследовать, потому что он был деформирован и некоторые его части были обломаны. Тем не менее техника позволила исправить искажения оригинала в виртуальной модели. Благодаря этому исследовательская группа Брюне пришла к выводу, что сахелантроп определенно не был гориллой и что большое затылочное отверстие у него располагалось в основании черепа, а это является признаком прямохождения. На уровне этого отверстия спинной мозг переходит в позвоночный столб. Если оно расположено в основании черепа, то это свидетельствует о передвижении на двух ногах, потому что голова в таком случае находится выше позвоночника. Если же это отверстие расположено в задней части черепа, то следует сделать вывод о хождении на четырех конечностях. Однако как раз в области большого затылочного отверстия оригинальная находка сильно повреждена.
Результаты этого исследования команда Волпоффа также приняла в штыки[96]. Ученые заявили, что приведенных доводов ни в коем случае недостаточно, и еще детальнее пояснили, что у существа, передвигавшегося на двух ногах, не могло быть такого строения затылка и костных образований, на которых крепились мышцы шеи.
Наша команда, изучавшая Эль Греко, также сравнивала сахелантропа чадского с грекопитеком Фрейберга, который несколько его старше (см. рисунок на стр. 32). При этом мы установили, что у Тумаи в отличие от Эль Греко корни зубов на нижней челюсти явно развиты не так хорошо. Корни клыков длиннее, а у второго премоляра они расходятся в разные стороны, а не срослись в один, как у грекопитека. Поэтому строение зубов также не подтверждает гипотезу о том, что сехелантроп был предчеловеком.
Затылок человекообразной обезьяны, сахелантропа и человека
Несмотря на все эти весомые возражения многие палеоантропологи все же полагают, что сахелантроп мог ходить на двух ногах и, следовательно, был предчеловеком. Однако окончательное решение этой загадки можно найти только при помощи дальнейших фактов. Поэтому исследование других участков тела, располагавшихся ниже черепа, например позвоночника или фрагментов костей ног, имело бы большую научную ценность. Однако в многочисленных работах, опубликованных исследовательской группой Брюне, речь идет исключительно о черепе, трех фрагментах нижней челюсти и отдельных зубах. Тем не менее несколько лет спустя после выхода этих публикаций многие специалисты стали высказывать предположения о том, что существуют и другие кости сахелантропа.
Исчезнувшее бедро
В начале лета 2010 года вместе с Мартином Пикфордом, оппонентом Брюне, я нанесла визит нашему коллеге Роберто Маккьярелли в Университете Пуатье. Его лаборатория располагалась в том же крыле, что и кабинет Брюне. Достаточно бегло Роберто показал нам на компьютере фотографии кости черного цвета. У него не было ни малейшего сомнения, что это бедро Тумаи. По его словам, исследовательская группа нашла его в непосредственной близости от черепа (см. стр. 8 вклейки), но и тогда, и позже, уже во время изучения находок, никто не считал, что он принадлежал сахелантропу. Предположительно причиной тому были сильные повреждения на концах кости: на них были следы от укусов, оставленных, возможно, гиеной.
Положение изменилось только в 2004 году, когда аспирантка по имени Од Бержере в рамках своей диссертационной работы, занимаясь изучением всей коллекции костей, связанных с сенсационной находкой, обнаружила диафиз кости, который не соответствовал ни одному из видов животных, кроме сахелантропа. В тот момент Мишель Брюне находился в научной экспедиции и не было никакой возможности с ним связаться. Без долгих раздумий она обратилась к Роберто Маккьярелли, занимавшему тогда должность декана факультета наук о Земле, и попросила его о помощи. На протяжении многих дней Маккьярелли и аспирантка изучали ценную кость и пришли к предварительному заключению, что, хоть она и принадлежит человекообразной обезьяне, представители этого вида с большой долей вероятности не передвигались на двух ногах. Вскоре после того, как это стало известно, бедро бесследно исчезло, а аспирантка лишилась места в университете[97].
Во время нашей встречи мы втроем – я, Маккьярелли и Пикфорд – тщательно исследовали множество фотографий кости, предположительно принадлежавшей Тумаи, и сравнили ее строение с бедренной костью оррорина, потенциального предчеловека возрастом около 6 миллионов лет, которого обнаружили в Кении в 2000 году. Из-за года находки он также известен как «человек тысячелетия». В противоположность кости оррорина, которого большинство ученых считают наиболее вероятным предком человека[98], бедренная кость из Торос-Меналла была явно согнута по продольной оси, что не соответствовало анатомии предлюдей, передвигавшихся на двух ногах.
И все же фотографии не могут заменить досконального изучения. Однако пока местонахождение этой кости ученым неизвестно. По словам Брюне, работа над его исследованием еще продолжается: «О публикации сказать мне пока нечего»[99].
Остается открытым вопрос о том, почему изучение кости так и не было доведено до конца почти два десятилетия спустя после того, как ее обнаружили. Так или иначе нельзя лишать научное сообщество столь значимой находки.
Роберто Маккьярели и Од Бержере не желали больше ждать. В начале 2018 года, четырнадцать лет спустя после их первого исследования, они решили представить результаты своей работы в докладе на ежегодном заседании Парижского антропологического общества и провести дискуссию о Тумаи. Однако оргкомитет не принял доклад, что было достаточно странно, ведь к теме проявлялся большой интерес. Возможно, причиной отказа стало то, что никто не должен ставить под вопрос правоту Мишеля Брюне, легенды французской науки, кавалера Ордена Почетного легиона, который также был награжден французским орденом «За заслуги»? Возможно, и вовсе не должно быть никаких сомнений о прямохождении сахелантропа и тем самым о его статусе предчеловека? Ведь, в конце концов, в университетском городке в Пуатье одна из улиц носит имя Мишеля Брюне и автостоянка на вокзале называется «Паркинг-де-ла-Гар-Тумаи».
Как бы то ни было, все эти события вокруг бедра сахелантропа сильно вредят науке, потому что из-за них невозможно провести критическую проверку данных и суждений, которая является необходимой частью исследовательского процесса. Кроме того, они подрывают доверие к видным представителям французской палеоантропологии[100] и свидетельствуют о «бессовестных махинациях со стороны влиятельных групп и местных организаций»[101], как выразился Маккьярелли, жалуясь перед лицом общественности.
В случае с сахелантропом есть и другие нестыковки: его возраст и происхождение, мягко говоря, точно не доказаны. Как изложил в своей работе руководитель поискового отряда Ален Бовилен[102], останки Тумаи не были выкопаны из осадочной породы, в которой они изначально находились. Они лежали не в почвенном слое, время образования которого можно было бы точно установить, то есть находка была сделана не in situ[103], как говорят специалисты. Именно об этом и пишут во всех публикациях исследовательской группы Брюне. Череп и бедренная кость были обнаружены, напротив, в дюнном песке среди останков животных других видов. Возможно, ветер нанес этот песок всего за несколько дней до того, как их нашли. Из-за высокой подвижности дюн – некоторые из них в пустыне Джураб перемещаются за год на расстояние до 200 километров – предметы внутри них также переносятся с места на место. По словам Алена Бовилена, подобные условия представляют большую проблему и для военных отрядов, занимающихся поиском мин[104].
Это чрезвычайно усложняет работу палеонтологов и археологов, проводящих исследования в пустынях. Они осознают, что находки, сделанные на дюнах или непосредственно в них, не будут обладать никакой доказательной силой, потому что, с одной стороны, невозможно точно установить время их происхождения, а с другой, твердые предметы в силу своей массы быстро перемещаются к основанию дюны. Члены экспедиции, организованной французско-чадской палеонтологической миссией, также учитывали эти обстоятельства при разработке поисковой стратегии: поиск окаменелостей производился в первую очередь в низинах.
По словам Бовилена, череп и бедренная кость никак не связаны с какой-либо горной породой, возраст которой можно было бы точно установить. Учитывая положение костей – они были направлены точно на Мекку, – геолог не исключил даже возможности того, что местные кочевники приняли их за человеческие останки и захоронили по мусульманскому обычаю. Таким образом, изначально они могли находиться в любой точке обширной прилегающей территории. Несмотря на это, Брюне и его сотрудники в многочисленных исследованиях указывают крайне точную датировку сахелантропа чадского, которая подтверждает самое первое их предположение. Тем не менее упоминаемые ими разрезы горной породы варьируются от работы к работе, хотя все они относятся точно к тому месту, где материал был «раскопан».
Жаль, что подобные неточности или отвлекающие маневры омрачают значимость изучения находок из Торрос– Меналла. Может быть, все это делается для того, чтобы любой ценой отстоять теорию африканского происхождения древнейших предлюдей?
В любом случае бесспорным остается тот факт, что грекопитек старше сахелантропа. Дело в том, что пыль из Сахары, в которой находилась обнаруженная в Пиргосе челюсть, происходит из пустынных отложений, которые сегодня скрыты в подпочве Торрос-Меналла[105]. Семь миллионов лет назад сильный ветер перенес эту пыль через Средиземное море на Север.