8. Говорить языками[117]
Если моя пьеса доведет до сознания общества, что есть на свете такой народ — фонетисты, и что они принадлежат в современной Англии к самым нужным людям, то она сделала свое дело[118].
В 1964 г. я учился в восьмом классе. Наш школьный марширующий оркестр выиграл конкурс в «Империал вэлли» (Imperial Valley, Южная Калифорния). Я играл на баритоне. Играть в оркестре мне очень нравилось. Выиграв конкурс, мы получили возможность отправиться на региональные соревнования более высокого уровня в Лос-Анджелесе, примерно в 210 км к северо-западу от нашего городка Холтвилл, расположенного у самой мексиканской границы.
Во время пребывания в ЛА наш дирижер хотел приобщить нас к высокой культуре, поэтому обратился к школьному совету с просьбой разрешить посещение оперы Моцарта «Дон Жуан». Совет ответил отказом, посчитав такой выбор излишне рискованным для учеников средних классов. У дирижера был запасной вариант — поход в Египетский театр на фильм «Моя прекрасная леди» с Рексом Харрисоном и Одри Хепбёрн. Перед посещением кинотеатра нам рассказали про пьесу Джорджа Бернарда Шоу, на которой основан фильм.
В какой-то момент этот фильм повлиял на мое решение стать лингвистом, поскольку сюжет в нем построен вокруг преобразующей силы человеческой речи, профессора Генри Хиггинса и его нерадивой ученицы Элизы Дулитл. Что такое человеческая речь — то, чем, обладают все люди? Что Бернард Шоу считал ключом к успеху в жизни? Том Вулф в своей книге «Королевство речи» (The Kingdom of Speech) утверждает, что речь — это наиболее важное изобретение в мировой истории. Речь не только позволяет нам говорить друг с другом. Она также мгновенно классифицирует человека по признакам экономического класса, возрастной группы и уровня образования. Если бы эректусы жили и сейчас, люди считали бы их грубыми из-за того, как они говорят. А если удалось бы их одеть в привычную нам одежду и попытаться выдать за современных людей?
Хотя коммуникация — явление древнее, речь, в масштабах эволюции, — предмет относительно новый. Когнитивист и фонетист Филип Либерман утверждает, что речевому аппарату современного Homo sapiens всего около 50 000 лет, то есть даже ранние Homo sapiens не могли говорить так, как это делаем мы сегодня[119]. Это утверждение не следует путать с идеями других авторов насчет того, что язык появился 50 000 лет назад. Речь появилась после языка. Следовательно, если утверждение Либермана про 50 000 лет верно, это будет аргументом против гипотезы о появлении языка как такового 50 000 лет назад. Если эректусы действительно изобрели символы и встали на нелегкий путь прогресса от знаков к языку, то усовершенствованная речь появилась бы много позже. Надо полагать, что первые языки должны были уступать современным. Ни одно изобретение не появляется сразу в наиболее совершенном виде. Все человеческие изобретения со временем совершенствовались. Однако это вовсе не означает, что эректусы говорили на недочеловеческом языке.
Это значит, что у них не было полностью современной речи по физиологическим причинам и что скорость передачи информации была ниже — у них было куда меньше тем для разговоров, чем есть сейчас у нас, да и возможности мозга тоже были скромнее, поэтому они не могли так же быстро обрабатывать и создавать информацию, как современные сапиенсы. Физиологические недостатки эректуса были преодолены благодаря постепенной биологической эволюции. Совершенствование же обработки информации и развитие грамматических способностей происходит в результате культурной эволюции. Сочетание биологической и культурной эволюции на протяжении 60 000 поколений разительным образом улучшило языковые способности людей.
В статье для журнала Американской ассоциации содействия развитию науки, опубликованной в 2016 г., Текумсе Фитч и его коллеги утверждают, что представления Либермана об эволюции речевого тракта ошибочны. Они полагают, что речевой аппарат намного старше 50 000 лет (как утверждает Либерман) — настолько старше, что он есть даже у макак[120]. Работа Фитча и его коллег, несмотря на всю ее занимательность, не особенно полезна для понимания эволюции языка по двум причинам. Во-первых, два крайних положения языка, которые, как они утверждают, схожи у макак и людей, связаны у макак с зеванием. Предположения Фитча и его соавторов, по-видимому, основываются на том, что если удастся заставить макак ставить язык в правильное положение и воспроизводить определенные человеческие гласные при зевке, то макаки смогут их повторить и потом, как будто они говорят. Однако это сомнительное предположение, поскольку зевание никак нельзя считать таким же непринужденным действием, как воспроизведение гласного звука заднего ряда у людей (язык при этом находится в положении, сходном с тем, которое он принимает при зевке). Язык отводится назад с усилием. Маловероятно, что звуки речи могли развиться на основе положения речевого аппарата при зевке. Во-вторых, авторы исследования сравнивают фонетику макак с записанными ранее человеческими звуками. Но авторам следовало бы протестировать человеческую фонетику с использованием тех же методов, которые были применены к макакам, чтобы сделать сравнение более равноценным[121]. Наконец, что наиболее важно, надо учесть тот факт, что для языка не требуется речь в известном нам виде. Языки можно свистеть, мычать или говорить с помощью одного гласного звука и одного согласного, при этом можно обойтись и без последнего. Язык нам обеспечивает сочетание культуры и человеческого мозга. Наша современная речь — приятное и полезное дополнение.
На первый взгляд, человеческая речь проста. В основе гласных и согласных лежат те же принципы, что формируют ноты, выдуваемые из кларнета. Элементарная физика. Воздух поступает из легких или изо рта музыканта и преобразуется, проходя по трубке речевого аппарата или по трубке кларнета. В случае с кларнетом поток воздуха трансформируется с помощью клапанов и трости, которые изменяют его так, что получаются благородные звуки вроде тех, что мы слышим в исполнении Бенни Гудмана, ну или скрежет и визг — у начинающих. До того, как поток воздуха покинет ротовую полость, он преобразуется в речь с помощью гортани, зубов, различных форм и движений, на которые способны элементы нашей глотки, носа и рта, расположенные над гортанью.
Но речь все же сложнее, чем обычное движение воздуха в трубе. Все потому, что движение воздуха по речевому тракту человека управляется сложной физиологией дыхания, которую направляет еще более сложный мозг. Продуцирование речи требует точного контроля более сотни мышц трахеи, дыхательных мышц, диафрагмы и межреберных мышц, а также ротолицевых (орофациальных) мышц. Движение всех этих мышц в процессе речи обладает поразительной сложностью. Чтобы у нас появилась возможность совершать все эти движения, эволюции нужно было изменить строение нашего мозга и физиологию органов дыхательной системы. С другой стороны, ни одна из этих последующих адаптаций для языка не требовалась. Но они сделали речь высокоэффективным способом передачи языка в том виде, в каком она нам сейчас известна. И все же маловероятно, что женщина-эректус смогла бы сыграть Элизу. Ей такую роль было бы не сыграть.
Чтобы мы смогли говорить и петь так, как мы это делаем сегодня, эволюции потребовалось основательно поработать со следующими системами: нижние дыхательные пути (легкие, сердце, диафрагма и межреберные мышцы), верхние дыхательные пути (трахея, глотка, носоглотка, ротоглотка, язык, нёбо, губы, зубы) и, самое главное, мозг.
В среднем человек произносит 135–185 слов в минуту. И тут есть два впечатляющих момента. Первое: поразительно, что люди могут так быстро говорить и считать это нормой. Второе: почти невероятно, что люди могут понимать друг друга на такой скорости. Но, конечно, здоровый человек может делать и то и другое — продуцировать и воспринимать речь — без особых усилий. У речи есть две стороны: продуктивная речь (говорение или пение) и восприятие (слушание и понимание). Чтобы разобраться в эволюции продуктивной речи и восприятия, нужно знать не только историю развития верхних и нижних дыхательных путей, но и то, как мозг контролирует физические элементы речи на такой высокой скорости и с такой точностью.
Чтобы рассказать об истории речи, нужно изучить речевой аппарат и свидетельства наличия речевых способностей у различных представителей рода Homo. Необходимо иметь четкое представление о том, как производятся и воспринимаются звуки и как мозг со всем этим управляется. Но прежде всего, нужно разобраться с нынешним состоянием человеческой речи. Как устроена речь у современных Homo sapiens? Зная ответы на эти вопросы, можно судить о сравнительной эффективности речи сапиенсов и других представителей рода Homo, а также о том, были ли у них вообще речевые способности.
Речь исходит изо рта, проходит по воздуху, достигает ушей слушающего, после чего ее обрабатывает мозг. Каждый из трех этапов — создания, передачи и понимания речи — связан с соответствующим разделом фонетики, науки о звуках. Создание звуков является предметом артикуляционной фонетики. Передачу звуков по воздуху изучает акустическая фонетика. А изучением интерпретации занимается перцептивная фонетика, или фонетика восприятия. Но есть и другие разделы, связанные с иными типами функций. Существуют исследования в области физики и механики восприятия и продуктивной речи. Такие исследования часто объединяют под общим названием «экспериментальная фонетика». Необязательно быть экспертом во всех этих областях, чтобы разобраться в эволюции речи, но хотя бы общее представление будет полезно.