– Я не могу без него жить, Агата, – щебетала мне Габриэль, тихонько всхлипывая. – Я знаю, что он до сих пор любит меня, но очень обижен. Если вы отмените свадьбу, то, возможно, я смогу вымолить у него прощение.
Я тяжело вздохнула и едва удержалась от желания закатить глаза вверх, глядя на ее бездарную игру.
– Вы меня убедили, Габриэль, – ответила негромко. – Я помогу вам.
В заплаканных глазах Габи промелькнула надежда, и она, как по команде, бросилась ко мне в ноги.
Схватилась за мои колени и, рыдая, перешла к завершающей сцене.
– О, Агата. Спасибо вам. Спасибо…
– Пока не за что, – ответила я и, спокойно отодвинув ее в сторону, поспешила к небольшому старинному шкафу, стоящему в углу гостиной.
Достала оттуда толстую черную свечу, длинную иглу и несколько черных нитей.
Габриэль резко замолчала. Даже всхлипывать перестала. Только следила за моими движениями удивленным взглядом.
Я вернулась на свое место и, напустив на себя серьезный вид, принялась выводить на свече бездумные символы. Возила иглой по темному воску, вырисовывая перевёрнутые числа и случайные буквы из матерных слов, которые в этот момент крутились в голове.
В завершение начертила на воске змею и с деловитым видом передала иглу этой меркантильной стерве.
– Подержите, Габриэль.
– Ч-что… Что вы делаете? – наконец решилась спросить она.
Я невинно взглянула на свою соперницу, взяла длинную черную нитку и начала обматывать ее вокруг «разрисованной» свечи.
– Как что? Хочу вам помочь.
Идеальные брови Габриэль съехались к переносице, а в глазах промелькнуло искреннее непонимание.
Пытаясь сдержать улыбку, я негромко добавила:
– Это один древний ритуал. Если вы не можете жить без Нэйтана, то вообще жить не будете. Зачем вам так страдать?
Габриэль молниеносно выбила из моих рук свечу, заканчивая свой дурацкий спектакль.
– Ты совсем сумасшедшая?! – рявкнула она, вскакивая на ноги. От недавних слез не осталось и следа.
– Вы просили помощи – я вам помогаю! Что не так?
«Не смеяться, главное, не смеяться», – молилась мысленно, глядя на то, как Габриэль, подхватив свою сумочку, несётся к входной двери.
– И ещё, Габриэль! Если вы действительно так любили Нэйта, то почему не рассказали ему сразу о том, на какую жертву ради него пошли?
Я поспешила следом за ней. С наслаждением смотрела на искривленное от злобы лицо Габриэль Д'эстри, пока та натягивала на себя пальто.
Ответа на свой вопрос я так и не получила.
Хотя он мне был и не нужен. Вся правда читалась в ее лживых глазах. Никто ее замуж силой не выдавал.
Габриэль посмела обернуться, только когда оказалась на пороге.
– Вы больная на всю голову. Неотесанная журналистка! На что вы надеетесь, Агата? – прошипела она. – Думаете, Нэйту вы действительно интересны?
Я широко усмехнулась. Быстро сунула ей в руки «ритуальные» вещички и следом протараторила:
– Если вдруг решитесь принять мою помощь и покончить со страданиями по моему жениху, то просто зажгите свечу и воткните иглу себе в зад… Должно помочь. Всего доброго.
Я захлопнула дверь прямо перед носом этой ошарашенной стервы и отряхнула руки.
– Вы мне угрожаете?! – послышался возмущенный писк за закрытой дверью.
Вместо ответа я злобно рассмеялась и поспешила в свою спальню, чтобы собраться на свидание к Нэйту.
Свою вину я признавать умела и исправлять ошибки тоже. Да и колечко, что вернулось на мой безымянный палец, мне хотелось ему продемонстрировать. Возможно, даже устроить бурное перемирие…
Но весь мой план полетел коту под хвост уже через два часа, когда на моем пороге возникли два жандарма.
Под их злобными взглядами мне стало не по себе. Я смущенно повела обнаженным плечом, жалея, что выбрала для «примирения» с Нэйтом такое откровенное красное платье.
– Агата Ксавье? – поинтересовался один из них. Угрюмый. Седовласый.
– Да.
– Вы угрожали сеньорите Габриэль Д’эстри расправой. Прошу пройти с нами. Вы арестованы.
После этой фразы я громко рассмеялась и смиренно выставила вперёд руки.
Вот и ещё одна правда всплыла …
А с папочкой у кого-то, оказывается, отличные отношения!
Глава 34
Нэйт
Засунув руки в карманы пальто, я ловко лавировал между прохожими, что выбрались на вечернюю прогулку.
Жадно вдыхал морозный воздух, возвращая назад клубы пара, и поглядывал в витрины магазинов.
Вчера я узнал, что именно чувствует голодный пёс, рассматривающий с улицы прилавки, забитые едой.
Я хотел немного проучить Агату, а наказал сам себя.
Очень болезненно наказал…
Вчера целый день я не находил себе места. Пальцы зудели, в паху жгло от дикого возбуждения, а все мысли были заняты Агатой.
Всю ночь мне снились очень чувственные сны с ней в главной роли. И я очень надеялся, что очень скоро смогу превратить их в реальность.
Я понятия не имею, как у меня хватило духу вчера ее оставить. Вот такую… Готовую, горячую, обнаженную… Потрясающую.
Но я желал, чтобы она доверилась мне полностью. Словам, рукам, губам. Я желал заполучить ее всю. В комплекте со всеми ее неугомонным тараканами.
А ради этого стоило немного подождать…
– До завтра, например, – разговаривал я сам с собой, заглушая в себе желание отправиться к ней прямо сейчас и провести эту ночь как полагается – на ней.
Единственное, что удерживало меня от этого решения – дело, с которым мне необходимо было разобраться.
Утром я придумал, как нам раздобыть доказательства на главу Жандармерии.
Именно поэтому сейчас я спешил к одному вредному, но проверенному жандарму, которого не застал в отделе.
Добравшись до нужного дома, я заколотил в дверь.
Еле сдержал улыбку, когда она распахнулась, и я увидел отца семейства «во всей красе». Без его привычной надменности и сурового взгляда.
Герхард держал на руках плачущую годовалую дочку и смотрел на меня очень устало… Его густые рыжие волосы, как и бороду, украшала манная каша, которую яро продолжала размазывать по всему лицу детская ладошка.
– До чего же мило ты сейчас выглядишь, – рассмеялся я, не удержавшись от колкости. – Прирученный, домашний…
– Замолчи, Нэйт, – буркнул Герхард. – Чего надо?
– Дело есть. Повышение получить не желаешь?
Рыжая бровь Герхарда заинтересованно выгнулась, и он мигом окликнул свою жену. Всучил ей в руки плачущую дочь и выскочил на улицу.
– Говори, – шепотом произнес он, оглядываясь по сторонам. – Что за дело?
– Место своего начальника занять не желаешь?
Моя улыбка стала ещё шире, когда лицо Герхарда, освещенное уличными фонарями, искривилось от ужаса.
– Ты спятил?!
– Нет.
Я вкратце поведал ему о том, что мы узнали о его начальнике. Герхард хоть и слушал меня внимательно, но не изъявил желания «наказать» мерзавца. Правда, один вопрос все же задал.
– А от меня ты чего хочешь, Нэйт?
– Ты должен обыскать его кабинет, – заявил я с улыбкой. – Нам нужны доказательства.
Все, что думает Герхард по поводу моего предложения, можно было прочесть на его лице.
– Я не стану этого делать! – шикнул он. – Я могу лишиться работы! У меня дети! Жена! Я не хочу загреметь за решетку!
– Так я и знал, трусливый жандарм.
– А ты не думал, что он может все дома хранить?
– Его жена устраивает праздники два раза в неделю. Ты действительно думаешь, что он будет так рисковать и хранить что-то важное дома, где все время находится добрая половина столицы? А вот в своем кабинете, куда боятся лишний раз заглянуть даже его подчиненные – вполне.
– Я не стану этого делать.
– Трус, – повторил я с ухмылкой.
– Я могу помочь в чем-нибудь другом, – мигом отозвался Герхард, принимая на себя важный вид.
Я сощурился, задумчиво разглядывая его надменную физиономию. В голову пришла отличная идея! Если он боится проверить кабинет начальника, это сделаю я. Только надо бы в отдел сперва попасть…
– Когда ты дежуришь, Герхард?
– Заступаю сегодня в восемь вечера. А что?
– На одну ночку можешь меня за решетку отправить? Я сам проверю кабинет, – предложил я, понимая, что это будет отличным решением.
Ведь так я и от похода к Агате смогу сегодня удержаться. Пусть ещё ночку подумает над своим поведением.
Когда Герхард отрицательно мотнул головой, я выругался вслух.
– Да постой ты, – оборвал меня жандарм. – Не могу не потому, что боюсь, а потому, что нельзя. Нет заявления – нет и преступления. Понимаешь? Если я притащу туда тебя просто так, возникнут вопросы.
– Когда твоя следующая ночная смена? – вздохнул я, раздумывая над будущей «участью преступника».
– Через день.
– Годится. Приготовь камеру ближе к выходу. Все, что от тебя потребуется это…
– Знаю-знаю, открыть клетку.
– Клетку я сам открою. Ты должен будешь следить за тем, чтобы никто из твоих помощников носа не сунул в сторону кабинетов.
Нехотя мотнув головой, Герхард все же принял мои условия. Ведь риск был минимальным. Максимум, если меня кто-то и обнаружит в кабинете, то влетит сразу всем жандармам. За то, что не уследили за «преступником». Уволить их не уволят, а вот премии лишат.
А Герхард понимал, что я с лёгкостью могу ему все компенсировать.
Я распрощался с жандармом, и ноги сами понесли меня в сторону дома Агаты. Интересно, как она воспримет мысль о моем заключении? Может не говорить ей, что это часть плана? Пусть понервничает за меня немного… Я шел по улице и улыбался своим мыслям, как идиот.
– Сеньор Лоури!
Я резко остановился и обернулся, чтобы взглянуть на того, кто решил меня потревожить.
Сощурился, разглядывая в свете фонарей спешащую ко мне парочку.
– И что ему надо? – спросил сам себя, когда увидел бывшего мужа Агаты.
Он остановился возле меня и, склонив голову в лёгком приветствии, обратился к своей темноволосой спутнице.
Я усмехнулся. А в прошлый раз, кажется, с ним был рыженькая дама… Быстро он, однако.