Поставьте приложение-трекер трезвости. Для самоконтроля. Оно посчитает дни, проведенные без алкоголя, расскажет о положительных изменениях в организме и даже о сэкономленных деньгах. Да и видя на экране число, скажем, «28 дней», будет обидно его обнулять – и это дополнительная опора для того, чтобы на предложение очередной рюмки сказать: «Спасибо, но нет. Мне бы компота».
Я – мама особенного ребенка
В этой истории мы намеренно не называем диагноза ребенка. Люди с инвалидностью всегда были уязвимы, а сейчас жизни многих из них под угрозой – и не имеет никакого значения, чем именно они болеют. Но их проблемы и переживания очень созвучны друг другу, и все они нуждаются в сочувствии и поддержке.
Прекрасная, хрупкая Нина. Глядя на эту молодую женщину, сложно представить, что она уже десять лет как мама. Мама особенного ребенка.
– О том, что Славик будет с особенностями, я узнала во время беременности. Мне было очень тяжело эмоционально. Страшно, горько и одиноко. Я боялась неизвестной болезни, боялась, что не полюблю его и буду страдать. Постоянно спрашивала себя, почему со мной такое случилось, за что? Это потом уже, через год-два, вопрос поменялся на «для чего?» И тогда я перестала понимать, как я раньше-то без него была? Это же мое сердце, мой человечек, – Нина смеется.
Нина поступила очень правильно, когда сумела трансформировать вопрос «за что?» в вопрос «для чего?» Первое время после рождения сына она воспринимала случившееся как наказание, а это причиняет много страданий, ведь ты не понимаешь, за что тебя наказывают. Но когда на ситуацию можно посмотреть как на урок, страдания уходят. Потому что за урок, как известно, можно получить «пятерку».
– Поначалу мне было одиноко. Съедало ощущение, что я осталась один на один с бедой. Поддержки от мужа не было, он и сам очень тяжело воспринял то, что Славик у нас не такой, как все. И, как потом оказалось, не смог жить с нами.
На этих словах Нина по-хозяйски смахнула какую-то соринку со стола и продолжила:
– А я, честно говоря, настолько обомлела, когда впервые увидела сына… Сперва даже забыла, что врачи поставили ему какой-то дурацкий диагноз. Он был прекрасен. И он был мой. Тяжесть никуда не ушла, но появились и светлые чувства: любовь, нежность, сострадание. И я начала свой путь родительства. – На лице Нины сияет улыбка. – Изучала много литературы, погружалась в тему, искала благотворительные организации, искала таких же детей и их родителей. И, вы знаете, в какой-то момент все встало на рельсы – отстроилось, наладилось. Стало хорошо, понятно, спокойно и размеренно. И меня это устраивало.
Но дальше в жизнь ворвалась пугающая геополитика. Сначала Нина даже не поняла, чем это грозит им со Славиком.
– А потом дошло… И волосы на голове зашевелились. Это лекарства. Это расходники. Заграничная реабилитация. Всего этого может просто не стать – «пшик», и все, нету. Я не смогу этого купить, как ни бейся. Ужас меня буквально сковал. И вот сейчас я уже столкнулась с дефицитом расходных материалов, которые нам нужны каждый день. Вы понимаете? Каждый день.
Она замирает, ее взгляд останавливается. Нина смотрит перед собой пустым взором, как будто находится не здесь.
– И еще я зачем-то начала читать новости про пострадавших детей, – продолжает она бесцветным голосом, – и смотреть фотографии. Знала, что не нужно, но все равно смотрела. И так это было страшно! Напоминало какой-то животный ужас. Так со мной бывало, когда Славик находился на грани между небом и землей. Это самые сложные моменты в моей жизни. Я до сих пор не могу поверить, что это наяву.
Нина пытается не нарушить плачем тишину нашей беседы, но рыдания все-таки вырываются наружу. Ничего, так надо. Так мы и сидим какое-то время, пока через слезы изливается ее страх, напряжение и бессилие.
Нина оказалась одновременно и свидетелем ужасных событий, и человеком, которого прямо коснулись их последствия. Как и большинство из нас. В ситуации, когда так или иначе страдают все, очень ценно помнить про это. И по возможности с сочувствием относиться к проблемам других людей.
– Я очень боюсь, что здоровье моего ребенка, за которое я борюсь каждый день вот уже десять лет, окажется под смертельной угрозой. И я не знаю, как справиться с этим.
Страх
Страх Нины имеет под собой реальные основания: она уже столкнулась с тем, чего так боялась. Да, сейчас важно приложить максимум усилий, чтобы решить проблему. Но реальность такова, что может и не оказаться таких возможностей. К сожалению. Конечно, страх будет присутствовать, но чтобы он не «рос» в голове, не «поглощал» Нину, можно попробовать представить его, нарисовать, вылепить. Любой страх важно сначала осознать, увидеть и назвать. Сложно бороться с невидимкой.
Поэтому мы с Ниной берем лист бумаги и рисуем ее страх. Как угодно – абстрактно, в виде существа, вещи, субстанции, растения. Все, что придет в голову, главное, чтобы он материализовался и мы могли на него взглянуть.
Нина изобразила огромного, на пол-листа, красного многорукого монстра с множеством глаз. Его руки больше напоминали щупальца, из открытого рта торчала пара десятков острых зубов.
Дальше Нине пришлось нарисовать саму себя рядом с этим монстром. Она поставила себя неподалеку – намного меньше, бледнее и слабее, чем ее страшное чудище. Почти привидение.
– Нина, а почему этот монстр красный?
– Он в крови… в чужой крови. Или с содранной кожей? Не знаю. Наверное, и то, и другое. Он с содранной кожей и в своей, и в чужой крови.
– А зачем ему так много глаз и рук?
– Он хватает всех… Вообще всех, без разбору, и от него сложно убежать – утаскивает своими щупальцами… И никуда не скрыться – видите, какой глазастый. Не спрячешься от него.
– Что он сделает, если схватит?
– Сожрет…
– А почему вы такая маленькая и бледная рядом с ним?
– Потому что не могу ему противостоять. У меня не хватит сил.
Как правило, люди вместо того, чтобы идти навстречу своим страхам, бегут от них, изо всех сил стараются о них не думать. Потому что страшно. Но страхи как назло «догоняют» – и возникают в сознании снова и снова, как заезженная пластинка. Они как Нинин монстр – многорукие, глазастые. От них не спрячешься.
– А что можно исправить на картинке, чтобы добро победило? Не думайте о себе, давайте представим, что это такая сказка: вот – чудище, вот – героиня. Как нам помочь этой героине? Пофантазируйте.
Нина думает и рассматривает рисунок. Поворачивает его то одной стороной, то другой. Потом берет карандаш. В руке у героини появляется меч, а на губах у Нины – слабая улыбка.
– Если это чудище к героине… нет, ко мне приблизится, я, недолго думая, начну рубить мечом его щупальца, – голос становится тверже и энергичнее, – мне терять больше нечего. Мне нужно спасать своего ребенка.
И в этот момент Нина даже расправляет плечи, выпрямляется, поднимает голову. Она готова бороться, потому что знает: другого выхода нет.
– У меня же еще и мама инвалид первой группы, ей нужны определенные лекарства. Позавчера их опять не было в аптеке, а скоро они у нее закончатся. Какое-то время, конечно, можно и без них, но потом станет критично. Аналоги намного хуже. И я так в этот момент начинаю злиться! Ну какого черта?! Лекарств уже не купить? На дворе 21 век! Вот и позавчера наорала зачем-то на фармацевта, хотя понимаю, что она ни в чем не виновата. Но я тоже ни в чем не виновата! Я не ставила мир с ног на голову, меня не спросили! Но я чувствую, что меня наказывают, и наказывают несправедливо. Что мне делать?
Злость в этой ситуации естественна и оправдана. Очень тревожно не находить нужные лекарства в аптеках. И Нина, конечно же, не желала зла фармацевту, но накричала на нее из сильного чувства страха, тревоги и бессилия. Про страх мы поговорили. Теперь надо подумать, как по-другому можно обходиться и со злостью, и с бессилием.
Злость
Остановить поток злости помогает осознание своих чувств в моменте. Точно ли вы злитесь на коллегу из-за невыполненного задания? Или все дело в том, что вы опоздали на работу, потому что плохо рассчитали время в пути или по дороге вас отвлекли? Злость не думает, она выплескивается на того, кто первым попадется под руку. Но причины ее часто прячутся где-то в другом месте.
И еще надо найти экологичный и безопасный для себя и окружающих способ выразить свой гнев. Можно покричать в отдельной комнате, побить грушу, порвать бумагу. Нина вспомнила, что, когда она злится, ей действительно помогает крик. Но нельзя же вот так ни с чего начать орать на фармацевта? Мы остановились на таком варианте: каждый раз, когда Нина поймает себя на желании накричать на кого-то, она достанет телефон и в заметках капслоком напишет все, что приходит ей в голову. Большими буквами, с восклицательными знаками, громко.
Бессилие
С бессилием история другая. Иногда мы попадаем в ситуации, где мы и правда можем сделать очень мало или вообще ничего. Спросите себя честно: а могу ли я что-то сделать с этим? И если ответ «нет», найдите то место в своей жизни, где вы все-таки способны действовать: убраться, почитать с ребенком книжку, позвонить и поддержать подругу, приготовить ужин. Эти простые действия помогают вернуть себе авторство, осознать те моменты в жизни, которые мы в состоянии контролировать – они зависят только от нас. И тогда бессилие переживается легче.
Когда Нина уходила со встречи, рисунок своего страха она забрала с собой. Чтобы постоянно напоминать себе: пусть у монстра много щупалец, зубов и глаз, у нее в руках – меч. И она собирается воспользоваться им, чтобы защитить своего ребенка.
Прежде всего, прислушайтесь к себе. Попробуйте назвать те чувства, что вы испытываете: страх, злость, бессилие или какие-то еще. Посмотрите на них, не прячьтесь от страха, не поддавайтесь злости. С чувствами мало познакомиться, с ними надо поговорить, а потом – проработать. Если вы заботитесь об особенном человеке, вам важно вернуть себя в стабильное состояние.