[36].
Дойти до нуля — значит обнулить все эти категории.
Производство электроэнергии дает чуть больше четверти от общей эмиссии. Удивительно, не правда ли? Я сам с трудом поверил в это: большинство изученных мною статей о климатических изменениях посвящены именно производству электроэнергии, и я предполагал, что это основной виновник нашего положения.
К счастью, хотя на электроэнергию приходится всего 27% проблемы, она может дать намного больше, чем 27% решения. С чистой электроэнергией можно отказаться от сжигания углеводородов (которые выделяют СО2) в качестве топлива. Представьте электромашины и автобусы; электроотопление и кондиционеры у себя дома и в офисе; энергоемкие производства, использующие электричество вместо природного газа. Сама по себе чистая электроэнергия не приведет нас к нулю, но станет главным шагом к достижению этого результата.
Совет: помните, что эмиссия парниковых газов связана с пятью сферами деятельности человека, следовательно, искать решения необходимо по каждой из них.
Этот вопрос чаще всего ставится в статьях, посвященных электроэнергии. Допустим, новая электростанция производит 500 мегаватт электроэнергии. Много ли это? И что такое мегаватт?
Мегаватт — это миллион ватт, а ватт — это мощность, при которой за 1 секунду времени совершается работа в 1 джоуль. В этой книге мы не будем подробно рассматривать джоуль — достаточно знать, что это единица измерения энергии. Следует лишь запомнить, что один ватт — это определенное количество энергии в секунду. Допустим, вы хотите определить напор воды из кухонного крана. Для этого можно посчитать, сколько капель из него вытекает в секунду. Электроэнергию рассчитывают примерно так же, только речь идет о потоке энергии, а не воды. Иными словами, количество ватт эквивалентно количеству капель в секунду.
Ватт — это немного. Уровень мощности небольшой лампы накаливания — около 40 ватт. Фена для волос — 1500 ватт. Электростанция производит сотни миллионов ватт. Мощность крупнейшей электростанции в мире — «Три ущелья» в Китае — 22 миллиарда ватт.
Поскольку цифры немаленькие, полезно иметь условные обозначения. Киловатт равен 1000 ватт, мегаватт — миллиону, а гигаватт — миллиарду. В новостях часто упоминают эти условные обозначения, так что я тоже буду их использовать.
Таблица, предложенная ниже, показывает примерные соотношения, которые помогают представить общую картину.
Конечно, по этим категориям наблюдается немало колебаний в течение дня и в течение года. Одни здания потребляют больше электроэнергии, чем другие. Нью-Йорк, например, 12 гигаватт в зависимости от сезона; Токио, где населения больше, чем в Нью-Йорке, нужно в среднем около 23 гигаватт, однако летом потребление электроэнергии превышает 50 гигаватт.
Итак, допустим, вы хотите обеспечить электричеством город средних масштабов, который потребляет один гигаватт электроэнергии. Можно ли построить электростанцию на один гигаватт и покрыть все нужды города? Ответ зависит от устойчивости источника электроэнергии. Атомная электростанция работает 24 часа в сутки и закрывается только на ремонт или заправку. А вот ветер дует (и солнце светит) не всегда, поэтому фактическая производительность ветряных электростанций и солнечных панелей составляет 30% или меньше. В среднем они дают 30% от гигаватта, который вам нужен. А значит, придется дополнить их другими источниками, чтобы стабильно получать один гигаватт электроэнергии.
Совет: когда вы слышите слово «киловатт», представьте себе дом, гигаватт — это город, а сотня гигаватт и больше — крупная страна.
Некоторые источники электроэнергии занимают больше площади, некоторые — меньше. Это важно по очевидным причинам: земли и воды в нашем распоряжении не так уж много. Место, конечно же, не единственная проблема, но и немаловажная, так что говорить о ней следует чаще, чем это происходит сейчас.
В данном случае нас интересует удельная мощность. Она показывает, сколько электроэнергии можно получить из разных источников в пересчете на конкретную площадь земли (или воды, если вы устанавливаете ветрогенераторы в океане). Удельная мощность измеряется в ваттах на квадратный метр. Ниже перечислены несколько примеров.
* [38]
Обратите внимание, что удельная мощность солнечной батареи значительно выше, чем у ветрогенератора. Если вы хотите использовать ветер вместо солнца, вам понадобится намного больше площади при прочих равных условиях. Это не значит, что ветер — плохо, а солнце — хорошо. Это просто значит, что у них разные требования, которые следует учесть.
Совет: если вы услышите утверждение, что некоторые источники (ветер, солнце, атомные электростанции и т. д.) могут обеспечить мир всей необходимой ему электроэнергией, выясните, какая площадь понадобится для выработки такого количества электричества.
Причина, по которой мир производит столько парниковых газов, заключается в том, что современные энергетические технологии самые дешевые, — если закрыть глаза на то, как они вредят окружающей среде. Именно поэтому перевод нынешней колоссальной, «грязной», углеродной энергетической отрасли на новые технологии с нулевыми выбросами потребует значительного финансирования.
О каких суммах идет речь? Если у нас есть грязный и чистый источники производства одной и той же продукции, можно сравнить их стоимость.
Большинство безуглеродных решений обойдется дороже, чем их эквиваленты на ископаемом топливе. Отчасти это вызвано тем, что цены на ископаемое топливо не отражают уровень наносимого им экологического ущерба, поэтому оно и кажется дешевле альтернативы. (Я вернусь к проблеме цен на углеродное производство в главе 10.) Эти дополнительные расходы я называю зелеными наценками[39].
Я никогда не забываю о них в ходе любого обсуждения климатических изменений и буду не раз возвращаться к этой концепции в следующих главах, поэтому позвольте объяснить, что она означает.
Зеленая наценка не одна — их много: на электричество, топливо, стройматериалы и т. д. Размер зеленой наценки зависит от того, что и чем вы заменяете. Стоимость, скажем, безуглеродного авиационного топлива отличается от стоимости солнечной электроэнергии. Я приведу пример зеленых наценок.
Последние несколько лет средняя розничная цена литра авиационного топлива в США составляет 50 центов. Его улучшенный вариант — биотопливо (если считать, что оно доступно в необходимых количествах) — стоит в среднем 1,2 доллара за литр. Следовательно, зеленая наценка за безуглеродное топливо — разница между этими двумя ценами, то есть 0,7 доллара. Эта наценка делает экологичный вариант дороже почти в два с половиной раза. (Подробнее об этом мы поговорим в главе 7.)
В редких случаях зеленая наценка может быть отрицательной, то есть зеленые технологии обходятся дешевле, чем ископаемое топливо. К примеру, жители некоторых районов могут сэкономить деньги, заменив систему отопления на природном газе и кондиционер на электрический тепловой насос. В Окленде эта экономия составит 14% расходов на отопление и кондиционирование, а в Хьюстоне достигнет 17%.
Казалось бы, технологии с отрицательной зеленой наценкой должны активно применяться во всем мире — это же выгодно! В общем и целом так и есть, однако, как правило, между появлением новой технологии и ее реализацией проходит немало времени — особенно если речь идет о домашнем отоплении, которое мы редко заменяем.
Когда мы рассчитаем зеленые наценки по основным безуглеродным решениям, следует обсудить компромиссные варианты. Сколько мы готовы заплатить за зеленые технологии? Будем ли мы покупать биотопливо, которое обходится в два с половиной раза дороже авиационного? Будем ли платить вдвое больше за зеленый бетон?
Кстати, когда я спрашиваю, сколько мы готовы заплатить, я имею в виду весь мир. Дело не только в том, что могут себе позволить американцы и европейцы. Есть довольно внушительные зеленые наценки, которые в состоянии на себя взять США, но Индия, Китай, Нигерия и Мексика — нет. Нужно довести эти наценки до такого низкого уровня, чтобы от углеродного производства сумел отказаться весь мир.
Принято считать, что размер зеленых наценок постоянно меняется. Для их расчета приходится использовать много допущений. Для этой книги я сделал допущения, которые кажутся мне обоснованными, однако другие знающие люди сделают другие допущения и получат другие цифры. Кроме того, важны даже не конкретные цены, а то, насколько данная зеленая технология дешева по сравнению с ее альтернативой на ископаемом топливе. Если разница слишком велика, нужны инновации, которые снизят цены.
Надеюсь, зеленые наценки станут началом более обстоятельного диалога по поводу финансовых вложений, которые нам понадобятся, чтобы дойти до нуля. Надеюсь также, что другие специалисты сделают собственные расчеты наценок. Я буду безмерно рад, если они получатся не такими высокими, как у меня.
Наценки, которые я рассчитал для этой книги, — не идеальный метод сравнения цен, однако это лучше, чем ничего.
В частности, зеленые наценки — потрясающий фильтр для принятия решений. Они помогают максимально эффективно вкладывать время, внимание и деньги. Взглянув на различные наценки, мы можем решить, какие безуглеродные решения следует использовать уже сейчас, а в каких сферах нужны инновации, поскольку чистые альтернативы недостаточно дешевые. Они помогают ответить на следующие вопросы.
Какие безуглеродные решения следует применить уже сейчас?