В Индонезии леса вырубают, чтобы посадить пальмы, которые дают пальмовое масло, содержащееся во множестве продуктов — от попкорна до шампуня. Это одна из основных причин, по которым Индонезия является четвертым крупнейшим в мире производителем парниковых газов[87].
Мне бы очень хотелось рассказать вам о новых изобретениях, которые спасут мировые леса, но порадовать, увы, нечем. Есть несколько полезных решений — к примеру, современный спутниковый мониторинг, который облегчает слежение за вырубкой леса и лесными пожарами и помогает оценивать масштабы ущерба. Я также наблюдаю за деятельностью нескольких компаний, которые разрабатывают синтетические альтернативы пальмовому маслу, чтобы отпала необходимость вырубать столько деревьев под пальмовые плантации.
Однако это не технологическая проблема, а политическая и экономическая. Люди вырубают деревья не из вредности. Они делают это, когда выгода от вырубки превышает выгоду от других методов. Так что необходимы политические и экономические решения, включая выплаты странам за сохранение своих национальных лесов; законодательные постановления, призванные защитить определенные регионы; и новые экономические возможности для сельских районов, чтобы им не приходилось добывать природные ресурсы исключительно ради выживания.
Возможно, вы слышали об одном решении, связанном с вырубкой леса, — это посадка деревьев для улавливания диоксида углерода из атмосферы. На первый взгляд, идея понятна — это самый дешевый и простой метод улавливания углерода, какой можно вообразить, и у него есть очевидные преимущества для всех, кто любит деревья. На самом деле все чуть сложнее. Следует изучить этот метод подробнее — на данный момент его влияние на климатические изменения, мягко говоря, преувеличено.
Как и во всем, что касается глобального потепления, следует учитывать целый ряд факторов…
Сколько диоксида углекислого газа может поглотить дерево за свою жизнь? По-разному, но в среднем 4 тонны за 40 лет.
Что произойдет после смерти дерева? Если оно сгорит, весь СО2, который в нем хранился, попадет в атмосферу.
Что бы произошло, если бы не мы посадили это дерево? Если бы дерево выросло без нашей помощи, естественным образом, получается, что мы не увеличили поглощение углерода.
В какой точке мира следует сажать это дерево? В целом деревья в заснеженных регионах больше нагревают воздух, чем охлаждают его, поскольку они темнее снега и льда, а темные предметы поглощают больше тепла, чем светлые. Напротив, деревья в тропических лесах больше охлаждают воздух, чем нагревают, потому что выделяют много влаги, которая образует облака, отражающие солнечные лучи. Деревья в средних широтах — между тропиками и полярными кругами — «действуют» примерно одинаково.
Росло ли на этом месте что-то другое? Если, к примеру, убрать посевы соевых бобов и засадить это место лесом, количество соевых бобов на рынке сократится, а значит, цена на них повысится, и, скорее всего, кто-то срубит деревья в другом месте, чтобы опять-таки выращивать соевые бобы. А это перечеркивает благотворное влияние нового леса.
С учетом всех этих факторов понадобится около 20 гектаров деревьев в тропиках для поглощения выбросов, которые приходятся на одного среднестатистического американца за всю его жизнь. Умножьте это число на количество жителей США — и получится почти 65 миллионов квадратных километров, то есть примерно половина суши нашей планеты. Причем эти деревья нужны вечно. И это только для США — мы еще не посчитали эмиссию других стран мира!
Поймите меня правильно: деревья приносят массу пользы, эстетической и экологической, и нужно сажать их как можно больше. Как правило, деревья растут только там, где они уже росли, так что высадка новых деревьев поможет восполнить ущерб от вырубки. Но одна только высадка не решит проблем, вызванных сжиганием ископаемого топлива. Самая эффективная стратегия в данном случае — прекратить их вырубать в таких количествах.
Итак, скоро нам придется производить на 70% больше еды и в то же время сокращать выбросы, а со временем полностью от них отказаться. Для этого понадобится множество новых идей, включая новые методы удобрения растений, разведения скота и сокращения пищевых отходов, а жителям богатых стран придется изменить некоторые привычки — например, есть меньше мяса, даже если любовь к бургерам у них в крови.
Глава 7. Транспорт
Начнем с небольшого опроса.
1. Что содержит больше энергии?
А. Литр бензина
Б. Шашка динамита
В. Ручная граната
2. Что дешевле в Соединенных Штатах?
А. Литр молока
Б. Литр апельсинового сока
В. Литр бензина
Правильные ответы — 1А и 2В: бензин. Чтобы получить эквивалент энергии, содержащейся в 4,5 литра бензина, потребуется 130 шашек динамита. Конечно, динамит выпускает всю свою энергию сразу, а бензин горит постепенно — и это одна из причин, по которым мы заправляем машины бензином, а не взрывчаткой.
В США бензин, кроме всего прочего, на удивление дешевый продукт, хотя в это сложно поверить, когда заезжаешь на заправку. Кроме молока и апельсинового сока, перечислим еще несколько товаров, которые стоят дороже бензина (если сравнивать эквивалентный объем): бутилированная вода Dasani, йогурт, мед, стиральный порошок, кленовый сироп, антисептик для рук, латте из Starbucks, энергетический напиток Red Bull, оливковое масло и дешевое вино Charles Shaw, которое можно купить в продуктовых магазинах Trader Joe’s. Так и есть: если брать литрами, то бензин дешевле двухдолларовой бутылки вина.
Читая эту главу, не забывайте эти два факта о бензине: он вне конкуренции и он дешевый[88]. Пусть они напоминают вам: если речь идет о том, сколько энергии мы получаем за каждый потраченный доллар, бензин — золотой стандарт. Помимо схожих продуктов, таких как дизель и авиационное топливо, ни один другой товар в нашей повседневной жизни не дает столько энергии на литр по такой низкой цене.
Два параметра энергии — мощность на единицу топлива и мощность на каждый потраченный доллар — крайне важны для декарбонизации нашей транспортной системы. Как вы наверняка знаете, в процессе сжигания топлива в автомобилях, судах и самолетах происходит выброс СО2, который влияет на глобальное потепление. Чтобы дойти до нуля, нужно заменить это топливо чем-то столь же мощным и дешевым.
Возможно, вас удивляет, что я затронул эту проблему не в первой главе и на транспорт приходится всего 16% выбросов по миру, что ставит его на четвертое место после промышленности, электроэнергии и сельского хозяйства. Меня это тоже удивило, и, подозреваю, большинство людей не знает этого удивительного факта. Если остановить случайного прохожего на улице и спросить, какая деятельность человека больше всего влияет на климатические изменения, он наверняка ответит: сжигание угля для получения электроэнергии, а также автомобили и самолеты.
Такую ошибку легко объяснить: хотя транспорт не самый большой источник выбросов в мире, в США он все же стоит на первом месте, причем уже несколько лет, опережая производство электроэнергии. Мы, американцы, много ездим и летаем.
Если мы хотим снизить эмиссию до нуля, придется избавиться от всех парниковых газов, которые попадают в атмосферу из-за транспорта в США и в мире.
Насколько сложно этого добиться? Очень сложно. Но возможно.
Первые 99,9% истории своего существования людям удавалось перемещаться вообще без помощи ископаемого топлива. Наши предки передвигались пешком, ездили на животных и ходили под парусами. Затем, в начале 1800-х годов, изобрели локомотивы и пароходы, которые работали на угле, — и пошло-поехало. Через сто лет поезда уже бороздили целые континенты, а корабли перевозили товары и пассажиров через океаны. Автомобили на бензине появились в конце XIX века, а в начале XX столетия открылись коммерческие авиалинии, которым суждено было сыграть важную роль в глобальной экономике.
Хотя прошло всего 200 лет с начала сжигания ископаемого топлива для транспортировки, мы уже зависим от него во всех смыслах этого слова. Мы ни за что не откажемся от него, пока не найдем достойную замену — такую же дешевую и подходящую для дальних поездок.
Есть и другая проблема: придется устранить не 8,2 миллиарда тонн углерода, который сейчас вырабатывает наш транспорт, а гораздо больше. Организация экономического сотрудничества и развития прогнозирует, что спрос на транспорт будет расти как минимум до 2050 года — даже с учетом того, что COVID-19 ограничил поездки и торговлю[89]. Именно авиация, грузовые перевозки и судоходство, а не легковые автомобили виновны в растущих транспортных выбросах. На водные перевозки сейчас приходится 9/10 объема мировой торговли и почти 3% общемировой эмиссии.
Огромное количество транспортных выбросов приходится на богатые страны, однако большинство этих стран достигло своего пика 10 лет назад и с тех пор даже немного снизило количество выбросов. На сегодня почти весь рост углеродных выбросов, связанных с транспортом, приходится на развивающиеся страны, поскольку их население растет, богатеет и покупает больше автомобилей. Как обычно, самый яркий пример — Китай, чьи транспортные выбросы удвоились за последние 10 лет, а с 1990 года выросли в 10 раз.
Как заезженная пластинка, я не могу не повторить о транспорте то, что я уже говорил об электроэнергии, промышленности и сельском хозяйстве: мы должны радоваться, что по миру перемещается больше людей и товаров. Возможность путешествовать между сельскими районами и городами — это одна из форм личной свободы, не говоря уж о том, что это вопрос выживания для фермеров из бедных стран, которые возят свое зерно на рынок. Международные рейсы объединяют весь мир, о чем и помыслить нельзя было сто лет назад. Возможность встречаться с жителями других стран позволяет нам понять наши общие цели. К тому же до появления современной транспортной системы у нас был весьма ограниченный выбор продуктов питания в течение года. Лично я люблю виноград и с радостью ем его круглый год. Но это возможно только благодаря контейнерным судам, которые привозят фрукты из Южной Америки, а эти суда работают на ископаемом топливе.