– Мы уже об этом слышали, – мягко перебил принцессу сыщик Бам. – Рассказывайте, что было потом.
– А потом английское правительство попросило заняться этим делом самого знаменитого российского детектива Иван Иваныча Пронькина. Но, к сожалению, Иван Иваныч…
– И это нам тоже известно, – мягко остановил принцессу сыщик Бом. – А после-то что было?..
– А после английское правительство попросило заняться этим делом самого знаменитого французского детектива Реймонта Обуви. Но и Реймонт…
– И об этом мы читали в мировой прессе, – мягко прервал принцессу сыщик Бим. – Расскажите-ка лучше, что случилось сразу же после Реймо́нта.
– А после Реймо́нта английское правительство попросило заняться этим делом са́мого знаменитого американского детектива мистера Фокса. Мистер Фокс с ходу взял след, и след привел его…
– К корове Мэри, – хором закончили за принцессу Лиззи сыщики Бим, Бам и Бом. – А дальше-то что?..
– А дальше – ничего, – грустно вздохнула принцесса. – Следствие зашло в тупик. И никто теперь не знает, где находится мой маленький золотой скелетик… – принцесса всхлипнула и разрыдалась.
– Не расстраивайтесь вы так, Ваше высочество, – принялись утешать ее Бим, Бам и Бом.
– Подумаешь, скелет, – сказал сыщик Бам, – а представьте себе, если б у вас обе руки украли.
Принцесса тут же представила себя безрукой и разрыдалась еще сильнее.
– Или обе ноги, – добавил сыщик Бом.
Принцесса тут же представила себя безногой – и разрыдалась пуще прежнего.
– Или голову, – прибавил сыщик Бим.
Тут уж слезы из глаз принцессы хлынули прямо-таки бурным потоком.
– Вытрите ваши слезы… – сказали три сыщика и протянули принцессе три носовых платка.
Принцесса вытерла слезы на глазах – платком Бима; слезы на щеках – платком Бама; а слезу на подбородке – платком Бома. А потом, поочередно высморкавшись во все три платка, вернула их с благодарностью трем сыщикам.
Сыщики убрали свои носовые платки в свои карманы и приступили к своему расследованию. А так как Бим, Бам и Бом понимали друг друга буквально с полуслова, то поиск преступника занял у них буквально полминуты.
– Ясно, чей это почерк, – сказал сыщик Бам.
– Куда уж ясне́е, – добавил сыщик Бом.
– Яснее некуда, – уточнил сыщик Бим.
Таким образом, преступник был обнаружен и теперь оставалось только назвать его имя. А так как Бом, Бим, Бам понимали друг друга не только с полуслова, но и с полувзгляда, то сыщики, понимающе переглянувшись, в один голос воскликнули:
– Ворюга Джек!
Зато принцесса Лиззи ничегошеньки не понимала. Она так и сказала:
– Я ничегошеньки не понимаю. Какой ворюга?.. Какой Джек?..
– Видите ли, Ваше высочество, – разъяснили ей сыщики. – Каждый преступник имеет свой особый преступный почерк. Пропажа тени от Эйфелевой башни, кража боя Кремлёвских курантов, исчезновение шума Ниагарского водопада, ну и, конечно же, похищение вашего золотого скелета – все это дело рук одного преступника. Ворюги Джека. Это его преступный почерк.
– Но откуда вы знаете его преступный почерк? – все еще никак не могла понять принцесса Лиззи.
– На то мы и великие сыщики, чтобы все знать, – скромно напомнили ей Бим, Бом и Бам.
– Ах, да, – тотчас же вспомнила принцесса. – Но я все равно ничего не понимаю.
– А вам и не надо ничего понимать, – сказали сыщики. – Вам надо просто позвонить.
– Позвонить?.. Куда?..
– К себе домой. В Англию. И сказать Скотланд-Ярду, чтобы он нагрянул с обыском к ворюге Джеку. Джек как раз недалеко от Скотланд-Ярда живет.
Принцесса взяла свою мобилку и звякнула-брякнула своей маме-королеве в Букингемский дворец; а мама, в свою очередь, брякнула-звякнула по мобилке в Скотланд-Ярд; а Скотланд-Ярд, в свою очередь, нагрянул с обыском в дом ворюги Джека, где и обнаружился золотой скелет принцессы – в целости и сохранности.
Дело в том, что Джек был не просто ворюгой, а ворюгой-эстетом (если опять же кто не в курсе, эстет – это любитель всего необычного и изящного). Помимо золотого скелета, в доме ворюги были найдены: тень от Эйфелевой башни, шум Ниагарского водопада, бой Кремлёвских курантов и еще многое, многое другое. Все это ворюга Джек не продавал, а бережно хранил; потому как в душе он был не только эстетом, но еще и поэтом. Он даже сочинил стишок под названием «Элегия о золотом скелете» (если кто в очередной раз не в курсе, элегия – это лирическое стихотворение, проникнутое грустью). Джек посвятил свою элегию принцессе Лиззи. Но английский суд все равно приговорил его к пожизненному заключению.
Когда Джек уже сидел в тюрьме, принцесса Лиззи прочла элегию, посвященную ей. Лиззи так понравились стихи, что она тут же повелела помиловать поэта-эстета-ворюгу. И вдобавок, подарила ему свой золотой скелет. Ведь пока он находился у ворюги, Лиззи подросла, и скелет оказался ей мал. Да и вообще она уже привыкла обходиться без скелета. Джека выпустили из тюрьмы, и он открыл в Лондоне Музей необычных предметов, где на самом почетном месте выставил золотой скелет. А на табличке написал:
ДАР ПРИНЦЕССЫ ЛИЗЗИ
(Руками не трогать)
Сама же принцесса Лиззи вскоре стала королевой Елизаветой. И начала проводить очень гибкую внешнюю политику. Лидеры других стран прямо-таки удивлялись в один голос: «Надо же, какую гибкую политику проводит английская королева». Но если вдуматься хорошенько, то удивляться тут нечему – ведь у королевы не было скелета.
Светка-лягушка
Как-то раз одна девочка – Светкой ее звали – пошла купаться на реку. И пропала. Искали ее, искали, да не нашли. И посчитали утопленницей.
А на самом деле, Светка вовсе не утонула. Просто она нырнула глубоко-глубоко и увидела какую-то дыру. Заплыла Светка в эту дыру и оказалась в подводной пещере. Огляделась кругом и ахнула: вся пещера была заполнена драгоценными камнями.
Обрадовалась Светка своей находке. Родители у нее были бедные, едва концы с концами сводили. Отец от зари до зари пахал на чужом тракторе, а мать – тоже от зари до зари – доила чужих коров. Жили родители в покосившейся избенке; телевизор у них был черно-белый, а сливочное масло они ели только по праздникам. Мяса же вовсе не ели, а ходили к мясному магазину мясной дух нюхать… Размечталась Светка при виде несметных сокровищ. Ну, думает, отцу тракторный завод куплю, матери – молочную ферму, а себе – коттедж пятиэтажный.
Но тут ее сладостные мечтания были прерваны самым неожиданным образом. Отворилась дверца в стене, и в пещеру ворвался маленький старичок с большой бородой. Хранитель подземных сокровищ.
– Ага-а!.. – закричал он страшным голосом. – Попалась, голубушка! Быть тебе противной лягухой, пока кто-нибудь не поцелует. А такие охотники вряд ли сыщутся. Ха-ха-ха!..
И в ту же секунду превратилась Светка в склизкую, зеленую и безобразную лягушку. Ну что делать?.. Стала Светка жить лягушкой. Год живет, два живет. Зимой в илистом дне спит; летом мух да комаров ловит… И так бы, наверное, прожила всю свою жизнь: вышла бы замуж за какого-нибудь лягушонка, икру бы стала метать…
Однако судьба распорядилась иначе.
Приплыла в речушку невесть откуда огромная рыбина. Увидела она Светку и, недолго думая, – АМ! – проглотила. Светка даже квакнуть не успела. А рыбина поплавала-поплавала в реке, а потом снова неведомыми путями уплыла в океан. Аж к Персидскому заливу. Здесь ее выловили местные рыбаки. И доставили во дворец самого правителя Персии, шаха Бахтияра.
Только повара собрались зажарить рыбину, как Светка возьми да выскочи из зубастой пасти!.. Принесли Светку-лягушку к шаху Бахтияру. Посмотрел шах на странное существо, макушку под тюрбаном почесал (привычка у него такая была – макушку чесать) и велел позвать к себе ученых мужей. Пришли ученые мужи, поклонились шаху Бахтияру. А он им и говорит, подняв Светку за передние лапки:
– Это что за диковина? Вся зеленая, словно изумруд, и прыгает, как кенгуру.
Мнутся ученые мужи – нечего им шаху ответить. Сами в первый раз такое чудо увидели. Тогда шах Бахтияр повелел посадить неведомую зверюшку в золоченую клетку и подарил сыну Закиру.
Принц Закир поставил клетку в своей опочивальне и часами разглядывал пленницу и даже частенько что-нибудь ей рассказывал. И до того Светка-лягушка ему по душе пришлась, что в один прекрасный день принц решил на ней… жениться! (Тут надо отметить, что уже несколько десятилетий подряд в Персии рождались одни только мальчики. Поэтому найти себе жену в этой стране было большой проблемой. Даже и для принца). Явился принц Закир к своему дорогому папаше и поведал о своем решении.
– О! Сын мой, свет очей моих! – ответствовал шах Бахтияр. – Да как же можно жениться на морской диковине?
– О! Отец мой, отрада жизни моей! – мечтательно вздохнул принц Закир. – Для вас она – морская диковина, а для меня – любимая, милее и краше которой во всем свете не сыскать.
Думал-думал шах Бахтияр над странными словами принца Закира и велел позвать к себе самого мудрого визиря. Имя ему было Фаиз. Пришел мудрый визирь Фаиз, поклонился шаху и повел такие речи:
– О! Великий шах, солнце отчизны нашей! Ты еще ничего не сказал, но я уже все понял. И вот тебе мой наискромнейший совет. Пускай принц Закир женится, ибо не глазами он полюбил, а горячим своим сердцем. Потому как глазами полюбить такую уродину не представляется возможным. Проверить же истинность моих слов проще простого. Вот волшебное зеркало, в котором отражается не тело, а душа. Прикажи поднести его к морской пришелице – и ты сразу увидишь, какая она на самом деле.
Принесли слуги из опочивальни принца золоченую клетку и поднесли к ней волшебное зеркало. И тотчас все увидели нашу Светку в ее человеческом обличье. За то время, что она была лягушкой, Светка повзрослела, похорошела и превратилась в настоящую русскую красавицу. Нечего и говорить, что принц Закир полюбил ее еще сильнее. Он открыл золотую клетку и, посадив любимую к себе на ладонь, страстно поцеловал ее в лягушачьи губы. В ту же секунду развеялись злые чары хранителя подводных сокровищ, и Светка из лягушки превратилась в девушку.