– Победители и проигравшие!
– Да, только проблема в том, что инфляция весьма произвольно перераспределяет богатство. Небольшие накопления она может свести на нет: например сбережения вдовы, которая откладывала деньги всю свою жизнь, чтобы уберечь себя от бедности на пенсии. Люди со скромным достатком часто держат большую часть своих сбережений в наличных, так как считают такой способ более надежным, и поэтому они особенно уязвимы для инфляции. Состоятельный инвестор, скорее всего, вложит большую часть своих сбережений в активы вроде недвижимости или акций, которые гораздо лучше сохраняют свою стоимость. Так что инфляция может оказаться для кого-то настоящей неожиданностью, особенно если скачок произойдет в тот момент, когда человек решил купить большой дом в ипотеку.
Есть еще одна проблема: как только все начинают ожидать инфляции, можно угодить в опасную спираль. Выйти из нее очень сложно. В США в 1970-х годах решили, по сути, спровоцировать рецессию, сократив спрос, чтобы разорвать порочный круг. Трюк удался, хоть и не без последствий. За попытками контролировать цены обычно скрывается жуткий призрак гиперинфляции.
– Расскажи мне больше о гиперинфляции – люблю хорошие страшилки.
– На прошлой прогулке мы упоминали самый известный пример – Германию в 1922–1923 годах. Германия взяла большие кредиты на военные расходы, рассчитывая после победы легко погасить долги, присвоив богатство побежденных. Войну она проиграла, а победители назначили большие репарации. Чтобы выплатить долги, правительство разоренной страны прибегло к печатанию денег. Естественно, внезапный приток бумажных денег в экономику привел к тому, что цены вышли из-под контроля. Буханка хлеба, которую в январе 1923 года продавали за 250 марок, к ноябрю стоила 200 миллиардов марок. Больше всех пострадали пожилые люди. Одна женщина продала свой дом, чтобы жить на вырученные деньги, и обнаружила, что их не хватало даже на хлеб. Зато некоторые люди разбогатели. Любой, кому посчастливилось в нужное время взять деньги в долг для покупки материальных активов, смог погасить весь кредит деньгами, которые фактически ничего не стоили.
– Что ж, надеюсь, страны мира усвоили урок…
– Не совсем. Более свежий пример – Венесуэла, где в 2018 году для покупки одной курицы приходилось нести мешок с наличными весом 14,6 килограмма. Рулон туалетной бумаги стоил 2,6 миллиона боливаров, которые весили 2,6 килограмма.
– Я в этом не разбираюсь, но почему не использовать банкноты вместо бумаги?
– Возможно, так и было. Интересно, что Фрейд указывал на глубокую связь – в нашей психике, а также в культуре – между деньгами и экскрементами. Золото называют испражнениями дьявола. И когда мы с тобой идем в Отброс-парк, это называется «Монти занят делом».
– Так, идем дальше. Почему государства продолжают совершать одну и ту же ошибку?
– Когда правительство хочет тратить деньги – часто по веским причинам, например, чтобы вытащить страну из Великой депрессии, – их нужно где-то достать. В отсутствие волшебного денежного дерева есть три варианта: брать в долг, облагать людей налогами или печатать. Печать денег кажется самым простым выходом. Вот почему многие страны сделали центральные банки независимыми от правительства, чтобы те могли сопротивляться приказам печатать деньги. Например, Банк Англии получил такую независимость в 1997 году, и одна из его основных обязанностей – делать все возможное, чтобы удерживать инфляцию на уровне 2 %. Если инфляция превысит лимит, Банк Англии должен письменно объяснить канцлеру казначейства, почему так случилось и какие меры предприняты.
– Мысли вслух: почему не стремиться к нулевой инфляции, если уж она так плоха?
– Отличный вопрос, Монти, и он меня тоже всегда озадачивал. Двухпроцентная инфляция – это мало. Настолько, что никто, вероятно, не заметит больших изменений в ценах из года в год. Однако цены все же будут удваиваться примерно каждые тридцать пять лет. Другими словами, если ты выйдешь на пенсию в шестьдесят, то, когда тебе исполнится девяносто пять, твои сбережения будут стоить вдвое меньше.
Но вернемся к тому, почему правительства нацеливаются на двухпроцентную инфляцию. Одна из причин – они хотят избежать дефляции (когда цены в среднем падают), а другая причина в том, что низкий уровень инфляции дает определенные преимущества, пусть и не всегда очевидные. Начнем с проблемы дефляции.
– С проблемы? По-моему, дефляция – это здорово! Почему падение цен может стать проблемой? Вообще не понимаю эту твою экономику…
– Я думала точно так же, когда впервые об этом услышала. Давай объясню. Об инфляции мы уже говорили. Однако у дефляции другой набор экономических и психологических проблем.
– Психологических? Мы же об экономике беседуем.
– Очень трудно разграничить психологию и тему денег, даже если мы не последователи Фрейда. Самый свежий пример дефляции – Япония. Трудности начались с банковского кризиса. Люди потеряли работу и перестали покупать вещи. Дефляция подкрадывается постепенно, цены падают медленно, однако тенденция сохранялась из года в год, и люди стали ожидать снижения цен (вот и психологический момент). Если потребители думают, что цены упадут, они откладывают покупки. Зачем покупать дом, если ты ждешь, что в следующем году цена станет ниже? И не только потребители ожидали обвала цен, но и бизнес. Зачем бизнесу брать кредиты для инвестиций, если деньги, которые нужно вернуть, в реальном выражении будут стоить больше, чем сумма кредита? Отсутствие инвестиций и низкие цены могут привести к падению заработной платы. А если человек только что купил дом? Разрушить ожидания того, что цены всегда будут снижаться, не менее трудно, чем разорвать цикл инфляции.
Так что на самом деле государства хотят стабильных цен и увеличения доходов. Тогда и счастливые граждане будут голосовать за правящую партию.
– Ты еще говорила о скрытых причинах, по которым правительства нацелены на два процента, а не ноль.
– Неочевидная причина в том, что небольшая инфляция – это, по сути, налог. И не только потому, что инфляция снижает ценность денег. С ее помощью государство может слегка увеличить свои доходы. Многие налоги являются прогрессивными. Например, подоходный: чем больше зарабатываешь, тем выше ставка налога, который ты платишь. Если правительство сохранит нижние границы доходов, облагаемых налогом, на одном и том же уровне, то по мере ежегодного возрастания заработной платы, призванного компенсировать инфляцию, все больше людей окажутся в более высоких налоговых классах. Если твоя заработная плата увеличилась в соответствии с инфляцией, на самом деле тебе не платят больше – наоборот, это ты платишь больше налогов. Как выразился Кейнс: «Благодаря бесконечному процессу инфляции государство может тайно и незаметно конфисковать значительную часть богатства своих граждан». Или, говоря словами Милтона Фридмана, «инфляция – это налогообложение без законодательства».
– Ты права, довольно подло.
– Правительства не очень любят об этом вспоминать, и центральные банки часто ссылаются на то, что в экономике существует некая форма «жесткости». Таким образом, небольшая инфляция может стимулировать экономику.
– Я снова потерял нить. Что подразумевается под жесткостью?
– Еще один хитрый термин. Имеется в виду, что при инфляции фирмам становится легче сокращать заработную плату. Когда зарплата увеличивается на 2 % при 4 %-й инфляции, ты фактически получаешь 2 %-е сокращение зарплаты. Скорее всего, восторга у работников это не вызовет, но они пожмут плечами и смирятся. С другой стороны, если начальник вдруг объявит, что хочет сократить сотрудникам зарплату на 2 %, то многие из них задумаются – может, встать из-за рабочего стола и выйти на баррикады? Вот почему психология важна для экономики. Позже мы еще поговорим о безработице, однако суть в том, что подобное пространство для маневра, предоставленное фирмам, помогает бороться с безработицей, поскольку в противном случае работодатель начнет увольнять людей.
Наконец, следует упомянуть, что инфляция выгодна всем должникам – не только людям, но и государствам. Великобритания в 1950-х годах из-за двух мировых войн столкнулась с государственным долгом в размере около 200 % ВВП. Томас Пикетти утверждает, что только инфляция 1950-х годов (более 4 % в год) и 1970-х годов (около 15 % в год) позволила сократить долг до 40 % ВВП в 1980-х. Госдолг Великобритании снова растет – на сегодняшний день (август 2021 года) он составляет 106 % ВВП[116]. Поэтому меня ничуть не удивит, если правительство, чтобы справиться с долгами, позволит инфляции опять вырасти.
Мы сидели, как обычно, в тихом уголке кафе, но кофе я уже выпила, а круассан давно превратился в крошки, – их я смела на пол, чтобы Монти собрал.
– Поскольку речь о деньгах, прежде чем идти домой, нам следует поговорить еще о криптовалютах, и в частности о биткойне.
– Биткойн – тот, что любят наркоторговцы?..
– Он самый. Сосредоточусь на этой валюте как самой распространенной, однако существует множество подражателей. История биткойна окутана тайной. В 2008 году некий Сатоси Накамото (псевдоним человека или группы людей) создал первые пятьдесят монет. Идея сводилась к разработке децентрализованной цифровой валюты (то есть без физического эквивалента в виде банкнот или монет), свободной от влияния центральных банков или правительств. С тех пор стоимость биткойна сильно колебалась. До 2010 года он не стоил почти ничего, а в ноябре 2021 года стоил более 50 000 фунтов стерлингов.
– Погоди, один биткойн стоил 50 000 фунтов?
– Ну да. Чего только в мире не бывает. На сегодняшний день один биткойн стоит «всего» 32 587 фунтов стерлингов. Примерно на 32 587 фунтов больше, чем его реальная цена, по моему мнению. Скажу откровенно – я в лагере тех, кто «ничего не понимает в крипте».