Александра бросилась обнимать сестру и прошептала на ухо: «Пожалуйста, не ввязывайся в неприятности». Каролина коснулась ее волос в порыве нежности, и они посмотрели друг другу в глаза. Александра не смогла сдержать слез и поспешно ушла в свою комнату, чтобы тихо поплакать. Она была напугана и не хотела терять сестру ни за что на свете.
И снова никто не пришел ее утешать.
Глава 6Что делать с агрессивностью сыновей и дочерей
Мир нельзя поддерживать силой; его можно достичь только пониманием.
Во всех невзгодах, которые так часто встречаются в жизни наших детей, единственное, что им необходимо от нас, – это безусловная любовь. Та любовь, которая проявляется и когда все спокойно, радостно и счастливо, и когда вокруг хаос, ужас и конфликты.
Мы должны всегда осознавать, что чем больше любви мы проявляем, тем больше удовлетворяется эмоциональных потребностей и, следовательно, тем меньше будет пробелов на всех уровнях. Напротив, чем меньше любви мы проявляем, тем больше токсичных зависимостей и привязанностей мы создаем у детей, а также больше страхов, фобий и, конечно же, больше агрессивности и беспомощности. У них остается меньше свободы и эмоционального здоровья.
Очень важно, чтобы мы учитывали это сейчас, когда мы изучаем ситуации, в которых дети дерутся, оскорбляют, кусаются, ругаются, пинаются, бьют, бросают вещи, набрасываются на все, с чем сталкиваются, и на всех, с кем встречаются. Это тот момент, когда, с одной стороны, должно быть ясно, что дети перенимают модели самоконтроля, доверия, понимания, любви и терпимости у родителей (если они их не видят, значит, не учатся ни одной из этих ценностей), и, с другой стороны, что единственный способ «вылечить» насилие – это любовь, сдержанность и поддержка (в том случае, когда проблема действительно есть, поскольку, как мы знаем, бывают случаи, когда проблема создается только нашим взрослым разумом и суждениями).
В настоящее время все, что делают дети, судят и рассматривают с помощью увеличительного стекла. Если это то, что, по мнению взрослых, они и должны делать, это либо не обсуждается, либо приводит к похвалам за то, что дети послушны.
С «агрессивностью» связано не меньше. Существует много дезинформации, невежества и в то же время несправедливости. Несправедливость, потому что ребенку, который ведет себя «агрессивно», нужно, чтобы окружающие его взрослые проявляли огромное уважение к его эмоциям, заботились о нем, поддерживали его и учили отпускать все, что он носит внутри, другим способом, который не предполагает причинения вреда. Ему ни в коем случае не нужен обвинитель, который скажет ему, как плохо он себя ведет, насколько велика его проблема и назовет его «особенным».
У нас так мало информации о реальных потребностях детей, что мы относим к категории агрессивности то, что ею не является. Это происходит, например, когда ребенок или подросток придерживаются «ненормальных взглядов» с точки зрения взрослых, и мы считаем, что должны срочно что-то предпринять, чтобы избежать такого поведения, как желание кусаться, бить, оскорблять, ругаться, пинаться, дергать за волосы, бросать вещи и так далее. Что же мы обычно делаем? Во-первых, навешиваем на ребенка ярлык, заявляем, что у него «есть проблема», и думаем, что нужно сделать, чтобы у него ее больше не было, а во-вторых, ищем взрослые поведенческие решения, далекие от того, что на самом деле требуется. Например, наказываем его, кричим на него, сажаем на стул, чтобы «подумать», бьем его, отводим к профессионалам, чтобы они его научили не делать этого. Таким образом, то, что не было проблемой, в конечном итоге становится таковой, поскольку мы, взрослые, стремимся остановить это поведение, не зная, что за ним стоит, хотя решение заключается именно в том, чтобы проработать то, что скрывается за всеми этими проявлениями, вместо того, чтобы сосредотачиваться на самих проявлениях.
Что нужно детям, так это отпускать свои эмоции, и, как мы уже знаем, чем больше подавлять их, тем больше возникает потребность выражать их более резко и примитивно. Стакан постепенно наполняется, и, когда он переполнен, все выливается наружу.
То, что мы называем агрессивностью, на самом деле является фрустрацией, а фрустрация, как и любой эмоциональный процесс, должна проявляться. Это разочарование абсолютно естественно и, более того, необходимо. Оно является частью нас, и мы чувствуем его, когда все идет не так, как мы хотим, или мы не добиваемся того, чего хотим, и так далее. Мы начинаем ощущать его еще в младенчестве, когда, например, начинаем ходить и падаем прямо перед тем, как дотянуться до игрушки, которую мы так сильно хотим взять; тогда мы плачем, но не из-за того, что нам больно, а из-за того, что не смогли получить то, чего мы жаждали. Мы также чувствуем это, когда, будучи совсем маленькими, проводим много часов без своих матерей и отцов, и это разделение создает внутреннее разочарование, которое необходимо выразить. Или в тот момент, когда у нас появляется брат или сестра, и внутри мы чувствуем страх, что нас перестанут любить; мы не понимаем, что мы чувствуем, но разочарование проявляется по-разному, например, дети снова мочатся по ночам или пристают к младенцам, который, по их мнению, во всем виноват.
Единственное, что нам нужно сделать, чтобы наше разочарование не причиняло вреда кому-то или нам самим, – это выполнение внутренней работы, направленной на то, чтобы мы в совершенстве узнали себя, испытывали большое уважение к себе и могли справиться с разочарованием, жить с ним и выражать его не спеша. Поскольку дети не могут справиться в одиночку, им нужно наше последовательное, любящее, терпеливое и понимающее руководство. Проблема в том, что мы не можем предоставить им эту поддержку, потому что сами не понимаем своего разочарования и не знаем, как его остановить грамотно. Мы должны научиться любить свое разочарование и справляться с ним, никого не обвиняя, и таким образом подавать пример детям.
Ниже я покажу вам несколько примеров, которые происходят каждый день и на которых вы можете увидеть, как реальность детей и восприятие ее взрослыми различаются. Если бы мы, взрослые, поставили себя на место детей и занялись поиском исходной точки их эмоций, детям не нужно было бы выражать себя таким образом и, следовательно, они не считались бы «агрессивными»:
За всеми насильственными действиями скрывается эмоциональная история, к которой нужно прислушаться и о которой нужно позаботиться. Например, если ребенок потерял своего отца в результате несчастного случая, мы не можем изменить то, что произошло, но можем дать ему полное эмоциональное сопровождение, чтобы пережить горе как можно лучше и двигаться дальше без серьезных эмоциональных дефицитов. Если ребенок постоянно подвергается наказаниям со стороны своего учителя, мы можем изменить ситуацию, например, переведя его в другую школу и сопровождая эмоционально. Ни в одном из вышеперечисленных случаев у детей не было проблем; только скрытые эмоции, которые они должны были выплеснуть наружу, и потребность в руководстве любящего, доброго и чуткого взрослого, который помог бы им мирным путем справиться с этим.
Когда дети очень маленькие, примерно до двенадцати или тринадцати лет, они не осознают вреда, который их эмоциональные проявления могут нанести другим; они просто погружены в свои эмоции, которые занимают их мозг на 90 процентов. Старшие дети, вероятнее всего, уже осознают, что их действия наносят ущерб окружающим их людям и тем, на кого они обрушивают свою агрессивность. Тем не менее они продолжают делать это, чтобы освободиться эмоционально, избавиться от сдерживаемого гнева и бессилия из-за неспособности достичь своих целей или оправдать свои ожидания; или из-за эмоционального дефицита, который они несут внутри. Они делают это не потому, что им нравится причинять вред, а потому, что они не знают, как справиться со всем, что они чувствуют. Они думают, что всегда должен быть виновный, который «платит» за то, что они переживают. Следовательно, им нужна помощь, чтобы остановить агрессивность, и помогать надо поддержкой и вниманием, без осуждения или стеснения; тогда они смогут выражать то, что им нужно, не причиняя вреда никому, даже самим себе.
Дети, выражающие себя таким образом, – это люди, которые знают, чего хотят, которые преследуют свои цели, которые не сдаются. Они не покорные и не хотят быть такими, они противостоят остальным людям, потому что отстаивают свои цели. Мы все хотим таких детей: чтобы общество не оказывало на них влияния и чтобы они жили своей мечтой, борясь за нее. Мы должны поддерживать в них боевой дух, поощрять их четкие цели, но при этом учить никому не причинять вреда ни физически, ни эмоционально. Им нужны родители, которые научат их тому, что для достижения целей нельзя «наступать» на других. Это абсолютно недостижимо, если мы воспитываем на основе контроля, подавления, страха, агрессивности, требовательности, авторитета, потому что таким образом наши дети усваивают, что с другими нужно обращаться так, как если бы они были нашими подданными, а не равными нам.
Прежде всего, не нужно паниковать. Многие родители пишут мне, обеспокоенные тем, что сын или дочь бьют их, когда злятся, оскорбляют их или бьют других детей в парке. Но я говорю им: «Что, собственно, вызывает такую тревогу? Неужели вам действительно страшно, что с ребенком что-то случится или у него возникнут какие-то проблемы? Или, может быть, вас беспокоит что-то в социальном плане? Беспокоитесь ли вы о том, что у него плохая репутация в классе, о нем говорят учителя, одноклассники? Боитесь ли вы, что он вырастет жестоким и злым человеком?»