Важно задать себе эти вопросы, задуматься о том, чего мы действительно боимся, когда наблюдаем такое поведение. Необходимо подумать, действительно ли мы сосредотачиваемся на их эмоциональных потребностях, или просто хотим быстро закрыть вопрос, который нас смущает и который отклоняется от образа, который мы хотим видеть. Если мы осознаем, что нас волнует то, что скажут другие, мы должны освободиться от этого влияния. Кроме того, мы должны открыть свое сердце для радикального изменения взглядов на мир детей и молодежи, в котором мы будем рассматривать их не как виноватых, мятежных, сложных, противоречащих и злых, а как развивающихся личностей, которым нужно наше руководство; как тех, кого необходимо научить выражать себя, никому не причиняя вреда.
Когда ребенок дерется или мы думаем, что он ведет себя агрессивно, вокруг него образуется ряд факторов, которые побуждают его продолжать действовать таким образом (давайте вспомним, что он делает это не потому, что он злой, а потому, что он самовыражается и нуждается в руководстве, чтобы он мог делать это, не причиняя никому боли). Так обстоит дело, например, с матерями и отцами в парке, которые наблюдают, как один ребенок в определенный момент бьет другого мячом. Если вы мать «драчуна», как его называют, вы очень злитесь и говорите ему, что он очень плохо себя вел. Затем его учитель подтверждает вам, что ваш сын делает то же самое на переменах, когда злится. И так, шаг за шагом, постепенно, стакан переполняется.
На вашего сына нацепили ярлык. Бремя, которое вы будете нести как семья и которое он будет нести как личность, подвергаясь критике, наказаниям и подавлению, будет делать все еще хуже. Ярлыки как татуировки: они въедаются в кожу человека, и в конце концов он начинает верить в это. Чтобы избавиться от ярлыков, может понадобиться долгое время.
В первый раз, когда ребенок бьет другого, единственное, что мы должны сделать, – это сопровождать его с большим терпением и любовью, остановить его руку, если мы успели, спросить, что с ним случилось, все ли в порядке, можем ли мы помочь ему найти решение; мы должны проявлять сочувствие и помогать ему понять, что с ним происходит. Мы не должны использовать угрозы или грубый голос, говоря: «Это очень плохо, не дерись», «Твой друг рассердится, ты вел себя отвратительно»; мы должны поставить себя на его место и подсказать, как нужно поступить по-другому. Конечно же, нельзя заставлять его чувствовать себя плохим, виноватым, злым, осуждаемым, странным, жестоким и так далее. Наша задача – осознать, что он эмоциональный человек, который должен научиться выражать все, никому не причиняя вреда.
Таким образом, мы должны сосредоточиться на создании идеального эмоционального сопровождения, как мы узнали из главы, полностью посвященной этой теме; также надо помнить о том, что агрессивный акт должен быть остановлен. Если мы видим, что ребенок собирается кого-то ударить, мы останавливаем его руку, но мягко, спокойно и сдержанно, с добротой, из любви, а не из-за разочарования и ярости. С помощью этого простого (и в то же время ключевого) действия они постепенно узнают, что это не позитивный и не оптимальный способ проявления эмоций.
Могут быть дети, у которых действительно есть проблемы с агрессивностью, но обычно это проявляется в подростковом возрасте. Например, мы видим в новостях, как дети избивают, оскорбляют и обращаются со своими родителями так, будто являются действительно жестокими и агрессивными людьми. Им все говорят: «Как вам не стыдно угрожать своей матери!» или: «Грубияны, вам не хватает твердой руки!» Но должно быть наоборот. Твердая рука, чрезмерная жестокость (которая не обязательно должна быть физической, она также проявляется в воспитании, основанном на насилии[12], с подавлением, с отсутствием внимания или эмоционального сопровождения, с криками, наказаниями, приказами, требованиями, нормами и так далее) – это то, что заставляет людей в конечном итоге становиться такими: жестокими, агрессивными, теми, кому нужно причинять боль, чтобы чувствовать себя лучше, подобно львам в клетке, ревущим, чтобы найти выход для своих мучений.
Этим людям не нужны выговоры, заключение в тюрьму, оскорбления, упреки. Скорее наоборот: им нужен кто-то, кто поможет им раскрыть то, что у них внутри, и знает, как найти конкретную причину их ситуации, чтобы сопровождать все их эмоции, пока они не смогут обработать и собрать воедино свою головоломку. Любая агрессивность должна сопровождаться, как если бы подросток был маленьким ребенком, которому требуется внимание и понимание.
Конечно, я не хочу сказать, что то, что делают эти ребята, нормально, но я утверждаю, что они жертвы, а не виновники. Жертвы системы, которая не умеет видеть, чего на самом деле требуют дети в эмоциональном плане, которая не хочет прилагать усилий, чтобы узнать, что важно, которая лишь снова и снова формирует эмоционально нездоровых людей с недостатками, страхами, фобиями, отсутствием самооценки, властолюбием, агрессивностью и отсутствием целей. Система, которая наполняет их жизнь тем, что делает их по-настоящему несчастными. Короче говоря, все, что им было нужно, – это понимание, любовь, поддержка и опора в детстве и юности; тогда они могли бы стать другими благодаря сбалансированному руководству, которое помогло бы им в хорошие времена и во время трудностей.
Всякий раз, когда мы считаем, что у нашего сына или дочери проблемы с агрессией, мы должны сначала подумать, как мы их воспитываем и как сопровождаем их эмоции. Если мы считаем, что сделали это оптимально, мы должны понять, не произошло ли в жизни ребенка каких-либо изменений, которые требуют еще большего сопровождения и помощи, например, разлука, тяжелая утрата, травматический семейный или личный опыт, появление брата или сестры, смена школы или учебной программы, уход в другое учреждение учителя или важного друга, стрижка, которая ему не совсем нравится и с которой он плохо выглядит, смена места жительства, влияние просмотренного фильма, проблемы с одноклассниками или учителями, чрезмерная усталость и так далее.
Если мы не будем сопровождать все эти процессы, они могут превратиться в острую проблему, которая затем перерастет в эпизоды неконтролируемого и более жестокого самовыражения. Помните, что с помощью сопровождения мы повышаем их самооценку и уверенность в себе. Заполняя эти пробелы, мы предотвратим их проблемы незащищенности, которые позже обернутся против других. В заключение, если мы видим, что наши дети бьют, оскорбляют, кусают, пинают или совершают другие действия, которые могут причинить вред им самим или другим, мы должны:
• понимать, что это не проблема, а эмоция, выраженная таким образом;
• учитывать возраст наших сыновей и дочерей и сопровождать эмоции способами, соответствующими их пониманию;
• не высказывать суждений или мнений;
• не терять самообладания, сохранять спокойствие и безмятежность;
• реагировать раньше, сдерживать агрессию и предотвращать ее, когда мы видим, что дети собираются «напасть»; хороший пример – делать это без насилия или криков, последовательно и без причинения вреда;
• не смеяться над ними и не проявлять к ним неуважение;
• работать над своим собственным разочарованием, чтобы не выражать его тогда, когда они нуждаются в нас;
• предлагать общение, основанное на доброте, сочувствии и последовательности;
• знать, что чем больше спокойствия, тем больше помощи мы оказываем;
• отбросить в сторону то, что могут высказать другие, и сосредоточить все внимание на нашем ребенке и его эмоциональных потребностях;
• не наклеивать ярлыки и не позволять другим взрослым это делать;
• сосредоточиться на нашем ребенке. Другим детям нужна поддержка их родителей, а нашему ребенку – наша;
• мы должны отказаться от виктимизма (т. е. перестать играть в жертв со словами «ты причинил мне вред», «мне больно», «ты очень плохо себя вел»). Необходимо, чтобы мы научились сопровождать свои эмоции, практикуясь ежедневно. Мы не должны принимать на свой счет, если ребенок бьет и оскорбляет нас. В данном случае мы чувствуем, что наше эго уязвлено, и говорим что-то вроде: «Да я твоя мать! Как ты можешь?» Действия ребенка влияют на нашу самооценку и наши родительские цели, однако любое насилие в сторону детей также недопустимо. Мы должны понять, что наши дети делают это не для того, чтобы причинить нам вред, а для того, чтобы таким образом выразить свои эмоции, и им нужно, чтобы мы помогали определить их, размышляли, успокаивали их. Дети – это эмоции, а не разум. Мы, напротив, должны все совмещать; мы должны остановиться, прежде чем причинить им вред – физический или эмоциональный, – и перенаправить ситуацию, даже когда мы очень злы, потому что в детстве нам не хватало поддержки родителей;
• не давать ему подушек или других приспособлений, чтобы он «разрядил» свои агрессивные эмоции, поскольку все, что он делает, – это переносит насилие с места на место. Вместо того чтобы передать эмоцию другому ребенку, себе или нам, он бьет подушку, но он по-настоящему не освобождается;
• сопровождать его эмоции, останавливать его агрессивные действия без гнева и учить тому, что не нужно прибегать к насилию против чего-либо или кого-либо, чтобы обрести внутренний мир. Решение находится внутри каждого из нас;
• поговорить об этом, если возможно, после того как шторм пройдет (примерно с четырехлетнего возраста), и воссоздать ситуацию с помощью игрушек (маленьких животных, игрушечного автомобиля) или рисования. Позвольте ему объяснить, что он чувствовал, что он сделал и почему, по его мнению, ему нужно было это сделать, а также, как он это решил и как это можно было решить. Таким образом мы даем ему инструменты на другие случаи. Во время этого процесса не следует высказывать мнения взрослых или манипулировать им; нужно просто прислушиваться, понимать, давать объятия, утешать и понимать;
• конечно, взрослый не должен налагать наказания или «последствия»