Браслет истошно заверещал, я подпрыгнула и ударилась об изголовье. Мия шипела в своем углу, а за окошком бодро каркали вороны.
– Где ты вчера шлялась? Рэнди весь вечер тыкался в дверь, я домашку два часа делала!
– У меня было романтическое свидание на кладбище, – выдала я, наблюдая за тем, как вытягивается лицо у Мии. – Догадаешься с кем? Первая буква…
Мия разразилась такими отборными проклятиями в мой адрес, что пришлось заткнуть уши, пока она не закончила рассказывать, что сделает с отдельно взятой змеевидной особью. Заодно заняла ванную и быстренько поплескалась под холодным душем. Синяки под глазами и зевающие змейки дополнили мой сегодняшний образ.
– На обеде встретимся, и ты мне все расскажешь! – буркнула Мия напоследок уже гораздо спокойнее. – Только не думай, что я тебя прощаю.
И хлопнула дверью ванной, да так, что с потолка посыпалась штукатурка.
Первой парой у нас стояли занятия с Драгомирой Копецки. Радости это мне не добавило, как и желания учиться. На пути я забежала в столовую, чтобы перехватить бутерброд, уже не успевая на полноценный завтрак.
На полигон заявилась, доедая хлеб с яичницей. Половина курса завистливо вздохнула, вторая половина так же, как и я, пыталась спешно дожевать новый шедевр нашей буфетчицы.
– Я рада, что вы решили все же посетить практическое занятие, студентка Кудряшова! – голос Копецки звенел сталью. – И хочу напомнить, ваша популярность в свете прошедших событий еще не повод опаздывать или пропускать мои лекции.
– У меня вчера было официальное освобождение, – нагло заявила я. А что? Пусть с Миллхаусом сама разговаривает.
Копецки фыркнула и отвернулась, видимо, не найдя, чем крыть.
– Начинается гонка за допуск к зачетной неделе. Многие из вас наивно полагали, что их приобретенные способности могут заменить обучение и регулярные тренировки. И раз так, то сегодня перейдем сразу к серьезным вещам. Работаем в паре, заветные баллы получает тот, кто останется на ногах после завершения задания. Выкладываемся на полную, заканчиваем, когда я скажу.
Толпа студентов быстро рассыпалась по парочкам. Я огляделась по сторонам – ни одного знакомого лица. Через пару минут таких несчастных, озирающихся с отчаянием в глазах, осталось всего четверо. И, какая неожиданность, среди них мой старый знакомый Сережа. Он оскалился и с довольной ухмылочкой подошел ко мне.
– Позвольте спасти прекрасную даму?
– Нарываешься?
– Не только у тебя на всем факультете стихия Земли, – пробурчал он и без разрешения пристроился рядом. – Да не ломайся ты.
Я прикинула, что вариантов у меня и правда нет, и махнула рукой. Хуже не будет.
– Давай, если не боишься.
Преподша щелкнула секундомером, и на нас понеслись какие-то каменные колобки на ножках. В первую секунду я даже успела улыбнуться, но один такой особо шустрый «колобок» всадил кулаком оборотню под дых, сбив того с ног, а второй полетел на меня.
– Закаменей! – взвизгнула я, но чудище, вопреки моим стараниям, осталось цело и невредимо и размахивало пудовыми кулаками, заставляя меня извиваться змеей.
– Что это за фигня?!
– Големы, – ответила Копецки, парившая на крыльях над площадкой. – Если бы вы были повнимательнее к учебе, знали бы, что големы созданы из камня специально для тренировок моего факультатива.
Каменные големы, ну конечно! Это как играть в «камень, ножницы, бумага» и пытаться победить камень камнем. Но что же тогда делать?
К первому голему присоединился второй, радостно ощеряясь редкозубым ртом, раскрывшимся ровно посередине туловища. Вот же уродец.
Волк, откатившись в сторону, довольно наблюдал за моими пируэтами, а потом и вовсе уполз за ограждение, показав мне оттуда средний палец. Решил отсидеться, пока я не закончу тут и не свалюсь от усталости, а потом забрать себе победные баллы?
– Сволочь, поймаю, наизнанку выверну! – крикнула я и получила приличный удар в плечо.
– Кудряшова, не отвлекаться! – рыкнула преподша сверху. – Занятие не зачтено, пока все големы не выведены из строя. Работай мозгами!
– То мозгами, то кулаками, вас не поймешь! – огрызнулась я в ответ, со всех ног улепетывая от каменюк, руки которых работали не хуже ветряной мельницы.
Рассуждать логически не получалось, меня постоянно догоняли, валяли, награждали тумаками и более обидными поджопниками. Скоро весь полигон превратился в театр одного актера, то бишь меня.
Остальные группы уже закончили и теперь радостно улюлюкали из-за ограждения, когда я нарезала очередной круг. Злость и усталость накатывали волнами, противная преподша сделала големов из гранита, потому все попытки закаменить их пошли прахом. И если я срочно что-нибудь не придумаю, к вечеру друзья найдут мою высохшую шкурку.
Притормозив, я трансформировала нижнюю часть себя в хвост, и скорость моего передвижения заметно увеличилась, к тому же отбиваться мощным хвостом стало проще и эффективнее. Но даже этого оказалось недостаточно.
Я сбила с ног одного голема, и, падая, он покатился под ноги второму. У меня выдалось секунд десять, чтобы подумать. Я не могу их закаменить, ибо они и так каменные, не могу их разбить – у меня уже проплешины в чешуе, а големам хоть бы хны. Так, какие еще варианты? Создать булыжник большего размера, чтобы их завалило? Это долго, и не факт, что получится.
Аааа! Да они сами как два больших тупых булы…
В голове щелкнуло. Это было чистое наитие, и я сразу вытянула руки и, растопырив пальцы для острастки, вперила взгляд в голема, который как раз успел подняться. Давай, слушайся меня, образина ты агрессивная. Ты просто кусок камня.
От усердия я прокусила нижнюю губу насквозь, но в шаге от меня голем будто засомневался, медленно отвел руку, но не ударил. Сзади налетел его товарищ, и тогда я вдруг увидела что-то вроде ниток, которыми части големов были связаны между собой. И одна ниточка тянулась ко мне.
– В атаку! – заорала я не хуже своего дяди-полковника.
Пришлось импровизировать и помогать себе руками – выпад, который делала я, делал и подчиненный голем. И так мы вдвоем мутузили второго, пока тот не распался на горку каменного мусора. Я потянула за невидимую ниточку, и мой безвольный союзник повторил судьбу товарища.
Меня прямо переполнило адреналином до краев, даже усталость исчезла. И когда мой взгляд упал на Сережу, его участь была решена. Копецки не мешала мне валять предателя в пыли и лишь через пару минут все-таки дала сигнал о завершении теста.
Преподша посмотрела на секундомер и недовольно цыкнула.
– Двадцать минут. Очень и очень плохо, Кудряшова, вы меня прямо разочаровали. Не зачтено! Средняя скорость прохождения данного теста – десять минут для одиночек и пять минут для пары.
– Требую пересдачу!
– У ректора требовать будете, Кудряшова.
Я еще злилась, и кто знает, куда бы меня это завело, если бы не чей-то голос со стороны группы сокурсников.
– Пересдачу Кудряшовой!
– Да! Пересдачу Кудряшовой!
– Пересдачу! Пересдачу. Пересдачу!
Голосов было заметно больше, чем собравшихся, и я уловила покачивание до боли знакомой ботвы матрагор.
Лицо Драгомиры исказилось, но вопреки ожиданиям она быстро сдалась.
– Хорошо. Но если не уложитесь в пять минут, можете больше мне на глаза не попадаться.
Это я бы с удовольствием, но после успешной сдачи зачета. А чтобы его сдать, надо быть к нему допущенной.
– Я готова!
Щелкнула кнопка секундомера, и я моментально поймала взгляд первого голема и подчинила его. В этот раз было гораздо легче, но я решила не выделываться, просто оторвала второму ноги чужими руками.
Без ног он, впрочем, все еще был достаточно подвижен, и я добила его хвостом, потом велела первому голему самоуничтожиться и осталась стоять одна посреди хаоса, гордая и грязная, как шахтер.
– Три с половиной минуты, – нехотя констатировала Копецки. – Баллы ваши.
Под шум аплодисментов я уползла с полигона и только после, скрывшись в кустах, скорчилась от боли. Кожа под содранной чешуей саднила, да и синяков я нахватала мама не горюй. Мне нужна горячая ванна и массаж, желательно сильных мужских ладоней.
Добравшись до общаги, я втиснулась в комнату и только тогда отпустила трансформацию.
– Черти полосатые, я вам где столько юбок наберу?
Шкаф молчал и зиял пустотой, видимо, форма выдавалась одна на весь день. Но оставались еще брюки, и я забрала их с собой в ванную. Перерыв между парами был небольшим, так что пришлось поторапливаться с расслабляющими процедурами.
На пути в учебный корпус я столкнулась с гулем, вооруженным лопатой и подозрительно пахнущим мешком.
– Ого! Куда это ты собрался?
Рэнди потряс инструментарием.
– У меня практика в подземелье. Отрабатываем навыки раскопок в сложных условиях ограниченного пространства.
– Раскопок? – присвистнула я. – Даже представить боюсь, что вы будете раскапывать.
– А у тебя сейчас что?
Я бегло глянула расписание:
– Древний язык какой-то!
– Тогда увидимся после в столовке.
Мы разошлись, и я отправилась в одиночку покорять дебри древних языков.
Лекция оказалась скучной, длинной и очень сонной. Уже минут через пятнадцать меня потянуло зевать, и если я еще успешно сдерживалась, то вот мои змейки не стеснялись и громко сопели, изредка позевывая.
– Нет, ну это просто неуважение! Студентка, что вы с вашими питомцами делали ночью? – старичок-профессор, с ног до головы покрытый рыжей шерстью, в негодовании потряс мелком.
– По кладбищу гуляла, – честно призналась я.
– Так, может, вы нам расшифруете это древнее наречие? Раз у вас тяга к давно забытому и упокоенному?
Передо мной хлопнулась книга, на ее развороте застыла страшная рожа с широко распахнутой пастью, вокруг которой вились какие-то замысловатые буковки. Черточка, черточка, петелька, значочек – выглядело как плохо растушеванный китайский иероглиф, спьяну записанный в английской транскрипции.