– Тулпа, – шепнула я, чувствуя, как убыстрился пульс. Новая сила нашла прежнюю. Мой сферический защитный круг внутри подсознания раздался шире, принимая ее. Зрение прояснилось, и я кивнула Кери. Она моргнула, когда я знаком попросила еще, но я не хотела, чтобы Ал вывел меня из строя перегрузкой силы.
– Все в порядке, – сказала я, потом напряглась, когда синяк под глазом забился пульсом, горя, как солнечный ожог, даже несмотря на амулет против боли.
– Тулпа, – произнесла я, обмякнув, когда жар спал. Видишь? – сказала я паникующему мозгу. – Это иллюзия, на самом деле я не в огне.
– Хватит, – сказала Кери обеспокоенно, и я подняла голову. Огонь в моих жилах погас, но я была измотана, и пальцы у меня дрожали.
– Я не пойду сегодня спать, пока не научусь выдерживать то, что он на меня обрушил, – ответила я.
– Но, Рэйчел… – возразила она, но я медленно помахала рукой в жесте отрицания.
– Он вернется, – сказала я. – И я не смогу с ним драться, если меня будет корчить от боли.
Побледнев, Кери наклонила голову, и я дернулась, когда она пустила в меня новую порцию энергии.
– Боже мой! – ахнула я и произнесла свое ключевое слово раньше, чем Кери могла бы остановиться. На этот раз энергия кислотой протекла через меня, притягиваемая моим словом – не находя случайные пути, а прокладывая новые каналы. Голова у меня дернулась вверх, я круглыми глазами смотрела на Кери, а боль уходила.
– У тебя получилось! – сказала она почти испуганно, сидя передо мной на полу по-турецки.
Проглотив слюну, я подобрала под себя ноги, чтобы она не видела, как у меня коленки дрожат.
– Ага.
Кери, не моргая, держала на коленях чашку.
– Отпусти энергию. Тебе нужно заново себя отцентрировать.
Я заметила, что обнимаю себя руками. Усилием воли разжав их, выдохнула. Отпустить – это проще сказать, чем сделать. Сейчас во мне собралось силы столько, что я могла выбросить Айви в соседнее графство. Если энергия не потечет обратно в мое ци, а затем в линию по каналам, которые Кери аккуратно прожигала в моей нервной системе, это будет по-настоящему больно.
Собравшись с духом, я сосредоточила волю на пузыре с энергией и нажала. Задержав дыхание, я ждала боли, но лей-линейная энергия плавно вернулась в мое ци и в линию, оставив меня дрожать от растраченного адреналина. С невероятным облегчением я отвела волосы с глаз и уставилась на Кери. Чувствовала я себя ужасно: усталая, измотанная, вся вспотевшая – но довольная.
– Все лучше и лучше, – сказала она, и я устало улыбнулась.
– Спасибо. – Взявшись за кружку, я глотнула холодного кофе. В следующий раз она, наверное, предложит мне самой брать из линии, а я еще не готова пробовать. – Кери, – обратилась я к ней, чувствуя, как дрожат пальцы. – Не так уж это тяжело по сравнению с тем, что оно дает. Почему так мало народу это умеет?
Она улыбнулась – в сумерках, в тени от лампы она стала похожа на древнего мудреца.
– В безвременье это умеют многие. Это ведь первое – нет, второе, – чему учат нового фамилиара.
– А что первое? – спросила я, не успев подумать, что, быть может, лучше мне этого не знать.
– Убить собственную волю, – ответила она, и от ее интонации – что это само собой разумеется – у меня лицо окаменело. – Отпустить меня, знающую, как быть собственным фамилиаром, было ошибкой. Ал убил бы меня, если бы мог это скрыть.
– А он не может? – испугалась я, что демон решит попытаться.
Кери пожала плечами:
– Может быть, и может. Н оя сохранила при себе душу, пусть и такую черную. Вот это только и важно.
– Понимаю. – На самом деле я не понимала ее великодушного отношения, но я не была целое тысячелетие фамилиаром у Ала. – Я не хочу иметь фамилиара, – сказала я, радуясь, что Ник теперь далеко и ничего этого не чувствует. Наверняка если бы он был близко, то позвонил бы узнать, все ли у меня в порядке. Думаю, позвонил бы.
– Ты отлично справляешься. – Кери глотнула чаю и посмотрела на темные окна. – Ал мне говорил, что у меня три месяца ушло на тот этап, что ты уже миновала.
Я посмотрела на нее, потрясенная. Не может быть, чтобы я ее настолько превосходила.
– Ты шутишь.
– Я сопротивлялась. Я не хотела учиться, и он меня заставлял, используя отсутствие боли в качестве положительного подкрепления.
– Ты три месяца страдала от постоянной боли? – спросила я в ужасе.
Она опустила взгляд к своим тонким пальцам, переплетенным на чашке.
– Не помню. Это было очень давно. Я помню, как сижу у его ног, а его мягкая рука лежит у меня на голове, он отдыхает и слушает, как я рыдаю по небу и деревьям.
Представить себе эту хрупкую красавицу у ног Алгалиарепта, терпящую его прикосновение – это было почти невыносимо.
– Я очень тебе сочувствую, Кери, – шепнула я.
Она дернулась, будто только сейчас поняв, что говорила вслух.
– Не давай ему себя увести, – сказала она, очень серьезно глядя на меня широко раскрытыми глазами. – Я ему нравилась. Хотя он пользовался мною, как все они пользуются своими фа-милиарами, я ему нравилась. Я была драгоценной жемчужиной в его короне, и он обращался со мной хорошо, чтобы я служила подольше. А ты… – Она наклонила голову, отводя взгляд и перебрасывая косу через плечо. – Он будет тебя пытать так тяжело и сильно, что у тебя времени дышать не будет. Не давай ему себя забрать.
Я проглотила слюну – вдруг стало холодно.
– Я и не собираюсь.
Маленький подбородок Кери задрожал.
– Ты не так меня поняла. Если он придет за тобой, и ты не сможешь отбиться, разозли его так, чтобы он тебя убил.
Ее серьезный тон потряс меня до глубины души.
– Он ведь не оставит попыток? – спросила я.
– Нет. Ему нужен фамилиар для укрепления своего положения. И он не оставит Тебя, если не найдет ничего лучше. Ал жаден и нетерпелив. Хватает лучшее, что может найти.
– И вся эта тренировка повышает мою для него привлекательность? – спросила я, чувствуя головокружение.
Кери покосилась на меня виновато.
– Тебе нужна тренировка – чтобы не дать ему оглушить тебя массивной дозой лей-линейной энергии и утащить в линию.
Я уставилась на темнеющие окна.
– Черт, – прошептала я. Этого я не учла.
– Но быть своим собственным фамилиаром – это полезно для твоей профессий, – сказала Кери убедительным тоном. – Получаешь силу фамилиара без нежелательных побочных эффектов.
– Я думаю. – Отставив кружку, я уставилась в пространство. Темнело, и я знала, что Кери хочет попасть домой до захода солнца. – Хочешь, чтобы я попыталась делать это одна? – спросила я неуверенно.
Она глянула на мои руки.
– Я бы предложила немного отдохнуть. Ты все еще дрожишь. Я тоже глянула на пальцы и с неудовольствием увидела, что она права. Сжала кулак и улыбнулась ей застенчиво. Она глотнула чаю – явно уговаривая себя сохранять терпение, я ведь себе помочь не могу, – и я вздрогнула, когда она произнесла шепотом:
– Consmls calefaco.
Что-то она при этом сделала: я ощутила провал в линии, хотя не была сейчас к ней подключена. Но взгляд Кери, устремленный на меня, определенно искрился весельем.
– Почувствовала? – – спросила она, мелодично смеясь. – Ты слишком привязываешься к своей линии, Рэйчел Мариана Морган. А она, хоть и проходит у тебя на заднем дворе, принадлежит всей улице. – А что ты сделала? – поинтересовалась я, не желая слишком углубляться в смысл ее слов. Она вместо объяснения приподняла чашку, и я расплылась в улыбке. – Ты ее подогрела, – сказала я, и она кивнула. Улыбка у меня постепенно увяла: – Но это же не черное заклинание?
Лицо Кери утратило выражение:
– Нет. На воду действует обычная лей-линейная магия. Я не хочу добавлять копоти к той, что уже у меня на душе, Рэйчел. Я и без того очень стараюсь избавиться от той, что есть.
– Но Ал воздействовал ею на Дэвида и чуть его не сварил, – вспомнила я с неприятным ощущением.
Человек, как и внутриземелец, в основном состоит из воды. Подогреть ее – и можно сварить его изнутри. О Господи, подумать об этом – так уже нехорошо становится.
– Нет, – успокоила она меня, – это другое. Такое колдовство действует лишь на предметы, лишенные ауры. Заклятие достаточно мощное, чтобы пробить ауру, – черное, и для него нужна капля демонской крови. Дэвид выжил потому, что Ал тянул энергию из линии через тебя, а он знает, что смертельную дозу ты не сможешь через себя пропустить – пока что.
Я на секунду задумалась. Если оно не черное, то вреда в этом нету. А если я смогу подогревать кофе без микроволновки, Айви просто обалдеет.
– А это трудно?
Кери расцвела улыбкой:
– Я тебе все подробно покажу. Только погоди, мне нужно вспомнить, как это делать медленно, – ответила она, протягивая руку к моей кружке.
Ага, чтоб эта ведьма поспевала, подумала я, наклоняясь и протягивая кружку ей навстречу. Впрочем, наверняка она этими чарами три раза в день готовила Алу еду – так что она их и во сне проделать может.
– Это симпатическая магия, – объяснила она. – Есть даже стишок, чтобы запомнить все жесты, а на латыни нужно произнести всего два слова. И нужен фокусирующий объект, чтобы направить магию, – объяснила она, отпила моего остывшего кофе и скривилась. – Ну и гадость, – буркнула она неразборчиво, держа жидкость во рту. – Варварское пойло.
– Кофе нужно пить горячим, – возразила я. А я и не знала, что можно держать фокусирующий объект во рту, и он будет действовать. Кери могла сотворить заклинание и без него, но тогда ей пришлось бы заклинать прямо мою чашку. Так легче, и меньше шансов кофе пролить.
Все еще кривясь от отвращения, она воздела тонкие выразительные руки.
– Огонь свечи, вращение планет, – начала она, и я шевельнула пальцами, повторяя ее жест – будто зажигала свечу, хотя как резкий рывок руки вниз был связан с вращением планет, до меня не доходило. – Все в трении родится и умрет.
Я вздрогнула, когда она свела руки вместе с громким хлопком, сказав при этом: