Но вот что верно — так это то, что число рабочих стремительно увеличивалось. Однако и тут все не так однозначно, как говаривала в своё время «дочь офицера».
Еще в 1880-е годы на фабриках работали большей частью крестьяне, приходившие на заработки. Расчет с ними делался перед Пасхой, а затем многие фабрики вообще закрывались — работники уходили по деревням, к своим полям и своим семьям. Постепенно работа становилась круглогодичной, рабочие переселялись в город, но при этом… оставались крестьянами. Да, по сословию! Они были приписаны к своим общинам, платили там подати. Тем, кто вырос в СССР, знакомо по детским книгам о революции, что в случае стачек их активистов высылали «на родину». Что это такое? А просто их отправляли по месту приписки, под надзор полиции, прибавляя к уже работавшим в деревне эсерам еще и социал-демократический элемент. Если и захотеть, то не придумаешь лучшего способа разогнать крамолу по стране — а потом удивляться организованности крестьянских восстаний. Но это к слову…
Как и все вообще вахтовики, крестьяне были малотребовательны по части бытовых условий, отсюда и ужасы фабричных казарм. Но время шло, фабрики начинали работать круглогодично, рабочие оседали в городах, и жуткий фабричный быт (как мы вскоре увидим, хуже даже деревенского) становился их единственной жизнью.
Итак, с одной стороны, крестьяне приносили в фабричную жизнь общинный дух — потому так легко вспыхивали стачки. А с другой стороны — в городе эти люди были чужаками, обездоленными маргиналами. С маргиналами просто работать, это масса, которую, казалось бы, так легко формировать нужным образом. Но это только казалось. Никакие церковные проповеди про отцов-благодетелей не прибавляли ни любви к хозяевам, ни смирения. А вот социал-демократам их работа удавалась. С самого начала существования своей партии они занимались рабочим движением, поднимали стачки, учили рабочих бороться за… чуть было не сказала «за свои права», но не было прав у черного люда Российской империи. Разве что некоторые ошметки права на жизнь — их нельзя было убить, за это убийц отправляли на каторгу, если удавалось поймать. А вот проработать двадцать лет в прядильном цеху и к тридцати годам умереть от туберкулеза — тут право на жизнь уже не работало. Да и можно ли назвать такое существование жизнью? Крестьянин — он пусть и голодает, и детей хоронит, но он все же видит небо, солнце, траву, снег, он может пройти босиком по лугу и поднять голову к солнышку. Рабочий этих простых привилегий был лишен.
Жить, чтобы работать
Одним из основных требований русских рабочих было требование восьмичасового рабочего дня.
О. Тихон Шевкунов. «В большинстве стран Европы рубежа XIX–XX веков рабочий день составлял десять-одиннадцать часов. В Российской империи законом 1897 года он был ограничен одиннадцатью с половиной часами. Но с тех пор постоянно сокращался. Так, в Московской губернии в 1908 году средняя продолжительность рабочего дня составляла девять с половиной часов».
То есть нам предлагается поверить, что хозяин установит на своем предприятии рабочий день меньше, чем максимальный по законодательству. А можно, я не поверю? Больше — это сколько угодно, но чтоб меньше?
Ларчик открывается просто. В 1907–1910 гг. в России был экономический кризис. А во время кризиса многие хозяева не увольняют работников (их ведь потом снова набирать надо, а это куча проблем), а переводят их на неполный рабочий день, с пропорционально меньшей зарплатой. Это и сейчас делается, прием старый и хорошо известный. Если кризис силен, можно и восемь часов получить в статистике, но рабочие ведь говорили совсем о другом!
Итак, в большинстве стран Европы на рубеже XIX–XX веков рабочий день составлял десять-одиннадцать часов. А в России?
…Среди моих домашних «ужастиков» не последнее место занимает исследование К.А. Пажитнова «Положение рабочего класса в России», 1908 года выпуска. Оно, в свою очередь, содержит анализ многочисленных отчетов фабричных инспекторов и прочих исследователей и проверяющих с 1881 по 1905 год. Чтение, надо сказать, не для слабонервных.
Каков был рабочий день в России до введения закона 1897 года? Вот лишь один пример. По данным исследователя Янжула, изучавшего Московскую губернию, в конце XIX века, на 55 из обследованных фабрик рабочий день был 12 часов, на 48 — от 12 до 13 часов, на 34 — от 13 до 14 часов, на 9 — от 14 до 15 часов, на двух — 15, 5 часов и на трех — 18 часов. Как можно работать 18 часов?
«Выше 16 и до 18 часов в сутки (а иногда, хотя трудно поверить, и выше) работа продолжается постоянно на рогожных фабриках и периодически — на ситцевых… а нередко достигает одинаковой высоты рабочее время при сдельной работе на некоторых фарфоровых фабриках.
Из Казанского округа сообщается, что до применения закона 1 июня 1881 г. работа малолетних (до 15 лет! — Е.П.) продолжалась на некоторых льнопрядильных, льноткацких фабриках и кожевенных заводах 13,5 часа, на суконных фабриках — 14–15 часов, в сапожных и шапочных мастерских, а также маслобойнях — 14 часов…
Рогожники г. Рославля, например, встают в час полуночи и работают до 6 часов утра. Затем дается полчаса на завтрак, и работа продолжается до 12 часов. После получасового перерыва для обеда работа возобновляется до 11 часов ночи. А между тем почти половина работающих в рогожных заведениях — малолетние, из коих весьма многие не достигают 10 лет»[46].
Да, простая и понятная связь: чем выше рабочий день, тем больше на предприятии работает детей — бесправной и безропотной рабочей силы.
Предприятий, где продолжительность рабочего дня была более 12 часов, насчитывалось в 80-е годы около 20 % (из обследованных). И даже при таком рабочем дне фабриканты практиковали сверхурочные по «производственной необходимости». То время, которое работник тратил на уборку рабочего места, на чистку и обслуживание машин, в рабочий день не входило и не оплачивалось. А иной раз хозяин воровал у работников время по мелочам — на нескольких прядильных фабриках были обнаружены особые часы, которые в течение недели отставали ровно на час, так что продолжительность трудовой недели получалась на час больше. Рабочие своих часов не имели и даже если знали о таких фокусах хозяев — то что они могли сделать? Не нравится — пожалуйте за ворота!
Наконец, существовали еще мелкие и мельчайшие предприятия, мастерские, магазинчики, которые вообще никем и никогда не обследовались, и какие там бывали условия, мы можем узнать разве что из мемуаров.
Но вот в 1897 году, после мощного подъема стачечного движения, с которым властям не удавалось толком справиться[47], был принят закон, ограничивающий рабочий день мужчин 11,5 часа, женщин и подростков — 10 часами. Соблюдался ли он? Где-то соблюдался, где-то нет, но ведь сверхурочные-то законом не ограничивались!
Кстати, на многих предприятиях закон невозможно было соблюдать технически. Вот почему рабочие требовали именно восемь часов? Почему не семь или не девять? Да все просто. Большая часть относительно крупных фабрик и заводов уже в начале ХХ века работали круглосуточно — в самом деле, не для того хозяин дорогие машины покупал, чтобы они по ночам стояли. Естественно, так работали металлурги с их непрерывным циклом, а кроме того, практически все прядильные и ткацкие производства, заводы сахарные, лесопильные, стеклянные, бумажные, пищевые и пр. Так что выбор был невелик: или две смены по двенадцать часов, или три по восемь. А как еще-то? Вот и получается, что 11,5 часа, установленные законодательством, — тоже красивая сказка.
Самым естественным и самым распространенным на них был 12-часовой рабочий день. Иногда он являлся непрерывным — это удобно для рабочего, но не для фабриканта, потому что к концу смены рабочий уставал, вырабатывал меньше и был менее внимателен, а значит, и продукт шел хуже. Поэтому часто день делился на две смены по 6 часов каждая, то есть шесть часов работы, шесть отдыха и снова шесть работы (интересно, а какой продолжительности формально был в этом случае рабочий день?). Товар при этом шел лучше, правда, рабочий при таком режиме «изнашивался» быстрее — но кого это, собственно, волновало? Вымирающая деревня регулярно поставляла городу новых людей, и оставалось там еще куда больше, чем она могла прокормить, а значит, приток рабочей силы был обеспечен.
Существовали и другие варианты. Так, на мануфактурах купца Хлудова рабочие одну неделю трудились 8 часов в день, другую — 16 часов. Но и это еще не самый худший вариант. А вот какой порядок был заведен на суконных фабриках. Дневная смена работала 14 часов — с 4.30 утра до 8 вечера, с двумя перерывами: с 8 до 8.30 утра и с 12.30 до 1.30 дня. А ночная смена длилась «всего» 10 часов, но зато с какими извращениями! Во время двух перерывов, положенных для рабочих дневной смены, те, что трудились в ночную, должны были просыпаться и становиться к машинам. То есть они работали с 8 вечера до 4.30 утра и, кроме того, с 8 до 8.30 утра и с 12.30 до 1.30 дня. А когда же спать? Как сейчас модно говорить: это ваши проблемы.
12-часовой рабочий день существовал на достаточно крупных предприятиях с использованием машин. А на более мелких кустарных заводишках, где не было посменной работы, хозяева эксплуатировали рабочих кто во что горазд. Тем более и проверяющие до них добирались крайне редко. Да и лазейки в законе существовали, как же без них?
Во-первых, рабочий день был един для всех. Не существовало никаких послаблений для вредных и опасных производств — ни для сахарных заводов, где температура в некоторых цехах достигала 70 градусов, ни для убийственных химических производств (какая охрана труда, вы о чем?!), ни для шахтеров. Затем, не было законодательного ограничения сверхурочных работ — они производились «по договору» между рабочим и администрацией. Надо объяснять, как решались такие проблемы? Или ты соглашаешься на договор, или вылетаешь с фабрики. Не был ограничен рабочий день для тех, кто работает сдельно. Требование закона о четырех выходных в месяц тоже нередко «замыливалось». При таком положении на селе недостатка в рабочих низкой и даже средней квалификации не было — на фабриках можно хоть как-то прокормиться, да и семье помочь…