Конечно же, при таких ожиданиях люди сами обрекают себя на провал. И да — никто и никогда не достигает этих смехотворных высот. Думайте об этих «стандартах» как о средневековых орудиях пытки, а не о достижимых, реальных целях.
Установка 2. Условные убеждения. Люди с социальной тревожностью испытывают глубокие сомнения относительно результатов взаимодействия с другими и страшатся возможного провала: «Если я не буду заливаться соловьем, все посчитают меня скучным», «Если я скажу, как сильно мне не нравится этот певец, подумают, что у меня нет вкуса», «Если я начну рассказывать о своей жизни, меня не будут любить». Такое убеждение отдает весомую долю власти другим участникам взаимодействия. И вообще, кто решил, что все на самом деле так? Вы сами. И никто другой.
Вы можете приписать причинно-следственные характеристики каким-то ситуациям, не имея к тому никаких оснований или свидетельств. А если вы тихо согласитесь с подобным условием, не требуя подтверждения, то никогда не получите возможности понять, что другие люди, возможно, с этим вообще не согласны. Это все равно что намеренно принимать какие-то непреложные правила игры, которые будут работать против вас. Глупо, не так ли?
Установка 3. Безусловные негативные убеждения. Низкое мнение о себе, корни которого зачастую надо искать в детстве, — вот основное топливо социальной тревожности: «Я чудик», «Я скучный», «Я необразованный», «Я наивный». Список можно продолжить. Подобного рода внутренний диалог порой очень трудно прекратить, потому что он восходит к системе верований, которая развивалась и культивировалась долгие годы. Помните «эффект бабочки»?
Однако установки — они установки и есть. Вы просто строите догадки по поводу того, как устроен мир. И в данном случае догадка неверна. Все подобные установки либо порождаются, либо поддерживаются ключевым убеждением в том, что вы недостаточно хороши, вы хуже других или вообще вы плохой и всегда не правы.
Поставив три подобные установки во главу угла своего мышления, человек с социальной тревожностью может воспринимать любую социальную ситуацию как нечестную манипуляцию. Ему всегда требуется подтверждение, что он успешно следует указаниям собственного разума, — не получая явного одобрения окружающих, он может даже принять нейтральную реакцию за отторжение. Когда вы встречаетесь с тем, кто действует, исходя из подобных установок, то понимаете, что они не видят для себя иного пути, кроме падения по раскручивающейся спирали негатива.
Интенсивный самоконтроль. На втором этапе в процессе взаимодействия социально неуверенный человек опасается негативных реакций от тех, с кем общается. Это внутреннее давление превращает его из человеческой личности в то, что Кларк и Уэллс именуют «социальный объект». Это означает, что вместо того чтобы вести себя естественно и непринужденно, социофоб наблюдает за собственным поведением в компании других людей, контролируя себя так, как будто выставляет себе оценки. Помните «эффект прожектора»? Но что, если на самом деле речь здесь идет не о реальных наблюдениях за вами других людей, а об отражении вашего собственного постоянного чувства неловкости и самоосуждения?
Неуверенные люди пытаются выполнить нереальную задачу, делая две вещи сразу: взаимодействуя и анализируя. Они настолько поглощены мыслями о том, как и что надо делать, что в действительности не делают ничего. Они так пристально следят за своими поступками, выражениями и словами, что им не хватает времени просто и непринужденно быть.
Нетрудно предсказать, что, если вы распыляете собственное внимание, вряд ли стоит ожидать позитивного отклика от других, а еще это, как правило, лишь подкрепляет побудительные страхи и установки. Такой вот порочный круг. Представьте, что вы разговариваете с человеком, который всегда выглядит невнимательным, ведет себя напыщенно и неестественно, озабочен тем, что сказать в ответ на ваше еще не законченное высказывание, или всем своим видом показывает, что общаться с вами ему невероятно трудно, некомфортно и напряжно. Ведь, правда, собеседнику при этом неуютно?
Если человек видит, насколько вам тревожно и некомфортно при общении, то может отреагировать определенным образом, и его отклик — как нетрудно догадаться — проходит через тот же фильтр ваших негативных искажений и интерпретируется на основе набора верований о себе как об ужасной личности… которые вы будете повторять себе до тех пор, пока опять не окажетесь на диване, с несчастным видом пересматривая «Игру престолов».
Кларк и Уэллс указали три мыслительных паттерна, которыми пользуются люди с социальной тревожностью и неуверенностью в себе для мониторинга собственного поведения. Посмотрим, сможете ли вы разглядеть какие-то из них в собственном образе мышления.
Мыслительный паттерн 1. «Если я ощущаю беспокойство, то я, должно быть, и выгляжу обеспокоенным». Социофоб ощущает себя открытой книгой, которую все вокруг легко читают и сразу понимают, что он переживает момент величайшего стресса. Это еще один способ допустить, что наш внутренний опыт и реальный мир связаны более тесно, чем на самом деле.
Неуверенные люди верят, что транслируют вовне признаки расстройства, такие как дрожь или заикание, и все вокруг это видят: это своего рода «эффект прожектора». Далее, они думают, что, если их сочтут нервной, неуверенной в себе личностью, это непростительно.
Но истина такова, что сторонний наблюдатель, возможно, даже не видит или не замечает, что человек выказывает подобные признаки напряженности. И даже если видит — на самом деле мало кто будет осуждать или проявлять грубость в отношении человека, испытывающего явный стресс. Вы бы стали? Ну и другие не станут.
Представьте себе кого-то, кто убежден, что все остальные в комнате совершенно спокойны и уверены в себе, и только он нервничает. Это само по себе может нагнетать тревогу, поскольку для социофоба «они могут решить, что я нервничаю» равно «они подумают, что я не принадлежу к их числу, и начнут меня ненавидеть». Человек зацикливается на подобных мыслях (совершенно незаметно для других), пока не впадает в такое расстройство, что самым неуклюжим образом убегает из комнаты, оставляя прочих в недоумении — а что случилось? Но до того момента никто вообще не замечал происходящего.
Неуверенным людям отлично удается убедить себя в своем падении — а убеждая себя, они сами становятся его причиной.
Мыслительный паттерн 2. Искажение видения наблюдателя. Кларк и Уэллс обнаружили, что многие люди, страдающие от социофобии, «склонны к спонтанным видениям, в которых как бы смотрят на себя со стороны». Но такие образы на самом деле необязательно являются восприятием объективного наблюдателя — они лишь грубые карикатуры, отражающие наши внутренние страхи. Например, человек, считающий, что у него избыточный вес, может представить, как кто-то смотрит на него, а видит слона. Тому, кто считает себя эмоционально слабым, может прийти видение себя в образе хилого, слабого пациента на больничной койке.
Мыслительный паттерн 3. Страх, искажение и повтор. Кларк и Уэллс определили третий этап как «прожитое ощущение». По сути, это означает постоянное переживание страхов и искажений, характерных для первых двух паттернов мышления, пока они не превратятся в неотъемлемую часть верований о себе. Это генерирует и укрепляет негативное самовосприятие личности с социофобией.
Избегающее поведение. Вооружившись балластом мини-фобий и способностей самоотслеживания, на третьем этапе человек с социальной тревожностью зачастую разрабатывает набор поведенческих паттернов, защищающих его от провала в социальных ситуациях. Это «избегающее поведение» — нацеленная вовне реакция, цель которой — защитить социофоба от того, что он воспринимает как потенциальную угрозу. Это своего рода психологическое успокоительное средство, помогающее избавить мозг от беспокойства или помешать ему захватить сознание. Вы можете лучше понять смысл, если мы приведем более распространенный термин — защитные механизмы.
Еще раз представьте себе человека, которого уязвляет его маленький рост, и он покупает огромный автомобиль для гиперкомпенсации, чтобы ощутить себя «большим». Так вот: социофобы буквально следуют подобной модели, и если им удается благополучно выйти из определенной социальной ситуации, они считают, что это потому, что они вели себя аккуратно и осторожно, а вовсе не потому, что в принципе никакой опасности не существовало. Чаще всего именно последнее и верно.
Во многих случаях социофоб демонстрирует сразу несколько форм избегающего поведения, потому что его тревоги зачастую проистекают из самых разнообразных и многочисленных источников и форматов. Разнородные действия образуют своего рода стратегию, набор проверенных вариантов поведения, которые активируются в разных эпизодах социальной пьесы.
Например, возьмем человека, которого приводит в ужас возможность показаться тупицей. Страх такого человека исходит из предположения, что его тупость, возможно, даст себя знать различными путями.
«Когда я говорю, то похож на идиота». Чтобы победить этот страх, человек выбирает такое избегающее поведение, как интенсивный поиск «домашних заготовок» интересных тем, чтобы затронуть их в обществе, или постоянный перевод беседы на себя и свои достижения. Чудненько…
«Они будут надо мной смеяться». Человек навязчиво пытается выглядеть крутым или солидным.
«Они знают, что я не понимаю, о чем они говорят». Чтобы это скрыть, человек старательно кивает на все, что говорится, но никогда не признает, что чего-то не знает.
Кларк и Уэллс отмечали, что некоторые из подобных избегающих реакций на самом деле являются самозащитой — избыточно их проявляя, можно вызвать как раз тот синдром или промах, которых предполагается избежать. Действительно, даже если такое поведение призвано защитить, почти всегда это неопровержимое доказательство гиперкомпенсации и отсутствия уверенности.