Постановлением намечены меры, способствующие организации показа творческих достижений самодеятельности: гастроли, обмен выставками, фильмами. Как это будет осуществляться? Некоторые работники областных советов профсоюзов и домов художественной самодеятельности полагают, что этот обмен будет планироваться централизованно культурно-массовым отделом ВЦСПС. Так ли это?
— Нет. В постановлении специально оговаривается, что выезды за пределы края, республики, области художественных коллективов будут проводиться по взаимной договоренности. Такие поездки потребуют от профсоюзов не только организаторских усилий, но и материальных затрат. Поэтому в этом документе специально оговорены условия подобных гастролей: они должны организовываться с целью поощрения лучших коллективов, могут осуществляться лишь в выходные дни или в период очередных отпусков с оплатой командировочных. Предусматриваются также средства на аренду автотранспорта. Целью таких взаимных обменных гастролей будет не только показ концертов и спектаклей, но и обмен опытом работы, творческое обсуждение проблем самодеятельности, практическая помощь любительским коллективам. Как видите, значение этих поездок гораздо шире, чем обычная демонстрация творческих достижений[307].
Тогда, в середине 1970-х, речь шла пока еще только о наделении поездок дополнительной нагрузкой в виде обмена опытом и прочих форм практической учебы. Сами поездки не должны были отрывать любителей от основной производственной деятельности. После же мартовского (1978) постановления ЦК КПСС, санкционировавшего политику экономии в отношении художественной самодеятельности под знаком повышения ее эффективности, гастрольная деятельность танцоров-любителей оказалась под серьезной угрозой. В конце 1970-х годов корреспонденты клубной периодики могли уже лишь робко вздыхать о полезности гастролей:
Нужны гастроли, творческие командировки и для коллектива, и для руководителя, чтобы поехать, подышать иным воздухом, набраться впечатлений и сил. Увидеть, узнать, поспорить — какой бы это был великолепный стимулятор творчества…[308]
Жирный знак вопроса оказался поставлен напротив одного из главных в позднем СССР мотивов участия в художественной самодеятельности — удовлетворения желания посмотреть мир.
«Поощрение лучших»
1962 год
Лучшие театральные коллективы участвуют в театральной декаде в августе — сентябре 1963 года в Москве.
Лучшие музыкальные, хоровые, танцевальные и другие коллективы самодеятельности, а также лучшие солисты всех жанров по итогам областных, краевых и республиканских смотров получают право выступить в отчетных концертах в сентябре — октябре 1963 года в Москве. […]
Поощрение коллективов и участников смотра в областях, краях и республиках производится соответствующими советами и комитетами профсоюзов.
По итогам выступлений в Москве лучшие коллективы награждаются дипломами ВЦСПС «Лауреат Всесоюзного смотра художественной самодеятельности профсоюзов 1963 года» первой, второй и третьей степени, а лучшие исполнители — памятными нагрудными жетонами «Лауреат Всесоюзного смотра художественной самодеятельности профсоюзов 1963 года»[309].
1964 год
Президиум ВЦСПС принял предложение оргкомитета Всесоюзного смотра художественной самодеятельности о награждении за высокое исполнительское мастерство по итогам выступлений в Москве: дипломами первой степени — 85 коллективов, их участников и 63 солиста; дипломами второй степени — 28 коллективов, их участников и 32 солиста; дипломами третьей степени — 11 коллективов, их участников и 20 солистов. (Список награжденных будет опубликован в следующих номерах журнала.)
Решено участников итоговых выступлений в Москве наградить памятными нагрудными жетонами Всесоюзного смотра художественной самодеятельности профсоюзов 1963 года[310].
Выдержки из документов ВЦСПС 1962 и 1964 годов обрамляют Всесоюзный смотр художественной самодеятельности 1963 года и являются одной из самых приятных его составляющих: стимулирование участников художественной самодеятельности к наилучшим результатам. К ориентации на успех конкурсантов должны были мотивировать две награды. Первая из них состояла в самой возможности выступить на лучших сценах страны перед обширной и изысканной публикой, в которую входили и члены-жюри — легендарные мастера своего дела, и руководители партии и правительства, и коллеги по увлечениям со всех уголков страны. Вторая — в завоевании наград в буквальном смысле слова: дипломов и памятных нагрудных знаков.
Эта традиция поощрения лучших участников самодеятельности действовала без изменений со второй половины 1930-х годов. Она в обязательном порядке фиксировалась в соответствующем положении, извещавшем о предстоящем смотре, составляя специальную рубрику. Так было, например, и с «Положением о Всесоюзном фестивале самодеятельного искусства» 1966–1967 годов, в котором предпоследняя рубрика — «Поощрение лучших коллективов и исполнителей» — содержала следующую информацию:
Поощрение коллективов и отдельных исполнителей, работников предприятий, строек, учреждений, совхозов, колхозов и учебных заведений по итогам областных, краевых и республиканских фестивалей производится соответствующими оргкомитетами, советами и комитетами профсоюзов, министерствами и управлениями культуры, комитетами комсомола, творческими союзами и обществами, командованием и политорганами Советской Армии и Военно-Морского Флота, органами профтехобразования и другими организациями — участниками фестиваля.
Лучшим коллективам и отдельным исполнителям по итогам республиканских и зональных (по РСФСР) фестивалей вручаются дипломы Всесоюзного оргкомитета первой, второй и третьей степеней «Всесоюзного фестиваля самодеятельного искусства в ознаменование 50-летия Октября» и памятные жетоны[311].
Разница с предыдущим смотром состояла лишь в расширении состава награждающих инстанций.
Поощрения коллективов и их участников имели большей частью символический характер. Во время смотров их получали тысячи и тысячи участников. Тем не менее дипломы, почетные грамоты, памятные знаки в советское время ценились и бережно хранились — а во многих семьях хранятся по сей день — в домашних архивах, вместе с пропусками в Кремль, где посчастливилось участвовать в концерте, программками концертов, на которых значилось название родного коллектива, и прочими реликвиями. К такого же рода символическим «сокровищам» относились фотографии и сувениры из гастрольных поездок, особенно зарубежных, документируя эти необычные события, обладавшие статусом привилегии и награды.
Характер коллективного поощрения могла иметь адресная заметка в прессе, в которой положительно отзывались о коллективе. Но высоко цениться могла и безадресная похвала. Такая, например, как та, что появилась в журнале «Художественная самодеятельность» осенью 1962 года:
Президент-исполнитель Всемирного Совета Мира Джон Бернал и член Всемирного Совета Мира Александр Корнейчук направили от имени делегатов Всемирного конгресса за всеобщее разоружение и мир письмо на имя председателя ВЦСПС В. В. Гришина, в котором говорится:
«Концерт художественной самодеятельности профсоюзов СССР Всемирному конгрессу за всеобщее разоружение и мир произвел громадное впечатление на участников конгресса и был исключительно тепло встречен всеми, кто имел удовольствие быть на концерте. Это было яркое и волнующее зрелище. Оно прекрасно сочеталось с идеалами мира и дружбы, во имя которых на конгресс съехались 2,5 тыс. представителей миролюбивых сил из 115 стран.
От имени Международного комитета конгресса выражаем сердечную благодарность организаторам и участникам концерта и желаем им больших успехов в труде и творческой деятельности»[312].
Каждый из участников этого грандиозного концерта имел все основания принять похвалу делегатов международного форума на свой счет и гордиться успехом «необыкновенного концерта».
Символическими наградами для коллективов с 1961 года стало присуждение компетентными государственными и профсоюзными органами культуры звания «народного», а для наиболее успешных их руководителей (с 1964 г.) — звания «заслуженного работника культуры». Кроме символического наполнения звание «народный» расширяло штат его платных работников. В отношении руководителей, помимо символических наград, учреждались премии, например, за успешную конкурсную постановку. Так было, когда в 1963 году Центральный дом народного творчества им Н. К. Крупской провел упоминавшийся выше конкурс на лучшую постановку сюжетного танца на современную тему[313]. Впрочем, и символическое поощрение могло повлечь за собой материальную выгоду. Грамоты могли пригодиться при поступлении в вуз, для получения профкомовской премии или путевки, зарубежная поездка манила, помимо прочего, надеждой на приобретение дефицитных товаров.
С началом государственной политики бережливости за счет художественной самодеятельности во второй половине 1970-х годов награды начали тускнеть, а их авторитет — вызывать сомнения. Возможности гастрольных поездок, как уже отмечалось, резко сократились. К концу советского периода социологи наблюдали падение авторитета традиционно престижных жанров самодеятельности, в том числе народного танца, и отток любителей из соответствующих коллективов. Одновременно рос спрос на практические навыки типа машинописи или скорочтения, а также на «одомашненные» виды творчества вроде чеканки или резьбы по дереву, которыми можно было заниматься «для себя» и в домашних условиях