С. И. Блэквуд
Летом 1943 года мне казалось, что на мои плечи легла чуть ли не половина всех мировых проблем.
Более сорока лет я вел спокойную, беззаботную жизнь, не требовавшую ничего, кроме как быть хорошим мужем, отцом и бизнесменом. Все это давалось мне легко, и вдруг однажды – как снег на голову – сразу шесть серьезных проблем свалились на меня. Всю ночь я метался в постели, со страхом ожидая наступления утра, поскольку передо мной возникли следующие проблемы:
1. Мой колледж, где обучали бизнесу, готов был провалиться в тартарары, потому что все парни уходили на войну, а девушкам было гораздо выгоднее устроиться на военный завод, на котором платили несравненно больше, чем в конторах, где работали мои выпускники.
2. Старший сын ушел на фронт, и, как всякий любящий родитель, я очень переживал за его судьбу.
3. Администрация Оклахома-Сити приступила к экспроприации большого участка земли под строительство аэродрома, и, как назло, наш дом, построенный еще руками моего отца, оказался в самой его середине. Мало того, что в качестве компенсации мне выплатили бы едва ли десятую часть его действительной стоимости, я не был уверен, что в условиях постоянного дефицита жилья смогу обеспечить кров своей семье, состоявшей из шести человек. Я опасался, не придется ли провести остаток жизни в палатке. Если, конечно, достану денег, чтобы ее купить.
4. Во дворе высох колодец, потому что по соседству проложили мелиорационный канал. Вырыть новый означало попросту выкинуть деньги на ветер, потому что земля нам больше не принадлежала. В течение двух месяцев приходилось носить воду в ведрах, и я начал опасаться, что положение не изменится до конца войны.
5. Мой дом находился в десяти милях от колледжа, где я работал, и тот факт, что у меня была карточка на бензин класса Б, означал, что новых шин для автомобиля купить не удастся. Я со страхом ждал того дня, когда донельзя изношенные покрышки моего старенького «форда» прикажут долго жить.
6. Старшая дочь закончила школу на год раньше. Она очень хотела поступить в колледж, а денег на обучение не было. Я боялся травмировать ее этим известием.
Однажды вечером, сидя в своем офисе и мучаясь от беспокойства, я решил составить список всех обрушившихся на меня проблем – а я был уверен, что в мире не сыщется человека несчастнее меня. Я никогда не уклонялся от борьбы, если она обещала хотя бы призрачные шансы на победу, однако на этот раз бороться было не с кем и не с чем. От меня попросту ничего не зависело. Поэтому я отбросил список в сторону и уже через несколько месяцев позабыл о его существовании. Лишь полтора года спустя, наводя порядок в бумагах, я наткнулся на перечень трудностей, некогда грозивших подорвать мое здоровье и благоденствие. Я перечитал его с огромным интересом и не менее значительной пользой. Ни одно из моих тогдашних опасений не оправдалось. Вот как пошли дела дальше.
1. Опасения из-за возможной потери работы оказались напрасными – правительство начало выплачивать бизнес-колледжам деньги на обучение демобилизованных солдат, поэтому мой колледж не только не закрылся: в нем не осталось свободных мест.
2. Опасения за жизнь сына оказались напрасными: за всю войну он так и не получил ни одной царапины.
3. Опасения из-за скорой потери дома не оправдались: неподалеку от нашей фермы нашли месторождение нефти, и теперь выкупать участок земли под строительство аэропорта стало слишком дорого, поэтому наш дом остался стоять где стоял.
4. Опасения из-за колодца оказались несостоятельными: узнав, что строительство аэропорта отменяется, я спокойно заплатил деньги, необходимые, чтобы углубить колодец, и семья была обеспечена питьевой водой.
5. Опасения из-за сносившихся шин оказались напрасными: благодаря осторожной езде они прослужили еще очень долго.
6. Опасения из-за дальнейшего образования старшей дочери тоже были пустыми: за два месяца до набора в колледж мне каким-то чудом удалось подработать, что позволило заплатить за обучение в срок.
Мне часто приходилось слышать, что девяносто девять процентов тревог, из-за которых мы мучаемся, раздражаемся и попусту себя изводим, никогда не сбываются, однако я не придавал этим словам особого значения, пока восемнадцать месяцев спустя не перечитал список, написанный мною в тот трудный вечер.
Теперь я считаю настоящей удачей, что ни одну из тех старых проблем мне не пришлось решать самостоятельно. Я получил поистине незабываемый урок. Мне удалось на собственном опыте понять всю глупость и трагизм пустых переживаний из-за призрачных несчастий, которые еще не случились, – несчастий, которые совершенно от нас не зависят и, возможно, не случатся вообще.
Запомните, что сегодня – это как раз то завтра, о котором вы волновались вчера. Задайте себе вопрос: откуда мне ИЗВЕСТНО, что все то, из-за чего я переживаю, на самом деле произойдет?
«Всего за час я становлюсь убежденным оптимистом»Роджер В. БэбсонИзвестный экономист
Стоит мне почувствовать депрессию и неудовлетворенность положением вещей, как я вспоминаю способ, который всего за один час помогает победить тревогу и стать убежденным оптимистом.
Вот как это делается. Я захожу в личную библиотеку, закрываю глаза и, не глядя, подхожу к одной из полок, содержащих книги по истории. Не зная, что попадется мне на этот раз, «Завоевание Мексики» Прескотта или «Жизнь двенадцати Цезарей» Светония, я протягиваю руку и выбираю один из томов. Наугад открываю страницу и только после этого раскрываю глаза. Весь следующий час я посвящаю чтению. Стоит мне углубиться в повествование, я начинаю все отчетливее понимать, что наш мир постоянно находился на краю гибели, а цивилизации во все времена стояли на пороге забвения. Страницы истории переполнены трагическими рассказами о войнах, голоде, нищете, эпидемиях и людской бесчеловечности. Час чтения, и я отчетливо понимаю, что как бы ни были плохи дела, они обстоят все же лучше, чем прежде. Это помогает мне лицом к лицу встречать жизненные трудности и придает уверенность, что все, что ни делается, к лучшему.
Вот способ, достойный отдельной главы. Изучайте историю! Попытайтесь с точки зрения десяти трагических тысячелетий ощутить всю тривиальность собственных тягот и проблем.
«Как я избавился от комплекса неполноценности»Элмер ТомасБывший сенатор от штата Оклахома
В пятнадцать лет я постоянно изводил себя тревогами и опасениями по поводу собственной персоны. Для такого юного возраста я был очень высок и тонок, как железнодорожный рельс. При росте в шесть футов два дюйма я весил всего сто восемнадцать фунтов. Такая конституция не позволяла мне наравне с мальчишками играть в бейсбол и другие подвижные игры. Надо мной постоянно потешались и называли узколицым. Я был настолько неуверен в себе, что боялся показаться на людях. Впрочем, мне редко приходилось это делать, поскольку жили мы на отдаленной ферме, со всех сторон окруженной девственным лесом, испокон веку не знавшим топора. До ближайшей дороги было полмили. Поэтому мне редко приходилось видеть кого-нибудь, кроме матери, отца, братьев и сестер, чаще, чем раз в неделю.
Я позволил себе безоговорочно увериться в том, что был не более чем глупой ошибкой природы. Каждый день и каждый час я думал только о своем длинном, тощем, слабосильном теле. Перевести мысли на что-нибудь другое стоило немалых усилий. Невозможно описать словами, насколько я был поглощен страхом и переживаниями. Моя мать догадывалась об этом. Она работала школьной учительницей и предложила мне: «Сынок, нужно получить образование и работать головой, раз уж тебе досталась такая несуразная оболочка».
У родителей не было средств, чтобы оплатить учебу в колледже, поэтому стоило рассчитывать только на собственные силы. Целую зиму я занимался ловлей опоссумов, скунсов, норок и енотов, после чего продал шкурки, а на вырученные четыре доллара купил двух крошечных поросят. Выкормив свинок кукурузой и пищевыми отбросами, осенью я получил за них сорок долларов. С этим капиталом я отправился в центральный колледжв Данвилле, штат Индиана. Обучение стоило доллар сорок центов в неделю, и еще пятьдесят центов приходилось платить за комнату. Из одежды мне достались коричневая (чтобы не было видно грязи) рубашка, сшитая руками моей матери, и костюм, когда-то принадлежавший отцу. Папина одежда не подходила по размеру, впрочем, как и его старые туфли с гетрами, по бокам у которых крепились две эластичные ленты, которые следовало застегнуть, натянув обувь на ноги. Однако застежки за давностью лет были безвозвратно утеряны, и туфли так сильно болтались на ногах, что я рисковал потерять их в любой момент. Из-за своего нелепого вида я боялся заводить друзей среди студентов и потому посвящал все время занятиям. Купить одежду и обувь, из-за которых не придется постоянно краснеть, стало моей заветной мечтой.
Вскоре, однако, произошли четыре события, которые помогли мне преодолеть беспокойство и чувство собственной неполноценности. Последнее из них придало мне отваги, надежды и уверенности в себе и полностью изменило всю жизнь. Но обо всем по порядку.
1. После восьми недель обучения я смог получить аттестат третьей степени, позволявший работать учителем в общеобразовательных средних школах. По правде говоря, сертификат понадобился мне всего на шесть месяцев, однако он стал первым неоспоримым свидетельством, что кто-то еще, кроме матери, верит в мои силы.
2. Руководство школы местечка Хэппи-Холлоу наняло меня учителем за два доллара в день, или сорок долларов в месяц. Это стало вторым свидетельством признания.
3. Получив свою первую зарплату, я купил в магазине одежду, которую было не стыдно носить. Если бы кто-нибудь предложил мне сейчас миллион, эта сумма ни в коей мере не сравнилась бы с первым костюмом, обошедшимся мне всего в несколько долларов.