3. Третьим и самым главным средством была молитва. Готовясь к поединку, я молился несколько раз в день. Во время боя я твердил молитвы перед тем, как гонг объявит начало очередного раунда. Это помогало драться с отвагой и уверенностью. Никогда я не ложился в постель, не помолившись Господу, и ни разу не приступил к трапезе, не поблагодарив за нее Всевышнего… Слышал ли он мои молитвы? Готов дать голову на отсечение!
«Я молила Господа уберечь меня от сиротского приюта»Кэтлин Халтер
В детстве моя жизнь была переполнена страхом. У матери было больное сердце. Каждый день я видела, как, задыхаясь, она падает на пол. Все мы боялись, что она умрет, а я верила, что всех девочек, у которых умерли мамы, отправляют в Центральный детский дом, расположенный в крошечном городке Уоррентон в штате Миссури, где мы жили. Мысль о том, что туда придется попасть, приводила меня в ужас, и шести лет от роду я твердила такую молитву: «Милый Боженька, позволь мамочке пожить, пока я не вырасту, чтобы меня не забрали в сиротский приют».
Двадцать лет спустя мой брат Мейнер получил страшную травму и, прежде чем умереть, страдал еще два долгих года. Он не мог не только самостоятельно есть, но даже повернуться в кровати. Чтобы успокоить боль, мне приходилось днем и ночью каждые три часа давать ему морфий. Я делала это в течение двух лет. В то время я работала учительницей музыки в Центральном колледже в Уоррентоне. Когда соседи слышали, что мой брат начинает кричать от боли, они звонили мне по телефону, и я, бросив занятия, бежала домой сделать ему укол. Каждую ночь, ложась спать, я ставила будильник, чтобы проснуться через три часа и не опоздать с уколом. Зимними вечерами я выставляла за окно бутылку молока. Замерзнув, оно становилось похожим на мороженое, и я любила его есть. Когда звенел будильник, эта мысль о бутылке помогала мне подняться с постели.
Когда трудности одолевали меня, я делала две вещи, не позволявшие начать себя жалеть, волноваться и проклинать жизнь. Во-первых, я занималась музыкой часов по двенадцать-четырнадцать в день, так что на тревоги оставалось не так уж много времени. Когда же меня одолевала жалость к себе, я говорила: «Послушай, пока ты еще в состоянии ходить, добывать пропитание, пока не испытываешь страшной боли, ты должна быть самым счастливым человеком в мире. Чтобы ни случилось, не смей забывать этого! Никогда!»
Я намеренно делала все возможное, чтобы развить в себе непроизвольное и постоянное чувство благодарности за все полученные от жизни блага. Каждое утро, проснувшись, я благодарила Бога за то, что в состоянии подняться с кровати и пойти позавтракать. Я твердо решила, что несмотря на все свои несчастья буду самым счастливым человеком в Уоррентоне. Может быть, этой цели мне достичь и не удалось, зато я стала самой приятной молодой леди в своем городе, и лишь немногие из моих знакомых беспокоились меньше, чем я.
Эта учительница из штата Миссури применяла два принципа, о которых уже говорилось в этой книге: занимала себя работой, чтобы не было времени волноваться, и помнила обо всех предоставленных ей благах. Эта тактика поможет и вам.
«Мой желудок бушевал, как канзасский смерч»Кэмерон Шипп
Несколько спокойных лет я проработал в отделе рекламы студии «Уорнер бразерс». Я руководил отделением и писал сценарии, публиковал в газетах и журналах статьи о звездах, работающих в этой компании.
Совершенно неожиданно мне предложили повышение. Я стал заместителем директора по рекламе. Как раз в это время произошли перемены в административной политике, и официально моя должность называлась довольно громко: помощник по административной работе.
В мое распоряжение поступил невероятных размеров офис с кондиционером, две секретарши и целый штат из семидесяти пяти писателей, администраторов и работников радио. Первым делом я купил себе новый костюм, потом попытался придать голосу необходимую уверенность. Я вел картотеку, принимал важные решения и питался всухомятку.
Я был убежден, что вся ответственность за связи с общественностью компании «Уорнер бразерс» легла на мои плечи. Я ощутил, что личная и общественная жизнь таких знаменитостей, как Бэтт Дэвис, Оливия де Хэвилэнд, Джеймс Когни, Эдвард Дж. Робинсон, Эррол Флинн, Хэмфри Богарт, Энн Шеридан, Алексис Смит и Алан Хэйл, попала прямиком в мои руки.
Меньше чем через месяц я стал опасаться, что заработал язву желудка. А может быть, даже рак.
В то время главным моим военным занятием была должность председателя комитета по военной деятельности организации киножурналистов. Мне нравилась эта работа, нравилось встречать на собраниях своих друзей. Однако именно эти собрания сыграли со мной злую шутку. После каждого из них я буквально валился с ног. По дороге домой мне часто приходилось останавливать машину и пытаться сосредоточиться, прежде чем снова взяться за руль. Я был весь в делах, а времени не хватало. Все вопросы были жизненно важны, и я не успевал с ними справляться.
Это была самая тяжелая болезнь в моей жизни – я говорю совершенно искренне. Я постоянно чувствовал внутри тела тяжелый плотный ком. Я сильно терял в весе и не мог спать. Меня постоянно преследовала боль.
Кто-то из коллег посоветовал обратиться к одному из самых известных специалистов в области внутренних органов. По его словам, изрядную долю его клиентов составляли люди нашей профессии.
Разговор с ним был предельно краток – я успел рассказать о том, что у меня болит и где я работаю. Казалось, доктор был гораздо более заинтересован моей работой, но назначил кучу всевозможных обследований, на которые ушло целых две недели. Я был подвергнут зондированию, сделал рентген и прошел флюороскопию. Оставалось созвониться с врачом, чтобы он вынес свой вердикт.
«Что ж, мистер Шипп, – сказал он, откинувшись в кресле, – вы прошли множество изнурительных процедур. На мой взгляд, они были совершенно необходимы, хотя я, конечно, уже после самого беглого осмотра знал, что язвы желудка у вас нет.
Однако зная, чем вы занимаетесь, я понимал, что вы ни в коем случае не поверили бы, заяви я это просто так. Поэтому сейчас я покажу результаты».
И он продемонстрировал мне результаты исследований, пояснив, что там к чему. Они подтверждали, что язвы желудка у меня нет.
«Хотя это и влетело вам в копеечку, – сказал доктор, – овчинка все же стоит выделки. Вот вам моя рекомендация: не волнуйтесь.
На данный момент, – прервал он мои попытки возразить, – я вижу, что следовать этому совету самостоятельно вы не можете, поэтому я помогу вам. Возьмите эти таблетки. Они содержат белладонну. Принимайте, сколько понадобится. Когда упаковка закончится, придите ко мне, я дам вам еще. Вреда они не нанесут – просто помогут расслабиться.
Однако не забывайте: они вам не нужны. Единственное, что необходимо сделать, это перестать волноваться.
И еще помните, что, если тревоги все так же будут одолевать вас, вам придется вернуться ко мне и выложить еще одну кругленькую сумму. Вы этого хотите?»
Приятно было бы сообщить, что рекомендации помогли немедленно и навсегда избавили меня от волнения. Но этого не случилось. В течение нескольких недель я принимал таблетки, как только чувствовал приближение беспокойства. Они действительно помогали. Мне сразу становилось легче.
Тем не менее я чувствовал себя довольно глупо. Физически я давно уже взрослый мужчина. Почти такого же роста, как Авраам Линкольн, и не меньше двухсот фунтов весом. И тем не менее мне приходится принимать какие-то крошечные белые пилюли, чтобы просто расслабиться. Когда друзья спрашивали меня, зачем нужны эти таблетки, я стыдился сказать правду. Мало-помалу я начал посмеиваться над своей слабостью. «Послушай, Кэмерон Шипп, – говорил я себе, – ты ведешь себя как самый настоящий дурак. Ты воспринимаешь себя и все свои мелкие делишки слишком уж серьезно. Бэтт Дэвис, Джеймс Когни и Эдвард Дж. Робинсон стали знаменитыми задолго до того, как ты начал писать о их жизни, и если ты вдруг не проснешься одним прекрасным утром, компания «Уорнер бразерс» и все ее звезды прекрасно обойдутся и без твоих услуг. Посмотри на президента Эйзенхауэра, генерала Маршалла, Мак-Артура, Джимми Дулиттла и адмирала Кинга – они ведут военные действия без помощи пилюль. Ты же не можешь справиться с должностью председателя комитета по военной деятельности организации кинопублицистов, не принимая эти белые таблеточки, чтобы удержать от выкрутасов собственный желудок».
Я стал стараться как можно дольше удерживаться от приема пилюль. Немного погодя я просто выкинул их в мусорный ящик – просто стал приходить с работы немного пораньше, чтобы успеть до ужина поговорить с самим собой, и вскоре начал вести нормальную жизнь. Я больше не обращался к этому врачу.
Впрочем, следует признать, что я остался должен ему гораздо больше, чем банальную плату за визит. Именно он научил меня смеяться над собой. Однако самое главное, что он сделал как врач, – не стал смеяться надо мной и не сказал мне, что волноваться не о чем. Он относился ко мне серьезно. Не дал мне ударить в грязь лицом. Предложил выход в виде маленькой коробочки. Хотя он не хуже, чем я сейчас, знал, что настоящее спасение заключается не в этих дурацких таблетках, а в смене отношения к работе.
Из этого рассказа следует вывод, что многим людям, принимающим сейчас таблетки, следует прочитать седьмую часть настоящей книги и научиться расслабляться.
«Я научился избегать беспокойства, глядя, как жена моет посуду»Преподобный Уильям Вуд
Несколько лет назад я страдал от сильных болей в желудке. Просыпаясь каждую ночь из-за нестерпимой боли, я не мог больше заснуть. Когда-то мне пришлось наблюдать, как от рака желудка умирал отец, и теперь я начал опасаться, что у меня самого рак или, по крайней мере, язва желудка. Поэтому пришлось обратиться за помощью к медикам. Известный специалист по болезням желудка исследовал меня с помощью флюороскопа и сделал рентген. Он прописал мне снотворное и уверил, что язвы и тем более рака у меня нет. По его словам, боли были вызваны эмоциональным стрессом. Так как по профессии я священник, первый вопрос, который он мне задал, звучал так: «Должно быть, вам приходится изрядно нервничать по церковным делам?»