Как мы понимаем, школа требует от учеников одинаково уверенных знаний и по алгебре, и по литературе. Иными словами, в официальных школьных программах не предусмотрено никаких послаблений для учеников с ярко выраженными художественными или математическими способностями. Впрочем, варианты поощрения «особых дарований» в них все-таки рассматриваются – хотя бы в виде олимпиад и других соревнований.
Что ж, педагогика есть педагогика – она существует как способ обучить всех детей одному и тому же, то есть тому, что считается в данной конкретной стране необходимым каждому минимумом знаний. И ставит задачу объяснить основы предмета всем ученикам, с любыми природными задатками, без исключений.
Само собой, что ученику, определенно не «тянущему» несколько схожих (точных или гуманитарных) предметов, такой подход не сулит ничего хорошего. Хуже того, сделать с этим можно не так уж много – быстрое развитие у себя нового «дара», да еще посильнее, чем природные таланты, бывает только в сказках. В реальности же отсутствующую способность развить и вправду можно – на то существует ряд специальных методик, учитывающих алгоритмы работы коры голоного мозга.
Однако, во-первых, все эти усилия в совокупности еще никому не давали улучшения «непрофильных» способностей больше, чем на порядок – то есть если ранее человеку не давались даже элементарные задачки, тренировка даст ему возможность решать хотя бы их, но не более.
Во-вторых, случаи, когда кто-либо приходил таким путем к уровню выше природного дара, единичны.
В-третьих, людей, одинаково высокоодаренных в сфере точных и гуманитарных областей знания, в мире и того меньше. Пожалуй, самым известным из них был Леонардо да Винчи, но он жил давно, и с тех пор подобных ему гениев, способных с одинаковым успехом взяться за открытие из любой области, в истории науки не наблюдалось.
Так что специальные тренировки на развитие способностей к языкам или математике не слишком эффективны. Да и стоит ли корпеть над дополнительными заданиями ученику, у которого и без них каждый день – забот полон рот? Едва ли. Тем более что уровень развития коры и центральной нервной системы ребенка в школьные годы часто не позволяет давать ему такую нагрузку.
Иными словами, риск перестараться в этом возрасте не так уж мал, и добиться «перегорания» коры здесь не столь сложно, как кажется. Поэтому подобные честолюбивые мечты могут, конечно, прийти на ум родителям, отчаявшимся увидеть в дневнике хоть одну оценку выше тройки по какому-нибудь «проблемному» предмету. Но ребенок от них будет явно не в восторге, и с нашей стороны было бы большой ошибкой думать, что это недовольство всегда служит лишь очередным проявлением лени.
Если наше чадо не успевает по точным или гуманитарным предметам уже сейчас, с этим едва ли удастся что-то сделать – во всяком случае заметно улучшить ситуацию. Если ребенок не станет отличником по собственной инициативе и за счет каких угодно личных ресурсов, больше, чем хороших оценок, от него требовать будет неуместно, и никакие внешние стимулы тут не помогут.
При этом очевидно, что экзамен для детей, у которых имеются «напряженные» отношения с одним из экзаменационных предметов, составляет проблему совершенно отдельную. В таких случаях ее основа куда глубже и прочнее обычного нежелания учиться, которое еще можно скорректировать воспитательными методами.
А стало быть, сам он с этим уж точно не справится, потому что физически не сможет выучить и/или рассказать материал на экзамене так, чтобы его ответ сочли достойным хорошей оценки. Плюс понимание собственной «тупости», которую никак не удается устранить даже путем усердного заучивания, это ощущение всегда не из приятных – оно одинаково сильно обескураживает и детей, и взрослых.
В таких условиях, как приближающийся экзамен, оно способно ввергнуть ребенка в настоящую панику, и, притом, не без оснований, потому что врожденные сложности с усвоением данного предмета рождают известную обреченность. Мы же, в свою очередь, должны своевременно осознать, что это действительно так – что мы не сможем стимулировать его выучить материал лучше. И, стало быть, придется прибегнуть к небольшим хитростям, хоть как это непедагогично.
Как помочь ребенку «укрепить тылы» перед экзаменом?
Посмотрим, как можно расставить выгодные акценты, скрыв таким путем неизбежные «бреши» в знаниях нашего школяра. В основе своей они не столь уж сложны, достаточно заранее и в спокойной обстановке проработать вместе с ребенком каждый из приемов.
Как правильно отвечать на вопросы
Иногда ребенку достаточно просто показать, в каком порядке лучше отвечать на вопросы или, как вариант, формулировать мысли – от простых к сложным или наоборот. На экзамене редко попадаются сплошь вопросы, на которые мы знаем ответы. Обычно детям интуитивно удобнее отвечать на них лишь в том или ином порядке.
Например, детки флегматичные и медлительные сразу берутся за вопрос посложнее, а энергичные и нетерпеливые – за тот, что попроще. Поэтому, в принципе, наш ребенок и так наверняка склонен проявлять в этом выборе некую подспудную логику. Но на случай, если вопрос попался не столько сложный, сколько знакомый хуже, чем хотелось бы (а отвечать именно на такие вопросы всегда сложнее всего, даже если суть их проста), ему разумнее прибегнуть к хитрости.
В данном случае стоит начать с того вопроса, который ребенок знает лучше: хорошее впечатление, оставленное у принимающего экзамен преподавателя первой частью ответа, позволяет несколько сгладить недочеты его второй части.
Допустим, общий, слишком схематичный ответ при такой тактике сразу начнет выглядеть более полным, некритичная ошибка – более мелкой по сравнению с тем, какой она показалась бы, сделай ее ученик в самом начале. Суть этого трюка в том, что ученик демонстрирует преподавателю наличие довольно основательных знаний по предмету прежде, чем преподаватель убедится, что они далеко не идеальны. К тому же, если бы ученик начал с вопроса, ответ на который ему не известен, это резко увеличило бы личное желание преподавателя поискать еще «слабые места» при ответе на более знакомый вопрос – например, задав пару дополнительных вопросов.
Большинству учителей очень нравится чувствовать себя «строгими, но справедливыми», даже если на деле они субъективны донельзя. Но на экзамене им не место: «строгость и справедливость» какого-то взрослого (возможно, не достигшего в жизни и трети того, чего сумели добиться мы или сумеет наш ребенок) здесь и впрямь могут сильно навредить школьнику.
Так что амбиции учителей нашего чада уместны и полезны не всегда – как и амбиции любого уже сложившегося человека, преследующего не только общественные, но и личные цели. Очевидная мысль, не так ли?.. В самом деле, чистейшая психология – притом житейская, а не научная, так что мы должны быть неплохо знакомы с ее правилами, ведь мы столько раз ощущали их действие на себе лично!
Работаем над речью
Человек, ведущий себя уверенно, говорящий твердо и с правильной расстановкой акцентов, всегда выглядит более убедительно, чем что-то невнятно бормочущий специалист экстра-класса. В первом случае мы больше слушаем саму речь – приятную для слуха, поставленную, а во втором напряженно «выслеживаем» последовательность мысли, так как манера их излагать уж точно нам неприятна.
Именно благодаря свойству заставить слушать себя, а не высказываемые мысли, люди с выраженными задатками ораторов или соответствующей выучкой (скажем, политики) так легко увлекают за собой толпы. Все очень просто: традиционно считается, что слова и их смысл – это одно и то же (во всяком случае, в связной речи). Но любой политтехнолог или специалист по НЛП в два счета разъяснит нам, что это далеко не так – очень часто смысла в часовых выступлениях мастера слова можно «наскрести» только минут на 10. А все, чем этот «докладчик» занял остальное время, служило лишь его намерению расположить аудиторию к себе.
Поэтому будет очень хорошо, если мы научим ребенка правильно строить устную речь. Ребенок, отвечающий спокойно, последовательно, с нужными паузами и интонациями, будет выглядеть странно, только если он понесет полную чепуху. Но это – случай совсем уж крайний, встречающийся редко. А в ситуациях более типичных для экзамена (ребенок знает предмет, но не безупречно) такой навык позволяет хорошо манипулировать вниманием аудитории. Например, он дает возможность:
• уклоняться от ответа на мало знакомый вопрос;
• чувствовать себя увереннее перед большой аудиторией;
• незаметно переводить экзаменатора с темы «скользкой» на тему, где он «плавает» не так заметно;
• начинать и заканчивать отвечать на вопрос тогда, когда захочет он, а не комиссия.
В конце концов, в момент подготовки очередной «речи» необходимые для нее знания сами собой структурируются у ученика в последовательное и логичное целое, что немаловажно с учетом объема пройденного материала и общей нервозности обстановки на экзамене.
Как мы уже упоминали выше, в современной системе оценивания личным контактам (тем же устным ответам, по которым виден не только уровень знаний, но и многое другое) остается все меньше места. Это делается сознательно – именно потому, что при такой форме приема экзамена личное отношение экзаменатора к экзаменуемому нередко приводит к снижению объективности оценки.
Однако не следует забывать, что даже если все школьные экзамены будут проходить в письменной форме, развитые навыки оратора все равно очень ребенку пригодятся. Еще в процессе обучения они могут повысить его оценки – просто потому, что учителю будет приятно слушать именно его ответы у доски, и неважно, насколько точными или общими они будут по факту.
Экзамены не всегда получается сдать с первого раза или так хорошо, как хотелось бы (последнее особенно часто случается с отличниками, которые требуют пересдачи из-за четверки). Недаром существует студенческая поговорка «С первого раза сдают только нервы». Поэтому и мы, и ребенок должны быть готовы к худшему сценарию. И если он наступит, мы с ним, разумеется, тут же отправимся на апелляцию оценки и будем требовать пересдать экзамен в другой форме, пересдать вообще, пересмотреть результаты, поискать компьютерную ошибку и др.