Вот бы взять да и опубликовать эти письма!
Сорвать с многочисленных Баго благочестивую маску, дабы все увидели их в натуральном виде. Да, потрясающую статейку можно сделать для испанского журнала. Того самого, который заказывал ей острый материал о Доме Баго! Сгодится и для какого-нибудь бульварного журнальчика, где смакуются пикантные великосветские сплетни, подумала Стефани и даже засмеялась от предвкушения. Был еще более простой вариант — назначить свою цену за молчание, и Баго заплатили бы, как миленькие, потому что деваться им некуда. Нет, это не то. Не стоит подставлять Рэя. Не совсем чужой человек, который, кстати, четко выполняет финансовую часть их сделки. Не говоря об остальном… У нее всего в достатке. Единственно чего не хватает — возможности свободно уйти от него. И еще ей не хватало будущего. Будущего, гарантией которого был бы свой дом и возможность жить нормальной жизнью.
Она опять спрятала письма в ящик кухонного стола. Можно было не торопиться — они пролежали запертыми в семейном сейфе несколько лет и вряд ли кто-нибудь из Баго хватится их в ближайшем будущем.
На следующий день, когда Рэй принимал душ, раздался телефонный звонок. Стефани подняла трубку. Звонила Белинда. Услышав голос Стефани, та на пару секунд потеряла дар речи, потом проговорила:
— Прошу мистера Баго.
— О, привет, графиня! — воскликнула девушка. — Спасибо за внимание. Я уже полностью поправилась. А вы как себя чувствуете?
— Менее всего меня интересует ваше самочувствие, — прозвучало в трубке. — Позовите Рэя.
— А вы попросите вежливо, и я его позову — Стефани не могла отказать себе в удовольствии подразнить высокомерную леди.
— Он дома или нет?
— Конечно дома, где же ему еще быть. — Тогда перестаньте паясничать и позовите его.
— А вам не приходило в голову, что надо говорить «пожалуйста», когда вы кого-то о чем-то просите?
— С тобой обойдусь без «пожалуйста». Тебе пора прекратить морочить Рэю голову. Оставь его в покое. Ты портишь ему жизнь.
— Я порчу ему жизнь? — недоверчиво переспросила Стефани и расхохоталась. — Да как ты смеешь мне говорить такое?!
— Смею, потому что он совсем рехнулся из-за тебя, из-за маленькой дешевой…
— Не вздумай обзывать и оскорблять меня, Белинда! — прервала ее Стефани с угрозой в голосе. — Не советую хамить мне.
— Женщинам твоего сорта на уважение рассчитывать не приходится.
— Что случилось, Белинда, обострилась проблема с мужиком? После того как Поль тебя бросил, требуется новый эскорт для выходов в свет?
С другого конца провода донеслось нечто весьма похожее на короткий стон.
— Никто меня не бросал! Все было совсем наоборот — Поль был очень мил, но я… — Видимо, она спохватилась, что глупо распахивать душу перед «этой». — И вообще, занимайся своими делами и не суй нос в чужие. Позови-ка лучше Рэя!
— Позову, когда ты выговоришь «пожалуйста»
— Ах ты грязная… потаскуха! — заорал голос в трубке и… отбой.
Через полчаса снова звонок, на этот раз к телефону подошел Рэй.
— Привет, — Белинда! — Он бросил быстрый взгляд на Стефани, и та догадалась, что речь идет о ней. Рэй нахмурился и продолжил разговор: — Да, конечно, я приду попрощаться с тобой. Скажи только, где и когда. — Он сделал пометку в блокноте и положил трубку… — Насколько я понимаю, ты поцапалась с кузиной, — заметил он.
Стефани усмехнулась.
— По-моему, твоя кузина только тем и занята, что ищет повод поцапаться. Она хоть мужа-то своего любила, когда выходила за него?
— Зачем ты об этом спрашиваешь?
— А жалела, когда их брак распался?
Рэй подошел к шкафчику с бутылками, приготовил пару бокалов мартини. И ответил удивительно спокойно:
— Не думаю. Уже через год стало совершенно ясно, что их супружеская жизнь долго не протянется. Сестра пыталась спасти брак, но ей вообще не следовало выходить замуж за этого типа.
— Зачем же она вышла?
Рэй протянул бокал.
— Почему люди вообще женятся? Решила, что влюблена.
— Может быть, таким образом мстила за какую-то предшествующую любовную неудачу? Она до этого влюблялась? — спросила Стефани словно бы между делом, но на самом деле пристально наблюдая за реакцией Рэя.
Он пожал плечами.
— Откуда мне знать? Могу лишь предполагать, что у нее были увлечения, как и у всех.
Да, по ответу не понять, в курсе ли он. Вероятно, все-таки нет. Она уже научилась читать мысли любовника по его лицу, хотя все же порою он напускал на себя непроницаемо-бесстрастный вид.
Рэй сел рядом со Стефани на диван, положил руку ей на плечо и спросил:
— Почему это тебя так интересует? — Ну надо же найти объяснение ее злобности. Разгадку стоит искать в прошлом.
Подняв голову, она посмотрела на Рэя оценивающим взглядом, размышляя, какие секреты о нем самом хранит их семейный сейф.
— А у тебя в жизни бывали увлечения? — спросила Стефани.
— Сотни раз. Разве у тебя их не было? — А настоящая любовь у тебя была?
Он уставился на свой стакан, крутя его в пальцах и, видимо, не находя ответа.
— Ну так как? — упорствовала собеседница. — Ты любил кого-нибудь по-настоящему?
Он грустно улыбнулся.
— Однажды мне показалось, что я влюбился не на шутку, но моя пассия вышла за другого. — В самом деле? За кого же она вышла? — За моего двоюродного брата. — За Конрада?! — Нет, конечно, За Невилла. Я же их и познакомил. Она, кстати, родила две недели назад.
— И ты мне ничего не сказал! Кого же она родила?
— Конечно, мальчика.
Стефани рассмеялась.
— Почему «конечно»?
— Потому что, если Стелла чего-нибудь хочет, она всегда этого добивается.
Стефани опять рассмеялась. Лицо ее просияло, на душе почему-то — неужто от чужого счастья? — стало легко и весело. Так с ней редко бывало, особенно наедине с Рэем.
Он мягко погладил ее по голове.
— А ты когда-нибудь влюблялась?
Сияние на ее лице погасло. Взгляд остановился, она ушла в себя.
— Нет.
— Верится с трудом. Почему же ты не влюблялась? Не встретился подходящий человек?
Отведя голову из-под его руки, она откинулась на диванные подушки.
— Любовь до добра не доводит. От нее одни неприятности.
— Звучит так, будто ты знаешь это по собственному опыту.
— Вот именно.
— Но ты ведь только что сказала, что никогда не влюблялась.
— Точнее будет сказать, что я знаю об этом не по опыту, а по моим наблюдениям. Я видела, что любовь делает с людьми.
— С кем-то конкретно?
Он пытался затронуть ее самые горькие и болезненные воспоминания. Поэтому девушка быстро встала с дивана и сказала:
— Я бы не прочь пойти сегодня в кино, как ты на это смотришь?
Ей не удалось уйти от расспросов.
— Почему ты мне никогда ничего не рассказываешь? Мы с тобой прожили уже почти три месяца, а я знаю о тебе так же мало, как и в первый день знакомства.
— Я не считала, что, нанимаясь на работу, обязана представлять тебе анкету и автобиографию.
— Это не работа, а достаточно близкие отношения двух людей.
Стефани прошла в спальню, чтобы взять сумочку, но остановилась в дверях и, обернувшись, испытующе посмотрела на Рэя. Господи, неужели он помешан на ней, как об этом по телефону обмолвилась Белинда? Вряд ли… Их нынешние отношения — результат уязвленного мужского самолюбия.
— Между нами нет близких отношений, я работаю на тебя по найму.
Рэй встал и подошел к Стефани.
— Ты слишком любишь это занятие, чтобы называть его только работой.
— Ошибаешься. У нас же не любовь, Мы просто занимаемся сексом. И для меня, пока я с тобой, это только работа. Работа, от которой я мечтаю избавиться.
Стиснув зубы, он взял Стефани за руку. Его пальцы сильно сжали запястье, и она подумала, что от ее возражений любовник сейчас опять заведется, потащит ее в спальню. Но Рэй вдруг круто повернулся, подошел к окну и скучным голосом спросил:
— Ну так что, идем в кино?
— Я только возьму сумку. — Она озадаченно посмотрела ему в спину. Чувство, возникшее в ней в этот миг, было близко к разочарованию.
На следующий день подавленное настроение не покидало девушку. Когда Рэй уехал в офис, она снова принялась анализировать документ, в котором приятель Белинды за определенную мзду отрекался от возлюбленной. А что, если я несправедлива к ним? — подумалось Стефани.
В конце концов, Белинда была молода, ухажер ее тоже, наверное. Он подвергся серьезному нажиму со стороны тех, кто хотел разлучить их. Быть может, уехал в другой город и поступил там в колледж, но душа его ныла и рвалась к любимой. Разыгравшееся воображение рисовало этого Патрика, прикипевшего сердцем к возлюбленной. Возможно, с графом брак и рухнул то именно потому, что она все еще любила того молодого человека.
В документе был обозначен домашний адрес Патрика и даже номер телефона. Стефани, недолго раздумывая, позвонила. Ответила какая-то женщина, судя по голосу, средних лет.
— Я говорю с миссис Чейз? — спросила Стефани.
— Да, это я.
— Я разыскиваю Патрика Чейза. Он все еще живет по этому адресу?
— Нет, он уже здесь не живет. А кто говорит?
— Приятельница по колледжу, — придумала девушка. — Приехала из Европы, хотелось бы повидаться.
— Он сейчас живет в Калифорнии. Могу дать вам номер его телефона, если желаете.
— Будьте любезны. — Стефани записала номер и, надеясь, что ее догадка окажется верной, осведомилась: — А не могли бы вы мне сказать, женат ли Патрик.
— Да нет, он все еще один и даже не заикается о женитьбе.
Стефани поблагодарила ее, положила трубку. Расчувствовавшись, она подумала, как было бы чудесно, если бы молодые, чьей любви помешали, могли снова встретиться.
Нельзя мешать людям жить так, как им хочется, даже если они действуют во вред самим себе. Ну вот и у нее велик соблазн вмешаться в чужую судьбу и изменить жизнь Белинды к лучшему. Еще не забылось за месяцы обоюдной ненависти, что сначала они друг другу очень нравились. И уж если быть до конца честной, то у той гордячки были причины относиться к ней, Стефани, неприязненно. А что, если рассказать ей о Патрике? Вдруг да наладятся у них отношения. И тогда благодарная противница может стать подругой.