Это также соответствует и справедливому суду Божию над некрещеными младенцами. Эти младенцы не совершили никаких грехов, но эти младенцы не стяжали и никаких добродетелей. Поэтому вполне справедливо, учитывая последнее, т. е. соответствует и правде, и любви Божией, чтобы не наказывать их, как не имеющих личных грехов, адскими мучениями; но в то же время, как не имеющих и личных добродетелей, не сподобить и райской радости. А такому состоянию души в аду, повторяю, согласно вышесказанному соответствует лоно Авраамово или место, подобное этому лону.
Св. Григорий Нисский о судьбе младенцев пишет: «Преждевременная кончина младенцев не ведет к мысли, что скончавший так жизнь несчастлив, или что равен он очистившим себя в настоящей жизни всякою добродетелью: потому что Бог, по лучшему Своему промышлению, предотвращает безмерность зол в тех, которые стали бы жить во зле».
Св. Григорий Богослов говорит: «Последние (т. е. не сподобившиеся крещения по малолетству) не будут у праведного Судии ни прославлены, ни наказаны, потому что, хотя не запечатлены, однако же не худы, и больше сами потерпели, нежели сделали вреда. Ибо не всякий недостойный наказания достоин уже и чести; равно как не всякий, недостойный чести, достоин уже и наказания» (Слово на Св. Крещение. Ч. 3. С. 242–243, 1889).
Но какое же утешение (ср. Лк. 16, 25) могут иметь души некрещеных младенцев в таком месте? Этим утешением являются в первую очередь молитвы их родителей и добрые дела оных, содеянные за этих деток. Как для Лазаря общение со своими праотцами было одним из утешений, так и для этих детей утешением служит уже одно общение с их родителями через молитву. И как для Лазаря еще одним важнейшим утешением было то, что он через такое общение утверждался в обетовании о своем будущем спасении, так и для этих детей. Тут можно высказать мнение, что молитвы и добрые дела родителей за этих деток могут вывести их души из ада в рай. Что служит основанием для такого мнения, учитывая вышеприведенное догматическое учение о том, что некрещеный человек не может войти в рай?
Дело в том, что из этого общего догматического правила есть определенные исключения. Так, например, в Православии есть такое понятие, как крещение кровью. Это когда некто из язычников, видя мужество христианских мучеников и их веру, сам уверовал во Христа и тут же принимал мученическую смерть за Него, не успев при этом принять обычное водное крещение. Таковой человек, по учению Православной Церкви, не только считается христианином и сподобляется по смерти рая, но и почитается святым мучеником, крещеным собственной кровью, хотя он и не имеет обычного крещения. То, что это именно исключение, знает каждый, хоть немного знакомый с житиями святых. Ведь обычно язычники, уверовавшие во Христа и взятые на мучения, первым делом старались принять крещение. Иногда для этого они уходили из темницы к местному епископу, который их крестил, а затем возвращались к мучителям; иногда такое крещение происходило чудесным образом, и лишь в отдельных случаях, когда оно было совершенно невозможно, происходило «крещение кровью». Но как бы там ни было, такой факт имел место и является исключением из общего догматического правила о невозможности спасения для некрещеного.
Почему же это происходит? Очевидно, по той причине, что в данном случае было совершено некоторое нравственное усилие человека, в данном случае мученический подвиг за Христа, которое было вменено ему в крещение (кровью). Ибо как сказал Господь: «От дней же Иоанна Крестителя доныне Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф. 11, 12). Правда, некрещеные умершие младенцы сами по себе не могут совершить такое нравственное усилие, ибо при жизни своей они еще не совершили нравственных поступков, а по смерти не могут их совершить, так как это ни для кого невозможно (по смерти люди не совершают добрых или злых дел). Но живые родители этих детей могут употребить такое усилие и попытаться вымолить своих деток через молитву о них и добрые дела за них.
Правда, это лишь частное мнение (т. е. мнение, что этих младенцев можно вымолить), а не положительное учение Церкви, которая единая лишь может определенно судить о будущей судьбе некрещеных младенцев, ибо ей одной дана власть вязать и решить. Однако в любом случае, как и было показано выше, молитва родителей, особенно матери, за этих деток не может быть не услышана Богом и будет весьма полезна для них.
Разумеется, не может быть и речи о поминовении некрещеных младенцев за Литургией. Но каждый христианин из любви к Богу и ближнему может воздыхать о таковых младенцах в своих домашних молитвах.
Впрочем, все вышесказанное относится лишь к тем детям, которые умерли без крещения по вине несчастного случая и за которых молятся их христианские родители. Если же младенец был убит вследствие аборта, то, думаю, участь его будет другой. Этот ребенок не будет иметь в аду утешения в виде молитвы родителей. Наоборот, он будет страдать от того, что ими был убит и навсегда забыт. Мне как-то приходилось слышать, что некоторые опытные старцы видели духовное состояние такого младенца в следующем чувственном образе. Представьте себе, говорили они, страшная ледяная пустыня, насквозь пронизываемая ужасающе холодным ветром, в которой находится совершенно голенький, посиневший и дрожащий от холода, всеми забытый младенец…
Конечно, это мучение, поэтому и место в аду для этих несчастных деток будет другим, не тем, где нет мук. Однако их мучение, так сказать, не проистекает из сущности ада, это не «огнь неугасающий и червь неусыпающий», но происходит от злобы родителей этих детей. Итак, для этих последних необходимо, во-первых, осознание своего страшного греха или грехов убийства собственных детей, раскаяние в этом грехе, церковное покаяние в нем и обязательная епитимия, состоящая, в частности, в необходимости постоянно, до самой смерти молиться за убитых ими младенцев, творить за них добрые дела в надежде на изменение их загробной участи к лучшему.
Те же старцы говорили, что эта молитва родителей, особенно матери, согревает таких деток в той ледяной пустыне. Сама эта пустыня начинает таять, и, возможно, эти несчастные младенцы в силу соответствующих нравственных усилий их родителей могут перейти в уже упоминавшееся нами место, подобное лону Аврамову, где нет мучений. Имея при этом в силу вышесказанного надежду на изменение своей участи к еще лучшему. В чем им и нам да поможет Господь.
Протоиерей Георгий Городенцев, кандидат богословия, преподаватель Одесской Духовной семинарии,
www.rusk.ru
Глава 6. «Не бойся смерти, но готовься к ней»
Самый главный день
Жили два брата, у которых было много детей. Они приучали детей к особенному трудолюбию. Однажды один из братьев призвал к себе детей другого брата и сказал им: «Ваш отец знает такой день, потрудившись в который можно навсегда обогатиться и потом уже жить без труда. Я и сам испытал это на себе, но теперь забыл, какой это день. И потому ступайте к отцу, он скажет вам об этом дне». Дети с радостью пошли к отцу и спросили его об этом дне. Отец отвечал: «Я и сам, дети, забыл этот день. Но потрудитесь год; в это время, может быть, вы и сами узнаете о том дне, который дает безпечальную жизнь». Дети потрудились целый год, но такого дня не нашли и сказали об этом отцу. Отец отдал им должное за труд и сказал: «Вы вот что сделайте: разделите теперь год на четыре времени: весну, лето, осень и зиму, трудитесь, и вы найдете день этот». Дети трудились так и потом сказали отцу: «И опять указанного тобою дня мы не нашли. А поскольку утомились, а вместе и средства к жизни себе приобрели, то более трудиться уже не станем». Отец отвечал: «День, который я назвал вам, есть день смерти. Он постигнет нас тогда, когда мы вовсе о нем и не думаем. А потому вот так же нужно трудиться и для спасения души всю жизнь, день и ночь, и готовиться к смерти». (Пролог в поучениях. Гурьев. М., 1912, С. 339–340).
«Смерть — великое таинство. Она — рождение человека из земной, временной жизни в вечность» (Еп. Игнатий (Брянчанинов). Сочинения епископа Игнатия (Брянчанинова). Т. 3. Аскетические опыты. 3-е изд. СПб., 1905. С. 69).
«Смертью Законодатель останавливает распространение греха и в самом наказании являет человеколюбие. Так как Он, давая заповедь, с преступлением ее соединил смерть, и поскольку преступник подпал этому наказанию, Он и устраивает так, что самое наказание служит спасению. Ибо смерть разрушает нашу животную природу и таким образом, с одной стороны, останавливает действие зла, а с другой — избавляет человека от болезней, освобождает от трудов, прекращает его скорби и заботы и заканчивает страдания. Таким-то человеколюбием растворил Судия самое наказание» (Святитель Кирилл Александрийский).
«Смертью болезненно рассекается и раздирается человек на две части, его составляющие, и по смерти уже нет человека: отдельно существует душа его, и отдельно существует тело его» (Епископ Игнатий (Брянчанинов)).
Придет день, братия, непременно придет и не минует нас день, в который человек оставит все и всех и пойдет один, всеми оставленный, пристыженный, обнаженный, безпомощный, не имеющий заступника, неготовый, безответный, если только день этот застигнет его в нерадении: «в день, в который он не ожидает, и в час, в который не думает» (Мф. 24, 50), когда он веселится, собирает сокровища, роскошествует. Ибо внезапно придет один час — и всему конец; небольшая горячка — и все обратится в тщету и суету; одна глубокая, мрачная, болезненная ночь — и человек пойдет, как подсудимый, куда поведут взявше его… много тогда тебе, человек, нужно будет проводников, много молитв, много помощников в час разлучения души. Велик тогда страх, велик трепет, велико таинство, велик переворот для тела при переходе в иной мир. Ибо если и на земле, переходя из одной страны в другую, мы имеем нужду в ком-нибудь, кто укажет путь, и руководителях, то тем более будут они нужны, когда переходим в безпредельные века, откуда никто не возвращается. Еще повторяю: много нужно тебе помощников в этот час. Наш это час, а не чей-нибудь, наш путь, наш час, и час страшный; наш это мост, и нет по иному прохода. Это общий для всех конец, общий для всех и страшный. Трудная стезя, по которой должны проходить все; путь узкий и темный, но все на него вступим. Это горькая и страшная чаша, но все выпьем ее, а не иную. Велико и сокровенно таинство смерти, и никто не может объяснить его. Страшно и ужасно, что тогда испытывает душа, но никто из нас не знает этого, кроме тех, которые предварили нас там; кроме тех, кто уже изведал это на опыте (Преподобный Ефрем Сирин. Творения иже во святых отца нашего Ефрема Сирина. 5-е изд. Сергиев Посад, 1912. Ч. 3. С. 237).