Нападая на слепую религиозность и абсурдные представления о божественном, наука растерзывает анахронизмы, предрассудки и нелепости. То есть выполняет роль идеального чистильщика, что прекрасно сформулировал Сэм Харрис в книге «Конец веры. Религия, террор и будущее разума»: «У нашего существования, несомненно, есть священное измерение, и человек вправе думать, что познание этого измерения составляет величайшую цель жизни. Но… для такого познания человек должен быть свободен от веры в непроверенные утверждения».
Устраняя непроверенные суждения, приближаясь к трансцендентному и сравнивая различные способы познания мира, наука лишь поэтапно распространяет компетенцию разума на область духовного. Но ни в коем случае это духовное не уничтожает.
Антон ТарасюкЧто такое права человека и что с ними делать? Гид по одному из важнейших понятий ХХ века
Семьдесят лет назад, 10 декабря 1948 года, Генеральная Ассамблея ООН приняла Всеобщую декларацию прав человека. Чтобы понять, что произошло в этот день, пройдем путь в обратном направлении: от нынешнего понимания прав человека через спорные моменты этого понятия – к тому, откуда оно взялось.
Права человека – это права, которыми мы обладаем просто потому, что являемся людьми или, как сказано во Всеобщей декларации, «без какого бы то ни было различия, как-то в отношении расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения».
Среди основных прав обычно называют право человека на жизнь, на уважение его чести и достоинства, право на пользование основными свободами – свободой мысли и слова, вероисповедания, голосования и другими. Тем не менее единого перечня нет. Упоминая права человека, правительства, юристы и активисты обычно имеют в виду права, зафиксированные в международных договорах, прежде всего Организации объединенных наций: Всеобщей декларации прав человека (1948) и последовавших за ней документах – Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации (1965), Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (1979), Конвенции против пыток (1984) и ряде других.
Чаще всего о правах человека говорят, когда имеют в виду людей, подвергшихся несправедливому отношению со стороны других людей или государства. Когда речь идет об избитых, пострадавших от пыток, изнасилованных, униженных, изгнанных, брошенных в тюрьму или убитых, короче говоря, о людях, переживших незаслуженное насилие, – речь идет о нарушении прав человека. Отсюда же следует их двоякое назначение:
1. Они устанавливают минимальные правила совместной жизни индивидов и групп.
2. Устанавливают границы государственной власти.
Права человека проводят черту, которую не должны переступать ни люди, ни государства. За этой чертой находится то, что никогда не сможет стать правом, – зло.
Права человека обладают четырьмя характеристиками:
1. Универсальность. Все люди обладают правами человека. Для этого не нужно быть членом какой-либо группы, партии или сообщества.
2. Множественность. Права человека – это набор отдельных прав. Если кто-то считает, что право создавать профессиональные союзы – единственное право человека, его понимание прав человека неверно.
3. Эгалитарность. Все мы обладаем правами человека в равной мере. Нельзя сказать, что вы обладаете большим набором прав, чем я, или наоборот.
4. Категоричность. Права человека неотчуждаемы, их нельзя забрать. Тем не менее государство может временно лишить человека, совершившего преступление, какого-то права – например, на свободное передвижение.
Эти свойства – сущностные черты прав человека. Если какое-либо из прав человека, скажем, право на жизнь, потеряет одно из них, оно перестанет быть таковым, превратившись в гражданское право, норму или обычай.
Конструкция «права человека» состоит из двух понятий – «права» и «человек». На первый взгляд их смысл ясен. Но за мнимой определенностью скрывается набор запутанных вопросов. Который, в свою очередь, делает очевидным случайный, консенсусный характер всей доктрины.
Что, собственно, это такое – права?
Формально права можно определить как установленные требования со стороны одного человека по отношению к другому.
Праву Павла на что-то соответствуют обязательства со стороны Петра. Это могут быть как негативные обязательства, например не мешать Павлу делать что-то, так и позитивные – делать что-то относительно него.
Скажем, у Павла есть право проиграть все деньги в карты. Обязательство Петра – не препятствовать осуществлению этого права Павлом, даже если сам Петр не хочет, чтобы тот так небрежно растратил свои сбережения. Это негативное право.
Позитивным может быть, например, право на медицинскую помощь. Если у Павла случился сердечный приступ, а Петр – врач, его обязанность не просто не усугублять положение Павла, но попытаться его спасти, предприняв какие-то действия.
Права отличаются от прихотей. В отличие от произвольного желания, если какое-то право Павла не реализуется, он может потребовать, чтобы Петр исполнил свое обязательство. Скорее всего, для этого Павлу придется обратиться ко внешней инстанции – государству. За невыполнение обязательств государство может применить санкции к Петру, например, посадить его в тюрьму. Таким образом, права устанавливаются в рамках определенного нормативного и политического порядка, который служит их гарантом.
Речь шла об обычных правах. Они не являются универсальными и эгалитарными. В качестве примера такого права можно привести право на аборт. Оно обладает разным статусом в разных государствах. А поскольку, согласно доктрине прав человека, эти самые права человека есть у всех нас, вне принадлежности к какому-либо политическому или социальному образованию, следует констатировать:
Права человека – это особые права.
Ведь они были бы у нас, даже если бы никакого государства не существовало. Они «выше», фундаментальнее других прав.
Поэтому часто их рассматривают как «моральные права». Так, немецкий философ Эрнст Тугендхат выводил универсальность прав человека именно из «морали универсального и равного уважения ко всем». В таком случае носителями прав человека являются не граждане, то есть члены определенной государственной и правовой системы, а люди как моральные субъекты.
Если права человека есть у человека и без всякого государства просто по праву рождения, мы можем оценить, насколько государство уважает эти не зависящее от него права – то есть насколько оно морально легитимно. Согласно Тугендхату, «любой государственный порядок, в котором отсутствуют права человека, то есть он не дает их своим гражданам, нельзя считать легитимным».
Что значит, что правами человека обладает человек?
Как было сказано выше, человек обладает правами не потому, что он – гражданин какого-то государства, а потому что он – человек. Здесь мы открываем предпосылку, содержащуюся в понятии прав человека:
Доктрина прав человека предполагает, будто существует универсальный субъект прав – человек вообще.
Но какого человека мы имеем в виду – какой эпохи, культуры, сословия, возраста и психического состояния? В конечном счете далеко не все готовы подписаться под теорией о наличии у каждого человека какой-то особой «человеческой природы», из которой выводится набор определенных прав.
Впрочем, общая природа ничего не решила бы. Из нее не следует наличие общих для всех ценностей и норм. Да и что делать с разницей культур? Как справедливо заметил папа римский Бенедикт XVI, полемизируя с философом Юргеном Хабермасом по поводу моральных оснований права: «Не существует такой рациональной, этической или религиозной формулы, с которой согласился бы весь мир и которая могла бы затем служить для него основой».
Попытку ответить на этот вопрос предпринял немецкий философ Отфрид Хеффе. Рассматривая идею человека, выраженную в доктрине прав человека, он ввел понятие «частичной», или «минимальной антропологии».
Согласно Хеффе, минимальная антропология дает нам только некоторое представление о человеке, которое принципиально неполно. Единственное, что мы можем почерпнуть из доктрины прав человека, – это то, что:
1. Человек – политическое и социальное существо.
2. Человек – потенциальная жертва и потенциальный преступник.
По мысли Хеффе, эта неполнота – не плохая новость, а хорошая. Не давая никакого нормативного представления о человеке, учения о его реализации, финальном «спасении» или критериях удавшейся жизни, минимальная антропология может служить платформой для диалога различных сообществ.
Понятие прав человека не отвечает на вопрос «каким должен быть человек?» Это – сфера компетенции конкретных культур, и здесь невозможен консенсус. Но понятие прав человека содержит ответ на вопрос «какому минимуму должен соответствовать человек, чтобы быть человеком?» Трудно найти сообщество, которое решило бы оспорить два аспекта, приводимые Хеффе.
Зачем отрицать идею прав человека?
Впрочем, не все разделяют такую позицию. Левого французского философа Алена Бадью она не устраивает именно неполнотой, мнимой универсальностью и фальшивым морализаторством, которые лишают смысла любую конкретную политику. Ведь согласно доктрине прав человека для человека возможны всего два состояния:
1. Нарушили права – всё плохо, человек страдает.
2. Не нарушили – всё хорошо, человек наслаждается.
Такое видение человека предполагает, что с ним может случиться только одно – максимальное нарушение прав, смерть. Согласно Бадью, это – не что иное, как придание человеку статуса животного: «“Права человека“ – то же самое, что и права всего живого: право живого существа оставаться одиноким индивидом, стремящимся к наслаждению. Смертным телом. Жизнью, полной страдания».