Оперение было выпущено, вращение почти прекратилось, система реактивного управления работала. SpaceShipOne достиг высоты 100,6 км, а потом и 102,7 км. Пора было спускаться. Он приготовился к спуску, зная, что лететь придется со скоростью втрое больше скорости звука, а сила тяжести увеличится пятикратно.
Внизу, в пустыне Мохаве, Уитт сказал: «Началось снижение. Все нормально. Продолжай. Перегрузка растет. Ускорение быстро увеличивается. Сейчас он движется со скоростью 2,2 М, даже больше. Несильный гул и болтанка. Перегрузки растут. Он движется по баллистической кривой».
После этого Уитт уже не смог сдержаться и расплылся в улыбке: SpaceShipOne перестал вращаться, и Майк вновь появился на мониторах ЦУПа. Он считал, что рано или поздно в жизни обязательно наступает момент, когда человеку приходится использовать все свои ресурсы – знания, приобретенные навыки, все, что до этого хранилось глубоко внутри. Когда он приехал в Мохаве на собеседование по поводу работы, здешние офисы напомнили ему центр управления операциями морской пехоты 1940-х годов с решетчатыми дверями и летающей в воздухе пылью. Но на самом деле это было место, где люди могли совершать действия, связанные с запредельными рисками, вне досягаемости и власти федерального правительства.
Глядя на Майка, взлетевшего на 100 с лишним километров вверх, Уитт сказал: «Вы можете представить себе технологию, необходимую для возвращения космического корабля с высоты 100 км обратно к месту посадки? Сегодня такой день – прямо мурашки по всему телу! Вот Майк выпустил оперение, чтобы уменьшить скорость снижения».
Потом он продолжил: «Теперь нужно переконфигурировать его обратно в самолет. Смотрим на оперение. Оперение опущено. Отлично. Теперь зрители смогут разглядеть SpaceShipOne. Этот космолет, или ракетоплан, как хотите, превратился в планер. И теперь наш планер возвращается на землю из полета за деньгами».
После некоторой паузы Уитт добавил: «Вот испытательный полет в самом чистом виде. Очень опасное дело. Слышите громкий хлопок – это звуковой барьер! Люди, Майк Мелвилл возвращается домой!»
Но Майк еще не закончил авиашоу. Ощутив невероятную радость от того, что он все еще жив, этот 64-летний ковбой захотел выжать из SpaceShipOne еще кое-что и напоследок полихачить еще разок. Он уже сделал 29 «бочек», так почему не сделать еще и тридцатую? Майк опустил нос SpaceShipOne и набрал скорость. Пилот самолета сопровождения «Альфа-джет» сразу понял, что собирается сделать его коллега с замашками ковбоя. «Майк собирается сделать “бочку”!» – воскликнул он. Джефф Джонсон, сидевший в задней части самолета, только рассмеялся. Майк довел скорость примерно до 350 км/ч, поднял нос и начал делать «бочку».
Сидящий в ЦУПе Шейн тоже понял, что задумал Майк. Но в полетном листе эта «бочка» не значилась, а за спиной у него стояла руководящая дама из ФУА.
Закончив «бочку», Майк выдал свое коронное: «Йййиихххоооо!»
Шейн понял: чтобы не вызвать подозрений у посланцев из ФУА, ему нужно создать впечатление, что этот дерзкий маневр Майка был запланирован изначально, и он бесстрастно сказал: «Оценка “бочки” закончена».
Полет с подъемом выше нижней границы космоса был зарегистрирован. Цель X-1 была достигнута. Как только красно-бело-синий космоплан оказался на взлетно-посадочной полосе, Берт поспешил туда, чтобы поприветствовать своего «ведомого». Затем, вдоволь потрясши руки зрителям, отгороженным линией канатов, Берт вернулся и прыгнул в заднюю часть грузовика, чтобы начать буксировку SpaceShipOne. Сидя между Ричардом Брэнсоном и Полом Алленом, Берт шутил по поводу того, что случилось бы, если одного из миллиардеров случайно шибануло бы о стенку. А Майк опять возвращался, стоя на скользком корпусе SpaceShipOne (хорошее чувство равновесия он приобрел еще в юности в ходе занятий гимнастикой). Он помахал зрителям и отдельно – своей возлюбленной жене.
Когда он вернулся на землю, Салли посмотрела на него и сказала: «Слава богу, теперь мы сможем состариться вместе».
Питер и его подруга Кристина наблюдали, как люди приветствовали SpaceShipOne как лучшую рекламную платформу при торжественном проезде по улицам. Кристина была далека от техники и не интересовалась космосом. Когда она встретила Питера, он жил в маленькой и плохо освещенной квартире с двумя спальнями, одна из которых была заодно и его рабочим кабинетом, и ездил на стареньком BMW. Он рассказывал ей про XPRIZE, про суборбитальные полеты и даже попытался объяснить, что такое страхование hole-in-one. Он рассказывал ей о генеральных директорах, которых обхаживал так и эдак, и о бесчисленных «нет», которые ему довелось услышать. Кристину Питер привлек тем, что не отказался от мечты, которую большинство людей сочло бы неосуществимой, чистотой своих намерений и своей почти наивной душой. Торжество в честь невероятного полета SpaceShipOne, его храброго пилота и его гениального конструктора продолжалось, но на одной из сцен разговор зашел о втором полете, необходимом для получения 10-миллионного приза. В понимании Кристины истинной звездой дня и истинным триумфатором был Питер.
Между тем Берту и его команде из Scaled праздновать было особенно некогда. Всю ночь после первого полета в зачет XPRIZE они потратили на то, чтобы выяснить причину 29 непредусмотренных «бочек» и попытаться не допустить повторения этой опасной ситуации в будущем. Между тем их ждал еще один внезапный отказ, уже на земле.
«Я ухожу», – объявил Майк.
Через несколько часов после триумфального окончания полета X-1 Майк объявил Берту и Дугу (при сем присутствовал также Пол Аллен), что он не будет участвовать в X-2. Его решение было твердым. Он сам сделал достаточно и считал, что Брайан достоин получить свой шанс. «Я работаю с Брайаном, – сказал Майк. – Я тренирую Брайана. Он готов».
При этом Майк заметил, что Пол посмотрел на него с недоверием. «Брайан? Это тот парень, который разбил космический корабль в декабре, всего десять месяцев тому назад?» Шейн также не мог поверить, что их лучший и самый надежный летчик не сможет совершить этот критически важный полет. Берт, к его чести, помалкивал. Он сам летал на опасных самолетах и понимал, что наступает момент, когда человек говорит: «Все, с меня хватит, достаточно». По-видимому, как раз это и почувствовал Майк: он уже получил – первым в мире – «крылышки» частного астронавта. Он стал первым человеком, взлетевшим в космос в одиночку, после Алана Шепарда, сделавшего это в 1961 году, и единственным человеком, который взлетел в космос, используя летную ручку управления и руль направления. Сегодня он сделал это во второй раз.
На следующий день, 30 сентября, после полудня сотрудники Scaled снова встретились, чтобы поговорить о полете X-2. Берту нравилось приурочивать важные полеты к годовщинам крупных событий в авиации, и в качестве даты второго полета было выбрано 4 октября: это была 47-я годовщина со дня запуска Советским Союзом первого искусственного спутника Земли и начала финансируемой правительствами космической гонки[78]. Теперь команда Scaled поставила перед собой новую цель: положить начало новой традиции – отмечать годовщины начала эры частных космических полетов.
Было уже около шести вечера, совещание заканчивалось, и тут Стив Лоузи сказал, что он хотел бы закончить проверку космического корабля и передать его группе двигателистов, но для заполнения журналов ему нужна еще кое-какая информация. Конкретно – ему необходимо знать вес пилота, который собирается лететь. Он спросил Берта: «Кто полетит?»
Брайан сидел тут же за столом, переговариваясь с Джимом Таем и Питом Сиболдом, рассматривая телеметрию и прокручивая полет на тренажере. О вчерашнем сенсационном отказе Майка от следующего полета он еще не знал. Шейн сидел через стол от Брайана, а Берт – у края стола, напротив Лоузи. Берт положился на Шейна.
Брайан ждал ответа, чувствуя, что его жизнь висит на волоске. Дадут ли ему этот шанс или опять припомнят ту злополучную «плюху»? Ему 51 год, и вряд ли такая возможность представится снова. Однако, несмотря на свою подготовленность и преданность делу, Брайан нутром чувствовал, что назовут имя Майка: кто уже слетал, тот и полетит снова. Это чувство еще более укрепилось, когда Шейн даже не посмотрел на него.
Посмотреть не посмотрел, но сказал спокойно и определенно: «Полетит Брайан».
Брайан взял лист с отчетами и сделал все возможное, чтобы не выказать никаких эмоций и создать впечатление, что он с самого начала все знал. Но внутри… внутри он рванулся вперед, не чувствуя ног. Он безупречно выполнил посадку на самолете-носителе в ночной темноте. Он выиграл в гольф, забив «берди» на 18-й лунке Пеббл-бич. Он увидел улыбку жены, такую же обольстительную, как и много лет назад, когда они только встретились.
У него было три дня, чтобы убедиться, что он действительно готов к самому важному дню в своей жизни.
31На ракете – к цели
Дома, в гостиной, Брайан Бинни смотрел, как на экране телевизора неугомонный Берт Рутан рассказывал CNN о полете на приз XPRIZE, запланированном на следующее утро, в понедельник 4 октября. Команда Scaled собирается не просто попасть в яблочко, говорил Берт интервьюеру из CNN, она намеревается одержать сокрушительную, безоговорочную победу. Сделать он ничего не мог, но думал: «Господи, ну неужели планка еще недостаточно высока?»
Брайан ходил по комнате, испытывая всю гамму эмоций от страха до оптимизма и обратно. Когда интервью закончилось, он выключил телевизор. Брайан лег на диван, на котором проводил ночь, так как его родственники по линии жены заняли основную спальню наверху. Его жена Баб согласилась, что для него будет лучше, если он проснется в 2:15, выпьет кофе и поедет пораньше, раз уж так надо.
Стоило Брайану задремать, как его снова разбудили: их огромный золотистый ретривер Таннер пытался занять свое обычное место на диване. Вместо того чтобы считать овец, Брайан попытался еще раз пройти по всем этапам предстоящего полета. После того как в шесть часов вечера в четверг, за три дня до полета, выяснилось, что пилотом на X-2 назначен он, Брайан почти безвылазно сидел в тренажере. Даже теперь, на диване, он снова представлял себе всю последовательность событий. Вот он сел в кабину. Вот, отсоединившись от «Белого Рыцаря», он направляет нос SpaceShipOne вверх под углом примерно 60°. Чтобы избежать вращения, которое пришлось пережить Майку, Брайан полетит вверх под углом 81–87°.