[81] Он справился. Он заработал свои «крылышки» астронавта.
Толпа еще продолжала шуметь, но школьников уже вели к автобусам. У них впереди был еще целый день занятий. Когда репортер местной Antelope Valley Press остановил и спросил группу школьников, кто из них хочет стать астронавтом, все они не колеблясь подняли руки.
Потом были песни, танцы и пенное шампанское. Присутствовали и некоторые из претендентов на XPRIZE, в том числе Пабло де Леон (он стоял рядом с Лореттой Идальго и Джорджем Уайтсайдсом)[82]. «Это начало новой эры, – сказал де Леон со слезами на глазах. – Раньше было “до”, а теперь будет “после”. С сегодняшнего дня мир стал другим. Монополия правительства на пилотируемые космические полеты кончилась». Праздник переместился на территорию перед Scaled. Питер стоял на самодельной платформе вместе с Бертом, Полом Алленом и Ричардом Брэнсоном. Рядом были также Эрик Линдберг и Ансари. Голос Питера разносился до самого конца длинной взлетно-посадочной полосы и обратно.
«Сорок лет мы наблюдали за полетами космических кораблей, – говорил Питер. – Толпам людей приходилось располагаться в 8 км, и лишь немногие астронавты поднимались на борт и включали двигатели. Сегодня, после того как SpaceShipOne приземлился, это расстояние в 8 км сократилось до 1 м».
Питер продолжал: «Мы присутствуем при рождении новой эры – революции в сфере частных космических полетов. Сегодня в Мохаве, в штате Калифорния, мы с удовольствием объявляем, что SpaceShipOne совершил два полета с подъемом до 100 км и выиграл Ansari XPRIZE».
Вернувшись в толпу зрителей, Питер встал рядом со своей семьей и Кристиной. Его родители вряд ли понимали разницу между орбитальным и суборбитальным полетом и знали обо всех планах, сердечных болях и страстях, связанных с XPRIZE. Но зато именно Тула и Гарри лучше чем кто-либо другой понимали, что это все значило для Питера, для их мальчика, который сам жил с энергией ракеты и которого нельзя было удержать. Мальчика, который усаживал их слушать лекции о космосе и хранил на карточках информацию о каждом эпизоде «Звездного пути». Подростка, который прятал дома взрывчатку и делал экспериментальные ракеты, которые часто превращались в настоящие. Студента колледжа, который создавал студенческие космические клубы и космический университет. Выпускника, закончившего медицинскую школу, чтобы доставить им радость, но у которого всегда были свои мечты, в том числе и та, которая сегодня сбылась. Тула шутливо предположила, что ей, вероятно, следует прекратить спрашивать Питера, когда же он собирается заняться практической медициной. Гарри сказал Питеру, что он прославил фамилию Диамандис. А для Питера этот день был началом. Когда он слушал Берта, он по-прежнему думал лишь об одном: «Мы зажгли светильник новой космической эры».
Берт обратился к толпе и сказал: «Если вы окинете взглядом 12 месяцев, прошедших после того, как русские в 1961 году запустили в космос Юрия Гагарина, то вспомните, что за тот год состоялось пять пилотируемых космических полетов. И за нынешний год, 43 года спустя, сколько было космических полетов? Тоже пять. Три из них осуществили мы в рамках нашей крошечной программы, и два – русские. Наша маленькая команда смогла продемонстрировать американскую исключительность»[83].
Потом слово взял Брайан, стоявший рядом с Бертом. Он говорил страстно: «Каждое утро я просыпаюсь и благодарю Господа, что я живу в стране, в которой все это возможно. В которой процветает наша изобретательность янки и можно засучить рукава, собрать группу людей, которые верят в какую-то идею, взяться за дело и воплотить эту идею в жизнь». Еще несколько часов назад судьба Брайана была весьма неопределенной, а теперь он стал 434-м человеком, побывавшим в космосе.
В тот же день, после того как большая часть зрителей покинула Мохаве, Питер, Пол Аллен, Берт, Майк, Брайан и вообще вся команда Scaled собрались в конференц-зале. С борта № 1 ВВС США – президентского самолета – им позвонил президент Джордж Буш. Он поздравил их и сказал, что его самолету далеко до SpaceShipOne, а его полеты впечатляют гораздо меньше, чем полеты Майка и Брайана.
Майк и Брайан сидели рядышком (Майк стал 433-м астронавтом) напротив Берта и Питера. Тут же сгрудились и остальные члены экипажа. После нескольких любезных фраз в адрес программы президент Буш сказал: «Небо Мохаве очень большое. И вы осуществляете здесь очень большие мечты». И добавил: «Спасибо вам за то, что вы мечтаете о великом!»
В ту ночь Штайнметц, Лоузи и многие другие славно засиделись за пивом. Уже много лет они не чувствовали себя так спокойно и безмятежно.
«Люди рассказывают о магии первых дней программы “Аполлон”, – сказал Штайнметц. – Наверное, то же самое ощущается и сейчас. Просто правильно подобранные люди хорошо сделали свое дело. И в этом общем успехе есть доля каждого участника. Так что у нас тут своя магия».
Неподалеку от них, пока SpaceShipOne прятали на ночь, Берт говорил команде: «Вы вложили в это дело свои сердца и таланты. И это не конец. Напротив, это очень хорошее начало».
Через месяц Берт, Пол Аллен и группа сотрудников Scaled отправились в Сент-Луис, чтобы получить чек на $10 млн. А потом SpaceShipOne еще раз поднялся в небо под крыльями самолета-носителя, направляясь к месту своей конечной стоянки.
32Благословенная компания
До закрытия галереи «Основные этапы развития авиации» в Смитсоновском национальном музее авиации и космонавтики оставался еще час. Находясь в Вашингтоне (округ Колумбия), Питер выкроил время, чтобы прийти сюда, и сейчас был здесь один.
Он приходил сюда на протяжении многих лет в поисках вдохновения, часто после обескураживающих встреч с чиновниками из НАСА или ФУА по поводу International Microspace, Angel Technologies или ZERO-G. Иногда он приходил в этот музей просто одеревеневшим после стычек с бюрократией, чтобы вспомнить о наградах, доставшихся людям, которые шли на риск.
И если Бесконечный коридор в альма-матер оставался для Питера местом, символизирующим безграничные возможности, то этот зал полетов был для него местом, олицетворяющим сбывшиеся мечты.
Как только он входил в этот залитый солнцем зал, он весь погружался в прошлое, связанное с этими машинами. Многое он уже знал, но хотел знать гораздо больше, массу нерасказанных историй о бессонных ночах, соперничестве за финансирование, спорах по поводу вариантов конструкций. Стоя под оранжевым корпусом «Белл X-1», он думал о том, чтó необходимо было совершить, чтобы создать эту машину с пулевидным фюзеляжем, а затем найти подходящего пилота ВВС и поручить ему то, чего никто никогда раньше не делал: лететь быстрее звука. Здесь был и сверхзвуковой ракетоплан «Норт Американ X-15», построенный для изучения возможности пребывания человека в космосе: в то время ведь не было известно, что пилот и самолет могут покинуть атмосферу и вернуться на Землю целыми и невредимыми.
Потом Питер перешел к космическому кораблю «Меркьюри», представляя себе мужество Джона Гленна, первого американца, облетевшего вокруг Земли. Глядя на командный модуль «Аполлона-11» («Колумбия»), Питер всегда ощущал эйфорию. Этот аппарат изменил его жизнь, когда ему было всего восемь лет, загипнотизировав его зернистыми черно-белыми изображениями первых шагов человека по Луне.
Питер поднял голову и увидел самый быстрый в мире реактивный самолет SR-71 «Блэкберд» из титанового сплава, построенный в секретном отделе – «кабинете скунса»[84] компании Lockheed. Потом он подошел к самолету «Вояджер» того же Берта Рутана, который дал ответ на вопрос о том, может ли пилот облететь весь земной шар без посадок и без дозаправки. Каждая такая веха отмечала проникновение еще глубже в неизвестность, и каждое достижение опиралось на то, что было открыто и изучено ранее.
Питер смотрел, как люди лишь на мгновение останавливаются (а то и вообще не останавливаются) перед этими свидетельствами героических достижений. Он задавался вопросом, задумываются ли они вообще о конструкторах этих машин, об инженерах, спонсорах, пилотах, материалах, проблемах и неудачах, о сердечных болях и фантастических прорывах. Он думал о том, насколько исчезающе малыми были у этих машин шансы воплотиться в металле и пластике, а не остаться навечно лишь на бумаге. О том, как удавалось организовать финансирование, кого пришлось для этого «окучивать» и убеждать, сколько дверей так и остались закрытыми и кто находил в себе силы идти и пытаться открыть следующую дверь.
Что касается его лично, этот зал будил в нем воспоминания о подарках судьбы и потерях. Именно сюда он сам, Боб Ричардс и Тодд Хоули пришли весной 1995 года после того, как написали устав Международного космического университета. Он хранил фото, на котором они трое – Питербобтодд – стояли между «Духом Сент-Луиса» и самолетом «Белл X-1», немного впереди самолетов. Через три месяца Тодд умер. Но его лучший друг, человек, которого он называл братом, был увековечен здесь. Все стояли в очереди, чтобы прикоснуться к лунной породе, как если бы пытались в последний раз войти в контакт с Тоддом. Именно в этом зале он встретил Рив Линдберг, которая свела его с «летающим Линдбергом». XPRIZE радикально изменил жизнь Эрика, и Эрик, в свою очередь, помог мечте Питера уцелеть, когда дела, казалось, шли хуже некуда.
Питер возвращался назад к главному входу, продолжая останавливаться по пути и молча задавать неизвестно кому вопрос за вопросом: сколько людей положили на это свои жизни? Сколько помолвок и свадеб было расстроено и сколько семей разрушено? Через какие страдания они прошли, чтобы построить эти сумасшедшие летательные аппараты? Теперь у него впервые были все ответы как минимум в отношении одного полета: SpaceShipOne. Конечная стоянка этой маленькой ракеты была здесь. Ее поставили сюда несколько месяцев тому назад, в октябре 2005 года, ровно через год после победного полета на приз XPRIZE. И эту историю – сумасшедшую, драматичную, славную, изнурительную, волнующую и почти невероятную – Питер знал хорошо.