Пунк с Лоланой поженились. Мы им справили свадьбу по земным обычаям, подарили молодожёнам нужные вещи, поели. Попили. Потанцевали, даже немного попели. Но у настоящих гранхов и мунхов песни медленные и очень грустные. Поэтому жёны попросили меня спеть что-нибудь земное. и обязательно про любовь. Почесал я свою макушку. Подумал, и сказал6
— Сейчас я вам исполню песню про влюблённого парня. Который готов бежать за своей любимой. целовать её следу на песке, и так далее…. — Женщины оживились. Я вышел на середину комнаты, и стал петь:
Мне бы жизнь свою как киноплёнку,
Прокрутить на десять лет назад,
Чтобы стала ты простой девчонкой
Чистой-чистой как весенний сад
Вижу тень наискосок
Рыжий берег с полоской ила
Я готов целовать песок,
По которому ты ходила
Снова тень наискосок
Рыжий берег с полоской ила
Я готов целовать песок,
По которому ты ходила
А когда весенними ночами
Часто думая, что я влюблён
Я твоими чёрными очами,
Был тогда как птица окрылён
Вижу тень наискосок
Рыжий берег с полоской ила
Я готов целовать песок,
По которому ты ходила
Снова тень наискосок
Рыжий берег с полоской ила
Я готов целовать песок,
По которому ты ходила
Сам не ожидал. Что получится так хорошо. Все пристали, чтобы я перевёл песню на гранхский язык. Я отнекивался. Но меня буквально прижали к стенке. И пришлось подчиниться. Сели все вместе, и я стал переводить построчно. Естественно, так складно не получилось, но зато все поняли, очём идёт речь. Да и пел то я, помня мотив, а такого темпа в музыке гранхов нет! Через несколько дней ремонтирую какой-то залётный транзитный транспорт, и вдруг ко мне подходит его капитан:
— Псих, а у вас действительно такие песни на родной планете?
— Какие, такие?
— Весёлые! — И перекидывает по мыслесвязи файл. Я его открываю. И что вижу?
Сидит на скамейке Лолана. И играет на местном подобии земного синтезатора. А рядом стоит Пунк и красивым голосом (никогда не знал, что он так может петь!) выводит немного подкорректированные под гранхский язык рулады:
— Я готов целовать песок, по которому ты ходила!..
Исполнение многим так понравилось, что его кто-то отправил в Сеть. Песня набрала огромное количество слушателей. И была признана лучшим произведением этого года. Наш клан получил за неё миллион энгов. Так появился ещё один источник дохода.
Мои дети уже самостоятельно ходили и лопотали. Так как их всё время опекал Мурло, то они к нему привязались больше, чем к своим матерям. И, естественно, ко мне. Ведь Мурло был моим личным роботом. Жёны на это не обижались. А наоборот радовались, что у них больше времени останется на другие дела. А вот школьники, не видя своих родителей уже практически год, немного поскучнели. Особенно младшие ребята. Они начали спрашивать, где их мамы и папы. Мы ничего не могли им сказать, так как сами не знали. Потом, после того, как с одной из самых маленьких девочек — школьниц случился нервный срыв, и её пришлось уложить в медкапсулу, я приказал собрать всех детей. и сказать правду, какой бы горькой она не была. Сто сорок девять детей смотрели на меня с надеждой. Но пришлось их огорчить:
— Дети! Когда мы улетели с нашей станции. на планете было всё в порядке. Но когда возвратились назад, нас не пустили. Что произошло в системе, не знает никто. Вы все знаете мою жену, тётю Лолуру. Знаете, что она работает в ГЮС. Даже она не смогла узнать, что происходит на Гранхе. Нам тоже никто ничего не говорит. Поэтому мы не знаем, что там произошло с вашими мамами и папами. Нам самим их не хватает, так как здесь много работы, и каждая пара рабочих рук нам нужна. Когда что-нибудь выяснится, я вас снова соберу. И расскажу.
Дети расходились хмурые, некоторые плакали. Наутро выяснилось, что с нервным срывом в медкапсулы попали ещё трое детей, а один малолетний пацан был задержан около инженерных ботов, и сознался, что хотел угнать челнок. Естественно, ничего у него не получилось. Потом произошёл ещё более серьёзный случай. Одна из школьниц с криком «Мама!» хотела выскочить в открытый космос через воздушный шлюз в одном из ангаров. Её положили с очень серьёзным диагнозом — помешательство. Хорошо, что в этом мире оно лечилось. Правда, девочке теперь находится в медкапсуле более трёх месяцев…
Мы установили строгий контроль за детьми, чтобы больше не было негативных случаем. Но для того, чтобы разрядить гнетущую обстановку в среде маленьких мунхов. Я предложил на собрании взрослых членов клана полететь на крейсере к границе минных полей и немного подежурить. Было принято решение, что мы возьмём всех детей и педагогов. А остальные могут остаться на станции и продолжить работу. Так и сделали.
Дети обрадовались. Напряжение на их лицах немного спало. Четверо суток мы добирались до минных полей. Два раза на нас пытались напасть непонятные суда с какими-то идентификационными кодами. Но оба раза их выстрелы бессильно разбивались о мощную защиту крейсера. Зато наши ракеты делали из них плазменные шары. И вот. Мы уже пятый день ждём чего-то, курсируя вдоль минного поля. Дети опять нахохлились, сидят хмурые в рубке и кают компании. Я про себя вздыхаю. Не люблю, когда нет возможности хоть как-то повлиять на события….
Внезапно взвыла сирена, ИИ доложили:
— Через минное поле идёт большой отряд инженерных кораблей нашего клана, приблизительно около сорока единиц. За ними движутся крейсера с какими-то непонятными идентификаторами. Около десяти единиц. Ещё на максимальном удалении зафиксировано около пятидесяти фрегатов и эсминцев с непонятными позывными.
Зажглись экраны. Я увидел, что крейсера начали вести огонь по нашим челнокам. Но те довольно легко маневрировали. И противник никуда не попадал.
Открыть огонь по крейсерам и фрегатам, как только они достигнут зоны покрытия нашими орудиями!
— Слушаемся хозяин.
Через десять минут я увидел, как с правого борта последовал залп. И сразу сгорело три эсминца врага. С борта «Психомунха» стартовали десять автоматических истребителей. И ринулись в бой. Отряд вражеских кораблей смешался. Истребители выпустили пачки ракет и пошли на сближение с противником. В это время сработали все четыре ЭМО. И болванки полетели к крейсерам. Истребителям понадобилось не более часа, чтобы измочалить все фрегаты. Затем они принялись за крейсера. Те не ожидали никакой атаки. Поэтому появление большого количества истребителей негативно повлияло на боевой дух команд крейсеров. А тут ещё и две болванки от первого крейсера оставили только обломки. Противники начали спешно ускоряться, чтобы сбежать в гипер. Но этого им не удалось. До них добрались практически одновременно ракеты, лазерные лучи и болванки электромагнитных орудий. Уйти в гипер смогли только три корабля. За это время отряд нашего клана прошёл через минные заграждения. И подошёл к крейсеру. Это были мамы и папы наших школьников. У детей настроение сразу изменилось. Они бегали вокруг уставших взрослых, кричали смеялись. Плакали…
Одна женщина не нашла свою дочь и тревожно вглядываясь в лица бегающих детей.
— Не беспокойтесь! Она на базе. В медкапсуле. У неё случилось на почве нервного срыва помешательство — она хотела выпрыгнуть из ангара в космос!
— Ох! — Женщина грузно осела. Но сознание не потеряла. А я продолжил:
— Она лечится в медкапсуле. Выйдет через три месяца. Ничего опасного.
— Точно?
— Да, её обследовали самые лучшие медики тамошней системы.
Мы вернулись в систему, приютившую нас.
Из рассказов наших работников вырисовывалась такая картина. На Гранхе существовала оппозиция, ратующая за изоляционизм, уничтожение станции ГЮС, убийство всех мунхов и других существ. Их агенты проникли на все корабли ВКС. Восстание началось через неделю после нашего отлёта. Оно было законспирировано под клановые битвы. Но преступникам не удалось захватить все корабли ВКС, поэтому члены Совета кланов сумели среагировать. Началась гражданская война. Оппозиционеры вырезали всех, кого считали нечистокровными. ГЮС увёл своих сотрудников с системы. а сам «Бублик» взорвали. Попытка кораблей оппозиции приблизится к «Прибежищу» стоила им половину нападающего отряда. Мунхи отбили ещё две попытки нападения. Бои в системе продолжались шесть месяцев. Планета осталась в руках местных нацистов. Они вырезали восемьдесят процентов населения. Половина системы принадлежит им. А вторая Совету кланов. Мунхи оказались между двух огней. Совет кланов обвинил наших людей в потворстве оппозиции. А те начали обвинять клан «Мунх» в провоцировании войны между гранхами. Наши люди продержались до того момента, пока у них не кончились продукты. Тогда они пошли на прорыв, и за ними погнались как фрегаты Совета кланов, как и крейсера оппозиционеров. Мины вокруг системы набросали обе стороны. Галактический совет в свою очередь блокировал Гранх извне. Престали поступать многие продукты и оборудование. На последнем издыхании промышленность. Экспорта нет. Импорта тоже. Гранхи загнали себя в ловушку. Если так продолжится лет десять, то космическая цивилизация на планете исчезнет. Так как своих кораблей кланы не строили (если не считать построенные нами для клановых войн), то за десятилетний срок придут в негодность все виды оборудования, кончатся бороводородные стержни для термоядерных реакторов. Выйти из системы гранхи не могут, поэтому всё там в подвешенном состоянии.
Я собрал всех людей. Мы решили пока оставаться в системе Вадора. Но посылать разведку для поиска подходящей планеты, которая была бы в стороне от торговых путей и пассажирских трасс. Лучше создать цивилизацию мунхов, чем зависеть от кого-то. Также решено было собирать в единую группу всех мунхов, которые разбросаны по сотням планет. Для этого создавались разведывательные группы, вылетающие по всем перспективным направлениям. Одновременно было дано указание всем мунхам. Если они знают о существовании колоний мунхов на каких-нибудь планетах, то пусть сообщат главе нашего клана. По предварительным подсчётам количество мунхов разнялось полутора миллионам человек. Если мы сможем собрать хотя бы половину этих людей и поселить на подходящую планету, то лет через пятьдесят мунхи смогут выйти на уровень, когда их признают отдельной расой со всеми вытекающими последствиями.