— …вас где-то видела. Может… Ох, — я наморщила нос и потупилась. — О, кажется, я видела вас сегодня, когда приходила искать своего мужа, — и пояснила: — Он арестован.
Не самое лучшее начало разговора, но с этими людьми играть нет смысла. Прямо и просто — вот как стоит действовать с ними. Это не придворные интриганы, с которыми каждое слово стоит взвешивать.
— Если он обижал вас, то могу лишь порадоваться этому стечению обстоятельств, — ответил тот самый Крэстер.
— Нет-нет, — вздохнула я. — Он музыкант.
— Ах, музыкант… — весело протянул более молодой мужчина. — Тогда вам и искать нет нужды. Музыканты у нас сидят в городской тюрьме. Хотя, насколько я знаю, в последнее время за песни да спектакли мало кого арестовывали.
— Вот и мне так сказали. В городской тюрьме сидит лишь один человек, но это не мой муж. Возможно, его отправили в другое место? Я очень волнуюсь за своего мужа. Я невольно подслушала ваш разговор. Это замечательно, что у вас годовщина.. Ведь мы — я и Лаэрт — тоже хотели бы иметь возможность отпраздновать свою, но для этого мне сперва нужно найти его и вернуть домой.
Со всем жаром, со всей убедительностью, на какую была способна, обращалась я к ним. Мне нужна помощь. Мне, лестерус их всех сожри, невероятно нужна помощь. И если получится воззвать к их инстинкту защитника, что же… я буду счастлива это сделать.
— Всех везут в городскую тюрьму, — пожал плечами молодой стражник и повернулся к своим товарищам: — Так вот, она мне отвечает, что я мог бы и вовремя прийти в…
— Погоди, Бранбер, — прикосновением к плечу остановил его Крэстер и очень серьезно посмотрел на меня: — Уверены, что ваш муж не сбежал куда-нибудь, чтобы весело провести время?
— Он обещал скоро вернуться. Он мне обещал, — с уверенностью, которой не чувствовала, ответила я.
— Ну, если так, попробуйте сходить еще раз в тюрьму через пару дней. Может, бумаги какие-то не дошли, может, в журнале еще нет вашего мужа.
— А возможно ли такое, — я понизила голос, — что он оказался где-то в другом месте? Может, есть какое-то другое учреждение или он мог оказаться в дворцовых подземельях? — почти шепотом спросила я.
Отец при всех его недостатках личных врагов по подвалам дворца не рассовывал. Он в этом смысле всегда отличался простотой и прямолинейностью. Сажал открыто и выпускал открыто. А пару раз даже доходило до банальных драк. Что поделать, после нескольких кувшинов вина он был склонен забывать, сколько поколений аристократов стоят за его плечами и вел себя, как наш далекий предок-пират.
Дроздобород же больше похож на скользкого типа, который прячет людей в дворцовые застенки, и наслаждается ситуацией. Посадил ли он Лаэрта за песню или только за то, что тот мой муж, этого я не знаю, но знаю, что такому человеку, как он, будет приятно видеть недруга в заключении. Так же он наслаждался моим нищенским существованием. Дроздобород не из тех, кто прибегает к прямому насилию или убивает, ему просто нравится усложнять жизнь тем, кто над ним посмеялся. Наверное, это помогает ему чувствовать себя сильнее.
Стражники переглянулись.
— Маловероятно. Мой вам совет, хотите найти мужа, зайдите через неделю.
Разговор окончен. Я вновь вернулась туда, откуда начала путь. Лаэрта нет и как его вытащить, я не знаю.
— Впрочем, моя Нэн говорила, что во дворце ищут судомойку. Работа не будет лишней, особенно, если семейное положение сложное.
Какая-то особая настойчивость звучала в интонациях мужчины. Ухватившись за намек, как за соломинку, я понимающе улыбнулась и поблагодарила за совет.
Глава 22
Тяжелую входную дверь я никогда не запирала на замок. Просто закрывала и все. Красть у меня нечего, это понятно, но по какой-то причине мне не приходило в голову запираться даже на ночь. Наверное, потому что в прежней жизни в подобном не было необходимости. Так или иначе, я крепко спала, когда скрипнула, открываясь, дверь.
Неудивительно, что сон мой был крепок и глубок. Домой я вернулась довольно поздно и сразу же бросилась поливать брюкву. За весь день я не уделила ей внимания, а ведь всем известно, что именно на ранних стадиях роста растениям жизненно необходим особый уход. Каково же было мое удивление, когда я обнаружила, что на грядках показались из земли крохотные зеленые росточки. Несмотря на все мои усилия я так до конца и не поверила, что смогу что-то вырастить, но это… крохотные листочки, пробивающиеся из земли, наполнили мое сердце надеждой. Не той безумной надеждой, которая брала начало из отчаяния, но более спокойной и уверенной надеждой. Еще один шаг к будущему, в котором я смогу твердо стоять на ногах.
Неудивительно, что еще долго я не могла улечься. Даже заглянула в сарай к ласточкам, чтобы поделиться своей новостью. В голове крутились и крутились мысли, строились и разрушались планы.
Вырисовывался замысел, который я намеревалась претворить в жизнь:
1) Прийти во дворец Дроздоборода.
2) Устроиться судомойкой.
3) Узнать, не держит ли он Лаэрта где-нибудь в подземельях.
4) Вытащить Лаэрта.
И самый важный пункт, идущий параллельно со всеми предыдущими: не забросить свой огород во время всех этих мероприятий.
А еще при первой же возможности купить себе новое платье. Я устала от того, что у меня всего одно-единственное платье. Не хочу быть такой женщиной.
Еще мне нужна краска. Для начала я перекрашу дверь. Эта растрескавшаяся, наполовину облупившаяся зеленая краска просто позор для всякого приличного дома.
О, боги!
Я подпрыгнула на постели, вдруг сообразив, что к работе судомойкой прилагается еще и жалованье. И как я могла забыть об этом?! За работу платят деньги!
Это значит, что я действительно смогу купить себе краску для двери. И платье! И какие-нибудь полезные штуки для огорода! Всякие магические подкормки и специальные зелья! И новое постельное белье. Посуду. Скатерть. Сколько всего я смогу купить! О, я превращу этот дом в настоящую мечту!
Так я размышляла, пока не погрузилась в крепкий сон. Достаточно крепкий, чтобы я не услышала, как отворилась тяжелая дверь и в мой дом вошел человек.
Резкий грохот заставил меня подскочить в кровати. На мгновение мне показалось, что мое сердце просто остановилось. Сквозь слабый свет из окна я смогла разглядеть в комнате человеческую фигуру. Не уверена, было ли мне когда-нибудь настолько страшно.
Тысячи вариантов проносились в голове. Дроздобород? Его стража? Грабители? Убийцы? Отец? Отцовские слуги? Пчельник? Кэсс?
— Немедленно убирайтесь, иначе я будут стрелять! — закричала я.
— Эйлин? О, боги.. Эйлин… — с облегчением отозвалась фигура и осела на пол.
— Лаэрт?
— Да.. я.. Ты не представляешь, как я рад.
Он не показался мне радостным. Не казался он и печальным. Скорее смертельно уставшим. Черный силуэт, опирающийся на стену.
— Рад, что я не отстрелила тебе голову? — сердито спросила я, вскакивая с кровати. Страх сделал меня раздражительной, и я ощущала гнев на то, как легко муж перепугал меня до полусмерти. — Да, это действительно большое везение.
— Тебе нечем стрелять, — хрипло рассмеялся он.
Полумрак скрывал его лицо. Я подошла ближе, напряженно вглядываясь, и встала почти вплотную к Лаэрту. На полу валялся перевернутый стул. Видимо, его муж и уронил, создав жуткий грохот, от которого я проснулась. Осторожно я опустилась на деревянный пол рядом с ним.
— Я думала, он тебя убьет… — всхлипнула я, вдруг осознав свой самый большой страх во всей этой ситуации.
— Ну что ты… — покачал головой Лаэрт. — Ему незачем меня убивать.
Мучительно медленно протянула руку, боясь, что вот-вот наткнусь на пустоту и пойму, что это все мне снится. Теплое твердое плечо ощущалось таким настоящим под моими пальцами. Одним движением Лаэрт привлек меня к себе.
— Все хорошо. Теперь все будет хорошо, — шептал Лаэрт мне в макушку. — Не плачь, пожалуйста.
Я с удивлением поняла, что действительно плачу.
— Ты подписал то, что он хотел?
— Откуда… — он попытался немного отстраниться, чтобы взглянуть мне в лицо, но я лишь прижалась крепче.
— Магия, — фыркнула я. — Ну так что, подписал?
— Подписал, — просто ответил он.
— Зачем вообще королю нужно было, чтобы ты что-то подписывал? Чего он хотел от тебя? Это из-за меня, да?
— Погоди, — Лаэрту все же удалось придержать меня за плечи и отодвинуться. — Ты думаешь, меня все это время держал король?
— Ну… да. Король Дроздобород. Тот самый, которому я отказала. Он вертелся здесь все время. А Кэсс дала мне волшебную бутылку, из которой я слышала твой голос. Правда только один раз, а потом она раскололась на части и все.
— Я… — Лаэрт нахмурился, видимо, не зная, с чего начать. После пары секунд раздумий он осторожно, словно разговаривая с душевнобольной, сказал: — Эйлин, король не имеет никакого отношения к тому, что случилось со мной.
— Но я думала, тебя арестовали за песни о нем, — теперь эта версия и мне самой казалась довольно хлипкой. И с чего я взяла, что Лаэрта арестовали и держат во дворце? Никаких реальных доказательств у меня не было, лишь предположения. — Тогда где… где ты был все это время, пока я тут умирала от голода?!
— Ты говорила о Кэсс. Она помогла тебе? — успокаивающим тоном спросил он, переплетая наши пальцы. Я торопливо отдернула ладони.
— О нет, если я и не лежу здесь мертвая, то уж точно не благодаря Кэсс.
Лаэрт не сидел в тюрьме? Его не арестовывали за музыку, порочащую образ государя? Он не попадал в городскую тюрьму, он не угодил в личные подземелья Дроздоборода лишь за то, что являлся моим мужем. О, как меня мучила мысль о том, что Лаэрт мог пострадать лишь из-за того, кем мы приходились друг другу.
— Погоди, но я слышала… — я помотала головой. Детали не подходили друг к другу. Картинка не складывалась. — Где ты был, Лаэрт? — смертельно серьезным, звенящим от напряжения голосом спросила я. Слишком близко. Я вскочила на ноги и отошла в другую часть комнаты, всем телом ощущая, насколько мне необходима эта дистанция между нами.