действительности нужна ловушка. И, наверное, неплохо, если мне кто-то поможет – кто-то, кто не станет докапываться до причин происходящего.
– Хорошо, – говорю я.
– Правда? Я просто в восторге. Это будет ЭПИЧНО, – он жестом показывает взрыв, изображая, насколько эпично. – Я так рад, что ты согласилась. Потому что теперь ловушка для тигра засела в моей голове и никуда не уйдет.
– Понятно…
– Мне надо будет после занятий заскочить домой за всем, что нам пригодится, но я постараюсь прийти как можно скорее. Йенсен сказала, что ты живешь через дорогу, верно?
– Ты имеешь в виду… сегодня? – спрашиваю я. – Разве ты не должен спросить своего отца?
– Он даже не заметит моего отсутствия. – Рики отрывает клочок бумаги от тетради и записывает на нем свой телефон, но прежде, чем он успевает вручить его мне, возвращается Йенсен с пудингом.
Рики сжимает бумажку в кулаке, и я взглядом прошу его «Молчи!». Он кивает и показывает, что «рот на замке». Он пытается выглядеть серьезным, но его лицо расплывается в улыбке, и он просто светится от восторга.
Йенсен хмурится.
– Что здесь происходит?
– Ничего, – одновременно восклицаем мы с Рики, чем наверняка вызываем подозрения.
Йенсен собирается учинить нам допрос, но что-то ее останавливает. Она смотрит мне через плечо и удивленно вскидывает брови. Я оборачиваюсь.
Позади меня, подбоченившись, стоит Сэм и сверлит меня взглядом. Она в ярости.
17
Йенсен прерывает затянувшуюся паузу. Удивление в ее глазах сменяется замешательством, а потом любопытством.
– Привет, – говорит она. – Я Йенсен. – Она одаривает Сэм той же теплой располагающей улыбкой, которой улыбалась мне, только с примесью еще чего-то, почти надежды, может, потому что они с Сэм ровесницы. Йенсен убирает темную кудряшку за ухо, и ее счастливые веснушки начинают сиять.
Я непроизвольно завидую, потому что, похоже, Сэм без малейших усилий украла у меня друга. В этом вся проблема с притягательными людьми.
– П-привет, – слегка запинаясь, говорит Сэм. – Я, э-э, Сэм. – Кажется она застигнута врасплох любезностью Йенсен. Но затем она поворачивается ко мне, сужает глаза и распрямляет плечи. Злость на меня придает ей уверенности.
– Почему ты убежала посреди разговора? Так поступать нельзя.
Я чувствую, что Йенсен и Рики смотрят на меня. Мне хочется исчезнуть, но переключатель в режим невидимости не действует. В последнее время он барахлит.
– Почему ты просто не сказала мне, куда идешь? – спрашивает Сэм.
– Я… – я не знаю, что ей ответить. Потому что я не могла рассказать тебе о своем тайном плане? – Мне надо было прийти сюда. – Эти слова плашмя падают к моим ногам.
Неловкое молчание эхом разносится по комнате, пока Йенсен не восклицает:
– А ведь я тебя знаю!
У Сэм расширяются глаза, а Йенсен улыбается.
– Не пугайся ты так. Просто ты мне кажешься знакомой. Ты же ходила в начальную школу Sun Elementary, верно? Ну давным-давно?
Сэм замирает. Ее щеки краснеют.
– Э-м-м, да, несколько лет. Мы жили здесь – да, когда-то. Давным-давно.
Я пристально смотрю на свою сестру. Никогда не видела, чтобы она так запиналась. Она всегда такая самоуверенная. И такая… резкая. А сейчас все ее острые углы сглаживаются.
Йенсен теребит свои кудряшки.
– Знаешь, мы хотим устроить ярмарку выпечки, чтобы собрать деньги для библиотеки. На самом деле это была идея Лили. И если ты хочешь, то можешь помочь. Я могу дать тебе свой телефон, созвонимся позже.
– Да, я… хорошо. Я – да, – Сэм оправляет свою рубашку, хотя та сидела прекрасно.
Я бросаю взгляд на Рики, но он просто ест свой второй пудинг, как будто ничего странного не происходит.
«Передай мне свой номер телефона, пока они отвлеклись», – показываю я ему глазами.
В ответ он указывает на свой стаканчик и поднимает вверх большой палец, как будто я поинтересовалась, как ему нравится пудинг.
Я делаю очень глубокий вдох и медленно выдыхаю, как мама, когда общается с бабушкой.
Йенсен широко улыбается.
– Это было бы великолепно! – говорит она, беря телефон Сэм и забивая в него свой номер. Я завидую, потому что Сэм только что получила чей-то номер телефона, безо всяких проблем, как будто это самая простая вещь на свете.
Йенсен и Сэм смотрят друг на друга несколько секунд, и кажется, что Сэм совершенно забыла обо мне.
Я начинаю нервничать.
– Ну да ладно, – бормочу я, глядя на Рики. И беззвучно говорю ему: «Дай мне свой номер, только незаметно».
– Ах да! – говорит Рики. Он протягивает клочок бумаги и опускает его в мою ладонь. Он понижает голос до громкого шепота. – На будущее. Ты знаешь. Для тайного плана.
Йенсен смотрит удивленно, а Сэм подозрительно.
Я делаю еще один глубокий вдох и выдавливаю самую обычную улыбку.
– Нам пора идти, – говорю я.
– Точно! – говорит Йенсен. – Прошу прощения, я не собиралась вас задерживать. В любом случае нам с Рики действительно надо продолжить занятие.
Рики качает головой.
– Все в порядке, Йенсен. Я понимаю, ты заводишь новых друзей. И отношусь к этому с уважением.
Йенсен смеется, а Сэм неуклюже прощается, пожимая плечами, и вытаскивает меня из-за стола.
Рики кричит нам вдогонку с полным ртом пудинга.
– Увидимся позже!
Я машу на прощание рукой, и Сэм вытаскивает меня из библиотеки. Когда мы выходим на улицу, я поворачиваюсь к ней:
– Не надо было так меня позорить.
Она пристально смотрит на меня.
– Серьезно? Это тебя беспокоит? Ты убежала посреди разговора и оставила меня с мамой, которая и так все время нервничает!
– Прости, – тихо говорю я, и мне действительно жаль. Я по-прежнему сержусь на Сэм, но тут она права.
– Не знаю… Я все понимаю. Я тоже зла. Я злюсь из-за того, что это происходит, и еще больше злюсь из-за того, что мама не сказала нам раньше. Этот дом – как тюрьма. Иногда мне хочется сбежать.
Я бы хотела объяснить ей, что и не думала сбегать. Что у меня есть план и что все наладится. Но она предельно ясно дала понять, что не верит в волшебство.
Когда мы поднимаемся обратно по лестнице, я смотрю на дом, пытаясь увидеть его глазами Сэм. Лично для меня этот дом всегда был безопасным местом. Он защищает нас.
Но мне кажется, я почти понимаю, что она имеет в виду – я вижу, как его опутали черные плети, слышу, как затворяется дверь и щелкает замок. Вижу, как дом прячется, укрываясь среди деревьев. Кажется, я могу себе представить, что этот дом – тюрьма.
Или же ловушка.
18
Рики примчался на своем велосипеде через пару часов, уже после того, как мама с бабушкой отправились на прием к врачу. Сэм наверху, так что кроме меня в гостиной никого нет, и это хорошо, потому что у Рики вокруг пояса намотано около тысячи ярдов[8] толстой веревки и он с головы до ног одет в камуфляж, включая шляпу-цилиндр.
– Ух ты, – говорю я, когда он проходит внутрь.
Он поднимает шляпу в знак приветствия.
– Тайгер Трэпмастер[9] к вашим услугам.
Я моргаю.
– Что?
– Да, ты права. Над именем надо еще поработать. – Он проходит мимо меня, отвязывает веревку и бросает ее. Видя мое замешательство, он поясняет: – Над именем моего супергероя, конечно.
– Точно. – Я чувствую себя неловко, потому что знаю – он просто развлекается, и я не хочу, чтобы он думал, будто я над ним издеваюсь, но в то же время – это не игра. Это важно. Очень важно. – А камуфляж – это обязательно?
Он улыбается.
– Нет. Но это круто. Как зовут твоего супергероя?
– Я не супергерой. – Я поднимаю веревку, пытаясь сменить тему разговора. – Что нам с этим делать?
Он искоса смотрит на меня.
– Ладно, хорошо, но надень хоть это. – Он снимает цилиндр и надевает мне на голову. Потом удовлетворенно кивает: – Так-то лучше.
Тот немного влажный от пота и слегка великоват.
– Зачем тебе камуфляжная шляпа-цилиндр?
Он наклоняет голову.
– Что ты имеешь в виду?
Я моргаю. Я знаю его пару дней и уже понимаю, что у него куча странных головных уборов. Но, возможно, лично ему они не кажутся странными. На его взгляд, камуфляжная шляпа-цилиндр – самая нормальная вещь на свете.
– Просто эта шляпа… – я собираюсь сказать «какая-то странная», но вспоминаю его лицо в магазине и останавливаюсь. Я не хочу, чтобы он чувствовал себя так же ужасно, как тогда. – Необычная, – заканчиваю я и, избегая дальнейшего обсуждения, вновь пытаюсь сменить тему. – Я подумала, что можно установить ловушку здесь. Иди за мной.
Я веду его к двери в подвал.
– Какое необычное место… – говорит он, оглядывая пучки трав, подвески-талисманы, небольшие фигурки и, конечно же, коробки и сундуки, по-прежнему стоящие у входа в подвал.
– Ничего необычного, – слегка ощетинившись отвечаю я. Может, зря я пощадила его чувства насчет шляпы. – Это мой дом.
Он краснеет.
– Прости. Мне нравится. Как будто в магазине подержанных вещей или в нестрашном заколдованном доме.
Прежде чем я успеваю ответить, по лестнице, скрипя ступенями, спускается Сэм и останавливается перед нами.
– Прошу прощения, – говорит она, складывая руки на груди и приподнимая бровь. – Почему он здесь и что это у тебя на голове?
– А, – говорю я. – Это шляпа-цилиндр. – Если честно, то больше о ней и сказать нечего. – А Рики здесь… просто пришел почитать.
Сэм хмурится, оглядывая веревку, камуфляжный костюм Рики и снова меня.
– А мама знает, что ты кого-то сюда пригласила?
Рики переводит взгляд с Сэм на меня и обратно, затем прочищает горло и улыбается Сэм.
– Привет, я Рики. Друг Лили из библиотеки.
Сэм закатывает глаза:
– Да, я знаю. Я видела тебя там сегодня утром.