Canary Wharf на территории бывшего порта. Когда Норман Розенталь из Королевской академии искусств сказал, что заблудится в портовом районе, Хёрст встретил его и лично отвез на выставку. «Freeze» стала стартовой точкой для нескольких художников объединения YBA; кроме того, на Хёрста обратил внимание известный коллекционер и покровитель искусств Чарльз Саатчи. Если говорить о дальнейшей судьбе в искусстве, то выпуск школы «Голдсмит», принимавший участие в этой выставке, – Хёрст, Мэтт Коллишоу, Гэри Хьюм, Майкл Лэнди, Сара Лукас и Фиона Рей – стал, наверное, самым успешным в истории Великобритании.
В 1989 году Хёрст окончил школу. В 1990 году вместе с другом Карлом Фридманом он организовал еще одну выставку, «Gambler» («Азартный игрок»), в ангаре, в пустом здании завода Bermondsey. Эту выставку посетил Саатчи; Фридман вспоминает, как он стоял с раскрытым ртом перед инсталляцией Хёрста под названием «Тысяча лет» – наглядной демонстрацией жизни и смерти: там в стеклянной витрине появлялись из яиц личинки мух, чтобы ползти за стеклянную перегородку к еде – гниющей коровьей голове.
Из личинок вылуплялись мухи, которые затем погибали на обнаженных проводах «электронной мухобойки». Посетитель мог посмотреть «Тысячу лет» сегодня, а затем снова прийти через несколько дней и посмотреть, как уменьшилась за это время коровья голова и выросла горка мертвых мух. Саатчи приобрел эту инсталляцию и предложил Хёрсту деньги на создание будущих работ.
Таким образом, в 1991 году на деньги Саатчи Хёрст создал «Физическую невозможность смерти в сознании живущего». Идею своей акулы он описал в интервью, опубликованном в самом первом номере журнала Frieze. «Мне нравится, когда предмет символизирует чувство. Акула пугает, она больше вас и находится в среде, которая вам незнакома. Мертвая, она похожа на живую, а живая – на мертвую».
Названия у Хёрста всегда представляют собой неотъемлемую часть произведения, и немалая часть смысла, вложенного в работу, содержится именно в названии. Если бы акула называлась просто «Акула», зритель имел бы полное право сказать: «Надо же, настоящая акула» – и двинуться дальше. Но название «Физическая невозможность смерти в сознании живущего» заставляет зрителя самого придумать смысл, вложенный в произведение. Название, кстати говоря, вызвало не меньше споров, чем сама акула.
В январе 2005 года, на фоне сильной шумихи по поводу скульптуры в мире искусства, «Физическую невозможность» приобрел Стив Коэн. Позже в том же году Хёрст согласился заменить пришедшую в негодность тушу акулы. Он позвонил Вику Хислопу – тому рыбаку, у которого в 1991 году он приобрел первую акулу, и заказал еще три тигровые и одну большую белую акулу тех же размеров и свирепости, что и оригинал. Хислоп прислал Хёрсту аж пять акул, одну из них в качестве бесплатного приложения. Все они были заморожены и доставлены в ангар бывшего аэропорта в Глостершире. В акулу, которую Хёрст выбрал на замену первой, закачали около 850 литров формальдегида – в десять раз больше, чем в первую, и в более высокой концентрации. Новое воплощение акулы было выставлено в музее Кунстхаус в Брегенце (Австрия) в составе «Re Object», выставки произведений поп-культуры, где присутствовали также работы Марселя Дюшана и Джеффа Кунса. В сентябре 2007 года новая акула была отправлена по морю в нью-йоркский Метрополитен-музей, где она и будет выставлена в течение трех ближайших лет.
Акула Хёрста была не первой. В 1989 году, за два года до Хёрста, человек по имени Эдди Сондерс выставил в своем электромагазинчике в Шордиче другую акулу – золотистую рыбу-молот. В 2003 году акула Сондерса появилась в Международной галерее стакистов в Восточном Лондоне с подписью: «Мертвая акула – не искусство». Стакисты – международное движение, охватывающее сорок стран; они выступают против концептуального искусства, вроде акульих чучел, а также против направления в искусстве, известного как антиискусство.
Сондерс подчеркивал, что он не только сам поймал акулу, выставленную у него в витрине, но и сама акула куда симпатичнее Хёрстовой. Сондерс выставил свою акулу на продажу за миллион фунтов стерлингов с подписью: «Новогодняя распродажа: акула всего за 1 миллион фунтов; сэкономьте 5 миллионов фунтов по сравнению с копией Дэмиена Хёрста». Заработав на этом немалую известность, он не получил тем не менее ни одного коммерческого предложения.
Одно из свойств, придающих ценность произведению искусства, – это его уникальность, тот факт, что точно таких же произведений нет и никогда не будет. Гравюра или скульптура может существовать в нескольких экземплярах, но размер серии всегда известен. Можно было ожидать, что Хёрст не будет создавать новые версии акулы, чтобы не снижать стоимость первой акулы, принадлежащей Коэну. Но Хёрст поступил иначе. В начале 2006 года он открыл свою первую выставку в Латинской Америке, в галерее Hilario Galguera в Мехико; выставка называлась «Смерть Господня». Центральным ее экспонатом стала скульптура «Гнев Божий» – еще одна тигровая акула в формальдегиде. На этот раз это чучело полутораметровой акулы – той, что Вик Хислоп добавил для ровного счета, – изготовленное и установленное немецкими мастерами под надзором художника. Новая акула была продана еще до открытия выставки за 4 миллиона долларов музею корпорации Samsung в Сеуле (Корея). Стив Коэн не стал публично комментировать ни внезапное пополнение в акульем семействе, ни угрозу, которую представляют три оставшиеся в холодильнике Хёрста акулы.
Так чем же, помимо акул, занимается один из богатейших художников мира? Работы Хёрста можно разделить на шесть категорий. Первую группу составляют произведения-«аквариумы», которые сам он относит к серии «Естественная история»; в «аквариумах» – резервуарах с формальдегидом, – как правило, содержатся тела животных, целые или препарированные. Это могут быть не только акулы, но и коровы или, скажем, овцы. Хёрст описывает эти существа как «застывшие в смерти», они выражают «радость жизни и неизбежность смерти». За первой акулой последовала консервированная овца, проданная, как утверждается, за 2,1 миллиона фунтов стерлингов.
Вторая категория – давняя «картотечная» серия Хёрста, в которой представлены медицинские и фармацевтические шкафчики с коллекциями хирургических инструментов или баночек из-под лекарств. На выставке в Мехико Хорхе Вергара, президент мексиканской компании по производству витаминов, заплатил 3 миллиона долларов за «Кровь Христову», инсталляцию из таблеток парацетамола в медицинском шкафчике. В июне 2007 года «Весенняя колыбельная» Хёрста – шкафчик с 6136 изготовленными вручную разными таблетками, разложенными на бритвенных лезвиях, – установила на лондонском аукционе «Кристи» рекорд цены, уплаченной когда-либо на аукционе за произведение живущего художника. За «Колыбельную» было уплачено 9,6 миллиона фунтов (19,1 миллиона долларов); предыдущий рекорд принадлежал работе Джаспера Джонса и составлял 17 миллионов долларов, а рекордная для самого Хёрста сумма была уплачена месяцем раньше на нью-йоркском аукционе за «Зимнюю колыбельную», работу из этой же серии, и составляла 7,4 миллиона долларов.
Третья крупная серия Хёрста включает в себя так называемые точечные картины – цветные кружочки (штук пятьдесят или больше) на белом фоне правильными рядами: называются точечные картины, как правило, по названиям лекарственных препаратов. Отсылка к лекарствам заставляет думать о мощных средствах воздействия, возникающих из сочетания разных, в том числе контрастных, элементов.
Точечные картины – дело рук помощников Хёрста. Мастер указывает, какие краски использовать и как разместить кружочки, но сам даже не прикасается к холсту. По-видимому, очень важно, кто из помощников занимается данной картиной. Хёрст как-то сказал, что «лучшим из всех, кто рисовал для меня кружочки, была Рейчел. Это было гениально. Абсолютно, черт побери, гениально. Лучшее, что вы можете приобрести из моих точечных картин, рисовала Рейчел». Хёрст громко заявляет свои права на концепцию точечных картин: как-то раз он подал в суд на дочернее предприятие компании British Airways, обвинив ее в нарушении авторских прав. Дело в том, что компания использовала в своей рекламе цветные кружки. Об этом деле писали все британские газеты. В мае 2007 года на нью-йоркском аукционе «Сотби» точечная картина размером 194 × 154 см была продана за 1,5 миллиона долларов.
Картины четвертой категории – картины вращения – создаются на вращающемся гончарном круге. Рассказывают, что в процессе «рисования» такой картины Хёрст, в защитном комбинезоне и очках, стоит на стремянке и бросает краску на вращающееся основание – холст или доску. Время от времени он командует помощнику: «Еще красного» или «Скипидару». Хёрст говорит, что главное достоинство картин вращения в том, что «плохую нарисовать просто невозможно». По его словам, он пытался даже размазывать краски шваброй, но картина все равно смотрелась. Каждая такая картина – наглядное представление энергии случайного. Картины вращения, представленные в Мехико, отличались от более ранних темными красками и изображением черепа в центре.
Пятая категория – картины с бабочками. По одной версии, это коллаж из тысяч отдельных крылышек. По другой – тропические бабочки на холсте, выкрашенном в какой-то один цвет глянцевой малярной краской. Бабочки – еще один штрих к старой теме жизни и смерти. Эти работы создаются техниками в отдельной студии в Хэкни. Одну из первых картин с бабочками приобрел в свое время футболист Дэвид Бэкхем за 250 тысяч фунтов стерлингов.
Лондонский дилер Хёрста «Белый куб» продал четыреста картин с бабочками и картин вращения и шестьсот точечных картин. Цены доходили до 300 тысяч фунтов за картину. Самая маленькая точечная картина – 20 × 20 см – продается в галерее за 20 тысяч фунтов. Подписанные фоторепродукции точечной картины «Валиум», выпущенные тиражом пятьсот экземпляров, были распроданы по 2500 долларов. Эти факты помогают понять, как сумел Дэмиен Хёрст к сорока годам приобрести состояние в 100 миллионов фунтов и почему сравнения с заработками Пикассо могут оказаться обманчивыми.