тот же ренген-аппарат ой как потребляет электричество). И ещё сотня подобных замечаний. Короче, спорить я не стал, а лишь отошёл в сторонку и больше не отсвечивал, доверив работать специалисту. Мне что, больше всех надо, что ли? У меня свои головняки с запуском молочного производства. Бригада Щепы, только вернувшаяся со «стройки века» из Рябково, убыла в Курган на молокозавод. И вспомогательная бригада Щегла туда же. Свою часть прибыли нужно отрабатывать. Даже я сам, не способный пройти сотню метров, чтоб не запыхаться, как старый паровоз, порывался присоединиться к ним. Не пустили! Лиза вообще грозилась запереть меня в палате и не выпускать наружу, если не буду держать себя в руках. Приходилось сдерживаться.
А вообще, в новой палате мне определённо нравилось больше, чем в старой. Да, туалет пришлось копать на улице. Электричество только в некоторых кабинетах (генератор слабоват), тепла нет (ну, это пока ещё не большая проблема), воды нет (вот это уже проблема куда как серьёзнее). Но всё равно. Целая палата для меня одного. Алёша и Люся поселились по соседству. (Еву и Андрюшку Лиза безжалостно выставила из больницы. Не дело, мол, по больничным коридорам вполне здоровым детям бегать.) С другой стороны лежала девочка из Глинок без руки.
Да и вообще, Лиза знала что делала. Наша новая больница, ещё находясь только в фазе становления, уже стала самым крупнейшим медицинским учреждением во всём городе. Один только штат впечатлял! Сама Лиза, ее «кетовские помощники» Вера, Кармен, Николай и Ренат. Но ведь и местных всех призвала и поставила под свою руку. Малинка, Спица, Ведьма, Док (ну этот ещё совсем маленький, но кое-что можно было доверить и ему). А также выбила себе отдельного повара, завхоза (не все же Николаю этим заниматься) и несколько уборщиц-санитарок, способных только перестелить постель или вынести утку. Да ещё и мои телохранительницы постоянно тут тусуются, хоть Лизка их и гоняет. Вечно у них споры и войны идут. В общем, ещё недавно заброшенное здание ожило и забурлило.
Даже телефон Шаман дотянул до больницы в самые сжатые сроки. Далековато от основного посёлка, но без связи ни я, не мог обойтись, ни сама Лиза отказывалась работать. Так что дотянули. А вот до того же интерната, что буквально на триста метров дальше — шиш.
И вот сегодня, уже собираясь ложиться спать (ну, может немного поработать с документами перед сном. Сова снова принесла целую охапку), когда в палату ворвалась встревоженная Фея (моих телохранительниц нынче пускали в больницу только по одной) с автоматом наперевес:
– Там стреляют!
– Где? — обеспокоился я, откладывая бумаги в сторону и открывая ящик прикроватной тумбочки, где лежал мой личный макаров.
– На улице.
– Я не слышу.
– Ну это там... Далеко... Но не слишком.
– Так далеко или не слишком?
– Не очень... В районе Стальмоста. Ну или чуть дальше. В Откормочном может... Так не понять.
– Та-а-ак... — протянул я, лихорадочно соображая. С Гвоздём я за эти дни так и не поговорил. Не нашёл времени прояснить наши нынешние позиции. Как дальше жить и сосуществовать рядом. А теперь вот там стреляют. Что это? Новый раунд нашего противостояния? — Кто сегодня на центральном блокпосту на крыше завода?
– Тёмыч с Мохом и Яриком. Ну и Хмурый с Агеем, конечно. Расчёт пулемета там почти постоянно.
– Пулемет стрелял?
– Я не знаю... — растерялась девчонка. — Вроде бы, нет.
– Идём в дежурку. К телефону...
Мы только успели спуститься на первый этаж, как центральная дверь больнички распахнулась и внутрь ввалилась целая толпа народа. Тут была сама Лиза, отдающая отрывочные распоряжения, её верные помощники Ринат с Николаем, тащившие на носилках чьё-то тело, Тёмыч с автоматом. Смутно знакомый парень... Да это же Пастух! Один из Гвоздевских генералов! А кто у нас на носилках?...
– Привет. Скверно выглядишь, — криво, через боль, улыбнулся белый, как мел, Гвоздь, весь в окровавленных бинтах.
Глава 32
Поговорить с Гвоздем мне так и не удалось. Лиза как паук свою жертву торопливо утащила его в операционную. Тёмыч тоже мало чем мог помочь. Единственное, что смог сообщить, что некоторое время назад в Откормочном началась стрельба, а потом небольшая группа парней, предусмотрительно размахивая какой-то белой тряпкой, торопливо побежала по дороге к заводу. Причём, одного из них они несли на руках. А вскоре появились и их преследователи. С оружием. Не знаю, насколько на самом деле разобрался тогда Тёмыч в ситуации, а насколько сыграло свою роль его благородство, но группу с раненым он пропустил, а преследователей отогнал огнём из пулемёта и всех наличных стволов. Благо те не стали упорствовать и тут же отошли обратно. Самый опытный из наших командиров взводов не стал играть в погибших героев, и тут же запросил подмоги у Немца через рацию. Так что дежурный взвод Макса вместе с самим Немцем, принявшим командование, уже на месте. Ну а сам Тёмыч вместе с Пастухом доставили раненого Гвоздя в больницу.
Так что пришлось мне «пытать» именно Пастуха, пока Фея по телефону торопливо требовала усиления уже от собственного непосредственного начальства (надо бы тормознуть её, кстати, а то скоро тут весь караульный взвод во главе с Белкой соберётся, да и Эльба, боюсь, тоже прискачет. А кто ж в Малиновке-то тогда останется?).
– Что там у вас произошло? — спрашиваю у Гвоздёвского генерала, тихонечко отводя его в сторону (ну и, заодно, ненавязчиво контролируя единственного вооруженного чужого, которого почему-то все бросили (кстати, с Феей опять же надо будет поговорить и по этому поводу тоже. Непрофессионально поступила!))
– Вооружённый «переворот», — скривился Пастух. — Кабан, сука, власть взял.
– О, как! — изрядно удивился я, — а ещё поподробнее?
– Да чего подробнее-то? Жмур того научил, однозначно. Гвоздь же Жмура послал после того случая... — Пастух запнулся, глянул на меня и нехотя продолжил. — А Кабан же в Заозёрном со своей бригадой стоял. Постоянно со Жмуровскими общался. Вот и спелся.
– А почему именно сейчас?
– А когда? Я же говорю: Игорь со Жмуром все отношения порвал, а тому это как кость поперёк горла. Он же хотел союз из Бивня, нас, и остатков КЗКТовцев и Локомотов создать. С собою во главе. А тут такой облом. Его бойцов в Заозёрномсеверцы побили, Игорь его послал и, гладя на него, и Бивень заюлил. Но Бивень-то осторожный чувак. Он просто так рисковать не станет. Вот и разваливается тот союз.
– И Жмур решил сменить взбрыкнувшего Гвоздя на более себе лояльного?
– Выходит так... — снова кисло скривился Пастух.
– Ну, резоны Жмура мне понятны... — медленно протянул я, обдумывая полученную информацию. — Но вот мотивы самого Кабана... Ему-то это зачем?
– Амбиции, — дёрнул плечом колхозан, — и недостаток ума.
– Это как? — у меня удивлённо взлетели брови. — Поясни свою мысль.
– Он просто ещё не понимает какая головная боль на него свалилась вместе с той верховной властью... Вот ты на меня вечно бочку катил, «что я не самостоятелен, безынициативен, только Игорю в рот и смотрю...» Твои слова? А я просто прекрасно видел какой геморрой эта ваша власть. Гвоздь и спал-то всего по пять-шесть часов. Ел всегда на бегу. Всё в делах или в поле. Чем молодняк кормить? Чем печи топить? Куда расселить? Вот ты думаешь — у вас много малышей? Ха-ха, три раза. У вас почти одни старшие! А у нас... Как мелкие зимой из Заозёрного бежали сотнями... Многие едва горшок освоили, а Гвоздь всех их принимал! Всех! А что они могут? Да ничего! У нас больше половины всех, кто сейчас остался — младше восьми лет! Вон Игорь позволил всем, кто хочет, уходить, так ведь большинство тех, кто реально тогда ушёл, всё-таки постарше.
– Да какой там, — нахмурился я. — Только те, кто с Максом пришли, те постарше. А, в основном, от шести до десяти лет.
– Так это и есть постарше! — буквально возопил Пастух. — Старше десяти это уже готовые работники. Но и этим можно уже кое-что доверить. А куда ты денешь трёх-четырёхлетних? За ними самими нужно ухаживать! А кому? Людей не хватает!
– При чём тут Кабан-то? — мягко напомнил я ушедшему в сторону мальчишке.
– Ах да, Кабан... Так вот, я-то понимал какой это геморрой и на вершину власти не лез... А вот Кабан пока ещё не понимает! Для него это всё просто: Глава клана — это звучит красиво. Первый! Самый Главный. Красивая иконка перед ником... То, что даже в тупых сетевых играх, если ты глава клана, и тебе нужно впахивать в разы больше простых участников, он не понимает. Если, конечно, хочешь чего-то путёвого добиться. Иначе весь твой клан только из одного тебя и будет состоять.
– Допустим, — я согласно кивнул, принимая его объяснение. Действительно, в нём было много такого, с чем было трудно спорить. — Но почем у именно сейчас? Я понимаю, что Жмур его накрутил... Но этого мало! Насколько я помню уроки из школы, революционная ситуация возникает когда верхи не могут, а низы не хотят жить по старому.... Но у вас же Гвоздь справлялся, по твоим словам?
– «Революционная ситуация...» — повторил Пастух, словно пробуя эти слова на вкус. Причём с явным омерзением. -- Ситуация начала накаляться после того, как взбунтовался Макс, а ваши вышибли нас из Стальмоста... Точнее, она достигла в том момент максимума. А начала сразу после того как... Короче, после разрыва отношений с вами. Игорь недооценил насколько нашим мелким нужны были ваши сеансы кинопередвижки и торговля топливом. Без горючки совсем кисло стало... Впрочем, неважно. Главное, что Гвоздь нашёл выход из положения и позволив уходить всем, кто захочет, он стравил избыточное давление среди «низов». Ну а «верхи», в его лице вполне себе «могли».