[587]. Однако, столкнувшись со шквальным огнем защитников вперемежку с яростными наскоками русской кавалерии и разобравшись в системе редутов, командование поняло свое заблуждение. Отдав приказ обходить редуты и быстро подвигаться вперед, король, находившийся на правом фланге, в разгар боя упустил ситуацию, складывавшуюся сзади, где колонна Рооса, с самого начала двигавшаяся почти прямо на продольную линию редутов, не имела возможности продолжать движение в заданном темпе и направлении. Вот здесь и возникла путаница, поскольку нарушенная связь и отвлечение всего внимания высшего руководства на готовившуюся атаку лагеря привели к несогласованым действиям среди командиров. Скорая смена приказов за короткий промежуток времени отрицательно сказалась на исполнительности и доведении распоряжений до всех звеньев. В то же время сам генерал Роос увлекся выполнением второстепенной боевой задачи, введенный в заблуждение той быстротой, с которой шведы овладели первыми двумя недостроенными редутами, а когда осознал свою ошибку, то было уже поздно, и его группа оторвалась от основных сил армии.
Около 5.30 утра, понеся значительные потери – по оценке А. Констама, около 1000 человек убитыми и ранеными из первоначально имевшихся 2600 солдат и офицеров[588], шесть батальонов, оказавшихся под командованием Рооса, отступили на восток к опушке Яковецкого леса, так и не пройдя линии редутов. Пока командиры пытались реорганизовать свои подразделения и привести их в порядок, Роос отправил офицеров узнать, где находятся остальные шведские силы. Шведское Главное командование также пыталось установить связь с его отрядом, для чего посылало вестовых и коннонарочных, однако русские успели отрезать и уничтожить группу Рооса (к Роосу удалось добраться генерал-адьютанту майору Нильсу Бонде (Nils Bonde), но было уже слишком поздно[589]).
Хотя группа Рооса отвлекла на себя вражеские силы пехоты и кавалерии, приблизительно в четыре раза превосходящие ее по численности, которые в последующих боевых действиях против главных сил шведской армии уже не участвовали[590], уничтожение третьей части шведской пехоты (шесть батальонов из восемнадцати) этим отнюдь не компенсировалось.
Во время прорыва линии русских укреплений шведская армия потеряла все четыре взятые в бой орудия, которые находились под командованием двух участников битвы при Лесной – бывшего морского офицера капитана Ганса Клекберга (Hans Kleckberg, погиб в битве) и прапорщика Юнаса Блюберга (Jonas Blueberg). По-видимому, в результате обстрела из редутов оказались убиты упряжные лошади, а тащить пушки и зарядные повозки вручную под огнем шведские солдаты не решились или не захотели (с другой стороны, лошади требовались и для эвакуации раненых – из группы Рооса удалось перевезти в шведский лагерь некоторых раненых офицеров – 14 человек из Далекарлийского и 9 из Вестерботтенского полков[591]). Если во время штурма редутов орудия находились при группе Рооса (это подтверждается тем, что пушки затем захватили драгунские части, высланные из русского лагеря для уничтожения группы Рооса[592]), то их оставление на поле боя явилось грубой ошибкой генерала, поскольку артиллерия могла бы спасти от смерти многих людей, оказавшихся под его командой.
Из редутов об отделившихся шведах сообщили царю (при этом наблюдатели решили, что на опушке Малобудищенского леса шведы оставили резервный корпус). Петр поспешил воспользоваться тем, что основные силы неприятельской армии к тому времени отступили от его лагеря, и около 6.30 направил шесть пехотных батальонов и кавалерийский эскадрон во главе с генералом Самуилом Ренцелем (два батальона Тобольского полка, по одному батальону от Вологодского и Копорского полков, по одному батальону полков Генриха (Андрея) Инглиса (Heinrich (Henry) Inglis, ранен в Полтавской битве) и Иоганна Фихтенгейма (Иван Фитингейм, Johann Samuel Fichtenheim, управлял бригадой в пехотной дивизии генерала Меншикова), а также Козловский драгунский шквадрон), и пять драгунских полков генерала Иоганна Гейнске (Воронежско-Раненбургский[593], Каргопольский, Смоленский, Троицкий, Ямбургский – всего около 3,6 тыс. солдат и офицеров), под общим командованием князя Меншикова, чтобы атаковать группу Рооса[594].
Согласно данным А. Констама, Роос отвел свои подразделения от редутов и собрал их на западной опушке Яковецкого леса около 6 часов утра 27 июня[595], так что и он, и шведское Главное командование имели не менее часа времени, чтобы обнаружить друг друга и организовать взаимодействие до нападения на группу Рооса. Сводный отряд Меншикова насчитывал около 2,5 тыс. солдат и офицеров пехоты и 3,8 тыс. кавалерии[596], но при этом ему была придана только одна полковая трехфунтовая пушка Вологодского пехотного полка[597], состоявшая при батальоне майора Степана Оленина. Поэтому для отпора вчетверо превосходящим силам врага шведам не хватило именно огневой мощи, которую дали бы им брошенные орудия (причем, треть каждой пехотной роты в шведской армии составляли пикинеры, вооруженные только шпагами и шестиметровыми пиками, что дополнительно снижало плотность ружейного огня пехотных подразделений[598]).
Русская кавалерия глубоко обошла группу Рооса с запада и юго-запада, пройдя через обе линии редутов, а пехота, выйдя из лагеря, наступала на юг, частью вдоль западной опушки Яковецкого леса, а частью прямо через лес (следовательно, движению русских не помешали ни овраги, ни завалы на лесных дорогах, ни закрытая лесная местность). Генерал Роос, обнаружив противника и поняв его намерение окружить шведов, выстроил пять батальонов в поле в виде не замкнутого с одной стороны каре, тылом – к опушке Яковецкого леса, фронтом и правым флангом в сторону русских редутов и наступающей пехоты, а шестой батальон на левом фланге развернул против заходящей с юго-запада русской конницы, примкнув его к лесу[599]. Однако эти тактические меры все равно не помогли шведам, которые примерно в четыре раза уступали противнику в силах.
В период с 7 до 7.30 утра русская кавалерия и пехота концентрическими атаками с двух направлений разделили и уничтожили шведский отряд. Находясь в безнадежном положении, шведы по приказу Рооса предприняли попытку отступить через Яковецкий лес к Крестовоздвиженскому монастырю. Солдаты и офицеры Далекарлийского полка прикрывали отход в арьергарде, задерживая продвижение русской кавалерии. В ходе боя и отступления около 1100 солдат и офицеров из отряда Рооса были убиты, ранены или взяты в плен, а 400–500 человек во главе с самим Роосом, пробежав 4 км и не найдя убежища в Крестовоздвиженском монастыре, были отрезаны вышедшими им навстречу из Полтавы четырьмя батальонами городского гарнизона под командованием полковника Келена[600].
Около 9 часов утра остатки группы Рооса укрылись в одном из брошенных шведских полевых укреплений северо-восточнее Полтавы, в 500 метрах юго-восточнее монастыря. Там они были полностью окружены и в период с 10 до 11 часов капитулировали по предложению генерала Ренцеля, которому Меншиков передал командование, чтобы самому вернуться в лагерь к царю (в числе этих уцелевших военнослужащих оказался и участник битвы под Лесной прапорщик (фенрик) Хельсингского и Далекарлийского полков Роберт Петре (Robert Petre), который провел в русском плену 12 лет и умер еще через 4 года по возвращении в Швецию).
После капитуляции Рооса (знаменательно, что, по некоторым данным, именно генерал Роос отвечал за организацию убийства русских военнопленных после битвы под Фрауштадтом, когда генералу Ренцелю удалось вывести из окружения противника часть русского корпуса), Ренцель присоединил к своей группе четыре батальона пехоты полковника Келена из гарнизона Полтавы, а также батальон Троицкого полка из отряда полковника Ивана Головина (два других батальона – оба из Ростовского полка под командованием полковника Алексея Мякинина, выбили шведов из Крестовоздвиженского монастыря и сами заняли данный опорный пункт). Этими объединенными силами около 11 часов Ренцель атаковал два батальона Седерманландского и Крунубергского пехотных полков (швед. Södermanlands Regemente, Kronobergs Regemente) и две роты Лейб-гвардии пешего полка шведов, которые вместе с Лейб-драгунским эскадроном и конной фельдвахтой все еще занимали осадные позиции к юго-западу от Полтавы.
В ходе тяжелых рукопашных боев в шведских окопах командир Седерманландского полка полковник Габриэль Вейденхайн (Вайденхайм, Gabriel Weidenhaijn) был убит, и раненый командир Крунубергского полка полковник Йохан Кронман (Юхан Крунманн, Johan Cronman) принял решение отступить на запасные позиции. При этом русские захватили шесть пушек (в том числе две полуфунтовые пушки[601], а также, по-видимому, одну-две медные двухфунтовые пушки и две-три трехфунтовые мортиры, к которым у шведов не было боеприпасов) и заняли часть осадных укреплений противника. Боевые действия на этом участке временно приостановились, а затем, около 14 часов дня Кронман получил приказ короля Карла соединиться с главными силами и приказал своему сводному отряду отходить через Нижние Млыны к обозу в район Пушкаревки. Осада города Полтавы была полностью снята к 15 часам дня 27 июня 1709 года.