Если характеризовать «почерк» обоих военачальников, то и Левенгаупта и Паулюса отличали профессионализм и педантизм, способствовавшие тщательной и всесторонней подготовке оперативных и тактических решений, а также соответствующих боевых действий войск. Вместе с тем обоим не хватало лидерских качеств и репутации вождя: Левенгаупта в войсках прозвали «латинистом», а Паулюса – «самым элегантным джентльменом»[857]. Кроме того, в служебных характеристиках Паулюса отмечалось, что он медлителен, весьма методичен и ему недостает решительности[858]. Эту же оценку в полной мере можно отнести и к Левенгаупту, личностные качества которого отрицательно влияли на боевой дух подчиненных солдат, не позволяя ему установить среди них твердую дисциплину.
Вначале это привело к задержке движения отдельного корпуса под командованием Левенгаупта, сопровождавшего транспорт предметов снабжения из Прибалтики, что вынудило Карла XII, находившегося с армией в разоренной местности, принять решение об изменении операционного направления. В результате данное решение предопределило исход всей кампании, а корпус оказался изолирован от основных сил, подвергся нападению противника, и обоз оказался потерян. Как точно заметил царь Петр, эта неудача шведов явилась матерью Полтавской победы русских.
Поскольку после соединения с главными силами шведской армии под Стародубом все части из корпуса генерала Левенгаупта были отданы под командование других военачальников либо расформированы и использованы для восполнения потерь (были расформированы все кавалерийские и пехотные полки, потерявшие свои знамена и штандарты), то Левенгаупт почти восемь месяцев, вплоть до Полтавской битвы, оставался отстраненным от управления войсками, как и генерал Шлиппенбах. По-видимому, король Карл утратил доверие к обоим офицерам, потерпевшим поражение от русских (напротив, Стакельберг, мужественно руководивший пехотой в битве под Лесной, продолжал пользоваться расположением короля, поэтому он периодически командовал отдельными оперативно-тактическими группами шведских войск в ходе боевых действий в Украине, например, у Мезина и под Веприком).
По словам Левенгаупта, ему ничего не поручали и не доверяли, хотя король все-таки назначил его возглавлять армейский военный трибунал, так как Левенгаупт имел юридическое образование[859]. Тем не менее, по свидетельству Роберта Петре, король почти каждый день встречался с Левенгауптом и они вместе с другими офицерами выезжали к Полтаве и часто находились в осадных траншеях. 15 июня 1709 года король сам пришел в палатку к Левенгаупту, чтобы выслушать его мнение о сложившемся положении и оптимальном способе действий в данной оперативной ситуации, затем 17 июня генерал был приглашен на военный совет при фельдмаршале Реншельде (который, впрочем, выслушав всех шведских генералов, никаких важных решений не принял, предпочтя выжидать развитие событий), а 22 июня Левенгаупта уже поставили командовать пехотой при подготовке к отражению несостоявшейся атаки русских на шведский лагерь. В ходе проведения наступательной операции шведов под Полтавой генерал так же был назначен командовать всей шведской пехотой.
Во время Полтавской битвы Левенгаупт показал образцовую храбрость и дисциплину, хотя совершенно не проявил себя в ключевом эпизоде битвы – при неудачной атаке русского лагеря силами 10 шведских батальонов пехоты, после их прохода через линию редутов. Организация атаки пехоты под его командованием на русский лагерь и ее приостановка в решающий момент вновь вызывают сомнения относительно волевых качеств генерала (здесь вспоминается тот же Роос, который в это же самое время упрямо штурмовал русский редут).
Тем не менее, король более всего ценил в любом офицере его личное участие в бою, поэтому, когда Левенгаупт на переправе через Днепр у Переволочны попросил короля оставить его главнокомандующим, Карл согласился[860], хотя не мог не знать о депрессивных настроениях Левенгаупта, утомлении и болезненном состоянии генерала. На глазах короля Левенгаупту пришлось выдержать огромную психологическую нагрузку, командуя кровопролитными атаками на русский лагерь и пехотные линии в битве под Полтавой.
Так король Карл вновь собственными руками подготовил уже третью катастрофу шведской армии (после Лесной и Полтавы). В итоге 29 июня 1709 года Левенгаупт по собственному желанию остался под Переволочной командовать деморализованной шведской армией, не располагавшей возможностями без усилий переправиться через Днепр. Часть армии после поражения под Полтавой и последующего отступления психологически разложилась – массовый характер приобрели дезертирство и неповиновение, что являлось непреодолимым затруднением для Левенгаупта при осуществлении командования войсками. В этой новой критической ситуации Левенгаупт предпочел капитулировать при одном только появлении противника, далеко не исчерпав всех средств борьбы.
В целом, по мнению Б. Григорьева, длительные конфликтные отношения между главными лицами в шведском военно-политическом руководстве – Пипером, Реншельдом и Левенгауптом, создали такую нервозную и напряженную обстановку, которая при фактическом отсутствии раненого короля Карла послужила причиной всех ошибок и просчетов, допущенных шведами на поле битвы под Полтавой[861].
Вполне вероятно, что Швеция в целом успешнее провела и завершила Северную войну, если бы во главе ее полевой армии и отдельных корпусов оказался не Карл XII и назначаемые по его воле военачальники, а профессиональные военные, занимающие посты на основе коллегиальной оценки Государственного совета, такие, например, как генерал-фельдмаршал Магнус Стенбок (Magnus Stenbock)[862].
Стенбок прошел школу профессионального европейского офицера – воевал в Нидерландах и Германии, в составе шведской армии полковником отличился в битве под Нарвой, где был ранен, и после произведен в генерал-майоры. В 1702 году он принимал участие в битве под Клишовом, командуя батальонами пехоты первой линии боевого порядка шведской армии, а в 1703 году удачно провел через не контролируемую шведами часть Польши транспорт с материальными запасами и рекрутами из Швеции. С 1706 года Стенбок занимал пост наместника в шведской провинции Скония (швед. Skåne), где в марте 1710 года под Гельсинборгом (Helsingborg) разгромил датский корпус численностью 18 тыс. солдат и офицеров, командуя отрядом в составе 8 тыс. регулярных солдат и 12 тыс. крестьян-ополченцев.
Весной 1712 года Карл XII своим указом из Бендер назначил Стенбока командующим шведской померанской группировкой и в августе того же года шведский флот приступил к транспортировке экспедиционного корпуса, который должен был послужить основой для создания армии Стенбока в Померании. Высадка войск, перевезенных из Карлскроны (Карлскруна, Karlskrona) на остров Рюген (Rügen), прошла успешно, но шведский флот, которым командовал адмирал Ханс Вахтмейстер (Hans Wachtmeister), не смог прикрыть транспорты с предметами снабжения, и датская эскадра генерал-адмирала Ульриха Гюльденлеве (Ulrich Christian Gyldenlöwe) напала на транспорты и потопила или захватила 70 из 100 кораблей. В результате Стенбок вынужден был оставить Штральзунд (Stralsund), куда его корпус переправился с Рюгена, так и не дождавшись прибытия второго эшелона войск из Швеции.
В ноябре 1712 года Стенбок с корпусом из 16 тыс. солдат и офицеров, из которых около 6 тыс. кавалерии, прорвал оборонительные линии польско-саксонских войск в районе Дамгартена (Damgarten) и получил свободу оперативного маневра. Однако, располагая ограниченными силами, Стенбок не решился атаковать польско-саксонско-русскую армию под командованием Августа II, которая была сосредоточена в районе Трибзееса (Tribsees), чтобы прикрывать от шведов Польшу и Саксонию. Стенбок задумал разгромить слабейшего из своих противников – датчан, которых он уже побеждал ранее, поэтому, действуя вопреки воле Карла XII, направился сначала в Росток (Rostock, датчане оставили город еще до подхода шведов), а затем в герцогство Гольштейн-Готторпское. Совершив ряд маневров, в конце ноября 1712 года шведы, имея 14 тыс. солдат и офицеров, сблизились с датско-саксонской армией общей численностью около 20 тыс. солдат и офицеров под командованием генералов Йобста Шольтена (Jobst Scholten) и Якоба Флемминга (Jacob Heinrich Flemming), располагавшейся в районе Гадебуша (Gadebusch).
Воспользовавшись пассивностью союзного командования, Стенбок захватил инициативу и атаковал первым, но вначале подверг противника массированному артиллерийскому обстрелу, чем расстроил датскую пехоту в центре вражеского боевого порядка. Затем шведская пехота опрокинула датскую на центральном участке, а левофланговая шведская кавалерия обошла союзников с правого фланга, где датская кавалерия не смогла развернуться из-за неудачного построения собственной пехоты. Саксонская кавалерия на левом фланге союзников отбила все атаки шведов и организованно отошла с поля боя, но датские войска бежали в беспорядке. Общие потери шведов составили около 1,7 тыс. военнослужащих, а датчане и саксонцы потеряли приблизительно 6 тыс., в том числе 2,5 тыс. пленными.
После этой победы король Карл произвел Стенбока в генерал-фельдмаршалы, а датская армия вышла из боевых действий, передав свою кавалерию – 6 тыс. солдат и офицеров – в оперативное распоряжение русского и саксонского командования. Тем не менее, поскольку шведские войска, находясь на территории Германии, не имели возможности неограниченно продвигаться на запад, преследуя датскую армию, то они оказались заперты на территории Гольштейн-Готторпа большой русской армией под командованием Петра I, насчитывавшей около 40 тыс. солдат и офицеров. В феврале 1713 года союзникам удалось блокировать корпус Стенбока в крепости Тенинген (Тонинген, Töningen), в Гольштейне, где из-за отсутствия продовольствия шведы капитулировали в мае того же года (согласно русским источникам, в плен сдались немногим более 11,1 тыс. солдат, офицеров и служащих, а также было захвачено 19 полевых и полковых пушек