Пришла подруга Сьюзен из колледжа, у которой была аналогичная операция несколько месяцев назад, она осталась на несколько дней, разговаривала, помогала готовить и убираться. Приехали обе наши дочери. Первая, военный священник, «аналитик» семьи, чувствовав страдания до глубины души, она точно знала, что делать, и организовала целую систему, включающую все — от лежания в постели с матерью до создания онлайн-графика питания, по которому друзья и родственники приносили еду Сьюзен. Наша младшая дочь, певица и педагог, «творец» в нашей семье. Она записала специальный набор песен для каждого этапа выздоровления и принесла в дом юмор и смех — пищу для души. После химиотерапии и операции один за другим появлялись новые люди, которых Сьюзен любила. Некоторых мы даже не видели раньше. Наша племянница из Калифорнии прилетела на десять дней, чтобы нянчиться с внуком и готовить. Моя сестра последовала за ней и сделала то же самое. Я понял, наблюдая за этим парадом лиц, что все приносят не только свое присутствие, но и любовь в наш дом, и это пронизано Божественной любовью. Никаких особых духовных целителей и маханий руками не требуется, их поддержка освободила мне время, чтобы сидеть со Сьюзен, помогать ей в ванной и душе, спать рядом с ней, когда она спала, приносить ей внука… и ходить на работу. Эта поддержка позволила мне делать периодические перерывы, чтобы посвящать время себе, и я даже мог отсутствовать на протяжении недолгого времени. Возможно, у нас не было системы здравоохранения, подобной Nuka, для оказания помощи, ориентированной на отношения, но Сьюзан использовала друзей и семью, чтобы поддержать социальную и эмоциональную сферы исцеления самостоятельно. И это сработало. Уровень ее лейкоцитов падал, восстановление после операции шло как по маслу, а внук приносил нам радость и счастье. Через восемь недель после окончания химиотерапии и операции Сьюзен не только смогла поднять малыша, но и запланировала поездку для всей семьи во Флориду во время курортного сезона. Медикаментозное лечение, возможно, добавило только 7 % шансов к ее выживанию в следующие десять лет, но качество, которое привнесли в нашу жизнь социальная и эмоциональная сферы исцеления, было неизмеримым. Мы нашли свой собственный Путь красоты.
Медикаментозное лечение добавило лишь 7 % шансов на восстановление Сьюзен.
Не у всех есть сеть, которую Сьюзен использовала, чтобы активизировать социальную и эмоциональную сферы исцеления. Однако это не означает, что эти сферы не могут быть эффективно использованы всеми. Глория продемонстрировала это мне. Тремя годами ранее она уволилась со своей работы по приготовлению омлетов и работе на кухне в местном гольф-клубе. Это был старый клуб с устоявшимся персоналом, где она проработала в течение сорока лет. Она поступила на службу, когда ей было двадцать пять. Ей неплохо платили и предоставляли льготы, поэтому она оставалась. С этим доходом и зарплатой мужа они вырастили троих детей, двое из которых учились в колледже, чем она очень гордилась, ведь сама не окончила даже среднюю школу. После выхода на пенсию в возрасте шестидесяти пяти лет она начала чувствовать усталость, и мышечные боли стали все больше ее беспокоить. Ей был поставлен диагноз фибромиалгия и хронические скелетно-мышечные боли в спине. Врачи посоветовали заниматься спортом и отдыхать, прописали обезболивающие, чтобы принимать «по мере необходимости», и отправили на физиотерапию и иглоукалывание. «Это немного помогло, но уровень боли колебался от четырех до пяти из десяти все время, — сказала она мне во время нашего первого визита, — особенно утром».
«Мне плохо. Иногда мне требуется час, чтобы расслабиться, набраться сил и выбраться из спальни», — это обычная ситуация с фибромиалгией.
Глория была направлена ко мне лечащим доктором, потому что она хотела поправиться и слышала, что я назначал меньше лекарств, чем другие врачи. Когда мы оценивали ее целебно-ориентированный статус, я нашел очень мало ошибок в ее образе жизни. У нее был удобный, чистый дом и «хороший муж, который много работает», она пыталась правильно питаться и гулять на улице каждое утро. По воскресеньям она ходила на католическую мессу и молилась ежедневно «за других», беспечно упомянула она. Ее десятилетний внук (у нее было пять внуков, которые жили в разной отдаленности от нее) приехал, чтобы остаться на лето, он был «милым мальчиком, очень активным, и проводил в лагере большую часть дня». Годом ранее она обратилась к врачу-иглотерапевту, что покрывалось ее страховкой, и это помогло ей избавиться от боли в спине на некоторое время, но затем страховая компания перестала оплачивать это. «Это, похоже, не помогло моей фибромиалгии или усталости», -сказала она. Когда мы начали задавать вопросы о ее социальной и эмоциональной жизни, я заметил изменение в ее голосе. «Есть ли у вас хорошие друзья, с которыми вы проводите время?» — спросил я.
Ее голос смягчился, как будто она не хотела меня слышать. «Ну, доктор, — медленно сказала она, — честно говоря, с тех пор, как я вышла на пенсию, я скучаю по всем. Я провела в клубе сорок лет, редко пропускала хоть один день и скучаю по этому. Но они все так заняты, я не хочу их беспокоить».
Глория, оказалось, была одинока. И не только она. Каждый год более шестидесяти миллионов человек в Соединенных Штатах страдают от хронического одиночества. Это обычное явление после выхода на пенсию, когда рутинные взаимодействия и дружеские отношения на работе внезапно прекращаются. Хотя ее медицинским диагнозом была фибромиалгия, проблемой было одиночество. Можно ли назвать совпадением, что хроническая боль и частые визиты к врачам начались вскоре после выхода на пенсию? Хотя у меня не было объективного теста, который мог бы доказать эту связь, я знал, что подключение к значимой социальной сети поможет ей исцелиться. Но как это можно сделать? Нам нужно было найти группу, к которой Глория могла бы присоединиться.
Кажется, она читала мои мысли. «Я пошла в одну из этих групп поддержки хронической боли, но мне это не понравилось. Все там были так больны! После этого мне стало хуже».
«Значит, нужно начать сначала… — подумал я и сказал. -
Ну, Глория, мне кажется, что вам было бы полезно найти место, где каждый день можно работать с другими и делать то, что имеет для вас значение. Давайте подумаем, как это сделать». Она согласилась, стала волонтером в церковном буфете и, в конце концов, начала управлять им. Ее боль уменьшилась на 80 % примерно за шесть месяцев. С того дня, как она приступила к работе, она стала чувствовать себя лучше, и постепенно ее энергия вернулась. Я предполагаю, что она была в значительной степени здорова. Ее исцеление могло бы произойти быстрее, если бы она лечилась в клинике доктора Джеффри Геллера.
Доктор Джеффри Геллер является одним из мировых экспертов по исцелению хронических заболеваний с помощью социальных связей. Он проводит групповые посещения в центре здоровья населения в городе Лоуренс, штат Массачусетс. Некоторые из его пациентов собираются для лечения определенных заболеваний, таких как ожирение, диабет, сердечно-сосудистые заболевания или хроническая боль, как у Глории. Некоторые из них должны изменить поведение, например, подключив фитнес, приготовление пищи или управление стрессом. У многих нет другой цели, кроме общего улучшения здоровья и благополучия. Но у доктора Геллера совсем другая повестка дня.
«То, что я лечу на самом деле, — говорит он, после уточняющих вопросов, — это одиночество. Больше людей выздоравливают и делают это быстро, когда я сосредотачиваюсь на том, чтобы помочь им преодолеть его. Это эффективнее, чем если бы я просто лечил их болезнь или пытался изменить их поведение». Он продолжал рассказывать мне, как он пришел к этому. «Сначала я использовал групповые визиты, чтобы лечить больше пациентов. Спрос в клинике высокий, а наша компенсация низкая. Оплатить индивидуальное обучение исцелению и образу жизни не представлялось возможным. Многим требовались изменения в диете, физических упражнениях, управлении стрессом и назначении лекарств, так почему бы не сделать это в группе?» Сначала создание групп, ориентированных на выздоровление, казалось правильным подходом. Но потом он понял, что, как и Глории, большинству людей с хроническими заболеваниями не нравится общаться с компанией, где все кажутся еще более мрачными или подавленными, чем они сами. Кроме того, многие были одиноки, и это мешало им исцеляться.
«Даже если бы они не были одиноки, — сказал Геллер, -связь с другими была бы отличной идеей для всех. Это как социальное упражнение: никто из них не может заплатить за психотерапию или членство в тренажерном зале. Пациенты, которые приходят в эту клинику, бедны, у них не так много возможностей. У некоторых даже нет пятидолларовой купюры в кармане, чтобы оплатить наши услуги. Поэтому я решил создать группы, основанные не на моих желаниях или их медицинских диагнозах, а на их предпочтениях и дружбе. Если они присоединяются к сообществу, которое им нравится, они держатся друг за друга. В то же время они получают инструкции от меня, наших тренеров по здоровью или друг от друга, чтобы научиться здоровому поведению. Им становится лучше, и это лучше всего, — отметил доктор Геллер. -Участники получают возможность быть здоровыми, потому что их поддерживают другие, и те также нуждаются в них. Они снова чувствуют себя важными».
Преодоление одиночества часто помогает людям эффективнее бороться с тяжелыми заболеваниями.
Именно это и произошло. Начали формироваться группы, не соответствовавшие обычным медицинским категориям, которые система здравоохранения пыталась лечить, такие как ожирение, рак, боль или последствия сердечных приступов. Вместо этого формировались сообщества дружбы. Часто создавались чисто юношеские коллективы, мужские или женские, или компании матерей и пожилых людей. «Некоторые группы объединялись, потому что участники просто ладили друг с другом, — говорит доктор Геллер. — Пациенты, которые нашли и посетили группу, понравившуюся им, не только находили общий язык, но и улучшили здоровье быстрее, чем посетители групп, сформированных на почве заболевания. Сейчас многие сообщества контролируются самими пациентами с помощью нашего персонала».