ствованию. В 2010 году продюсеры, которые открыли в свое время Эминема (F. B.T. Productions), успешно судились с Universal Music Group (UMG) по этому поводу, и Верховный суд отклонил апелляцию UMG на решение суда низшей инстанции, согласно которому цифровая музыка должна рассматриваться как лицензия. Что это означает в более глобальном плане – неясно, хотя менеджер F. B.T. выразил мнение, что «на данный момент речь идет о $17 или $20 миллионах, но с новой системой учета через пять или десять лет эта сумма может легко вырасти до $40 или $50 миллионов». UMG, не желая признавать такой прецедент, выпустила заявление, в котором говорится: «Решение [по этому делу] не имеет никакого отношения к какому-либо другому соглашению». Коллективный иск к UMG последовал в 2011 году от Роба Зомби, а также от представителей покойного Рика Джеймса, но до сих пор UMG удавалось тянуть время и скрывать важнейшие сведения от заявителей[78].
Каков же тогда ответ? Неужели интернет нанес смертельный удар звукозаписывающему бизнесу? Неужели мы возвращаемся к тем временам, когда музыка еще не записывалась и не приносила дохода музыкантам и композиторам? Может, и так. Музыка сама по себе существует уже долгое время, а записанная музыка, возможно, просто временное явление. Позор, если Big Digital и различные пиратские сайты, а не артисты зарабатывают деньги на этом контенте. Может быть, мы вернемся к живым шоу в качестве источника дохода. Эмоции от живого выступления не скачать – во всяком случае, пока.
Иммерсивная музыкально-театральная пьеса, которую я написал в сотрудничестве с Fatboy Slim около шести или семи лет назад, ставится до сих пор. Билеты раскупаются, хотя они весьма недешевые. Публика явно жаждет испытать музыкальные впечатления вживую. Может, ответ кроется в этом? Альбом с песнями из пьесы продавался довольно слабо, а вот само шоу пользуется неизменным спросом. Но мы даже не делаем реальных денег на нем: постановка мюзикла очень дорого обходится! И в то же время мы принадлежим к числу редких счастливчиков, чья работа была хорошо принята критиками, так что сложно рекомендовать такую модель в ответ на снижение доходов. Число тех, кто загребает большие доходы от успешных шоу, ничтожно мало.
Таким образом, несмотря на то что существует множество бизнес-моделей, из которых артисты могут выбирать, все это вскоре может стать неактуальным. Все будущее записанной музыки как важного источника дохода для артистов может уйти в прошлое. Может, это неизбежно, может – нет, но даже если и так, это точно не конец музыки.
Свобода против прагматизма
Модели, которые я описал, не являются абсолютными. Они могут трансформироваться и развиваться. Эйми Манн и ее менеджер изначально пошли по стопроцентно кустарному пути, но в конечном итоге все же заключили сделки с различными дистрибьюторами, чтобы альбом попал на полки розничных магазинов.
В будущем мы увидим, как все большее число артистов смешивают и сочетают элементы описанных мною моделей в поисках гибридных вариантов. Бизнес стал более гибким, и это хорошо как для ветеранов, так и для начинающих. Мы снова и снова читаем, что музыкальный бизнес идет ко дну, но на самом деле, учитывая постоянно открывающиеся возможности, мы живем в прекрасное для создания музыки время. Карьера в музыке – о чем мы здесь говорим, а не только о славе и популярности – действительно все еще возможна.
Но от богатства вариантов можно и растеряться. Многие из тех, кто предпочитает сразу брать хороший аванс, никогда не узнают о преимуществах долгосрочного мышления. Цепляться за большее количество прав в обмен на меньшее количество денег, как правило, более мудрый подход. Крупнейшие поп-артисты все еще будут нуждаться в мощном продвижении и маркетинговых усилиях для своих новых релизов, а эти услуги могут им предоставить только традиционные звукозаписывающие компании (или звукозаписывающие компании в сочетании с концертными промоутерами). Для других артистов будет хорошо, если на место сегодняшних лейблов придут новые небольшие компании, которые по большому счету будут собирать доходы от различных организаций и поставщиков и следить за всеми счетами. Консорциум артистов среднего уровня, которые пользовались бы услугами такой организации, – своего рода музыкальный бизнес-кооператив – мог бы заставить эту модель работать.
Основанная Майклом Хаусманом компания United Musicians – пример такой организации. Майкл рассказал мне, что существует порог, ниже которого компания не может себя содержать. Нужно иметь довольно много артистов, чтобы покрыть расходы на персонал, рекламу, администрацию и аренду. Но поскольку большинство исполнителей никак не синхронизированы – один сочиняет, другой уже записывает, – это может сработать. Если кто-то из артистов решает, что настала пора уединиться, чтобы написать новый материал, административный персонал не оказывается вдруг без работы, а бизнес – без стабильного дохода.
Не существует такой модели, которая подошла бы всем. Каждому будет удобен свой вариант. Как и многим людям, мне нравятся песни “Umbrella” Рианны и “Ain’t No Other Man” Кристины Агилеры. Порой мне нравится слушать корпоративный поп, но я не хочу слушать его за счет всего остального. Временами мне казалось, что нам предложен выбор без выбора: корпоративный поп или ничего. Но, возможно, это уже не так.
В конечном счете все эти сценарии должны удовлетворять одни и те же человеческие потребности: для чего нам нужна музыка? Как мы попадаем в ту страну, в глубине то ли сердца, то ли ума, куда музыке удается переносить нас? Разве не это путешествие мы на самом деле хотим купить, продать, обменять или скачать? Хотя, разумеется, это невозможно. Независимо от того, в каком формате звучит музыка, опыт, которым мы дорожим, вещь, которую мы ценим, – все это эфемерно и неосязаемо. Рекламодатели всегда соблазняли нас обещанием, что приятные ощущения, например радость и удивление от музыки, могут быть разлиты по бутылкам или прикреплены к какому-то материальному артефакту, такому как духи, обувь, джинсы или автомобиль, но это неправда. Это хитрая ускользающая бестия, и в этом ее прелесть.
О дивный новый цифровой мир
Когда эта книга впервые вышла в твердом переплете, я провел рекламный тур в ее поддержку, только вместо чтения глав из нее принимал участие в дискуссиях с людьми в разных городах Северной Америки и Великобритании. Люди, с которыми я общался, как правило, имели особые представления о конкретном аспекте музыки, описанном в этой книге, и некоторым из них было что сказать о материале этой главы.
В Лос-Анджелесе я обсудил эту главу с Трентом Резнором из Nine Inch Nails, потому что он был одним из первых, кто попробовал модель кустарного производства для выпуска своей собственной музыки – в частности, музыки, которую он писал к фильмам. В финансовом отношении для него все неплохо сложилось, кроме того, благодаря бесплатным трекам большое количество его поклонников услышали эти саундтреки. Хотя теперь, для своего более крупного проекта, Резнор надеется получить некоторую поддержку от лейбла. Как я уже упоминал ранее, новая модель не является единственно верной, тем более что она сама изменчива. Правильным подходом будет подстройка модели под поставленные задачи.
Во время этого книжного тура я не раз общался с людьми, которые придерживались диаметрально противоположных точек зрения на цифровые права и авторское право, и начал задаваться вопросом, сходились ли они хоть в чем-нибудь, а потом понял, что не хотел бы стать модератором такой дискуссии. В Торонто мне довелось пообщаться с Кори Доктороу, автором и активистом, который ставит свободу интернета выше прав музыкантов и артистов, иногда в ущерб их финансам. Как и некоторые другие – к примеру, Ларри Лессиг и покойный Аарон Шварц, – он считает (на мой взгляд, оправданно), что в прошлом веке авторские права были слишком расширены и, к сожалению, главным образом сосредотачивались в руках крупных медиакомпаний. Речь не только о музыкальных авторских правах, но и о правах на всевозможную интеллектуальную собственность: книги, фильмы, научные и технические работы – всё убирают под замок.
В результате доступ к нашей собственной культуре, включая творчество таких артистов, как я, контролируется не нами, а гигантскими медиакорпорациями. Сторонники более свободного авторского права утверждают, что нам нужно иметь доступ к культуре, чтобы опираться на работы предшественников. С этим я согласен полностью, но лишь отчасти согласен с часто предлагаемым средством: «Просто сделайте все бесплатным». Мне кажется, что между одиозным «обществом разрешения», как его называет Лессиг, и ситуацией, когда артисты, музыканты и писатели не получают вознаграждения за свою работу, должна найтись какая-то золотая середина. На мой взгляд, пиратство – не лучшее решение для чрезмерно управляемого и контролируемого мира медиа и интеллектуальной собственности. Мне видится, что загрузка музыки с помощью Napster[79] – это не политическое заявление, а просто способ получить что-то бесплатно.
Писатель Крис Руэн – мой собеседник в Нью-Йорке, принадлежащий к лагерю, противостоящему сторонникам «полной свободы», – приводит хорошо обоснованные доводы в своей книге «Бесплатная загрузка» (Freeloading). Он считает, что именно артист должен решить, насколько доступной будет его работа, по крайней мере в течение определенного периода времени. Если создатель хочет ограничить доступ на какое-то время, он вправе это сделать. Если автор или музыкант хочет, чтобы его работа распространялась и управлялась большой медиакомпанией, это также его решение. И наоборот, артист может по собственной воле делиться своей музыкой. Свободный доступ не кажется вариантом, который большинство из нас выбрали бы в качестве постоянного способа «представлять свою работу на обозрение публики». Многие предлагают бесплатные песни для загрузки, но позиция Руэна заключается в том, что в этих случаях именно артисты – а не Megaupload, YouTube или The Pirate Bay – должны принимать решение. Кроме того, эти сайты зарабатывают на рекламе, отдавая бесплатно то, что они сами не создают, и творцы вправе решать, хотят они этого или нет. Руэн, по сути, говорит о том, что, если вы любите музыку, если она действительно для вас что-то значит и вы ее цените, возможно, пришло время подумать о компенсации артистам за их работу.