13Болезнь альцгеймера
«Две недели назад я проснулся рядом с женой, с которой живу уже тридцать четыре года, и мне потребовалось несколько минут, чтобы вспомнить, кто она. Я понимал, что это кто-то знакомый, но у меня не получалось связать факты в единое целое». Это один из многочисленных и обескураживающих провалов в памяти, о которых мне рассказывал мой друг Грег О’Брайен. Грег – известный журналист, и мы познакомились несколько лет назад – он написал мне письмо. Мне показалось, что автор хочет вызвать у меня и восхищение, но не успела я об этом подумать, как прочла следующую фразу:
Не стоит восхищаться стилем этого письма. Его составление заняло два часа. Несколько лет назад я написал бы его за пять минут или даже меньше. Но потраченное время того стоило.
Два года назад у Грега, которому в то время было 59 лет, диагностировали раннее наступление болезни Альцгеймера. Люди регулярно спрашивают меня, можно ли провести четкую границу между забыванием в результате нормального старения и забыванием, обусловленным болезнью Альцгеймера. Ответ? Несомненно.
Первое электронное письмо от Грега стало началом близкой дружбы, одной из немногих в моей жизни. На протяжении многих лет, по мере того как болезнь постепенно отнимала у него память, мы говорили буквально обо всем – о хорошем, плохом, безобразном и по-настоящему ужасном. Однажды мы встретились в кафе в разгар зимы, а на нем была мокрая одежда. Я обняла его и, почувствовав ладонями холод влажной рубашки, спросила: «В чем дело?» Когда Грег у себя дома начал доставать одежду из сушильного шкафа, она была мокрой. Он не смог вспомнить, как включить сушку, но был не в состоянии выработать новый план, чтобы достать сухую одежду из гардероба, и поэтому надел мокрую.
В другой раз мы вместе подписывали книги, и он наклонился ко мне и прошептал: «Я не могу вспомнить, как пишется буква Q». Я написала букву на клочке бумаги и передала под столом, как шпаргалку в школе.
Однажды, когда он еще водил машину, а я мягко уговаривала его отказаться от этого занятия, он неожиданно увидел оленя посреди дороги, резко свернул, и его джип перевернулся. Потом он рассказывал, что за несколько секунд до возможной гибели, вися вверх ногами в машине, он подумал: «Лайза Дженова хочет меня убить».
Что же происходит в мозге Грега? Проблемы памяти вследствие болезни Альцгеймера (это состояние часто называют деменцией – и это общий термин, включающий нарушение памяти, речи и когнитивных способностей) вызваны не уменьшением скорости обработки информации или ослаблением внимания. На начальных стадиях болезни Альцгеймера деменция обусловлена молекулярной войной в межнейронных синапсах, участвующих в консолидации и извлечении информации из памяти, в результате чего эти нервные пути становятся непроходимыми. На поздних стадиях болезни забывание вызвано гибелью и уменьшением количества самих нейронов.
Молекулярные причины, вызывающие болезнь Альцгеймера, все еще до конца не исследованы, но большинство нейробиологов убеждены, что заболевание начинается с накопления в межнейронных синапсах бляшек из белка под названием бета-амилоид. На самой ранней стадии болезни человек пребывает в счастливом неведении. На этой стадии много лет назад Грег не чувствовал никаких симптомов аномального забывания. Полагаю, что требуется от пятнадцати до двадцати лет вроде бы невинного накопления бета-амилоидных бляшек, прежде чем наступает точка перелома, когда запускается каскад молекулярных изменений, который приводит к запутыванию нейронов, воспалению, гибели клеток и к патологической потере памяти.
Появление бета-амилоидных бляшек можно сравнить с зажиганием спички. Сама по себе горящая спичка не вызывает проблем, но в критический момент может стать причиной лесного пожара. В вашем мозге начинает пылать пламя болезни Альцгеймера. И вы сталкиваетесь с серьезной, аномальной потерей памяти.
С одной стороны, хорошо, что для развития болезни Альцгеймера требуется много времени. Но есть и плохая новость – если вам за сорок, то у вас в мозге, скорее всего, уже накапливаются бета-амилоидные бляшки. Прежде чем их количество достигнет критической величины, нарушения памяти у вас могут выглядеть следующим образом:
Зачем я пришел в эту комнату?
Как же его зовут?
Куда я положил ключи?
Безумно раздражает, но абсолютно нормально. После перехода критической точки нарушения функции памяти заметно отличаются от нормального забывания. Давно миновав эту точку, Грег регулярно забывает, что произошло несколько минут назад, что он или я только что сказали и что случилось вчера.
«Я просыпаюсь утром и не могу вспомнить, что делал, – рассказывает он. – Так происходит все время. Или я сижу в кафе и ко мне подходит поздороваться кто-то из знакомых. Мы болтаем. Затем, час спустя, он снова подходит, и я говорю: «Рад тебя видеть. Как дела?» «Мы разговаривали около часа назад», – отвечает он. А я не помню разговора и даже того, что уже видел этого человека».
Болезнь Альцгеймера начинается в гиппокампе, отделе мозга, который, как теперь известно, играет главную роль в формировании новых воспоминаний, хранящихся в долговременной памяти. Таким образом, первый симптом болезни Альцгеймера – это забывание того, что случилось сегодня или даже несколько минут назад, и именно поэтому люди, страдающие этой болезнью, снова и снова задают один и тот же вопрос или рассказывают одну и ту же историю. Такое быстрое забывание аномально. Более ранние, уже сформировавшиеся воспоминания на этой стадии остаются нетронутыми, но теряется новая информация, которая должна консолидироваться гиппокампом в долговременную память для последующего извлечения. Пациенты с болезнью Альцгеймера могут забыть, что ели на обед час назад (и что они вообще обедали) и в то же время во всех подробностях рассказать о том, как ходили в школу шестьдесят лет назад.
Все мы иногда забываем, что только что сказал супруг, теряем нить разговора, не помним, выключили ли духовку пять минут назад. Отличаются ли эти сбои в памяти от болезни Альцгеймера? Если у вас нет этой болезни и вы сосредоточитесь на словах супруга, то запомните, что он или она сказали (правда, попробуйте). А вот для Грега фокусировка на моих словах ничего не гарантирует. При болезни Альцгеймера трудно формировать новые воспоминания, причем со временем трудности увеличиваются, поскольку все меньшая часть гиппокампа способна выполнять эту задачу.
Еще один ранний симптом болезни Альцгеймера – неспособность вспомнить некоторые слова. Но я уже говорила вам, что ситуация: «Как же его зовут?» – это норма, и с возрастом вы сталкиваетесь с ней все чаще. Когда вы в следующий раз забудете имя актера, исполнявшего роль Тони Сопрано, как узнать, это нормальная блокировка или уже Альцгеймер?
Двадцатипятилетние молодые люди сталкиваются с блокировкой несколько раз в неделю, и с возрастом это частота увеличивается, но Грег в свои шестьдесят девять не может вспомнить нужное слово десятки раз в день. Подсказки не помогают. Первая буква слова «не встает и не машет рукой». И обычные слова вызывают у Грега не меньше затруднений, чем имена.
Общение с человеком, у которого болезнь Альцгеймера перешла в эту стадию, очень похоже на раздражающую игру в шарады.
– Ты взяла эту штуку?
– Какую штуку?
– Штуку. Которой ты чистишь зубы.
– Зубную щетку?
– Да!
Кроме того, пациенты с болезнью Альцгеймера начинают использовать все более простые слова. Сумка вместо чемодан или багаж. Бумага или штука вместо документ.
Такая разновидность блокировки не просто неловкость, мелкое неудобство. Теперь это серьезная, разрушительная потеря памяти. Деменция. Например, если Грег видит человека, с которым знаком почти всю жизнь, в непривычной обстановке, то в 70 процентах случаев теперь не может вспомнить его имя. Совсем.
Я говорю человеку, что у меня проблемы с памятью. «Все в порядке, Грег», – обычно отвечает он, называет себя, и за этим следует объятие. Возможно, это начало толерантного отношения к деменции. Думаю, причина объятия не в жалости, а в понимании, что когда-нибудь они тоже могут столкнуться с этой проблемой.
Пытаясь вспомнить заблокированное слово или имя, Грег до болезни пользовался теми же приемами, что и все мы, – рылся в памяти. Перебирал буквы алфавита. Бродил по нейронным цепям в попытке выследить или хотя бы случайно наткнуться на ту, которая связана с искомым словом. Погоди. Я знаю, оно здесь. Если только активизировать нужные нейроны. Грег, страдающий болезнью Альцгеймера, знает, что слово не всплывет на поверхность само собой – оно утонуло в темном болоте недуга.
Поэтому он обходит мозг и ищет ответ в Google:
Я всегда ношу с собой ноутбук. Играю с Google в шарады – «на что это похоже». Описываю имя, событие или место. Так, если я пытаюсь вспомнить слово Бродвей, то печатаю «Места для развлечений в Нью-Йорке» и смотрю ответы. Если не нахожу нужный, то могу прибавить: «Там, где в Нью-Йорке на Новый год опускается шар». В ответ я получаю «Таймс-сквер». Тогда я ввожу «Таймс-сквер в Нью-Йорке» или «Лучшие спектакли в Нью-Йорке».
Конечно, я часто попадаю в нечто вроде кроличьей норы и не нахожу то, что искал. Если я запутался или отвлекся, то снова и снова нажимаю кнопку «назад», чтобы вернуться к началу. Иногда таким способом мне удается выяснить, что я искал. Иногда нет.
К сожалению, болезнь Альцгеймера не ограничивается воздействием на гиппокамп. Она вторгается в другие области мозга, разрушая их. При распространении на теменные доли, где обрабатывается пространственная информация, пациенты с болезнью Альцгеймера начинают теряться в знакомых местах. Если вы читали книгу «Навеки Элис», то, наверное, помните, что болезнь препятствовала извлечению информации из пространственной памяти Элис, когда она вдруг потерялась на Гарвард-сквер, где жила в течение 25 лет. (В кинофильме действие перенесено в Нью-Йорк, и Элис теряется в студенческом городке Колумбийского университета.)