м почти воинствующая неряшливость речи, одежды, отношений друг с другом, мат в эфире! А ведь внимательное отношение к своему телеобразу — это тоже профессионализм; ответственность за то, что мы несем в массы. Чехов говорил, что в человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли. Из этого и надо исходить.
Москва, август 2010 г.
Конкин Владимир Алексеевич - заслуженный артист России. Родился 19 августа 1951 г. в Саратове. Снялся в фильмах «Как закалялась сталь», «Место встречи изменить нельзя». Озвучивал много зарубежных фильмов и отечественных мультфильмов.
— В советское время Вы добились вершин своего телетворчества. Что для Вас жизнь в новой России в сравнении с временами СССР?
— С тех пор как не стало СССР, очень многие достойные люди сошли в могилу, а те, у кого были слабые нервишки или тонка кишка, стали холуями. Ведь жить-то хочется хорошо. Приглашая порой на свои спектакли столичных чиновников, я шесть раз из семи слышу примерно такие слова: «Спасибо, Володь! Жалко, моя жена не сможет прийти, она у меня с детьми постоянно на Кипре живет». У другого семья в Германии. То есть деньги и семью туда, а сам здесь на раскладушке осуществляет власть. Недаром же в аэропорту «Внуково-3» круглосуточно под парами стоит 300 частных самолетов, готовых улететь в любую минуту. Поэтому-то у нас частной авиации и больше, чем истребителей. Некого истреблять, обитатели этой страны скоро благополучно вымрут сами.
Но до этого народ еще и обдерут как липку. У меня, например, ощущение, что из всех моих карманов не вылазят немилосердные волосатые ручонки государства. Боюсь, что как бы в своей алчности они не оторвали мне причиндалы. Поэтому, кстати, никто из уехавших из современней России в Европу или Америку, а я там часто бываю и знаю, что говорю, не хочет оттуда возвращаться. Никто! Даже если там нет работы, а здесь есть. Сдают квартирушки в России и на эти деньги живут там. Дожили!
— Вы подарили народу много незабываемых телевечеров. Интересно узнать Ваше мнение о современном телевидении. Кстати, сами-то телевизор смотрите?
— Крайне редко. Можно перенажимать все кнопки и прийти в исступление. Сплошная пошлятина! Тенденция сегодняшнего телевидения — чем гаже, тем лучше. Поэтому мне хочется бросить в экран чем-нибудь тяжелым. За то, что он глумится надо мной. Не уважает. Не любит. Не пестует. Он говорит мне, что я быдло, скотина, мразь. И что такая же мразь вокруг меня. Да и сам про себя «ящик» говорит, что он мразь. Еще большая сволочь, чем зритель.
Хорошие передачи, учащие людей добру с младых ногтей, сегодня не нужны, ибо они заставят человека задуматься о том, как он живет. И как только человек поймет, что он живет более чем плохо, а последние 20 лет с помощью телевизора его так вообще превращают в обезьяну и дебила, то тогда недалеко и до всенародной бузы.
— Интересное начало! Хотелось бы узнать, кто, по-Вашему, виноват в этой телевакханалии?
— Наши правители, которые делают огромную ошибку, возвеличивая глупость. Власть поступила безобразно, спустив на людей эту свору телеразбойников, которые, кроме того, что унижают достоинство человека, не делают абсолютно ничего хорошего. Я недавно спросил одного такого «властителя» федерального телеканала в приватной беседе: «Тебе не стыдно, — сказал я ему, глядя прямо в глаза, — что на важнейшем канале ты показываешь одно дерьмо или шоу уродов, которое судят другие уроды, а третьи уроды потешаются?» «Володя, добро в твоем понимании закончилось на твоем Шарапове», — ответил он мне абсолютно цинично и тоже глядя мне в глаза.
— Кто это был?
— Ну вот еще, называть фамилию этого ублюдка. Зачем мне это надо? Тем более что каша-то все равно одна. Короче, как говорила Екатерина И: народ нищ, пьян, убог, сер, а чиновники воруют.
— Хотелось бы уточнить: «правители делают ошибку» или сознательно насаждают разгул телепошлости?
— Думаю, что прежде всего виноват уровень сегодняшних правителей. Я имею в виду большинство мировых лидеров. Потому-то они, кстати, и держатся вместе, ибо так легче делать свой обезьяний мир.
В связи с этим культура как инструментарий воздействия на людей, позволяющий впитать что-то возвышающее их над пошлостью и рутиной, правителям не нужна. Ведь чем человек возвышенней, тем сложнее им управлять. У Дени Дидро в «Племяннике Рамо» по этому поводу есть замечательные слова: «Каждый раз, когда при мне хвалили талантливого человека, похвалы эти вызывали во мне тайную ярость. Я завистлив. Когда мне сообщали какую-либо нелепость, подробности их частной жизни, мне приятно слушать, это сближает нас. И мне легче переносить мое ничтожество». Согласитесь, злоба дня. Правители всегда обманывали народ. На ум приходит тот же Дидро: «Нет ничего более полезного для народа, чем ложь. И ничего более вредного, чем правда». И это, конечно, очень печально.
— Всегда так было.
— Не всегда. Еще при дворе Нерона были талантливые люди, которых, правда, время от времени травили цикутой и бросали со скал. А во времена Ренессанса каждый европейский монарх считал за честь украшать свой двор живописцами, скульпторами, музыкантами, пиитами, актерами. И чем больше творческих людей было при дворе, тем культурнее, образованнее, цивилизованнее он был. Эти правители тратили на культуру большие деньги. Ведь культура всегда была вещью затратной. Я, конечно, не имею в виду сегодняшний Голливуд и шоу-бизнес, понятия нарицательные с точки зрения культуры и не имеющие к ней никакого отношения.
— Ваша первая цитата из Дидро намекает на то, что народ отчасти сам виноват в засилии дурновку-сия, поскольку, согласно рейтингам, десятками миллионов потребляет эту продукцию с начала 1990-х?
— Неправда! А куда им деваться? Что им смотреть?
— Ну если книги не читают, то хотя бы читали качественные газеты. Интернет опять же...
— И газеты читать давно разучились. Да и писать их грамотно тоже. Многие корреспонденты не в состоянии отличить причастный оборот от деепричастного. А рейтингам я не верю по одной причине: на телевидении нет альтернативы. Даже на «Культуре» идут передачи то про бандитов, то какая-нибудь американская поделка, то фильмы про их актеров... Кроме того, важно помнить, что на территории нашей страны много районов, где ловятся только два главных канала: Первый и «Россия». Соответственно, люди только их и смотрят.
А чем заполнены эти каналы? Бесконечными шоу. На них что-то бесконечно готовят, жарят-варят. Одни и те же передачи про здоровье. Все это мне, например, смотреть совершенно невозможно. А разноли-кость нашего зрителя никто не учитывает. Не учитывается моя индивидуальность. Мне нужно часами сидеть у телевизора, чтобы найти передачу, которую я буду смотреть без отвращения. Но слава богу, я избавлен от этих поисков, потому что родители научили меня читать книжки, и я с этим занятием не расстаюсь.
— Если Вы недовольны теми, кто нами правит, вступите в какую-нибудь партию, изверитесь в Думу. Чем не проторенная дорожка для сотен народных артистов?
— Я независим по своей природе, поэтому у меня и не сложилась любовь ни с одной партийной организацией. А уж ходить под указкой какого-нибудь партийного дурака — извините. К тому же, бывало, выходил я несколько раз в жизни на сцену с каким-нибудь политическим деятелем, которого собирался поддержать на выборах и который опрометчиво думал, что я смогу помочь ему избраться. Начинал что-то говорить. Очевидно, в моей речи присутствовал какой-то пафос, юмор, некий интеллект, как раз тот коктейль, который публике и нравится. В результате два раза из пяти мои речи заканчивались тем, что люди собирались голосовать за меня, а не за этого политика. Приходилось объяснять, что на самом деле в депутаты стремлюсь не я, а он. А он сидел рядом оплеванный, вбухавший миллионы в эту кампанию.
Кстати, впервые в партию меня пытались принять на XVII съезде комсомола еще в 1974 году. Собрались поощрить: на фоне плачущего Брежнева первый секретарь ЦК ВЛКСМ Тяжельников должен был вручить мне партийный билет, хотя я на тот момент даже не прошел положенный кандидатский стаж. Хорошо, что я об этом заранее узнал. Прибегаю в ЦК комсомола: «Правда, ребята?» — «Да, Володь, все уже согласовано». Наседаю: «Это невозможно. Представляете, сколько молодых парней и девушек, которые мечтают вступить в партию и для этого проходят кандидатский стаж, вдруг узнают, что я этого стажа не проходил. Они скажут: «Конкин — выскочка! Только-только сыграл Корчагина, а ему тут же такой приз!» Нельзя этого делать. Иначе вы меня отъедините от молодежи, которая едет строить БАМ». А так как «Как закалялась сталь», естественно, негласно была приурочена как раз к началу строительства БАМа, ко мне прислушались.
Повторяю, я всегда был независим. В советское время наряду с Брамсом и Моцартом я, например, слушал «Лед Зеппелин» и «Битлз». Читал Достоевского и Сомерсета Моэма. До фильма, во время фильма и после фильма я носил длинные волосы и при этом был делегатом XVII и XVIII съездов ВЛКСМ.
— Сакральный вопрос: что же нужно сделать, чтобы лишить российский народ теленаваждения и вообще влияния псевдоискусства?
— Все очень просто. Если вы помните, секрет величия Крошки Цахеса, маленького урода-упырька, был в том, что ему в башку вставили три золотых волоска, которые стали распространять на людей дурман обаяния этого косноязычного, тупого, кривоногого ничтожества маленького роста. Все вдруг увидели его Аполлоном, ума палатой, гением. Лишь бедный студент Ансельм, чья очаровательная крошка-невеста Марта вдруг влюбилась в этого упыря, с помощью небесных сил понял, что надо вырвать эти три золотых волоска из башки Крошки Цахеса, чтобы все увидели, какой он урод на самом деле. Это сегодня ни на одно мало-мальски значимое собрание всех этих начпупсов не проникнешь, тебя прежде сто раз обыщут, а уж к власть имущему и на пушечный выстрел не подойдешь, а во времена Крошки Цахеса все было попроще и демократичней, поэтому Ансельму и удалось вырвать эти три золотых волоска у Крошки Цахеса. И у всех спали чары.